Мы изучаем стадии медитации, которые ведут нас к развитию бодхичитты. И мы закончили с развитием обычной, или простой, равностности, или равного отношения. И сейчас мы проходим девять стадий, или девять пунктов, развития особой, махаянской равностности, или равного отношения. Первая равностность – это равное отношение, свободное от влечения, отвращения и безразличия к другим. И её также развивают и в хинаяне. А сейчас мы работаем над махаянской разновидностью равного отношения, где кроме этой обычной равностности мы также, помогая другим, освобождаемся от отношения к одним как к близким, а к другим как к далёким, или чужим. Мы уже прошли шесть из девяти пунктов, где мы следуем по этим стадиям с точки зрения относительной, и три из них – это наша точка зрения, и три – это чужая точка зрения. И сейчас мы подошли к трём пунктам, которые у нас рассматривают предмет с глубочайшей точки зрения.
Никто не существует истинно обнаружимым образом как близкий или далёкий в точки зрения природы будды
Первое – это то, что мы из-за нашего омрачения рассматриваем тех, кто нам помогает, как близких, а тех, кто нам причиняет вред, как далёких. Первых мы считаем реально существующими друзьями, а вторых – реально существующими врагами. Но если бы это было так на самом деле, то и Будда видел бы других в рамках этих категорий. Но, как сказано в тексте великого индийского учителя Дхармакирти, Будда одинаково относится к тому, кто с одной стороны его тела делает ему массаж с ароматной водой, так и к тому, кто с другой стороны его тела отрезает куски мечом. Другими словами, если мы посмотрим с точки зрения достоверного обозначения, то, конечно, ум полностью просветлённого Будды будет более достоверно обозначать явления. Будда бы сосредоточивался на факторах природы будды в потоках умов других существ. И на основе этих факторов природы будды он обозначал бы на других их ещё не случившееся просветление.
То есть Будда видел бы, что у каждого есть потенциальная возможность достичь состояния будды. Ни один поток ума не загрязнён по своей природе тревожащими эмоциями и действиями, которые производят на основе этих тревожащих эмоций. И Будда не обозначал бы других на основании их поведения в настоящем времени. И не обозначил бы их как реально существующих в качестве врагов или друзей, хотя в настоящем моменте они могут действовать так или иначе: как враг или как друг. Но будда видит других равными в том, что все способны достичь просветления. Также будда видит, он сосредоточен на просветлении других, также на пустотности этого просветления – просветления, которое пока ещё не достигнуто. Итак, если у нас достаточно обширная основа для обозначения и также понимание пустотности, мы никого не будем обозначать как далёких или близких, а будем видеть всех равными. Понимаете, да, этот момент? Опять же мы можем попробовать подумать об этом. Мы можем подумать о том, что наш способ видения других смешан с заблуждением, в то время как у будды заблуждения нет и он видит других без заблуждения. И будда работает для того, чтобы помочь всем в равной степени.
Здесь также важно упомянуть то, как даёт эти учения Его Святейшество Далай-лама, и то, как он сам действует. Он говорит, что нам не следует относиться к другим с точки зрения их поведения и навешивать на них ярлыки или обозначать их с этой точки зрения. Скорее, нам нужно относиться к ним, понимая, что они все люди и хотят быть счастливы и не хотят несчастья, и обозначать их на основе этого. И так же мы можем основывать это понимание на предыдущих пунктах нашей медитации, когда мы говорили о том, что у всех есть одинаковое право быть счастливыми и не быть несчастными. И это не значит, что мы одобряем или что мы терпим чужое разрушительное поведение – в каких-то ситуациях мы можем их останавливать, но мы останавливаем их от того, чтобы они продолжали вести себя разрушительно. Но, тем не менее, наше отношение к ним основано не на том, были ли они к нам добры, хорошо ли они себя вели, а на том, что они – это люди, которые хотят быть счастливыми и не хотят страданий. И, хотя Его Святейшество старается создать ситуации, способствующие тому, чтобы китайское правительство прекратило свои репрессии в оккупированном Тибете, тем не менее, Его Святейшество поддерживает равное отношение к китайцам, и в том числе и к руководству Китая, точно так же, как и ко всем существам. Он говорит о том, что все они люди, и они имеют право на счастье и право быть свободными от несчастья, точно такое же право, как и у всех остальных людей. Это очень хороший пример.
[медитация]
Никто не существует истинно обнаружимым образом как близкий или далёкий с точки зрения непостоянства
Далее, если бы существа действительно разделялись бы в реальности на эти категории: друзей, врагов, близких и далёких, – если бы они действительно существовали бы именно таким образом, то они бы существовали таким образом всегда. Но мы увидим, что поведение людей меняется. Мы можем заметить, что большинство других людей – иногда они к нам добры, а иногда они довольно жестоки и причиняют нам вред, даже если этот вред был причинён несознательно. И на самом деле никто не существует в реальной действительности как враг или как друг в одной из этих категорий. Мы сосредоточиваемся на этом.
[медитация]
Никто не существует истинно обнаружимым образом как близкий или далёкий с точки зрения относительности
Третий пункт здесь – что далёкое и близкое – это вещи, которые взаимозависимы, они обозначаются в зависимости друг от друга. Если у нас есть две горы, которые обращены друг к другу, и между ними находится долина, если мы посмотрим с одной горы на другую, та гора, на которой мы находимся, будет для нас близкой, а та, которая находится напротив, будет далёкой. А если мы посмотрим с другой горы, то тогда первая гора уже станет далёкой, а та, другая будет уже близкой. Это, то же самое верно и с точки зрения людей или всех существ, а также с точки зрения нас и других: для нас мы – это мы, а другой человек – это другой человек, а для другого человека он сам – это «я», а мы – это «другой». Таким образом, далёкий – близкий, я и другой обозначаются в зависимости друг от друга и в зависимости от того, с какой точки зрения мы посмотрим. Ничего не существует самодостаточно, как близкое – далёкое, я или другой, – всё это относительно. Мы снова рассматриваем других, или смотрим на других, с этой точки зрения.
Каждый из нас считает себя «я», а других считает другими. Но в действительности ли только один из нас на самом деле является «я», а все остальные на самом деле другие? Действительно ли я прав, называя себя «я», а все остальные ошибаются? Это было бы абсурдным.
[медитация]
Уравнивание себя с другими
У меня такой вопрос по последнему из этих трёх воззрений: на чём следует концентрироваться не очень ясно – на отсутствии независимо существующего «ближе – дальше», или, если это исследовать, то возникает также «я и другой», вот эти два понятия: «я» и «кто-то ещё». И можно и их тоже исследовать на наличие их существования. Вот что лучше или как правильнее?
В названии практики уравнивания и обмена себя на других понятие уравнивание может быть объяснено двумя способами. Первое – то, что мы и другие равны. И на этом делается упор у Шантидевы в «Практике поведения бодхисаттвы». Второй подход – то, что с нашей точки зрения… второй аспект – то, что все другие равны между собой. И эти пункты могут быть применены в обоих видах практики уравнивания себя с другими, но вот именно в том методе, которому учил меня мой учитель, акцент делается на равенстве всех существ, и именно поэтому это отличительное равное отношение махаяны. Но здесь, в этом пункте этой практики мы видим, что есть то, что относится и к другому аспекту, то есть к уравниванию нас и других.
Когда мы говорим о том, что все должны быть счастливы, все хотят быть и имеют право быть счастливы, никто не хочет быть несчастным, – эти пункты относятся как к нам и к другим, так и к другим в равной степени. Здесь, когда мы подходим с глубочайшей точки зрения, мы рассматриваем не только это своё тело, но и все предыдущие тела в предыдущих жизнях – на это указывает Шантидева. И чьё тело является нашим, а чьё тело является чужим? Мы не существуем, то есть это наше тело не существует как именно наше тело, а чужое – именно как чужое.
Будда бы видел, что каждый считает себя «собой», а не что есть «я», а есть «другие». И другие равны нам в том, что они точно так же считают себя «я». Таким образом, последние три пункта могут быть применены… эти три пункта могут быть применены к обоим типам уравнивания себя с другими: как видя, что мы и другие равны, так и видя, что все остальные равны между собой. И третий пункт из первых трёх, когда мы подходим с нашей точки зрения, а именно размышление о смерти, о том, что каждый может умереть в любой момент, также относится как к нам, так и к другим. И, соответственно, это также может быть применено в обоих способах медитации на уравнивании себя с другими, то есть как уравнивание себя и других, так и уравнивание всех между собой.
Первые два пункта из этих девяти, их немного труднее применить к обоим видам уравнивания. Все были моими матерями, и это только вопрос времени, когда именно. Возможно, мы можем взглянуть на это и с точки зрения, что я был матерью каждого существа, вопрос только когда. И второй пункт – то, что они сделали для меня значительно больше хорошего, чем плохого. Другими словами, что все другие были одинаково добры ко мне. Да, я предполагаю, что мы тоже можем на это смотреть с нашей точки зрения, говоря, что я был в равной степени добр к каждому. Но это такое небольшое притягивание за уши, когда мы применяем эти первые два пункта к уравниванию, когда мы уравниваем себя с другими. Таким образом, если мы посмотрим на эту систему уравнивания себя и других, то она имеет смешанный характер с точки зрения существования двух видов уравнивания.
Из этих девяти шагов развития особой, махаянской равностности далее следует то, что называется пятью решениями, с первым из которых мы можем сопоставить различные высказывания Шантидевы, для того чтобы нам было проще достичь понимания того, что мы и другие равны. Хотя, когда меня учили этому предмету, там этих тем – то есть текста Шантидевы – там не касались. Меня учил этому методу Серконг Ринпоче, и это была особая устная передача, особая устная традиция, которая, вероятно, никогда не была записана, хотя я, конечно, не искал по всем тибетским текстам. И также эти пять решений, они являются более подробным разъяснением для пяти строф из «Ламы Чопы» – практика, которая существует в традиции гелуг. Возможно, похоже, что эти наставления происходят из устных комментариев к «Лама чопа», к «Гуру пудже». Но я никогда не слышал, чтобы кто-то, кроме Серконга Ринпоче, учил этому. Но он невероятно много усилий прилагал к тому, чтобы именно этому учить. И это единственное учение, которое он попросил меня записать дословно, для того чтобы я его сохранил. И он сказал, что это его самое важное учение.
Последний из этих девяти пунктов подсказывает нам, каким образом мы можем медитировать на относительность таких понятий, как близкое и далёкое, как я, другие и так далее. В смысле, что все эти понятия относительны. Если мы посмотрим вокруг себя, посмотрим на других людей, а также на животных, – кому-то могут нравиться одни люди или животные, и он будет чувствовать с ними особую близость. Например, у нас в группе есть муж и жена. И, вероятно, каждый из них смотрит на другого как на самого близкого человека. Но они таковы друг для друга, а со стороны, например, другого человека, с нашей точки зрения они могут быть незнакомцами: мы, возможно, видим их впервые. И когда мы встречаем других существ, большинство из них были любимы их матерями, ну, за редким исключением, когда матери их обижали или даже ели, как в случае с пауками. И у каждого человека может быть своя точка зрения на другого человека: не каждый будет любить этого человека, и не каждый даже любил Будду. И это также указывает на то, что такие понятия, как «далёкие», «близкие», «любимые» – все они относительны. Если ваша мама любила вас, то почему я не могу? Это интересная мысль.
Вопросы о развитии равного отношения
Во время медитации на развитие равностности мы разделяем все объекты на три группы – это те, к которым мы испытываем какие-то положительные эмоции, отрицательные и нейтральные. Насколько допустимо в качестве первых объектов, к которым мы испытываем положительные эмоции, использовать учителей?
Обычно это не рекомендуют делать, но если у нас есть привязанность к учителю и мы цепляемся за него или за неё, то это тревожащая эмоция. Это говорит о том, что наши отношения с духовным учителем не совсем правильны. Это может привести к ревности, когда учитель не с нами или когда он не здесь, например в другом городе,или даже гнев на учителя, когда он не может быть для нас доступным всё время. И, более того, мы можем не только хотеть слушать учения, которые даёт учитель, но у нас могут быть какие-то мирские желания, например, мы хотим похвалы с его или её стороны, или, возможно, чтобы он или она нас любили, или, может быть, даже сексуальных отношений с учителем. И это, определённо, то, от чего нам следует избавиться. Но также верно и то, что если мы хотим быть привязаны к кому-то, то лучше быть привязанным к учителю, чем к человеку с меньшими качествами. Но в этой медитации на равностность лучше не использовать учителя, в обратном случае это станет довольно трудным.
Когда мы говорим о разных видах уверенности, или веры, в учителя, один из этих видов называется «вера с чистым умом» или «с чистым сердцем». Я забыл, как я это перевожу. Это вера, или уверенность, в том, что у учителя действительно есть все эти положительные качества. И на основе этой веры, то есть на основе этой убеждённости, – то есть веры в то, что это действительно так, – наш ум освобождается от всех тревожащих эмоций в отношении этого учителя. У нас больше нет сомнений по поводу учителя. И мы убеждены в том, что учитель позаботиться о нас, и нам нет необходимости цепляться за него и просить от него, чтобы он нам дал всё больше и больше, и у нас не будет ревности, когда учитель с кем-то другим. Если мы переведём это на обычный язык, скажем это простыми словами, то это будет своего рода уверенность в этом человеке, в этих отношениях. Если мы чувствуем себя неуверенно в отношениях, то мы чувствуем, соответственно, все тревожащие эмоции, связанные с этим. Если у учителя есть все эти хорошие качества, то он никогда не оставит меня, никогда не будет пренебрегать мной.
Может быть, о самой практике: вот эти коротенькие медитации, как мы делали – их в течение дня делать, по времени, как?
Обычно очень рекомендуют практиковать ежедневно. Это будет поддерживать нашу практику – если у нас есть обязательство практиковать ежедневно. Это помогает нам развивать усердие и терпение, потому что, конечно, природа сансары – это постоянные взлёты и падения, поэтому в какие-то дни наша медитация будет идти лучше, а в какие-то – хуже, когда-то мы хотим медитировать, а когда-то нет, но мы будем медитировать в любом случае, если дадим вот такое обязательство – практиковать каждый день. И важно не делать этот период медитации слишком длинным, особенно в начале. Если она будет слишком длинной, то нам будет сложно её делать: мы будем чувствовать напряжение, потому что у нас недостаточно времени, и когда мы будем медитировать, мы будем думать: «Когда же наконец медитация закончится и я смогу вернуться к своим повседневным делам?» Важно быть гибкими: в какие-то дни мы можем делать больше, в какие-то – меньше, но важно делать каждый день хотя бы что-то. Вот почему очень полезно установить небольшой минимум того, что мы будем делать каждый день, чтобы он – этот минимум – не был большим.
И что касается вот этих медитаций на бодхичитту, всегда рекомендуется выполнять предварительный аспект нашей медитации.Предварительный, может быть, не совсем хорошее слово, лучше, наверное, сказать подготовительный. Например, если мы собираемся в путешествие, то лучше сказать, что мы готовимся к нему. Потому что, если мы скажем просто «предварительные действия перед путешествием», то не будет понятно, действительно, нужны ли они. А если мы скажем «подготовительные», то мы поймём, что нам, да, конечно, нужно готовиться к путешествию. И в действительности, когда говорят о предварительных практиках, имеются в виду именно подготовительные практики: мы готовим себя к основной части практики – к этому путешествию, – и мы готовим основу, то есть развиваем положительную силу и устраняем отрицательные потенциалы.
И к этим подготовительным практикам относятся: успокоение ума, мотивация, далее прибежище, или безопасное направление, после этого… потом бодхичитта в целом, то есть без углубления в подробности, потом семичастная практика, которую мы можем найти в очень хорошем изложении в тексте Шантидевы, – это простирания, подношения, открытое признание наших недостатков и ошибок и применение противодействующих сил, то есть сожаления и так далее, радость в отношении хороших, положительных вещей, которые сделали мы и другие, просьба к учителю давать учения, просьба, чтобы учителя не уходили, продолжали давать учения, и посвящение. И тогда у нас будет уже подготовленное состояние ума к тому, чтобы мы перешли к медитации на бодхичитту. На одном занятии, во время одной сессии мы сосредоточиваемся на одном аспекте, но при этом делаем короткий обзор, чтобы представлять, какое место в общей системе пути занимает этот аспект. И в конце делаем посвящение.
Всё это можно легко сделать за пять или десять минут, не обязательно отводить на это целый час. Что здесь важно – это на каждом шаге действительно чувствовать что-то. И в конце концов мы будем способны мгновенно зарождать эти чувства, а не медленно. Потому что перед лицом смерти, как говорится во многих текстах в медитациях на смерть, она не будет ждать, пока мы зажжём свечу или благовоние, сядем в правильную позицию, будем делать всё очень медленно. Если мы умрём, как недавно, в начале этого года умер мой друг от внезапного инфаркта, от сердечного приступа – он просто свалился мёртвым в душе, – в этом случае у нас есть в лучшем случае всего несколько секунд перед наступлением смерти и после этих нескольких секунд всё уже будет кончено. Как сказано в текстах: «Смерть не ждёт».
И вот к чему мы стремимся – просто за один щелчок мы зарождаем то или иное состояние ума. И хотя вначале мы, действительно, зарождаем эти состояния ума медленно, не следует приобретать привычку действовать медленно. Важно учиться, не теряя при этом искренности нашего чувства, зарождать его всё быстрее. И это важно не только с точки зрения смерти, но и с точки зрения нашего взаимодействия, наших встреч с другими людьми. Когда нам нужно в таких реальных ситуациях проявить терпение, или усердие, или щедрость – например, поделиться с кем-то своим временем, – нам нужно моментально реагировать на происходящее, мы не можем сказать: «Подождите минуточку», – а потом мы отходим в сторону и проходим через весь этот список. И особенно важно, когда у нас появляются тревожащие эмоции, такие как гнев или ревность, в отношениях с другими людьми, моментально, как только мы распознали, что они появились, важно сразу же применять противодействующие силы.
Вот развитие бодхичитты, мы же можем выполнять эту практику целый день, или, допустим, мы вышли на улицу, едем в транспорте – вот как рассказывали, – но какие есть основные моменты памятования при выполнении этой практики?
Нам нужно хорошо познакомиться, или привыкнуть, к этой практике, чтобы помнить, что это за практика, как она выполняется, без того, чтобы заглядывать в записи или что-то ещё. И памятование означает, что мы помним об этом и удерживаем наше внимание на этом, подобно такому умственному клею. Нам для этого нужна мотивация. Когда мы утром просыпаемся, важно установить чёткое намерение, что мы действительно собираемся этим заниматься. А в конце дня подводить итог – действительно ли я был способен в течение дня практиковать это, и если да, то радоваться. Если нам не удалось практиковать или если мы вообще забыли о практике, то мы сожалеем по этому поводу и создаём устремление на завтрашний день – практиковать лучше. Мотивация и намерение зависят от нашего знакомства с ключевыми моментами практики. Это помогает преодолеть такие препятствия, как лень и забывчивость.
В трёх последних пунктах из девяти мы не работаем с людьми, к которым у нас нейтральные чувства. Но вероятно на первых стадиях нам нужно с ними работать. Это так? Если да, то почему?
Это необязательно так, и, например, когда мы говорим о том, как будда относится к другим, то он точно так же не будет их считать и незнакомцами. Никто для нас не будет самодостаточным и вечным незнакомцем: ситуация может измениться, мы можем познакомиться с этими людьми. И также этот незнакомец зависит от точки зрения: для меня он может быть незнакомцем, а для кого-то другого – нет. То есть, например, для собаки этого человека он не будет незнакомцем. Соответственно, бытие кого-либо незнакомцем зависит от точки зрения того человека, для которого он будет незнакомцем. И хотя мы непосредственно, напрямую не говорили о незнакомцах в этих пунктах, тем не менее, они также объемлют и незнакомцев, к которым мы чувствуем безразличие или игнорируем их.
И когда мы говорим о предвзятости, о том, что мы разделяем людей на близких и далёких, то в категорию далёких в том числе попадают не только наши враги, но и незнакомцы. Это довольно сложный вопрос, потому что мы можем очень хорошо знать того человека, который нам не нравится. В таком случае будет ли он для нас более далёким, чем незнакомцы? Причём в большинстве случаев именно так оно и есть: обычно это человек, которого мы очень хорошо знаем.