Строфа седьмая о преодолении отвлечений в медитации
Да смогу я избавиться от всякого материального бремени и украсить себя драгоценностями арьев. Так смогу же я освободиться от всякой суеты и жить в уединении.
Жизнь в уединении помогает не расстраиваться из-за других
Здесь слова Атиши напоминают то, о чём Шантидева говорит в восьмой главе текста «Вступая на путь поведения бодхисаттвы» по поводу устойчивости ума, то есть сосредоточения. Если мы хотим заниматься медитацией, Атиша советует жить очень простой жизнью, предпочтительнее в уединении.
Жизнь в уединении важна, если в нашем уме есть сильная привязанность к окружающим людям. Как говорит Тогме Зангпо в «Тридцати семи практиках бодхисаттвы»:
(2) Практика бодхисаттвы – оставить родной край, где привязанность к друзьям бросает нас из стороны в сторону подобно воде; гнев к врагам жжёт подобно огню; а наивность, из-за которой мы забываем, что принять, а что отбросить, окутывает мраком.
(3) Практика бодхисаттвы – полагаться на уединение, в котором, благодаря освобождению от вредящих объектов, наши беспокоящие эмоции и помыслы постепенно заходят в тупик; благодаря отсутствию отвлечений, созидательные практики естественным образом возрастают; а в силу очищения осознавания, возрастает убеждённость в Дхарме.
Если мы удаляемся на расстояние, даже всего на год, например, как люди часто уезжают в Индию или в другое место, – это помогает отстраниться от того, что отвлекает нас от медитации и практики. Разумеется, если мы уже хорошо натренированы, то возвращаемся в менее спокойные места, чтобы практиковать было труднее. Говорится, что великие бодхисаттвы возвращаются и «медитируют на перекрёстках». Чтобы совершенствовать сосредоточение, мы можем направиться туда, где нас будет отвлекать дорожное движение и так далее. Бодхисаттвы стремятся поддерживать практику даже в хаотичных и трудных обстоятельствах. Таким образом, это должно соответствовать нашим потребностям и уровню.
Избавляемся от обременённости материальными вещами, требующими большого внимания
Строфа начинается со слов: «Да смогу я избавиться от всякого материального бремени». Под «материальным бременем» имеется в виду то, что трудно заполучить, сохранить и защитить. Если мы такую вещь потеряем или у нас её украдут, мы сильно расстроимся. Когда грабитель попытается её украсть, мы даже можем расстаться с жизнью. Вот что называют материальным бременем: владеть такими вещами обременительно. Это не значит, что мы не должны иметь ничего материального. Однако лучше всего обзаводиться вещами, которые легко найти, не слишком редкими и дорогими и так далее, лишившись которых мы не расстроимся – если они потеряются, повредятся или их украдут.
Например, путешествуя на поезде по Индии, мы не надеваем лучшую одежду, которая нам дорога, и тогда не расстроимся, если она запачкается или порвётся. Такие вещи самые лучшие, особенно потому, что они не вызывают у нас скупость и жадность: «Это мой драгоценный компьютер, и я не хочу, чтобы его трогали другие».
Это определение материального бремени кажется мне очень полезным. Некоторые роскошно обустраивают свой дом, но потом им приходится класть повсюду пластиковое покрытие: они боятся, что другие люди что-нибудь испачкают. Если гость приходит с ребёнком, они пугаются, потому что от ребёнка будет слишком много беспорядка и грязи. Они не возьмут младенца на руки, потом что он может запачкать слюнями их красивую рубашку. Поэтому они держат его в полуметре от себя.
Также материальным бременем считается то, что требует огромного количества сил, например большой, роскошный сад. Мы не можем уехать, потому что наш дом требует слишком много заботы. Нам приходится нанимать кого-нибудь, чтобы он регулярно приходил и наводил порядок. Это ограничивает нашу свободу и занимает всё время. Мы становимся рабами собственного сада или сложной причёски, которая требует много времени.
Драгоценности арьев: состояния ума, которые можно взять куда угодно
Вместо того чтобы обзаводиться такой собственностью, мы можем украсить себя драгоценностями арьев. Они будут обсуждаться позже, в строфе 26, поэтому пока мы их просто перечислим. Это: (1) вера в факт, (2) этическая самодисциплина, (3) щедрость, (4) слушание, (5) забота о том, как наши действия отразятся на других, (6) чувство собственного достоинства и (7) распознавание. Мы можем развивать эти качества, обретая великое богатство дисциплины, великое богатство учений, силу слушания, великое богатство щедрости, веры и так далее.
Как говорил геше Нгаванг Даргье, мы не можем одновременно надеть все свои драгоценности. Если у нас их огромная коллекция, за один раз мы можем надеть только несколько. Надев сразу все драгоценности, мы будем выглядеть смехотворно. Но эти драгоценности арьев мы можем носить одновременно. Даже оказавшись в тюрьме или в концлагере, мы возьмём их с собой и будем богаты даже там. Взяв их с собой в самолёт, не нужно волноваться по поводу лишнего веса багажа.
Лучше всего накапливать именно такое богатство, а не материальные объекты, о которых трудно заботиться и которые причиняют столько беспокойств и проблем. Только представьте, что вы отправляетесь в затвор по медитации и постоянно волнуетесь о «моих растениях» и «моём доме», постоянно думая о том, что с ними может случиться. Это создало бы сильное отвлечение.
Избавляемся от суеты, из-за которой теряем время
Атиша продолжает: «Так смогу же я освободиться от всякой суеты…» Речь также идёт о серьёзных отвлечениях. Примеры суеты – постоянные встречи с друзьями, разговоры с ними в чатах, по телефону, на фейсбуке и так далее. Всё это пустая трата огромного количества времени. Нормально делать это периодически, но если мы проводим таким образом всё время, у нас его не останется на практику, медитацию, обучение и так далее.
Как пишет Шантидева:
(VIII.13) И если я с незрелыми людьми водиться буду, то среди них не избежать мне деструктивных действий, таких как восхваление себя и принижение других, о прелестях сансары болтовня.
Это не значит, что мы игнорируем таких людей. Просто мы не тратим всё своё время на то, чтобы ходить от человека к человеку и «трещать» – разговаривать о несущественном.
Или можно заниматься разными пустяками дома и потратить весь день, делая то, что не имеет большого значения. В итоге получается, что ничего полезного мы не сделали. Или мы можем переключаться между различными развлечениями: смотреть разные телеканалы, непрерывно бродить по интернету и так далее. Есть много примеров суетливых, бесполезных занятий.
Это касается и книг. Некоторым людям нравится покупать книги, но у них нет времени их читать, а даже если они читают, то просматривают лишь отдельные части. В итоге у них скапливается множество книг, и это становится бременем. Они не могут переехать, а если переезжают, им приходится перевозить все эти книги, подобно заключённому, который тащит на спине груз из камней.
У меня есть превосходный опыт: к концу университетского образования у меня было более тысячи книг. Уехав в Индию, я отставил их у мамы на чердаке. Когда мама ушла на пенсию и переезжала во Флориду, ей пришлось сложить все книги в гараж моей тёти, где они стояли на земле в картонных коробках. Потом случилось наводнение, гараж затопило и все книги превратились в кашу. Благодаря этому я излечился от покупки книг. В Индии у меня было совсем немного книг, и некоторые из них я отдал, когда уезжал. Рано или поздно понимаешь, что именно для этого существуют библиотеки, и необязательно покупать все книги, чтобы они были нашими: потом нам придётся беспокоиться и расстраиваться, если из-за наводнения они превратятся в суп.
Не расстраиваемся из-за других
Поэтому мы хотим освободиться от всего этого, следуя совету Шантидевы, и жить в уединении, как Атиша говорит далее. Шантидева также упоминает об этом. Мы хотим удалиться на уровне тела и ума от того, что отвлекает нас, направляет наше внимание на разрушительные занятия или просто тратит время впустую. Это не значит, что нам нужно жить в заточении, хотя для некоторых людей это подходит. Вместо этого мы можем жить с людьми, которые поддерживают наши начинания, например с учителями или единомышленниками. Подобное уединение может быть очень полезным. Всё зависит от нашего характера.
Также недостаточно уединения тела. Если наш ум по-прежнему привязан, мы будем постоянно думать о людях, которые остались там, где мы жили, и общаться с ними через интернет. Но в этом нет пользы.
Во вторичных обетах бодхисаттвы говорится, что не нужно проводить в доме человека со склонностью к хинаяне больше семи дней и ночей. Здесь речь идёт не о том, практикует ли другой человек тхераваду (хинаяну) или нет. В обете говорится о жизни с теми, кто может высмеивать нашу практику: «То, что ты делаешь, все эти махаянские практики помощи другим – глупо». Такие люди будут пытаться вызвать разочарование в нашем духовном пути и увести с него. Если мы слабовольны, у нас не очень сильная мотивация и намерение, они могут сильно на нас повлиять, что будет весьма разрушительным для нашей практики.
Однако следовать этому совету может оказаться очень сложно. Представьте, что вы должны уйти в армию и жить в комнате с другими солдатами, которые будут напиваться, буянить и насмехаться над вами, когда вы попытаетесь практиковать. Или если вы в тюрьме и находитесь в камере с другими людьми: это очень сложная ситуация для практики. Вот почему важно знать все свои практики наизусть, хранить их в уме, подобно драгоценностям арьев. Тогда мы сможем взять практику в любое место и, кто бы ни был рядом с нами, это не будет иметь значения.
Много лет назад я путешествовал с моим учителем Серконгом Ринпоче по Западу, постоянно переезжая из одной страны в другую. Однажды я забыл свой дипломат, где лежали тексты всех моих практик, и не смог получить его до следующего дня. Серконг Ринпоче, который всегда меня ругал, хотя и очень мягко, или во всяком случае я это так воспринимал, – сказал, что зависеть от бумаг довольно нелепо и что он сам, конечно, в них не нуждался. Затем он своей рукой написал мне самые важные практики, которые мне нужно было повторять, чтобы не нарушить полностью свои обязательства. Это меня смутило: Ринпоче проявил невероятную доброту. Меня смутило то, что столь великий лама сел и написал мои молитвы от руки, потому что я забыл взять их с собой.
Строфа восьмая о поведении во время практики с друзьями и учителями
Поведение во время практики с единомышленниками
Да смогу я избавиться от пустой болтовни и всегда быть сдержанным в речах.
Нам нужно не только уединение тела и ума, которое достигается отстранением от привязанностей и так далее: даже если мы отправляемся в затвор или нечто подобное с друзьями-единомышленниками, важно избавиться от пустой болтовни. Безудержные разговоры ни о чём – просто трата нашего времени. Конечно, это всегда так, даже в ситуации, когда практика не является нашим основным занятием. Как говорят учителя: «Мы всегда энергичны и бодры, когда болтаем, но если начинаем медитировать или слушать лекцию, то немедленно засыпаем».
Триджанг Ринпоче, уже ушедший от нас младший наставник Его Святейшества, всегда повторял: «Если вы не хотите заниматься практикой Дхармы или чем-либо ещё конструктивным, лучше всего вздремнуть. По крайней мере это лучше, чем болтать, ведь вы проснётесь отдохнувшим и ваше время не пройдёт совсем уж впустую». Мирской болтовне нет конца, поэтому лучше от неё избавиться.
Необязательно всё время говорить на глубокие, осмысленные и сложные темы. С этим тоже можно переборщить. Однако в первую очередь мы разговариваем о том, что созидательно. Таким образом, мы сдержаны в речах, когда начинается болтовня ни о чём, сплетни о других, жалобы и так далее.
Проводим время с пользой с нашим духовным учителем
А когда я увижу возвышенного учителя или учёного мастера, да смогу с почтением предложить ему помощь.
Другими словами, вместо того чтобы проводить время, непрерывно болтая с незрелыми людьми, что неизбежно приведёт к разрушительным действиям, мы предлагаем помощь нашему личному учителю, а если там, где мы живём, оказывается великий мастер или учёный, стараемся быть полезным ему или ей. Другими словами, если мы проводим время с другими людьми, лучше делать что-нибудь созидательное, а не просто тратить его впустую. А самое конструктивное, что мы можем сделать, – это помогать нашим учителям, чтобы они приносили всё больше пользы другим.
Одна из самых замечательных строк Шантидевы – молитва: «И что бы со мною ни делали, пусть это приносит им пользу всегда» (III.14), то есть не будет пустой тратой времени. Замечательное пожелание.
Далее говорится об отношении к учителям.
Строфа девятая о получении от других вдохновения для практики
Как с теми, у кого есть око Дхармы, так и с ограниченными существами, которые начинают путь, да смогу я распространить своё распознавание того, что они мои учителя.
Мы можем учиться у многих людей, а не только у обладающих оком Дхармы, что относится к великим мастерам. Мы также можем учиться у ограниченных существ, которые начинают путь, у новичков на духовном пути. Мы можем сорадоваться их интересу и чувствовать большое вдохновение. Если кто-нибудь получает пользу от практики, слушания учения и так далее, мы можем сорадоваться. Мы можем учиться у них причинно-следственной связи, потому что видим, как они прилагают усилия и получают результаты.
Если мы сами следуем пути, то можем получать от начинающих сильнейшее вдохновение. Нас вдохновляют не только наши учителя, но и новички, если у них есть подлинный интерес и искренность. Мы также можем учиться на их ошибках. Кроме того, мы учимся терпению, а это лучшее, что мы можем дать и тем, кто выше нас, то есть великим учителям, и тем, кто продвинулся в меньшей степени, кто младше нас в Дхарме. Это люди, достойные того, чтобы проводить с ними время.
Младшие практикующие могут не быть нашими учителями в том смысле, в каком ими являются великие мастера, но, как здесь говорится, они могут научить нас многому. Кроме того, в будущих жизнях мы будем начинающими, а они – опытными практикующими. Это также связано с причинно-следственной связью. Таким образом, очень важно передавать учения из поколения в поколение.
Один из геше традиции кадам сказал, что если к вам приходит заносчивый ученик, который думает, что он всё знает, такого человека следует избегать, даже если он очень умён. Если ученик крайне упрям и не хочет слушать советов – это неподходящий ученик. Но если он действительно хочет учиться, восприимчив, принимает советы близко к сердцу, даже если он не слишком умён, это подходящий ученик, потому что у него хороший характер. Это лучшие кандидаты в ученики. Смогут они научиться многому или нет – зависит от искусности и терпения нас как учителя.
Таким образом, следует искать в учениках не интеллект, а искренность и открытость. Восприимчивость означает готовность учиться, работать и исправлять собственные ошибки, не защищаясь и не споря. Такой ученик самый лучший.
Строфа десятая о том, как относиться к другим и избегать плохого влияния
Развитие равного чувства близости к каждому
Когда бы я ни увидел любое ограниченное существо, да смогу я узнать в нём моего отца, мать, ребёнка или внука.
Это часть учения о развитии бодхичитты: для того чтобы мы были способны помогать другим, сначала нам нужно увидеть их равенство и думать о них с добросердечной любовью. Добросердечная любовь – это то, что мы чувствуем, когда видим самого любимого друга или члена семьи. Встреча с ним греет наше сердце. Мы действительно чувствуем: «Как прекрасно видеть этого человека!»
Мы можем понять это на примере Его Святейшества Далай-ламы. С кем бы он ни встречался, он ведёт себя так, как будто перед ним лучший друг, которого он очень давно не видел. Он искренне рад встретить другого человека, животное, кого угодно. Это превосходное качество.
Легче всего вызывать это чувство, думая, что другой человек нам по-настоящему близок. В тексте об этом говорится с точки зрения традиционных индийских и тибетских семей, в которых связи между членами семьи довольно крепкие. Например, встречая более взрослого человека, мы думаем о нём как о своём отце или матери. Здесь не идёт речь о переносе в контексте психоанализа Фрейда, когда мы проецируем на других людей различные проблемы, связанные с отцом или матерью. Мы просто сосредоточиваемся на чувстве близости. Если мы видимся с человеком моложе нас, то думаем о нём как о нашем ребёнке или внуке (внучке). О человеке нашего возраста мы думаем как о брате или сестре. Смысл в том, чтобы почувствовать близость, без цепляния, отвержения или пренебрежения. Всё это, опять же, основано на довольно идеалистическом образе здоровой, любящей семьи.
Очевидно, если мы очень продвинулись, то можем практиковать с залетающими в нашу комнату мухами и комарами, радостно их приветствуя: «Добро пожаловать! Спасибо, что пришли навестить меня». Тогда мы уже по-настоящему продвинутые. Есть история о человеке, который жил в тюремном заключении. Он был совершенно один, за исключением того, что иногда в его камеру приходил паук. Паук стал его лучшим другом, ведь больше никого не было. Но не думайте: «Пауки хорошие, но мухи – это неприемлемая форма жизни, инопланетные захватчики».
Хотя я и пошутил по поводу инопланетных захватчиков, мне вспомнился один случай на тему того, кто кажется нам красивым. Когда я в первый раз был в Индии, я не очень-то любил насекомых, а Индия – страна насекомых. Там, где я жил, водились пауки-волки, размером с ладонь. Один раз я по глупости сказал своему учителю – в то время это был геше Нгаванг Даргье, – как ужасно они выглядят. Он отругал меня, сказав: «Для них как чудовище выглядишь ты. Кто же прав?»
Рвём с друзьями, которые сбивают с пути
Так пусть я порву с друзьями, сбивающими с пути, и вверю себя духовным друзьям.
Здесь важны замечательные определения, которые в буддизме даются друзьям, сбивающим с пути, и духовным друзьям, или «хорошим» друзьям. Друг, сбивающий с пути, – тот, кто подталкивает нас к разрушительному поведению. Это необязательно должно быть что-то совершенно деструктивное, например ограбление магазина, охота, рыбалка и так далее. Возможно, они просто постоянно приглашают нас на вечеринки, зовут употреблять алкоголь или наркотики либо просто сидеть и разговаривать о футболе, политике и звёздах кино. Такой друг сбивает с толку – уводит в сторону от положительной практики.
Слово, которое обычно переводят как «духовный друг», – это санскритское кальяна-митра, что на тибетский перевели как геше. Кальяна – первая часть слова, означает не «духовный», а «конструктивный», «созидательный» или «добродетельный», «благой». Это друг, который своим влиянием направляет нас на созидательные дела. Он приглашает нас не выпить, а помедитировать, сделать что-нибудь хорошее, вместе поучиться. Таков духовный, созидательный друг – тот, кто вдохновляет нас и помогает продвигаться в практике.
Это даже может быть тот, кто скажет нам: «Пойдём позанимаемся физическими упражнениями, чтобы у нас было больше сил на практику». Это не значит, что спорт становится самым главным в жизни: речь не об этом. Но это необязательно что-то очень серьёзное: «Мы будем только молиться вместе». Нас могут вдохновлять на то, что конструктивно само по себе, или на то, что просто поможет нам поддерживать созидательный образ жизни.
Друзей, сбивающих с пути, особенно важно избегать, когда наша практика слаба и мы легко подвержены влиянию. Проводя с такими друзьями большую часть времени, мы начнём им подражать и действовать как они. С другой стороны, если мы проводим большую часть времени с духовными, хорошими друзьями, то будем подражать им; они окажут на нас хорошее влияние. Так что это очень важно.
Мы постепенно учимся быть всё более сильными, чтобы, как говорят тибетцы, не походить на собаку, которая начинает лаять, когда лают другие собаки в округе. Например, другой человек начинает жаловаться на правительство и так далее, а мы присоединяемся и в итоге начинаем нервничать. Однако, «если вы можете что-нибудь сделать – делайте это, а если нет – не жалуйтесь», иначе просто расстроитесь.