Развиваем глубочайшую бодхичитту и совершенство щедрости

(22) Практика бодхисаттвы – не пускать в ум самосущих черт постигаемых объектов и постигающего их ума, осознавая, каковы явления. Неважно, какими явления кажутся, они возникают из нашего ума, а ум как таковой изначально свободен от крайностей умственных построений.

(23) Практика бодхисаттвы – при встрече с приятными объектами не считать их истинно существующими, хоть они и представляются прекрасными, подобно летней радуге, и [таким образом] освободиться от цепляния и привязанности.

(24) Практика бодхисаттвы – при встрече с неблагоприятными условиями воспринимать их как обманчивые, ведь различные страдания подобны сновидению о смерти нашего ребёнка и воспринимать обманчивые видимости как истинные – пустая трата сил.

В буддизме есть четыре философские системы, или школы. Каждая из них по-своему описывает природу реальности. Это может сбить с толку. К этим системам относятся вайбхашика, саутрантика, читтаматра и мадхьямака. Первые две системы – вайбхашика и саутрантика – это так называемые «низшие системы». Они не говорят о пустотности всех явлений. Они опровергают некоторые невозможные способы существования «я», но не все. Последователи этих систем не готовы услышать об этом типе пустотности. 

Система читтаматра также известна как школа под названием «только ум». Она ближе подходит к теме пустотности всех явлений. Как считается в этой системе, ничто не существует само по себе, а всё является проекцией ума. Однако последователи этой системы говорят, что это не относится к самому уму: его существование доказывается независимо, он существует сам по себе. В читтаматре говорят о прочном уме. 

Система, которая оказалась на шаг впереди, – мадхьямака-прасангика. В ответ на такое заявление читтаматры она говорит: «Хм, нет, такого не может быть». Когда мы говорим об уме, то предполагаем, что он очень тонок. На него нельзя так просто указать, как можно указать на стоящий передо мной стол. Таким образом, 22 строфа опровергает точку зрения читтаматры. 

В «Сутре сердца» есть строка о буддах трёх времён: прошлого, настоящего и будущего. Точно так же, когда мы говорим об уме, нам нужно понять, что он существует зависимо от трёх времён: прошлого, настоящего и будущего. Однако, когда мы изучаем время, мы понимаем, что нам не за что зацепиться. Мы не можем ни за что зацепиться и сказать: «Это время!» Будущее ещё не наступило, поэтому его нет в настоящем. Прошлое уже закончилось, его тоже нельзя нигде обнаружить. Мы можем говорить только о настоящем моменте, но, как только мы говорим о нём, он уж заканчивается. Нам не на что указать. Это великолепное опровержение позиции читтаматры: если ум зависит от времени, а настоящее обнаружить невозможно, то как можно обнаружить ум? Об этом последователи школы читтаматры почти ничего не говорят. Они не готовы мыслить таким образом. 

Хотя ум безначален и бесконечен, мы не можем сказать, что ум является прочным и незыблемым. Когда мы пытаемся говорить о самом уме, мы ничего не можем сказать. Нам приходится говорить об уме, используя для этого конкретный случай, например, мы можем говорить об уме какого-то человека. Мы говорим: «Этот человек думает то-то, другой человек думает то-то». Мы не говорим: «Этот ум думает об этом...» Ум не существует независимо от человека, который приписывается поверх него.

Ум сам по себе зависит от других вещей помимо человека. Когда мы говорим: «Я так чувствую», мы имеем в виду чувства. Ум не существует независимо от чувств, он зависит в том числе и от них. Поэтому мы не можем обнаружить ничего, что существовало бы как прочное «нечто», которое мы могли бы назвать умом. Даже когда мы полностью просветлимся, мы не сможем обнаружить ум. Поняв пустотность ума, мы сможем помогать людям, цепляющимся за все явления, особенно за ум. В обратном случае мы будем продолжать цепляться за ум.

Таким образом, строфа 22 будет очень полезна для тех, кто твёрдо верит в воззрение читтаматры. Она поможет вам посмотреть на это шире. 

В 23 строфе говорится о глубочайшей истине. 

(23) Практика бодхисаттвы – при встрече с приятными объектами не считать их истинно существующими, хоть они и представляются прекрасными, подобно летней радуге, и [таким образом] освободиться от цепляния и привязанности.

Как мы с вами уже говорили, всё наше страдание происходит из надежды. В тибетском для этого используется слово рева. Возможно, лучше перевести это слово как «ожидание». Обычно надежда – это что-то положительное. Ожидания иногда могут быть полезными, иногда – вредными. Иногда – на самом деле, довольно часто – у нас слишком много ожиданий. Некоторые буддийские школы говорят, что неуправляемый круговорот существования начинается с момента, когда у нас появляется слишком много ожиданий. Мы также можем назвать это привязанностью. Из-за привязанности у нас появляется то одно ожидание, то другое. И наоборот, ожидания укрепляют нашу привязанность. Однако, когда мы не можем получить желаемое, у нас не остаётся иного выбора, кроме как отпустить. Нравится нам это или нет, но это так. Когда надежды действительно не остаётся, нам нужно отпустить. Мы в целом это понимаем, мы же не глупые. На внутреннем уровне мы многое понимаем. Мы видим, что зачастую проблемы и разочарования происходят, когда мы слишком сильно цепляемся и наши ожидания слишком завышены. 

В 23 строфе говорится о встрече с приятными объектами. Когда нам встречаются приятные объекты, разумеется, нет ничего плохого, если мы ими наслаждаемся. Мы ни в коем случае не говорим, что нам нельзя наслаждаться воспринимаемым миром. Мы не говорим: «Не смотрите ни на что красивое!» Это было бы нелепо. Однако нам нужно понимать реальность всего, с чем мы взаимодействуем. Нам нужно наслаждаться видимостью объекта и при этом понимать, что нам не за что цепляться. Мы можем смотреть на вещи так, словно они существуют подобно радуге. 

Я однажды посещал Ниагарский водопад. Там была радуга, но никто не прыгал за ограждения, чтобы её схватить! Все ей наслаждались, фотографировали её и отпускали. Радуга прекрасна в своём проявлении, однако лишена материальности. Когда мы смотрим на радугу, мы наслаждаемся ей без цепляний: мы знаем, что не можем её схватить. Точно так же все явления лишены какой-либо неотъемлемой сущности, а значит нам не за что хвататься. Когда мы размышляем о том, что нам, как в случае с радугой, не за что цепляться, наш взгляд на жизнь может очень сильно измениться на глубинном уровне.  

Благодаря этому мы поймём, как выглядит чистая любовь. Мы поймём, что значит истинно любить других существ. Сейчас большинство из нас заблуждается по поводу любви: мы не знаем, как выглядит чистая любовь. Кажется, что мы очень любим человека, но мы не знаем, как его любить. Мы лишь цепляемся и привязываемся. Я уже много раз говорил о разнице между привязанностью и любовью. 

Мне нравится использовать термин «цепляющаяся привязанность». Это более выразительный термин. Думаю, он применим ко многим отношениям. Переживая цепляющуюся привязанность, мы говорим: «Я буду любить тебя вечно». Это любовь, но её нельзя назвать чистой, потому что эта любовь обусловлена: «Я буду любить тебя вечно, пока ты делаешь меня счастливым». Мы не скажем этого, однако это так. Если человек, которого мы любим, будет встречаться с кем-нибудь ещё, мы не сможем этого принять, потому что мы чувствуем, что этот человек принадлежит нам. Однако чистая любовь мыслит иначе: «Я люблю тебя и хочу, чтобы ты был счастлив». Если возлюбленному станет с нами некомфортно и он захочет двигаться дальше, то из чистой любви мы с искренней улыбкой и подлинным состраданием скажем: «Иди». Это истинная любовь. Однако люди это не практикуют. Наша любовь скорее похожа на: «Я хочу, чтобы ты сделал меня счастливой». Истинная любовь говорит: «Я хочу, чтобы ты был счастлив».

Чтобы научиться смотреть на вещи словно на радугу, нужно приложить большие усилия. В строфе 24 Тогме Зангпо продолжает объяснять глубочайшую истину. 

(24) Практика бодхисаттвы – при встрече с неблагоприятными условиями воспринимать их как обманчивые, ведь различные страдания подобны сновидению о смерти нашего ребёнка и воспринимать обманчивые видимости как истинные – пустая трата сил.

Когда мы переживаем страдание, очень важно не израсходовать всю энергию на одну лишь борьбу с ним. Если с нами случилось что-то ужасное, это нельзя отменить. Мы не можем повернуть время вспять. У нас развитый мозг и мы сообразительны, поэтому нам нужно отыскать причину страдания. Может, мы страдаем из-за чрезмерных ожиданий? Может, у нас были ожидания относительно другого человека и наши надежды не оправдались? Мы можем разложить все свои проблемы перед собой и изучить их. Что стало причиной их появления? Почему мы страдаем в этих ситуациях? Даже если мы не переживали глубокое страдание, можно сделать логический вывод, что такие переживания могут возникнуть в любой момент. Может, это произойдёт в следующем месяце, может, в следующем году. Нам нужно к этому подготовиться. Сейчас, когда мы не можем смотреть на вещи как на иллюзию, мы естественным образом за них цепляемся. С чем бы мы ни взаимодействовали, мы будем либо сильно цепляться, либо, если столкнёмся с препятствиями, почувствуем отвращение. Нам нужен метод, который научит нас отпускать. 

Гьялсе Тогме Зангпо говорит: чтобы научиться отпускать, нужно смотреть на все явления, включая нас самих, словно на иллюзию. Если у нас получится это сделать, мы сможем разговаривать, есть, спать, учить и наслаждаться жизнью так же, как сейчас. Жизнь, прожитая с пониманием относительности, может пройти очень гладко. Когда мы смотрим на все явления как на иллюзии, мы легко можем отпускать. Мы не будем смотреть на вещи так, словно они прочные и драгоценные, или думать: «Я не могу без этого жить!» Когда мы полностью сосредоточены на мелочах и считаем их единственным доступным источником счастья, наш ум становится очень узким. 

Нам не нужен такой узкий ум, который делает всё прочным и застывшим. Нам нужно развивать противоположное состояние ума, когда мы смотрим на людей, которых любим и уважаем, на наших учителей и Будду, на бедную дворнягу – на всех – так, словно это иллюзия. Таким образом мы сможем любить и получать любовь, не цепляясь и не привязываясь. Мы сможем переживать трудности и неудачи, не переживая ужасную боль или отвращение. Мы будем понимать реальность. Это самая суть практики Дхармы. 

Нам нужно исследовать всё самостоятельно. Сейчас мы видим все явления как прочно существующие, но стоит ли оно того? Нам нужно заглянуть вглубь себя. Исследуя свою жизнь, мы можем заметить: когда мы относимся к явлениям так, словно они прочные, постоянные, существующие сами по себе, это причиняет нам огромную боль. Пока мы это не поймём и не убедимся в этом на сто процентов, наша практика Дхармы будет пустым звуком. Мы просто будем принимать желаемое за действительное. Всё превратится в истории о великих практикующих, которые делали то-то и то-то. Однако, когда мы поймём, что это правда, слушая, что говорят великие учителя, мы естественным образом почувствуем: «Да, вот оно!» – и тогда мы почувствуем связь с учением. 

Поэтому говорится, что одна из главных практик тантры – смотреть на своего гуру как на будду – обладает огромной силой. В Индии наслышаны о том, что тибетцы любят навещать разных гуру, принимать множество посвящений, проводить разные пуджи и так далее. Поэтому в Индии говорят, что у тибетцев есть сотни божеств, однако они не видят ни одного из них в течение своей жизни. С другой стороны, в Индии практикующий может верить в одно божество, но видеть всех божеств. Почему? Как только мы постигнем пустотность хотя бы одного объекта, например отсутствие «я» или отсутствие существующего невозможным способом «я», мы сможем увидеть пустотность всех остальных существ и объектов. Мы можем сосредоточиться лишь на этом. Но сначала нам нужно побороть привязанность и другие разрушительные эмоции. Идти напрямик к самому высокому начальнику никогда не бывает лучшей стратегией. Нам нужно двигаться шаг за шагом. 

Сейчас мы с вами обсуждаем 25-ю строфу. Бодхисаттвы видят, что подлинный враг находится внутри. Враг – это наше неосознавание, из-за которого мы цепляемся за «я». Полагаясь на силу пустотности, если мы увидим все явления и себя как иллюзию, мы поймём, что есть способ помочь себе и всем остальным существам. Жизнь не похожа на просмотр фильма, когда мы беспомощно смотрим на героев, переживающих взлёты и падения. Мы можем помочь. Поэтому бодхисаттвы практикуют шесть совершенств, далеко ведущих состояний ума. 

(25) Практика бодхисаттвы – даровать щедро, не надеясь получить что-либо в ответ или что созреет карма, ведь если те, кто желает просветления, должны отдавать даже своё тело, что уж говорить о внешнем имуществе? 

Бодхисаттвы любят всех одинаково, а когда они видят, как кто-нибудь страдает или сталкивается с проблемами, например терпит банкротство, они готовы помочь. Я сказал, что бодхисаттвы любят всех одинаково, но что это значит на практике? Это значит, что они любят непредвзято. Неважно, подарил ли человек бодхисаттве подарок или оскорбил его, хорош ли человек собой, задаёт ли он хорошие или глупые вопросы, бодхисаттва будет любить всех одинаково. Например, когда мы влюбляемся в человека, мы чувствуем готовность делить с ним единственную миску. Но мы не захотим делить миску с незнакомцем, особенно если он некрасив. А если мы это и сделаем, то потом помоем миску три-четыре раза.

Когда мы любим других, мы любим выражать свои чувства. Мы можем стараться развивать такое отношение ко всем живым существам. Когда мы думаем о своём гуру, даже если он ведёт себя странно, мы выполняем практику: что бы гуру ни делал, мы думаем, что он делает это не просто так. Гуру ведёт себя так, чтобы чему-нибудь нас научить. Так мы тренируем свой ум. Конечно, это нужно практиковать не только с нашими учителями, но и со всеми живыми существами. Другие люди будут делать что-нибудь не так, но мы будем готовы это принять. 

Для большинства отдавать какие-нибудь пустяковые вещи несложно. Можно с лёгкостью отдать 10 рупий. В качестве исключения можно отдать и 50. Но 100 или 200 рупий – это уже слишком. Мы подумаем: «Нет, я не могу столько отдать». Это необязательно плохо, потому что мы, возможно, думаем о своём будущем. Нам тоже нужно покупать еду! Нам нужны деньги на разные потребности. На самом деле, богатые люди часто более несчастны, чем бедные. Это точно. 

Лично я завишу от спонсоров, но я не ищу миллионеров или миллиардеров. Мои спонсоры – люди среднего класса, потому что они могут делать пожертвования от чистого сердца, а я могу их с чистым сердцем принимать. Таким образом мы строим чистые отношения. В противном случае может дойти до смешного. 

Я расскажу вам одну историю. Во времена Будды жил дровосек, который нашёл в лесу кучу золота. Он был великолепным практикующим и последователем Будды. Поэтому он пошёл к Будде, чтобы поднести ему драгоценное золото. Он сказал: «Я хочу отдать это драгоценное золото тебе, но, возможно, тебе от него будет мало толку, потому что ты Будда. Я хочу отдать золото тому, кому оно действительно нужно, чтобы осчастливить этого человека. Прошу, скажи, использовав своё всеведение, кому мне стоит отдать золото, чтобы этот человек стал очень счастлив?» Будда улыбнулся и сказал: «Пойди к такому-то царю, он будет очень рад». Дровосек удивился. Он ответил: «Но у царя своё царство, у него есть всё, чего он только пожелает». Будда снова улыбнулся и сказал: «Пойди к нему и отдай золото. Посмотри на выражение его лица, и ты поймёшь, насколько он будет счастлив». Дровосек пришёл к царю и подарил ему золото. Царь очень обрадовался, несмотря на то что сам он сидел на золотом троне. Это великолепное наставление о том, что, как бы богаты мы ни были, нам всегда недостаточно. 

Мы говорили об этом, когда обсуждали 21-ю строфу. 

(21) Практика бодхисаттвы – немедленно отказываться от любых объектов, усиливающих цепляние и привязанность, потому что объекты желания подобны солёной воде: чем больше мы [им] предаёмся, тем сильнее становится жажда.

В строфе приведена параллель с солёной водой. Если мы будем пить солёную воду, то на несколько минут сможем утолить жажду, но затем жажда только усилится. Поэтому, когда мы потакаем себе и делаем то, чего так жаждем, мы никогда не чувствуем удовлетворения: нам хочется ещё и ещё.

Когда компания Apple выпускает новую модель айфона, люди спешат её купить. Они даже готовы стоять часами в очереди, чтобы купить новый телефон. Богатые люди хвастаются и покупают защитные чехлы с алмазами – очень красивые чехлы, которые могут стоить даже больше, чем сам телефон! Эти люди с лёгкостью готовы попрощаться с деньгами, чтобы похвастаться. Они хотят показать, какие они важные. Бодхисаттвы не думают о том, как показать свою важность, однако они готовы отдать что угодно, чтобы облегчить страдания других существ. У нас так много вещей в шкафу, есть летняя и зимняя одежда. Потом мода меняется, мы покупаем новые вещи, но также продолжаем хранить старые. Как сказал Шантидева: «Вы копите так много вещей, но однажды вам придётся всё это оставить. Отдайте эти вещи другим и позвольте им порадоваться. А вы порадуетесь, увидев на лице этих людей улыбку». Это щедрость. 

Я хочу сказать, что важно не только подносить своё имущество, но также посвящать другим своё время; это не менее трудно. Если у нас есть немного свободного времени перед ужином, мы находим себе оправдание, чтобы ничего не делать. Мы не готовы посвящать своё время другим. На самом деле мы предпочитаем просто тратить время впустую. Это грустно, однако это правда: часто мы не готовы посвятить своё время тем, кому это действительно нужно. Однако у нас всегда есть возможность в этом попрактиковаться. Даже когда к нам подползает крошечное насекомое, мы можем быстро его покормить. Его Святейшество Далай-лама так и делает. Однажды он был чем-то занят и я не мог понять чем. Но затем я понял, что он раскладывал в разных местах хлеб. Это был обед для муравьёв! 

Это практика Дхармы. Скольких муравьёв мы можем накормить? В Амазонии миллиарды муравьёв. Но мы можем начать с одного муравья, затем накормить двух муравьёв, затем одного человека, потом двух людей. Сострадание в действии начинается с такого проявления щедрости. Сострадание – это мотивация помочь. Однако для этого нам нужна мудрость и бодхичитта, нужны все шесть совершенств.