Кампания Газневидов в Гандхаре и на северо-западе Индии
После того как в 1008 году было отбито нападение Махмуда Газневи на располагавшуюся севернее империю Караханидов, он привлек на военную службу тюрок-сельджуков из южной Согдианы и Харезма, чтобы защитить свое царство от возмездия Караханидов. Сельджуки были порабощенным тюркским племенем, которое Саманиды использовали для защиты государства. В девяностых годах X века сельджуки были обращены в ислам. Обеспечив защиту своих владений, Махмуд снова обратил внимание на полуостров Индостан.
Несколькими десятилетиями ранее, в 969 году, Фатимиды (годы правления 910 – 1171) захватили Египет и сделали его центром своей быстро растущей империи. Готовясь к приходу исмаилитского мессии, апокалиптической войне и концу света – все это, согласно предсказаниям, должно было произойти в XII веке, – они стремились объединить весь мусульманский мир под знаменем своего исмаилитского течения. Их крупнейшая морская держава, владения которой простирались от северной Африки до восточного Ирана, отправляла дипломатов в дальние страны, чтобы распространять свое влияние и веру. Они были основными соперниками следовавшим суннитской вере Аббасидам в борьбе за лидерство в исламском мире.
Остатки мусульманского правления в Синде после завоевания его Омейядами были крайне слабы. Правители-сунниты номинально подчинялись халифу Аббасидов, тогда как фактически делили власть с местными правителями-индуистами. Ислам мирно сосуществовал c буддизмом, индуизмом и джайнизмом. Тем не менее, миссионеры-исмаилиты нашли здесь восприимчивую аудиторию среди тех суннитов и индуистов, которые были не удовлетворены текущим положением вещей. К 959 году правитель Мултана, расположенного на севере Синда, перешел в исмаилитский шиизм, а в 968 году Мултан был объявлен независимым от Аббасидов вассальным государством исмаилитов-Фитимидов. К этому времени Аббасиды, к которым присоединились их вассалы Газневиды, были окружены с востока и запада своими соперниками Фатимидами и опасались неминуемого вторжения с двух фронтов. Чтобы напасть на Газневидов, исмаилитам Мултана понадобилось бы всего лишь пройти по территории врагов Газневидов – индуистских Шахов.
Хотя отец Махмуда Газневи отдавал предпочтение шиитской форме ислама, сам Махмуд следовал cуннитской – преобладавшей вере не только среди Аббасидов, но также среди Караханидов и Саманидов. Он пользовался дурной славой за нетерпимость к другим формам ислама. После восхождения на трон в 998 году и закрепления своей власти в Афганистане, в 1001 он году напал на индуистских Шахов в Гандхаре и Уддияне и нанес поражение врагу своего отца – Джайяпале (Джаяпале), которого он также считал потенциальной угрозой. Хотя Уддияна по-прежнему оставалась главным центром буддийской тантры – именно оттуда еще до правления индуистских Шахов были призваны царь Индрабхути и Падмасабхава, – здесь не было процветающих буддийских монастырей. С другой стороны, индуистские храмы Уддияны изобиловали богатством. И поэтому Махмуд разграбил и уничтожил их.
Тогда преемник Джайяпалы Анандапала (годы правления 1001 – 1011) заключил союз с Мултаном. Однако к 1005 году Махмуд разбил их объединенные силы и захватил Мултан, устранив тем самым опасность вторжения Фатимидов-исмаилитов, угрожавших суннитскому миру Аббасидов с востока. Махмуд называл свои войска «гази» – воинами за веру, а свои кампании – «джихадом», целью которых была защита традиций правоверных суннитов от ереси исмаилитского шиизма. Хотя частично его мотивацией могло быть религиозное рвение, в гораздо большей степени, несомненно, Махмуд стремился доказать, что он защищает Аббасидов – вождей исламского мира. Такая роль узаконила бы его собственное правление как вассала Аббасидов, а награбленное помогло бы ему финансировать кампании Аббасидов против Фатимидов в других регионах. К примеру, по общему мнению, древний индуистский храм солнца Сураж Мандир в Мултане был самым богатым храмом полуострова Индостан. Его сокровища только увеличили жажду Махмуда к еще большему богатству, расположенному дальше на востоке.
После неудачной кампании Махмуда против Караханидов он вернулся на полуостров Индостан и в 1008 году нанес поражение союзу Анандапалы и правителей-раджпутов, которые владели территориями современных индийских штатов Пенджаб и Химачал-Прадеш. Он изъял огромное количество драгоценностей индуистских Шахов в Нагаркоте (современный город Кангра) и на протяжении последующих лет разграбил и уничтожил богатые индуистские храмы и буддийские монастыри этого региона, в том числе буддийские монастыри в Матхуре, к югу от современного Дели.
В 1010 году Махмуд подавил восстание в Мултане и либо в 1015, либо в 1021 году (в зависимости от исторического источника) напал на следующего правителя индуистских Шахов Трилочанапалу (годы правления 1011 – 1021), собравшего свои войска в форте Лохара в западных предгорьях на пути к Кашмиру. Однако Махмуд так и не смог ни взять этот форт, ни вторгнуться в Кашмир. Неясно, какой была роль индуистского основателя первой кашмирской династии Лохара (годы правления 1003 – 1101) раджи Самграмы (годы правления 1003 – 1028) в поражении Махмуда. Согласно традиционным буддийским историческим источникам, правитель Газневидов был остановлен буддийскими мантрами, читаемыми учеником Наропы Пражняракшитой.
Ущерб, причиненный войсками Махмуда буддийским монастырям в индийском Пенджабе и Химачал-Прадеше, был столь велик, что многие буддисты искали убежище в других странах. Однако, поскольку атаки войск Газневидов велись в направлении Кашмира, большинство беженцев не считали его безопасным. Вместо этого они пересекали Гималаи через Кангру в Нгари (западный Тибет). Беженцев было так много, что в двадцатых годах XI века царь Нгари издал указ, запрещавший иноземцам оставаться в стране дольше трех лет.
Итак, джихад Газневидов на полуострове Индостан изначально был направлен против исмаилитов, а не против буддистов, индуистов или джайнов. Тем не менее, как только Махмуд достиг своих политических и религиозных целей, победа побудила его к захвату большего числа территорий и особенно к добыче трофеев из богатых индуистских храмов и буддийских монастырей. Как и в случае кампаний Омейядов тремя столетиями ранее, захватывая территории, тюркские войска грабили, а потом разрушали храмы и монастыри, однако при этом они не стремились обратить в ислам всех своих новых подданных. Махмуд был прагматичен и использовал не обращенные в ислам индуистские войска и даже индуистских генералов против мусульман-шиитов, оказывавших ему сопротивление в Иране Буидов. Его главной целью оставались шииты и исмаилиты.
Отношение Газневидов к буддизму вне Индии
Аль-Бируни – персидский историк, присутствовавший при вторжении Махмуда на полуостров Индостан, хорошо отзывался о буддизме и писал, что индийцы называют Будду «Пророком». Возможно, это свидетельствует о его знакомстве со среднеперсидским термином бурксан, что значит «пророк», – который использовался для обозначения всех пророков и в Согдианских, и в уйгурских буддийских текстах, а ранее – в манихейских текстах. Однако это также может указывать и на то, что буддистов – вместе с индуистами и джайнами – признавали «людьми Книги» и предоставляли им статус защищаемых подданных зимми, после причиненных во время вторжения разрушений.
Дополнительным свидетельством в поддержку второго вывода является то, что Газневиды не преследовали буддизм в ранее завоеванных ими землях: Согдиане, Бактрии и Кабуле. В 982 году буддийские фрески все еще можно было видеть в монастыре Нава Вихара, а гигантские статуи Будды, вырезанные в скалах в Бамиане, по-прежнему были неповрежденными. Аль-Бируни сообщил о многих все еще действующих на рубеже тысячелетий буддийских монастырях на южных границах Согдианы.
Подобно предшествовавшим им Саманидам, Газневиды поддерживали персидскую культуру. С IX по XII век персидская и арабская литература изобиловали ссылками на красоту буддийских памятников, и это говорит о том, что монастыри и мечети мирно сосуществовали рядом друг с другом. К примеру, Асади Туси описал в своем труде 1048 года «Гершасп-наме» великолепие монастыря Субахар в Кабуле. В персидской поэзии часто встречается сравнение, используемое для мест: они были прекрасны, как «Навбахар» (Нава Вихара).
Будды, в особенности грядущий будда Майтрейя, изображались в Нава Вихаре и Бамиане с лунным диском позади головы. Благодаря этому появился поэтический эпитет для чистой красоты – «лицо будды, подобное луне». Поэтому в персидских поэмах XI века, таких как «Варка и Голшах» автора Айюки, пехлеванское слово бот, происходящее от раннесогдийского термина пурт, использовалось в его положительном смысле – «будда», а не во втором, уничижительном смысле – «идол». Оно означает не ассоциирующийся с сексуальностью идеал красоты, применимый одинаково и к мужчинам, и к женщинам.
Остается неясным, произошло ли арабское слово аль-будд от персидского или оно появилось непосредственно во время завоевания Омейядами Синда. Изначально Омейяды использовали этот термин для обозначения и буддийских, и индуистских изображений, а также храмов с такими изображениями. Иногда они использовали этот термин и для обозначения любых немусульманских храмов, включая храмы зороастрийцев, христиан и иудеев. Однако позже этот термин обрел как положительный, так и отрицательный смысл, подобно слову бот, которое означало «будда» и «идол».
Все эти ссылки указывают либо на то, что буддийские монастыри и изображения присутствовали в регионах иранской культуры в XIII веке в начале монгольского периода, либо, по меньшей мере, на прочное буддийское наследие, остававшееся на протяжении столетий в среде буддистов, которые приняли здесь ислам. Если Газневиды были терпимы к буддизму в своих неиндийских землях и даже покровительствовали литературным произведениям, восхвалявшим буддийское искусство, представляется маловероятным, что их долгосрочной политикой на полуострове Индостан было насильственное обращение в ислам. Как и Омейяды, Газневиды грабили и разрушали монастыри при завоевании новых земель, но вели себя совершенно иначе, когда речь шла об управлении захваченными территориями.
Упадок Газневидов и расцвет Сельджуков
Несмотря на военный успех на полуострове Индостан, Газневиды были неспособны контролировать подвластных им сельджуков, и в 1040 году последние восстали. Сельджуки отвоевали у Газневидов Харезм, Согдиану и Бактрию, а в 1055 году захватили Багдад, в котором располагался трон халифов Аббасидов.
Как и Газневиды, Сельджуки были суннитами и непреклонными противниками шиитов и исмаилитов. Они стремились прекратить влияние шиитов-Буидов Ирана на халифов. В 1062 году они наконец завоевали царство Буидов, а на следующий год провозгласили собственную империю. Остатки империи Сельджуков просуществовали до их подчинения монголам в 1243 году.
Видя неотвратимость поражения в войне с Сельджуками, Газневиды отступили к востоку от гор Гиндукуш. Под их властью остались лишь Газна, Кабул и Пенджаб. Они поддерживали численность своих войск, принимая в армию различные тюрко-мусульманские горные племена, проживавшие в их владениях, а также, чтобы финансировать свое государство, обложили налогами богатых немусульман полуострова Индостан. Политика Газневидов в связях с Кашмиром ясно иллюстрирует их отношение к другим религиям.
Политическая и религиозная обстановка в Кашмире
Начиная с 1028 года и до окончания в 1101 году правления первой династии Лохара в Кашмире происходило неуклонное снижение экономического благосостояния. Из-за этого буддийские монастыри были вынуждены довольствоваться лишь минимальной финансовой поддержкой. Более того, так как Газневиды перекрыли легкий доступ к великим буддийским монашеским университетам центральной части северной Индии, уровень образования в Кашмирских монастырях постепенно снизился. Последний царь династии Лохара Харша (годы правления 1089 – 1101) начал очередное религиозное преследование, на этот раз как против индуистских храмов, так и против буддийских монастырей.
В период правления второй династии Лохара (годы правления 1101 – 1171) и особенно во время царствования Джайясимхи (Джаясимхе, годы правления 1128 – 1149) обе религии благодаря поддержке правителей снова возродились. Однако экономическая ситуация в царстве в целом стала еще хуже, и она продолжила ухудшаться во время правления их преемников (годы правления 1171 – 1320), которые были индуистами. Несмотря на обеднение монастырей, буддийская деятельность процветала по крайней мере до XIV века, а учителя и переводчики время от времени посещали Тибет. Все же, несмотря на слабость Кашмира на протяжении более чем трех столетий, ни Газневиды, ни их мусульманские преемники в Индии не стремились завоевать его до 1337 года. Это еще одно свидетельство того, что исламские правители были больше заинтересованы в изъятии богатств из буддийских монастырей, чем в их обращении в ислам. Бедные монастыри их не интересовали.
Расширение империи Сельджуков и их религиозная политика
Тем временем Сельджуки расширили свою империю на запад, завоевав в 1071 году Византию. Султан Сельджуков Мелик-шах (годы правления 1072 – 1092) распространил свое господство на бывшие земли Караханидов в Фергане, на севере Западного Туркестана, Кашгаре и Хотане. Под влиянием его министра Низама аль-Мулька Сельджуки построили религиозные школы (медресе) в Багдаде и по всей Центральной Азии. Хотя медресе, впервые появившиеся в IX веке в северо-восточном Иране, предоставляли исключительно теологическое образование, новые медресе были направлены на подготовку хорошо разбирающихся в исламе гражданских чиновников для Сельджуков. Подход Сельджуков к религии был весьма прагматическим.
Начав заселять полуостров Анатолию (Малую Азию), сельджуки отправились в поход на Палестину. В 1096 году византийцы обратились к Папе Римскому Урбану II, объявившему первый крестовый поход, чтобы заново объединить Западную и Восточную Римские империи и отвоевать назад Святую землю у «неверных». Однако Сельджуки отнюдь не были противниками христианства. Они, к примеру, не искореняли несторианское христианство в Центральной Азии.
Тем более Сельджуки не были настроены против буддизма. В противном случае они должны были бы либо вести священную войну, либо поддерживать своих вассалов Караханидов в их священной войне против тангутов, уйгуров Кочо и тибетцев царства Нгари – убежденных буддистов, слабых в военном отношении. Наоборот, во время своего правления в Багдаде Сельджуки позволили аль-Шахрастану (годы жизни 1076 – 1153) опубликовать здесь свой труд «Китаб ал-милал ва нихал» («Книга о религиях и школах») – философский текст на арабском языке, который включал буддийские учения и, подобно аль-Бируни, называл Будду Пророком.
Низарийский Орден ассасинов
Крайне отрицательный для европейских и византийских христиан образ Сельджуков и ислама в целом сложился частично из-за ошибочного отождествления всего ислама с низарийской ветвью исмаилитского течения, известного крестоносцам как «Орден ассасинов». Начиная приблизительно с 1090 года низариты возглавили террористическое восстание на территории Ирана, Ирака и Сирии, когда молодежь, опьяненную гашишем, отправляли убивать военных и политических лидеров. Ассасины хотели подготовить мир к приходу их предводителя Низара, который должен был стать не только халифом и имамом, но и Махди – последним пророком, который возглавит исламский мир в милленарной войне против сил зла.
На протяжении последующих десятилетий Сельджуки и Фатимиды вели священные войны против низаритов, во время которых многие из них были перебиты. Движение низаритов в итоге потеряло поддержку населения. Священные войны оказали разрушительное влияние и на Сельджуков: в 1118 году империя Сельджуков раскололась на несколько независимых частей.
Тем временем власть Газневидов продолжала слабеть. Им недоставало людей, чтобы управлять царством, даже несмотря на то, что оно уменьшилось. Власть Караханидов также ослабла. Из-за этого Газневиды и Караханиды были вынуждены стать государствами-данниками автономной провинции Сельджуков в Согдиане и северо-восточном Иране.