Современные религиозные войны, за которыми стоит новая идеология религиозного национализма, – глобальная угроза мирному сосуществованию людей.
Этот новый идеологический вирус впервые появился в 20-х годах 20-го века в форме христианского фундаментализма, а потом был использован исламскими партиями и монархиями Среднего Востока в борьбе против арабских социалистов. Развитию фундаментализма способствовало индийское движение Халистан, но окончательного успеха он достиг в исламских режимах Ирана и Пакистана. Сейчас религиозный фундаментализм снова мутирует в виде ксенофобских религиозно-националистических идей в Малайзии, на Шри-Ланке, в Индии, Мьянме, Нигерии, Пакистане, Франции, Германии, США и так далее.
Новые религиозно-националистические войны отличаются от войн в христианской Европе в 1524–1648 гг., последовавших за протестантской реформацией и закончившихся Вестфальским миром и наступлением эпохи секуляризма, когда религия была отделена от политики. Секулярная модель распространилась во времена колониализма, став глобальной моделью национальных государств.
Однако нынешние религиозные войны основаны на идеологии религиозной ксенофобии и мифологического превосходства. Этой новой болезни ещё не было в религиозном мировоззрении доколониального периода, который отдавал предпочтение миру, терпимости и торговле – принципам, воплощённым в древнем Шёлковом пути из Японии к Средиземноморью.
Новые религиозные войны возникли из-за вытеснения религий из публичного пространства в эпоху секуляризма. Многие надеялись, что религия исчезнет, но вместо этого подавление религии вылилось в то, что некоторые религиозные деятели попытались манипулятивно влиять на политическую повестку в интересах этнического большинства.
Популярная теория, что религия стала причиной всех войн, – историографическое недоразумение. Это видно из тысяч примеров мирного межрелигиозного сотрудничества в прошлом. Тем не менее, в современном мире религиозную принадлежность начали использовать, чтобы демонизировать национальные меньшинства через популяризацию воображаемого страха, что их относительно небольшая численность быстро вырастет и превысит численность коренной нации. С научной точки зрения такие страхи ошибочны: они демографически нереалистичны.
Волна построения национальных государств после Второй мировой войны вернула к жизни неразрешённые национальные конфликты в Кашмире, Палестине, Северной Ирландии, Курдистане, на юге Таиланда и на юге Филиппин. Во всех этих случаях мятежники и революционеры не пытались создать религиозные государства. Скорее, эти конфликты – неразрешённые политические пережитки современной эпохи национализма, а значит, они требуют политического решения.
После Холодной войны религиозный национализм принёс политическому руководству многих стран непредвиденные проблемы, для решения которых не подходят стандартные методы. Националисты с коллективистско-религиозной повесткой дня проникли в коридоры власти в Израиле, Пакистане, Индии, Малайзии, Индонезии и США. На смену общепринятому светскому национализму пришёл религиозный. Эту гибридную «новую норму» важно проанализировать и понять – если мы не хотим позволить ей разрушить концепцию и практику универсального гражданства, лежащую в основе современного инклюзивного и плюралистического государства.
На кону по меньшей мере будущее космополитичной Азии, которое оказалось под угрозой из-за расцвета религиозно-националистических движений, а также из-за невероятного коммерческого материализма. Ни социологи, ни религиозные деятели не в состоянии адекватно ответить на этот вызов – необходим междисциплинарный подход.
Текущая политика рассматривает религиозный национализм и связанное с ним насилие с точки зрения необходимости обеспечить безопасность людей. Но этого недостаточно: игнорируется буддийский подход, согласно которому, чтобы устранить страдание, нужно обнаружить его причины.
Юго-восточная Азия оказалась вовлечена в геополитическое соревнование сверхдержав, и христианское, мусульманское и буддийское население заражается проповедующим насилие религиозным национализмом, который стравливает людей друг с другом, подчёркивая их национальность. Под угрозой оказывается благополучие этого региона, который становится всё более важным центром мировой экономики благодаря высокому кадровому потенциалу и хорошей инфраструктуре. Пройдя через Холодную войну, страны Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) не должны быть сметены волной внутреннего религиозного национализма.
Усиление религиозного национализма – огромная угроза для гражданского общества, и государство должно предотвратить насилие и противостоять ему с помощью образования. Современное образование на основе высоких технологий, а также образ жизни, в котором большую роль играют социальные медиа, не обладают достаточной глубиной, чтобы решить эту проблему этнической демонизации и фобий. В образовательные программы необходимо включать гуманистические материалы – как противоядие от узости взглядов, межрелигиозного невежества, нетерпимости и вытекающей из всего этого жестокости. Наши предшественники принесли себя в жертву свободе и прогрессу и даже умирали ради этих ценностей, чтобы наше поколение могло жить в более мирном обществе. Мы не должны оставлять в наследство своим детям более жестокий мир.
Что мы можем сделать? Сторонники светского подхода должны учиться включать религию в публичное пространство, в то время как религиозные лидеры – находить равновесие между общественной ролью религии и духовностью. Все религиозные лидеры должны осуждать акты насилия со стороны своих собственных последователей. Национальный приоритет – защищать права граждан, а не своекорыстных групп.
Глобализация требует уважения к разнообразию, а также демократии и обеспечения насущных потребностей каждого человека. Новые религиозно-националистические войны – опасный знак наступления постсветской эпохи. Истоки происходящего следует искать не в религии, а в воздействии светского мира на религиозную сферу. Европейские религиозные войны прошлого привели к светскому миру, прогрессу и новому фундаментализму. Но теперь и религиозный, и светский фундаментализм устарели. Сейчас неотложная задача – найти для глобального мира новый гуманизм, который не должен быть ни коммерческим проектом, ни защитной реакцией на терроризм. Он должен построить инклюзивную (объединяющую, неотчуждающую) цивилизацию, ценности которой – свобода, сострадание, справедливость и здравый смысл. Это видение сформулировал индийский лауреат Нобелевской премии Рабиндранат Тагор:
Где знание доступно, где мир не раздроблен на фрагменты стесняющими местечковыми стенами, где слова рождаются из глубины истины, где неустанные старания протягивают руки к совершенству, где чистый поток здравого смысла не потерял своего пути во мрачную пустыню мёртвой привычки, где Ты ведёшь разум вперёд – ко всё более широкому мышлению и действию, – мой Отец, пусть моя страна пробудится к этим небесам свободы.