Великое сострадание и тонглен, практика отдавания и принятия

Хотя мы, возможно, уже кое-что знаем о практике, в реальной жизни нам не хватает активных действий, потому что мы не развили отречение – решимость освободиться от страдания. Если мы не развили отречение, хотя бы капельку, наша практика будет мало влиять на нашу жизнь. Чтобы развить отречение, важнее всего размышлять о непостоянстве. 

Если мы не будем размышлять о непостоянстве, наша практика будет ослабевать. Поэтому Будда и другие великие учителя всегда побуждают нас медитировать на непостоянство: тогда мы увидим, на что мы тратим время впустую. Разумеется, как только мы зародим решимость освободиться от страдания, нам захочется посвящать больше времени практике Дхармы. Как только с помощью практики мы поймём, что устранить причины страдания возможно, мы узнаем, что можем перестать перерождаться в сансаре. Далее мы будем стремиться достичь мокши, освобождения, состояния без страданий. Это истинное счастье. 

Это похоже на ситуацию, когда рядом с нами сидит человек, страдающий от мигрени. Нам грустно за него, но также мы чувствуем себя счастливчиками, ведь у нас нет мигрени. Мы очень удачливы. Это такое же чувство. А если мы знаем, как избавиться от мигрени, было бы ужасно с нашей стороны не поделиться с этим человеком. Так практикуют бодхисаттвы. Они тут же видят, как они могут помочь любому существу, с которым вступают в контакт. Чтобы зародить мотивацию бодхичитты, нужно время. Как только мы достигнем освобождения, мы захотим привести к освобождению всех остальных существ.

Великое сострадание происходит из обычного сострадания. У всех нас есть сострадание, и это очень обнадёживает. Это один из факторов «природы будды», которая есть у всех. Проблема в том, что наше сострадание ограничено и часто смешано с привязанностью. Это не чистое сострадание, и потому в конечном счёте оно не приносит много пользы. Например, когда мать видит, что ребёнок попал в неприятную ситуацию, она беспокоится. Но когда что-либо подобное происходит с чужими детьми, она может почувствовать сожаление, но не протянет руку помощи. Сейчас нам очень трудно поставить себя на место других существ и действительно почувствовать их страдание. Одна из главных причин – нам не очень этого хочется. Большую часть времени мы не хотим видеть чужих страданий. Это себялюбие. Чтобы лелеять других существ, нам нужно научиться их ценить. 

В тибетском буддизме любят устраивать дебаты. Проводится много дебатов, в ходе которых практикующие обсуждают, чем отличается сострадание архатов и бодхисаттв. Архаты очень сострадательны. Они сострадательнее нас, однако их сострадание ограничено. В основном они сосредоточены на личном освобождении от неуправляемого круговорота существования. Хотя они, конечно же, пытаются помочь другим существам, мы говорим, что их сострадание измеримо, потому что оно ограничено. Сегодня они могут практиковать ради сотни существ, завтра – ради двух сотен существ. И всё. Бодхисаттвы практикуют иначе. Их сострадание безмерно. Они не оставляют в стороне ни одно существо. 

Они подобны матери, которая видит, как её ребёнка уносит рекой. Сострадание бодхисаттвы подобно состраданию матери, у которой есть руки: она тут же прыгает в воду и пытается спасти ребёнка. Сострадание архата сравнивают с матерью без рук. Мать видит тонущего ребёнка и хочет ему помочь, но она думает: «Если я прыгну в воду, я мало что изменю. Я не смогу помочь». Она теряет надежду, потому что всё ещё лелеет себя. 

Лама Цонкапа пишет об этом в своём тексте «Ламрим ченмо», «Большое руководство по этапам пути к просветлению». Чтобы зародить великое сострадание, сначала нужно понять, что действительно существует метод, который может освободить нас от неуправляемого круговорота существования. Далее нам нужно знание глубочайшей истины – знание, что всё свободно от невозможных способов существования. Нам нужно увидеть эту истину. Увидев эту реальность и осознав, что есть способ освободиться от неуправляемого круговорота существования, мы обретём надежду. Мы поймём, что действительно можем помочь другим существам. 

Когда мы поймём, что нет истинного существования, за которое можно уцепиться, мы будем воспринимать всё как иллюзию. Такое видение уменьшает цепляние и привязанность к «я», а также сокращает дистанцию между нами и другими существами.

Понимание пустотности удаляет «клей», который удерживает нас в сансаре. Когда мы понимаем глубочайшую истину обо всём, мы осознаём, что нам не за что цепляться. Тогда мы можем легко, сидя на подушке для медитации, обменять себя на другое существо и лелеять его так же, как лелеяли бы себя. 

Одна из крупнейших проблем, которая возникает из-за непонимания глубочайшей истины, – это себялюбие. Из-за того что мы чувствуем себя независимыми и прочными, мы лелеем себя и всё, что нам близко. Даже если мы видим, что другое живое существо проявляло к нам доброту, мысль о том, чтобы отплатить ему за добро, кажется нам тягостной. Всё из-за нашего себялюбия. 

Чтобы избавиться от себялюбия, нужно смотреть на всех существ как на своих матерей. Конечно, так как в буддийском учении мы верим в безначальные перерождения, с точки зрения логики это означает, что в какой-то момент каждое существо было нашей матерью. Нет большой разницы между добротой матери в этой жизни и добротой матери в прошлой жизни. Вопрос лишь в том, помним мы об этом или нет. Нам нужно много размышлять, чтобы прийти к пониманию, что другие существа подобны нашим матерям и нам не следует забывать об их доброте. Самое сложное – действительно отплатить им за их доброту. Кажется, в наши дни дети не могут позаботиться о своих родителях, уделять им время, терпение или даже просто им улыбнуться. Если нам тяжело это сделать даже для своих родителей, можно представить, как нам будет тяжело думать о том, чтобы отплатить за доброту всем живым существам. 

Тем не менее, как только мы зародим очень сильное сострадание и понимание отсутствия существующего невозможным способом «я», мы будем воспринимать все явления подобными иллюзии. Когда мы чувствуем, что в существовании вещей нет ничего прочного, мы будем естественным образом ощущать, что всё взаимозависимо и взаимосвязано. Мы будем видеть, как одно связано с другим. Мы увидим потребность заботиться друг о друге. 

Практика бодхичитты очень важна. Без бодхичитты мы просто остановимся на этапе, когда мы только желаем отплатить другим существам за их доброту. Но для начала нам нужно поразмышлять о том, что все существа были нашими матерями, и подумать об их доброте. В следующий раз, когда мы выйдем из дома и дадим немного мелочи попрошайке, вместо того чтобы подумать, что этот человек сможет насладиться чашкой горячего чая в холодную погоду, подумайте: «Этот человек приносил мне благо множество раз в прошлых жизнях, для меня это возможность отплатить ему за доброту». 

Цель нашей жизни – достичь полного просветления. Дать нищему мелочь – это уже что-то, но на самом деле единственный способ действительно принести пользу другим существам – достичь полного и совершенного просветления. 

Когда мы на улице, иногда мы замечаем, как по нам ползёт маленький муравей. Прежде чем его сдуть, подумайте о нём минутку. Подумайте, что вам хочется помочь этому бедному существу. Когда бы великий мастер Атиша ни увидел осла, он участливо подходил к нему и говорил: «Здравствуй, мама». Такова была его практика. Куда бы Его Святейшество Далай-лама ни пошёл, кого бы он ни встретил, он берёт людей за руку. Это практика бодхичитты. Он мог бы просто махать рукой, как президент Трамп. Но Его Святейшество берёт человека за руку, чтобы передать чувство связи с каждым существом. 

Нам нужно постепенно учиться следовать паттернам, которые нам показывают эти великие существа, чтобы мы тоже научились ценить других живых существ. Далее мы постепенно почувствуем, что главная причина, почему мы родились в этом мире в человеческом обличье и с таким развитым мозгом – потому что наше предназначение заключается в том, чтобы помогать другим. Мы не захотим растрачивать эту возможность впустую. Эта драгоценная человеческая жизнь может принести благо не только мне, но и всем остальным существам. 

Когда великие мастера молятся, когда они представляют живых существ, они представляют их всех – неважно, какую форму эти существа приняли. Когда мы говорим о зарождении сострадания, нам нужно сосредоточиться на живых существах, на всех живых существах. Благодаря нашему человеческому сердцу и разуму мы можем вместить всех существ в свои молитвы. Даже если мы ненавидим своего врага или нам кто-нибудь не нравится, с помощью нашего великолепного человеческого интеллекта, с помощью сострадания мы можем мысленно включить в свою молитву всех существ. Если мы можем это сделать, нам не следует считать себя обычным человеком. Мы стали уникальными людьми, потому что наша практика бодхичитты всеобъемлюща. Как только мы разовьём бодхичитту, когда бы мы ни увидели другого человека, нам естественным образом будет хотеться его обнять. Для нас будет естественным любить других существ, чувствовать с ними близость. Вот что должна подарить нам практика. 

Будда сформулировал особый обет для бодхисаттв: он взял с них обещание не оставаться в медитации слишком долго, а вместо этого идти и помогать другим существам. Как бодхисаттвы помогают существам? Благодаря полной поглощённости они видят пустотность всех явлений. Когда они пробуждаются от состояния поглощённого сосредоточения, у них остаётся способность воспринимать все явления как иллюзию. С помощью этой способности они могут без цепляния помогать живым существам. Вот как лучше всего помогать другим существам. Теперь мы можем вернуться к тексту.

(17) Даже если человек, равный нам или нас ниже, в силу своего высокомерия обращается [с нами] оскорбительно, практика бодхисаттвы – с почтением возносить его на макушку, подобно гуру.

Видеть своего врага как гуру трудно. Но если в нашей практике этого не будет, мы не сможем достичь полного просветления. 

(18) Даже если нам не хватает средств на жизнь и нас постоянно оскорбляют люди, если мы страдаем от ужасных болезней или нам вредят духи, практика бодхисаттвы – в ответ принимать на себя отрицательные силы и страдания всех существ-скитальцев и не отчаиваться.

Здесь говорится о великолепной практике отдавания и принятия, которая по-тибетски известна как тонглен. Когда нам следует практиковать тонглен? Нам следует практиковать его всё время, но эта практика особенно полезна, когда мы чувствуем себя крайне беспомощными. Знаете, иногда нам нужно играть со своим умом. Представьте, что вам очень больно и к вам подходит человек. Он говорит: «Ты страдаешь, но есть тот, кто страдает ещё больше». Он сравнивает наше страдание со страданием другого существа. Наше физическое страдание вряд ли уменьшится, но наш ум получает сигнал, что наше страдание – ничто по сравнению с ещё большим страданием. В некотором смысле, наша боль тут же уменьшится. 

Когда Его Святейшество Далай-лама испытывал боль из-за камней в желудке, его отвезли в больницу. По дороге из окна машины он увидел множество беспомощных индийских нищих. Он увидел, что у них ничего нет, нет даже еды. Но они всё равно улыбались и играли. Его Святейшество увидел, в каких ужасных условиях живут эти люди, но тем не менее они могли улыбаться. После этого боль Его Святейшества стихла. 

Бодхисаттвы не стоят в стороне, когда живые существа страдают. Они стараются принять на себя страдания других существ. Когда они видят страдания других существ, им так грустно, что их собственное страдание кажется им пустяком. Они принимают страдания других существ на себя и отдают им взамен счастье и радость. Это один из методов визуализации. На практическом уровне мы не можем отдать своё счастье другим существам или забрать у них страдания. Счастье, которое мы обрели, – наше. Мы не можем его отдать. 

Одна из центральных тем учения – закон причинности. В сутрах приведены слова Будды о том, что для работы со своими негативными эмоциями нам нужно изучать пустотность и самостоятельно достичь просветления. Мы не можем очиститься омовением в Ганге. И я, разумеется, не могу прикоснуться к вам ладонями и забрать все ваши страдания и проблемы. Это нерушимый закон причинности. 

Когда мы обмениваем своё счастье на страдания других существ, мы делаем это себе же во благо. С помощью этого метода мы взращиваем сострадание и создаём больше пространства в своём сердце для других существ. Конечно, нам иногда будут попадаться несносные люди, и нужно быть готовыми к встрече с ними. На самом деле нужно быть готовыми ко встрече со всеми живыми существами. Как только мы таким образом откроем своё сердце, мы станем подобны богатому человеку, который отдаёт свою кредитную карточку всем существам и позволяет им пользоваться этими средствами для собственных нужд. Бодхисаттвы делятся всем, чем бы они ни обладали. Они делятся со всеми – не только с теми, кто с ними любезен. Они видят, что цепляться не за что. Чем бы они ни владели – это собственность всех существ. Они чувствуют связь со всеми. 

Это не значит, что они позволяют другим существам себя использовать. У них есть мудрость и уверенность, что они смогут найти общий язык с каждым живым существом. Такова практика бодхисаттв. С такой мудростью и уверенностью они открывают своё сердце всем существам и позволяют им забирать себе всё лучшее, при этом взамен бодхисаттвы принимают на себя все страдания. Если у нас нет такой мудрости и уверенности, которые помогли бы нам общаться с любым существом, то лучше не рисковать. Мы ещё не бодхисаттвы, но можем попробовать быть как они. У нас есть ограничения, но постепенно мы можем расширять свои возможности.

(19) Даже если нам возносят сладостные хвалы, перед нами склоняет голову множество существ-скитальцев или если мы обрели [состояние], сравнимое с достатком Вайшраваны, [Защитника Богатства], практика бодхисаттвы – никогда не становиться тщеславными, осознавая, что мирское процветание лишено сущности.

Слава и деньги, ситуация, когда у нас есть всё, о чём мы могли только мечтать, – всё это представляет опасность. На самом деле это одна из главных опасностей, потому что это делает нас гордыми и высокомерными. Некоторые люди учат тибетский, а потом думают, что хорошо знают язык, что они лучше тех буддистов, которые не владеют тибетским. Или, например, если у человека учёная степень по литературе, слушая наставления от великих мастеров, он машинально оценивает, насколько хорошо мастер владеет английским. Так работает его мозг. Очень сложно чему-нибудь учиться у других, когда нам кажется, что мы лучше них.

Например, можно посмотреть на Его Святейшество Далай-ламу. На самом деле он хорошо говорит по-английски, однако очевидно, что он не носитель языка и не так много изучал грамматику. Если вслушиваться в его английскую речь, мы можем заметить ошибки. Однако мы, люди, мотивированные внимательно слушать наставления Его Святейшества, чтобы принести пользу себе и другим существам, совсем не обращаем внимания на ошибки. Мы никогда не станем оценивать его уровень английского.

Я думаю, большинство людей хотят выпендриться. Я заметил, что, когда я что-нибудь заказываю, то больше всего удовольствия получаю от ожидания доставки. Как только я открываю коробку с товаром, радость уходит! Также я переживаю радость, когда прихожу на вечеринку к друзьям и хочу похвастаться новой покупкой. Я такой! Возможно, эта проблема есть не только у меня, возможно, вы тоже с ней сталкиваетесь. В этой строфе Тогме Зангпо говорит, что, чего бы мы ни достигли в этом мире, даже если мы обретём не то что людское богатство, но богатство всех богов, – нам всегда следует оставаться скромными. 

Это превосходный совет. Я слышал, что в Дхарамсале пожилые тибетцы говорят своим детям и внукам, что им следует быть очень внимательными и не хвастаться. Будучи беженцами, тибетцы получают много пожертвований от различных международных организаций. Есть даже специальные государственные фонды. Пожилые тибетцы говорят, что нужно быть скромными: если тибетцы будут хвастаться, местным индийцам это не понравится. У индийцев не лучшие условия для жизни, никто из них не получает особую поддержку, поэтому, если мы, присоединяясь к их сообществу, будем строить роскошные отели и бутики, это может перерасти в проблему. Из-за хвастовства мы можем нажить врагов. Тогда соперничества будет ещё больше. Пожилые тибетцы дают действительно хороший совет молодым поколениям. 

Я не говорю, что мы не должны быть богатыми. Конечно, достаток – это хорошо, если мы хотим принести пользу другим существам и своей семье. Но если мысль о расставании с богатством внушает нам тревогу и мы думаем: «Это принадлежит мне одному», это знак сильного цепляния. 

Это напоминает мне историю Седьмого Далай-ламы. Он был царём Тибета и жил в великолепном дворце Потала, однако также он был прекрасным практикующим. Он говорил: «Хотя я царь и монах, мне нужны лишь две вещи: мои жёлтые монашеские одеяния и чаша для подаяний. У меня есть только эти две вещи. Всё остальное во дворце Потала – собственность тибетцев». Как это прекрасно – жить без тщеславия. 

(20) Практика бодхисаттвы – усмирить поток своего ума вооружёнными силами любви и сострадания, ведь если мы не обуздали врага – собственную враждебность, – даже если победим врагов внешних, за ними последуют другие.

Я бы сказал, что, хотя в строфе упоминаются вооружённые силы любви и сострадания, здесь также говорится о терпении. Если мы нетерпеливы, то, даже если нас хоть немного заденут словом, мы захотим ответить и бороться за справедливость. Однако, практикуя терпение, мы обретаем одно большое преимущество: у нас не будет множества врагов. Когда мы практикуем терпение, у нас нет врагов, которые нам навредят. На самом деле это непростая практика. Однако, приложив искренние усилия к практике терпения и любви к другим существам, мы почувствуем в себе готовность с лёгкостью прощать других. 

Несколько лет назад одна тибетская семья путешествовала на машине по Америке с новорождённым ребёнком. Произошла ужасная авария. Ребёнок умер, мать получила серьёзные травмы, отец потерял сознание. Это были шокирующие новости. После этого отец заявил, что человек, который спровоцировал аварию, не хотел убивать ребёнка, поэтому он его прощает и ему не нужно до конца своих дней чувствовать себя виноватым. Это было невероятно. Настоящий показатель наработанной практики. Родители были готовы простить человека даже за такой поступок. 

Однажды в «Тибетской детской деревне» готовили празднование годовщины. Там была стена, и один ребёнок бросил копьё так, что оно случайно проткнуло насквозь другого ребёнка, пока тот делал что-то другое по ту сторону стены. Ребёнка отвезли в больницу, где его пытались спасти хирурги, но, к сожалению, спасти его не удалось. Люди знали, что отец этого мальчика – крупный и сильный кхамец (часто кхамцы – свирепые воины), поэтому все беспокоились, что он будет в ярости. Отец ребёнка спросил, что случилось, и внимательно выслушал, что ему сказали. Затем ко всеобщему удивлению он сложил ладони и попросил ему показать ребёнка, который метнул копьё. Он обнял ребёнка и сказал, что ему не о чем волноваться, потому что он не хотел никого убивать. Он сказал: «Я потерял своего сына, можешь ли ты теперь стать моим сыном? Тебе нужно продолжить своё обучение и никогда не забывать о том, кто ты и к какой традиции принадлежишь». Чтобы так поступить, нужно практиковать. 

У этих отцов нет врагов. Они не переживают негативные эмоции в отношении человека, из-за которого потеряли своих детей. Если вы победите внутреннего врага, вовне у вас не будет врагов. 

(21) Практика бодхисаттвы – немедленно отказываться от любых объектов, усиливающих цепляние и привязанность, потому что объекты желания подобны солёной воде: чем больше мы [им] предаёмся, тем сильнее становится жажда.

Это очень важная строфа. Будда сформулировал разные обеты для монахов и монахинь, включая обет целомудрия и обет отказаться от всего, что усиливает привязанность. Будда покинул дворец, свою жену и новорождённого сына, потому что понимал: оставив их, он сможет принести им больше пользы. Я обсуждал историю Будды со своими друзьями в Калифорнии. Один из них выглядел несчастным. Он прервал меня и сказал: «Если бы Будда всё ещё был жив, я бы подал на него в суд! Как он посмел оставить свою жену и маленького ребёнка!» 

Конечно, можно мыслить и так. С одной стороны, мы можем подумать, что Будда поступил эгоистично, оставив свою семью. Но на самом деле Будда вовсе не думал о своём счастье. Он действительно хотел найти способ избавить от страданий всех существ, включая свою жену и ребёнка. На самом деле он чувствовал бы себя гораздо лучше, если бы остался с семьёй. В конце концов, он жил в царском дворце, где все его потребности удовлетворялись. Но он решил покинуть дворец и найти способ остановить старение, болезнь и смерть. И как мы теперь уже знаем, он в этом преуспел.

Сложно сказать, что вызывает в нас самую сильную привязанность. Думаю, для большинства людей это тело. В случае с другими вещами для нас более очевидно, что они временны. Мы это знаем. Мы покупаем вещи и избавляемся от них. Хотя мы привязаны к вещам, нам не так сложно их отпустить. Однако пока мы живы, тело всё время с нами. Когда сознание покидает тело, нам кажется, что мы теряем весь мир. 

Большинству из нас умирать будет тяжело. Не все могут быть как Миларепа и умереть абсолютно счастливыми и полными радости. Однако благодаря воодушевляющим наставлениям Его Святейшества Далай-ламы и других великих мастеров мы можем тренировать ум, чтобы подготовиться к смерти. Конечно, прежде чем настанет время умирать, нам нужно тренироваться и уменьшать привязанность. Наша привязанность безгранична! Будда был очень умён, во многих сутрах он говорил о пустотности Будды. Он говорил о пустотности всего и вся. Итак, нам не за что цепляться. Романтические партнёры? Нам не за что цепляться. То же касается учителей. Некоторые люди очень привязаны к учителям. Когда учитель разговаривает с другим учеником, первый начинает ревновать!

Я расскажу вам одну интересную историю. Жил-был один великий Ринпоче, сейчас его уже нет в живых. Как-то раз миллионер-бизнесмен пригласил его на Тайвань. Назовём его бизнесмен А. У него был друг, бизнесмен Б, который тоже был учеником этого Ринпоче. Ринпоче остановился в доме у бизнесмена А. Бизнесмен Б хотел прийти на аудиенцию к Ринпоче, но бизнесмен А сказал: «Ты не можешь прийти ко мне домой, но можешь подождать снаружи у двери». Бизнесмен Б был очень вежливым человеком, однако он очень хотел попрощаться с Ринпоче, перед тем как тот покинет Тайвань. Бизнесмен Б ждал у ворот с хадаком в руках. Ринпоче принялся собираться и уезжать, он со всеми попрощался, а затем неожиданно заметил бизнесмена Б у ворот. Он сказал, что хочет подойти к бизнесмену Б, чтобы дать ему благословение, но бизнесмен А преградил дорогу Ринпоче, схватил его за руку и сказал: «Вам нельзя благословлять его, потому что это я пригласил вас сюда и я за всё заплатил!» Это показывает силу привязанности – то, как привязанность может нами управлять, даже в отношениях с духовным учителем.

Однако привязанность есть у всех нас. Конечно, у бизнесмена А, вероятно, привязанность была немного сильнее, чем у нас, но в любом случае мы все чувствуем привязанность. Не стоит забывать о том, что однажды нам придётся покинуть это тело. Нам не за что цепляться. Когда мы пьём солёную воду, мы всегда хотим ещё. Так большинство людей и живёт: они хотят всё больше и больше. Но в конце жизни мы увидим: всё, что приносило нам удовольствие, придётся оставить позади. А кроме этого мы поймём, что наша жажда большего была пустой тратой времени. Ничто не приносило нам истинное удовлетворение. Шантидева приводит пример с расчёсыванием зудящего места. Когда вы чувствуете зуд, вы чешете это место и чувствуете облегчение. Вы чувствуете счастье. Но Шантидева сказал: «Я не могу назвать это счастьем». Вам нравится ощущать зуд? Конечно нет, поэтому мы чешем это место. Поэтому не следует путать чесание зудящего места с переживанием счастья!