В своих переводах я предпочитаю использовать термин «пустотность», а не «пустота». Это отсутствие способа существования, которого нет, никогда не было и никогда не будет. Мы проецируем на самих себя, на других и на все явления такие невозможные способы существования, которые вообще не соответствуют действительности. То, что под ними подразумевается, полностью отсутствует. Простой пример: если мне кажется, что я самый важный человек во вселенной и всё всегда должно быть по-моему, это фантазия. Никто не существует таким невозможным способом. О ком бы ни шла речь, имеет место полное отсутствие такого способа существования.
Я объясню, почему использую «пустотность», а не «пустоту». Я не знаю, как в других языках, но в английском есть тонкая разница между двумя терминами voidness (пустотность) и emptiness (пустота). Пустота подразумевает, что существует контейнер, например стакан, и он пуст. Другими словами, есть основа, или контейнер, который пуст, и это реальная вещь – обнаружимый, доказывающий сам себя контейнер, с точки зрения обусловленной истины. И «пустота» опровергает кое-что относительно этого объекта: в нём никогда ничего не было, то есть в этом обнаружимом, самодоказанном контейнере никогда не было невозможного способа существования.
Это описание подходит для так называемых «низших философских систем» – менее глубоких, чем прасангика. Все эти системы, отличные от прасангики, утверждают, что существование всех достоверно познаваемых явлений можно доказать в силу того, что у каждого из них есть индивидуальная определяющая характеристика. Она находится в самих объектах и делает их отдельными достоверно познаваемыми вещами. Эти философские системы также утверждают, что существование этих объектов можно доказать в силу того, что их можно обнаружить как соотносимые «вещи», соответствующие названиям и концепциям. Последний из этих способов доказательства того, что явление существует, называют существованием, доказанным в силу собственной природы (rang-bzhin-gyis grub-pa), или просто самодоказанным существованием. Многие переводчики используют термин «присущее существование».
С точки зрения всех философских систем, кроме вайбхашики, отсутствие невозможного способа существования – это явление, познаваемое в силу обозначения (btags-yod). Его можно познать только после познания основы для обозначения. Однако в соответствии с философскими системами, кроме вайбхашики и прасангики – то есть в соответствии с саутрантикой, читтаматрой и сватантрикой, – чтобы достоверно познать какой-либо объект (в данном случае – основу для обозначения отсутствия) и отличить его от остальных объектов, нужно сначала познать особую определяющую характеристику, которая находится в самом объекте и доказывает его существование. Только после этого можно достоверно познать этот объект как достоверно познаваемый.
- С точки зрения саутрантики пустотность, а именно пустотность живых существ, можно познать только тогда, когда одновременно с ней появляется и познаётся основа для обозначения пустотности (личность вместе с основой для её обозначения, то есть вместе с умственным сознанием). Если взять пример с пустым стаканом, в соответствии с системой саутрантики, мы можем сосредоточиться на том факте, что в стакане никогда ничего не было, только сосредоточившись одновременно с этим на стакане, в котором ничего нет.
- Подобным образом, с точки зрения читтаматры и сватантрики пустотность всех явлений можно познать только в том случае, если сначала перед умом предстала и была познана основа для обозначения. Однако здесь, когда мы сосредоточиваемся на пустотности, основа для обозначения больше не воспринимается. В соответствии с этими махаянскими системами мы сначала сосредоточиваемся на стакане, в котором ничего нет, а затем – лишь на самом факте, что в стакане никогда ничего не было.
Прасангика следует модели читтаматры и сватантрики: сначала перед сознанием появляется основа для обозначения пустотности, а затем – только пустотность, то есть основа для обозначения больше не появляется. Однако, чтобы познать основу пустотности, не нужно познавать определяющую характеристику, которая находится в объекте и доказывает его существование. Прасангика опровергает то, что обусловленная индивидуальная определяющая характеристика или обусловленная природа объекта способна доказать его существование, как сама по себе, так и вместе с умственным обозначением.
Следовательно, с точки зрения прасангики неправильно считать, что мы сначала познаём стакан, который обладает самодоказанным существованием, а затем отрицаем невозможный способ существования этого самодоказанного стакана, то есть понимаем, что стакан пуст. В соответствии с прасангикой, мы познаём стакан, ничего не утверждая о том, каким образом доказывается его существование.
Это утверждение соответствует тому, что прасангика отрицает логику, с помощью которой сватантрика и другие низшие философские системы отрицают невозможные способы существования. Эти системы утверждают самодоказанное существование объекта, так называемого «обладателя свойства», на который указывает любой силлогизм, использующийся при отрицании. Но поскольку прасангика не признаёт самодоказанное существование ни одного явления, она, дебатируя с другими системами, не использует ту же логику при обсуждении объекта силлогизма. Поэтому прасангика использует лишь абсурдные умозаключения, прасангу.
Вкратце, прасангика не признаёт ничего обнаружимого или самодоказанного даже на уровне относительной истины. Она лишь утверждает, что невозможного способа существования нет ни у одного явления, вместо того чтобы отрицать невозможное существование объектов, которые являются обнаружимыми на обусловленном уровне.
Я использую термин «пустотность», а не «пустота», потому что он лучше соответствует воззрению прасангики. Санскритское слово шуньята происходит от санскритского слова «ноль» – шунья. Оно означает «ничто», в том смысле, что «нет такой вещи». Дело не в том, что есть что-то по-настоящему доказанное, но оно лишено чего-то другого, чего никогда не существовало. С другой стороны, пустотность как ничто – не полное отрицание всех явлений. Это не нигилистический термин. Это просто полное отсутствие чего-либо обнаружимого, что соответствовало бы нашей проекции – проекции того, что невозможно и что вообще не может существовать.