Как найти духовного учителя

Ситуация, в которой мы находимся, довольно сильно отличается от классической ситуации, которая, например, имела место в Тибете. Во-первых, большинство из нас не монахи и монахини, живущие в традиционном буддийском обществе в Тибете, потому что в том обществе, если вы хотели серьёзно заниматься практикой Дхармы, вы становились монахом или монахиней. У мирян не было такого широкого доступа к учениям. Они периодически посещали какие-то серии учений, но не проходили систематическую подготовку, которую проходили монахи и монахини. Более того, обучение мирян медитации – это относительно недавнее явление, которое впервые возникло в Бирме. Если я не ошибаюсь, произошло это в начале 20 века. Думаю, что даже в 19 этого ещё не было. В тибетской традиции мирян не обучали медитации. Помимо посещения учений миряне, как правило, просто начитывали мантры. Большинство из них было неграмотными, поэтому они в практике ограничивались начитыванием мантр или молитв, обходом священных объектов, поднесением масляных светильников.

Но на Западе ситуация совершенно иная, потому что большинство учеников на Западе не являются монахами и монахинями. Мы уже имеем образование, мы не приходим к Дхарме неграмотными детьми, и, кроме того, в нашей жизни есть и другие занятия. Мы отличаемся от монахов и монахинь, которые в основном занимаются именно изучением и практикой Дхармы. У большинства из нас нет тесной связи с великими духовными мастерами. Мы, безусловно, не живём с ними вместе. И в большинстве случаев нам также приходится платить за обучение, потому что общество, в котором мы живём, в целом не оказывает поддержки буддийским монастырям, не совершает подношений и так далее. Поэтому нам приходится платить арендную плату, оплачивать медицинскую страховку и так далее. Естественным образом ситуация, в которой мы находимся, очень отличается. У большинства из нас очень ограничена возможность встретиться с великими мастерами. Возможно, несколько раз нам удаётся посетить большие открытые учения Его Святейшества Далай-ламы, или кто-то из великих мастеров приезжает в наш город, и в этом случае мы встречаемся с учителем как часть большой толпы. И у большинства из нас есть доступ только к гораздо менее квалифицированным учителям, проживающим в нашем городе. Это могут быть тибетские геше, кенпо или монахи. А иногда и этого нет, и занятия ведут старшие ученики.

Смысла жаловаться на это нет: такова реальность, ситуация, в которой мы находимся. Поэтому стоящий перед нами вызов – извлечь из этого максимум пользы. Поэтому я так подробно объясняю разные виды духовных учителей и разные уровни, на которых можем находиться мы, как ученики, – потому что большинство из нас не способны посвятить духовным учителям всё своё время. Нужно реалистично к этому относиться. И если у нас реалистичный подход, мы не испытываем разочарования по поводу того, что наш местный учитель не сравним по качествам, например, с Его Святейшеством Далай-ламой. И более того: если бы у нас даже и была возможность постоянно находиться с Его Святейшеством Далай-ламой, получать от него личное учение, то эти учения гораздо превосходили бы уровень наших способностей и мы не смогли бы извлечь из них максимум пользы и в должной мере воспользоваться руководством, которое он даёт.

Я помню, когда я впервые приехал в Индию в 1969, перед этим я долго изучал Азию, готовясь к своей докторской диссертации, и изучал азиатские языки. Буддизм в то время преподавали как науку, как нечто мёртвое, и мы только научились читать тибетские тексты. У преподавателей даже не было ясного представления, как произносятся слова. Поэтому я начал учиться, установил связи с учителями в Индии, изучая основы языка и Дхарму. И когда я встретил великих учителей – Его Святейшество и учителей Его Святейшества, – я их воспринимал как лошадь, которая с огромной скоростью несётся вперёд. И никакой возможности взобраться на эту лошадь у меня не было. Учителя говорили слишком быстро, и говорили о темах слишком сложных для моего понимания. Но у меня было сильное стремление к тому, чтобы научиться ездить на этой лошади – подготовиться, дойти до того уровня, на котором я смогу их по-настоящему понимать, – и извлечь пользу из возможности покататься на такой породистой лошади. Но если вы на каруселях, то вам породистая лошадь не нужна: можно сесть на деревянную лошадку и покататься по кругу.

И когда мы общаемся с нашим местным учителем, разумеется, эти отношения подразумевают уважение и тому подобное. Но отношения с местным учителем не совсем те же, которые связывают нас с величайшими учителями, встретить которых у нас есть возможность один-два раза за жизнь. И возможно, местные учителя не так сильно нас вдохновляют. Тем не менее, мы у них учимся, с их помощью готовимся к встрече с теми, кто нас по-настоящему вдохновляет. И, как я и говорил, нам не обязательно всё время находиться с наиболее вдохновляющими нас учителями. Возможно, они действительно подобны этой лошади, которая слишком быстро несётся и за которой нам не угнаться.

Другой по-настоящему важный момент, который я хотел бы подчеркнуть: отношения с духовным учителем не похожи на службе в армии. Вы не говорите: «Так точно, товарищ сержант», и не подчиняетесь, что бы вам ни сказали сделать. В идеале мы тщательно исследуем учителя перед тем, как ввериться ему и позволить ему вести нас по пути, пусть даже дистанционно. Конечно, в самом начале можно просто ходить на учение как на лекцию, но это совсем не то же самое, что принять на себя обязательства.

И никто из тех, с кем я знаком в тибетской традиции, не придёт к учителю с просьбой: «Можно я буду вашим учеником?», на что учитель скажет: «Да, конечно, можно!» – и обнимет. Это романтические фантазии. И если на основании отпечатка из прошлых жизней учитель и ученик узнают друг друга, из этого не делают каких-то особых представлений.

Помню, Серконг Ринпоче, мой главный учитель, – мне доводилось его встречать и до переезда в Дхарамсалу, но когда я переехал в Дхарамсалу и встретился с ним, он сказал мне: «Просто стой здесь сбоку и наблюдай за тем, как я общаюсь с людьми». То есть это было нечто естественное: он просто начал сразу меня готовить. И с младшим перерождением Серконга Ринпоче у меня также очень тесная связь. Когда я впервые переводил личное учение, которое он давал, я сказал ему: «Как здорово снова иметь возможность переводить для вас!» А он ответил: «Конечно, ничего в этом особенного! Ты снова для меня переводишь. А ты чего ожидал? Ничего особенного во всём этом нет». Это очень полезный подход, поскольку в противном случае всё превращается в мелодраму, где мы раздуваем собственный образ и образ гуру. И всё это становится играми эго.

И когда мы говорим про становление отношений с духовным учителем, это близко к тому, как Цонкапа описывает развитие бодхичитты. Об обстоятельствах зарождения бодхичитты Цонкапа пишет, что есть люди, у которых остались сильные отпечатки, естественным образом притягивающие их к подобным учениям. А есть и те, кому в этой жизни приходится прилагать огромные усилия для того, чтобы развить соответствующие устремления, подобные мысли. И он говорил, что тем, у кого есть инстинктивная тяга к бодхичитте, развить её будет легче, а сама она будет прочнее. Это не означает, что без этого инстинктивного устремления нам будет сложно или даже невозможно развить бодхичитту. Но процесс будет сложнее.

И мы распространяем этот же принцип на поиски духовного учителя. Некоторых из нас естественным образом влечёт к учителю. И это важный признак, который нужно искать. Это вовсе не означает, что это тот учитель, который случайно оказался в вашем Дхарма-центре. Не нужно при этом думать, что это должен быть глава линии или основатель Дхарма-организации, к которой вы относитесь. И не следует думать, что это должно быть связано с громким именем, славой, харизмой и всем, что окружает подобных учителей. Нет абсолютно никаких причин, по которым все, кто посещает Дхарма-центры, должны иметь связь с его основателем или приезжающими туда учителями. И если это единственный доступный в нашем городе Дхарма-центр или лучший из возможных вариантов, то мы можем извлечь пользу, обучаясь в этом центре. В этом нет никаких проблем. Но при этом оставайтесь открытыми, ищите коренного учителя, который будет вдохновлять вас в наибольшей степени.

Как же узнать, что у вас с кем-то есть инстинктивная связь? Один из признаков – то, что вам удаётся встретиться: вы оказываетесь в том же месте, что и этот учитель. Вы приходите куда-то и встречаете его, он при этом не отсутствует. Другой признак – то, что этот человек для вас подобен магниту: вы не можете от него оторвать глаз. Это совсем не то же самое, что страстное желание или похоть, направленное на красивого человека. Это переживание не беспокоит ваш ум. И когда вы видите этого человека, то чувствуете покой, комфорт, расслабление и радость. Это не глупая радость, просто всё кажется правильным.

Я думаю, все мы понимаем, что это значит, если нам доводилось покупать обувь. Вы примеряете несколько разных пар и в конце концов находите одну, которая вам подходит – всё кажется правильным, – и именно её покупаете.

Вот такое ощущение и должно возникать – «всё подходит, всё правильно» – относительно духовного учителя. Но, как и в случае с бодхичиттой, существует вероятность, что мы ни с кем не будем ощущать подобную связь. Буддизм объясняет это отпечатками из прошлых жизней. Конечно, другой вопрос – верим ли мы в прошлые жизни. И в этом случае нам нужно приложить значительные усилия, чтобы установить отношения с учителем. Как же этого добиться? Нужно быть очень серьёзным и искренним искателем, по-настоящему желать учиться, практиковать и изменять себя.

Помню, когда я приехал в Индию, то впервые встретил Его Святейшество Далай-ламу и меня глубоко тронуло понимание того, что всё, что я изучал в университете, где буддизм преподавался как мёртвый предмет, по-настоящему существует и действительно есть человек, который понимает всё это и воплощает. И как вы помните, я встретил Его Святейшество всего через десять лет после изгнания. И в то время всё отличалось от нынешней ситуации. Тогда было гораздо проще встретиться с Его Святейшеством и его учителями.

И во время второй или третьей нашей встречи – не помню уж точно – я сказал Его Святейшеству: «Я подношу себя вам. Прошу вас, дайте мне возможность. У меня много недостатков. Но я постараюсь их устранить и буду вам служить – не как слуга, а в том смысле, что буду способствовать продвижению вашего дела». Я был очень искренен в своей просьбе, и Его Святейшество предоставил мне все условия для того, чтобы остаться в Индии и пройти наилучшую возможную подготовку. И когда я стал всё чаще бывать с Серконгом Ринпоче, то часто обращался к нему с классической строкой, которая звучит как: «Пожалуйста, тренируйте меня, как осла тренируют для того, чтобы он стал человеком». Перед этим я был невероятно умным студентом в Гарварде, невероятно высокомерным. У меня была очень слабая способность общаться с другими людьми, было совершенно ужасное, невероятное высокомерие. Я не умел общаться с людьми, и именно этому Серконг Ринпоче меня учил. И думаю, именно поэтому те пять лет он меня постоянно бранил, обзывал идиотом и всего два раза поблагодарил. Это невероятно полезно. «Считаешь себя умным? А ты ничтожество!» И он никогда не упускал возможности указать на глупости, которые я сделал или сказал, особенно если при этом присутствовало много людей.

Но я здесь говорю о том, что для того, чтобы выдержать подобную подготовку, нужно быть очень мужественным и сильным человеком. И со своей стороны прилагать все усилия: тренируйте меня, готовьте меня, я готов к этому процессу. И затем это и происходит. И таким образом вы устанавливаете связь.

И, как здесь говорится, нужно помогать учителю, если вы хотите приблизиться к учителю, стать его переводчиком, секретарём, организовывать его путешествия. Не нужно ожидать, что вы будете сидеть в большой толпе, а учитель к вам подойдёт и скажет: «Добро пожаловать!» Но необходимо быть полностью искренними. Для этого вам нужно тщательно проверить себя, чтобы убедиться, что вы достаточно сильны для того, чтобы выдержать эти отношения. Или, возвращаясь к нашей метафоре, для того, чтобы проехаться на этой лошади.

В целом можно сказать, что бесполезно жаловаться на то, что у нас нет возможности достаточно близко общаться с великими духовными мастерами, а те учителя, которые у нас есть, недостаточно хороши. Так мы ни к чему не придём. Чтобы по-настоящему продвигаться, нужно прилагать усилия. И посмотрите на то, какие огромные усилия прилагали в своё время великие тибетские мастера, когда столько сил требовалось просто для того, чтобы дойти из Тибета в Индию и получить в Индии учение. К счастью, нам это не требуется.

И если сравнить то, как тибетский буддизм изучается сейчас, и то, как его изучали пятьдесят лет назад, когда я начинал, то сейчас стало намного проще. Просто пример: тогда не было никаких материалов для изучения тибетского языка. Был всего один учебник, по которому тибетскую грамматику пытались объяснить с точки зрения латыни, в чём вообще не было никакого смысла. Мой учитель в Гарварде не знал, как тибетские слова произносятся. Поэтому, когда я приехал в Индию, мне пришлось самому изучать звуковую систему языка – как если бы я приехал на Борнео и пытался работать с каким-то племенем. Посмотрите, сколько материалов доступно сейчас! Тогда не было доступно ничего, а сейчас – так много, что мы даже жалуемся, что уж слишком много, и не знаем, с чего начать.

И поэтому нет смысла жаловаться, жалеть себя и говорить: «Ах, мы в этом заброшенном месте...» Место не такое уж и заброшенное: сейчас в Москву приезжает гораздо больше учителей, чем когда я впервые приехал сюда в конце советской эпохи. Так что если вы хотите этим заниматься, то занимайтесь, если по-настоящему серьёзны. И если у вас серьёзный настрой, то и учителя будут относиться к вам серьёзно.