Наша тема – гуру-йога. Это два санскритских слова, и, чтобы понять, о чём мы будем говорить, необходимо сначала узнать их значение.
Гуру – это полностью квалифицированный духовный мастер. Буквально это слово означает «тяжёлый», в смысле весомости его или её положительных качеств. На тибетский слово «гуру» переводят по-разному. Один из вариантов – «лама» (bla-ma), что также относится к мастерам с чрезвычайно высоким постижением, хотя в разных тибетских культурах это слово используют по-разному, в том числе и в более широком значении: иногда ламами называют монахов. Разумеется, в гуру-йоге речь не об этом. В других традициях так называют тех, кто только что закончил трёхлетнее затворничество, а значит, стал квалифицированными деревенским священнослужителем, который проводит ритуалы. Мы, конечно, говорим не о таком ламе. А ещё некоторые люди с Запада по различным – возможно, не самым безупречным – причинам просто претенциозно называют себя «ламами». Без сомнения, мы обсуждаем не это.
Кроме того, термин «лама» используется для перерождающихся лам. По-тибетски их называют «тулку» (sprul-sku) и обращаются к ним с помощью титула «Ринпоче». Но это необязательно то, о чём мы говорим. Если человек – переродившийся лама, это не означает, что он квалифицированный учитель. Он может быть ребёнком. Но даже во взрослом возрасте, если условия и обстоятельства воспитания, образования и всего остального не были благоприятными, то, поскольку подавляющее большинство из них, конечно, не просветлённые и, разумеется, у большинства даже нет неконцептуального познания пустотности, – их отрицательная карма (которая у них всё ещё есть) также может созревать и они могут вести себя совсем не как настоящие учителя. Титул тулку или ламы-перерожденца ещё не означает, что это великий мастер, – только то, что великим мастером был основатель их линии. Поэтому Далай-лама всегда подчёркивает, что тулку не должны рассчитывать только на своё имя, как и их последователям не следует полагаться исключительно на великие имена и высокие титулы: каждый перерождающийся лама должен подтвердить свои способности и качества в этой жизни.
Другое слово, которым называют гуру, происходит от несколько отличающегося санскритского термина. Его иногда переводят как «духовный друг» (кальяна-митра), что означает друга, который помогает нам стать созидательными, конструктивными. На самом деле, слово «духовный» здесь не подходит: «кальяна» перевели как «духовный», но в действительности оно значит «созидательный». Это человек, который хорошо к нам относится, и он нам исключительно близок – как хороший друг или член семьи. Это не тот, с кем вы вместе выпиваете или ходите в кино, а тот, с кем у вас настоящая, сердечная связь. Цель этих отношений именно в том, чтобы помочь вам стать более созидательными, положительными и развить больше хороших качеств. На тибетском говорят «геше» (dge-bshes, sge-ba'i bshes-gnyen). Лишь намного позже так стали называть тех, кто закончил образовательную программу в традиции гелуг; исходное значение этого слова – «духовный друг». Синоним этого слова, который используют в других тибетcких традициях, – «кенпо» (khan-po), что в других контекстах также означает «настоятель монастыря». Его буквальный перевод – «образованный».
Если у человека есть титул геше или кенпо, это ещё не означает, что он духовно развит или хороший учитель. Это значит, что он хорошо образован и сдал много экзаменов, как университетские профессора. Хорошее образование – одно из качеств великих учителей, но одного этого недостаточно: должна быть соответствующей и его личность, то есть он по-настоящему должен был развить все хорошие качества, которые изучал.
Далее, слово «йога» в «гуру-йоге» буквально происходит из того же корня, что и английское yokе, и означает «объединять», подобно тому как мы берём двух волов и связываем их, чтобы они везли плуг. Тибетское соответствие также состоит из двух слогов – «нал-джор» (rnal-'byor) – и переводится как «объединяться или связываться с тем, что подлинно». Связать воедино мы пытаемся качества тела, речи и ума: свои поступки, слова, мысли и чувства с телом, речью и умом подлинного, квалифицированного духовного учителя. И чтобы мы могли это сделать, конечно, нужно быть восприимчивыми: наши собственные качества тела, речи и ума должны быть к этому открыты. То есть мы тоже должны быть квалифицированными.
Здесь работает механизм, который называется «джин-лаб» (byin-rlabs), что обычно переводят как «благословение», но мне такой перевод кажется совершенно неподходящим из-за его христианского происхождения. Я предпочитаю использовать слово «вдохновение». С помощью этого объединения мы хотим получить вдохновение – это слово также означает «воодушевление» и «прояснение». Иначе говоря, наш образ поведения, общения, мышления, наши чувства совершенно восприимчивы и открыты для обучения, воодушевления, прояснения и перехода на более эффективный уровень, что возможно благодаря примеру учителя и его руководству. Это главная цель гуру-йоги.
Когда мы говорим об объединении, речь, разумеется, не идёт о том, чтобы становиться клоном учителя: если учитель плохо говорит по-английски, мы этому подражаем, а если он пьёт много тибетского чая с топлёным маслом, мы также будем это делать. Мы говорим не об этих поверхностных особенностях, а о положительных качествах будды в учителе.
Поэтому так важно видеть духовного учителя как будду. Никогда не предполагалось, что это нужно воспринимать буквально. В буддийской литературе среди качеств духовного учителя нигде не упоминается, что он должен быть просветлённым. Если бы учитель был буддой, он должен был бы знать телефонные номера всех жителей нашей планеты, но очевидно, что это не так. Учителя проходили бы сквозь стены и делали другие подобные вещи. Ясно, что они этого не умеют. Речь идёт о том, чтобы видеть в учителе природу будды, уровень раскрытия его качеств будды, возможность развить качества природы будды на примере учителя – вот на чём мы сосредоточиваемся. Природу будды духовного учителя символизирует одна из форм будд, «йидамов» на тибетском.
Воспринимая учителя нераздельно с образами будд, мы сосредоточиваемся на природе будды духовного учителя, представляя её в виде одного из медитативных образов будд с определёнными качествами. Представлять духовного учителя в форме будды – просто удобный для практики метод, но это не значит, что учитель на самом деле будда. Мы сосредоточиваемся на природе будды: она действительно есть. В этом смысле учитель – будда, но это не означает, что он будда в прямом смысле слова. Здесь слова вводят в заблуждение, в этом проблема. Это не означает, что в учителе буквально присутствует природа будды, словно она обладает самосущим бытием, которое можно обнаружить: разумеется, природа будды пустотна. Это будда, потому что перед нами потенциал будды; это результат и причина.
Что же мы объединяем? Свою природу будды с природой будды духовного учителя. Кажется, Гампопа сказал: «Когда я постиг единство моего духовного мастера с йидамом в своём уме, я постиг махамудру». Мы соединяем свою природу будды с природой будды духовного учителя, чтобы получить вдохновение для постижения собственной природы будды и полного раскрытия её потенциала. В этом смысл гуру-йоги. Это символизируют потоки света, которые соединяют три места (лоб, горло и сердце) духовного учителя с нашими: они представляют тело, речь и ум. Как канал, по которому природа будды духовного учителя «заряжает» нашу природу будды. Мы объединяем эти три аспекта, потому что видеть природу будду в духовном учителе гораздо легче, чем в нас самих. Разумеется, мы не объединяем привычку учителя пить тибетский чай с нашей привычкой пить кофе или травяной чай. Речь идёт совсем не об этом.
Мы можем попробовать почувствовать связь с самим Буддой Шакьямуни и с его качествами, которые перечислены в его учениях: умение говорить на всех языках, способность произнести единственное слово, так что каждый в совершенстве поймёт смысл на своём языке и достигнет разных уровней постижения и так далее. Нам чрезвычайно трудно даже представить эти подлинные качества будды, не говоря уже о том, чтобы почувствовать с ними связи и отнестись к ним серьёзно. Поэтому большинству из нас практиковать гуру-йогу самого Будды Шакьямуни было бы достаточно сложно. Конечно, мы можем ей заниматься, но трудно сделать практику по-настоящему искренней и осмысленной, а не путешествием в Диснейленд, как выразилась Кандро Ринпоче, – сансарным развлечением с растворением в нас лучей света, похожим на поездку в парк развлечений.
На такое способен только практикующий очень высокого уровня, например Его Святейшество Далай-лама, который говорит, что получает вдохновение напрямую от Будды Шакьямуни. Его Святейшество регулярно учит собрания из десяти-двадцати тысяч людей. Эти учения одновременно переводят на множество разных языков, а иногда в Индии он учит более чем сто тысяч человек. Кроме того, Его Святейшество очень много путешествует. Поэтому ему подходит пример Будды Шакьямуни, который в одно и то же время учит миллионы людей, бессчётное количество живых существ. Бывает, что учения Его Святейшества транслируют в интернете сразу по всему миру. Поэтому такой пример хорош для него, но не для нас. У нас нет опыта, который напоминает это даже отдалённо.
Какие великие примеры подходят нам – так, чтобы мы были не на этом уровне, но могли себе такое представить? Для большинства из нас даже пример Далай-ламы за пределами воображения. Как следовать такому расписанию, учить стольких людей, быть самым образованным и сострадательным среди тибетцев, иметь фотографическую память, запоминая не только тексты, но и людей, иметь дело со всеми мирскими и политическими сторонами жизни Далай-ламы, знать, что вся Китайская Народная Республика считает тебя своим злейшим врагом и худшим человеком на Земле, но совершенно не расстраиваться и всегда быть счастливым? Мы не можем вынести, когда один человек отзывается о нас плохо, – что же говорить о 1.2 миллиарда людей и пропаганде по всему миру о том, как мы ужасны. Попробуйте принять это и не расстроиться.
Как говорит Его Святейшество, ему немного жаль, что он никогда в жизни не был подавлен, и поэтому не может понять, каково это. Для нас такое невообразимо. Значит, для вдохновения нам нужны менее развитые духовные учителя. Нас гораздо больше вдохновляют примеры так называемых обычных духовных мастеров, потому что, хотя у них намного больше хороших качеств, чем у нас, мы можем представить, каково быть такими, как они, и иметь эти качества. Вот почему духовный мастер, который способен помочь нам продвигаться по пути, может быть далеко не самым возвышенным, по крайней мере на нашем нынешнем уровне. Чтобы чувствовать искреннее вдохновение, а не просто переживать потрясение или думать: «Наверное, я никогда не смогу быть таким», мы должны продолжать развиваться.
Кроме того, во многих текстах великих мастеров говорится, что, если быть реалистичными, найти духовного учителя, у которого есть все эти качества, нелегко. У тех, кого мы встретим, будут и положительные, и отрицательные качества. Однако важно найти учителя, у которого будет больше достоинств, чем недостатков. Какие из положительных качеств самые важные? Искреннее стремление помочь ученику и отсутствие намерения использовать ученика ради денег, власти, секса или чего угодно. А также сострадание, этика и, конечно, более обширные знания, чем у ученика, чтобы было чему его учить. Учитель не должен быть подвержен сильному влиянию беспокоящих эмоций и состояний ума. Вот что самое важное. Учителя искренне хотят помочь.
Нам следует быть очень осторожными, потому что есть множество шарлатанов, как из Азии, так и с Запада, которые выдают себя за духовных учителей. Многие из них чрезвычайно обаятельны, интересны, и у них много последователей. Их даже могут рекомендовать другие мастера, не слишком тщательно проверив, насколько они годятся в учителя: у этих мастеров может не быть времени тщательно проверить, как они себя ведут на Западе. Мы должны быть очень осмотрительными, чтобы это распознать и не следовать за харизматичным шарлатаном просто потому, что у него много последователей. В конце концов, Гитлер тоже был очень харизматичным. Это не означает, что мы должны быть учеником такого человека.
Точно так же обширные знания учителя ещё не означают, что его личность развита. Поэтому в отношениях с таким учителем мы тоже должны быть осторожны. Но этот человек по крайней мере образован, и этим он отличается от шарлатанов, у которых часто образования нет, хотя иногда и у них могут быть некоторые познания. От человека, у которого хотя бы есть знания, мы можем получить правильную информацию. Возможно, он не очень вдохновит нас как личность, но мы можем ценить его как источник верной информации. Нам это тоже нужно. Есть духовные учителя разного уровня – мы должны это очень ясно понимать. Учителя не находятся на одном и том же уровне развития.
Ещё одно совершенно необходимое качество духовного учителя любого уровня – честность и отсутствие надменности. Он не должен притворяться, что обладают положительными качествами, которых у него нет, а также скрывать свои недостатки или лгать о них. Он не обязан рассказывать всем о своей сексуальной жизни – смысл не в этом. Я говорю о случаях, когда он чего-либо не изучал или не занимался тем или иным видом медитации. Духовный учитель не должен это утаивать, он должен быть готов признаться в подобных пробелах в своём образовании или личном развитии. Это чрезвычайно важно. Он должен быть искренним и не притворяться.
Подобным образом должны быть честны и мы в отношении своего уровня: не притворяться перед учителем, что обладаем достоинствами, которых у нас нет, и не скрывать свои недостатки (опять же, связанные с нашей практикой, пониманием и так далее), чтобы наши отношения могли быть честными и основанными на реальности, а не на фантазии. Даже если мы не общаемся с духовным учителем очень тесно, он даёт нам методы, после чего уже от нас зависит, будем ли мы их применять. Мы также можем задавать учителю вопросы. В тибетской культуре к учителю не ходят постоянно, чтобы рассказывать всё о своих проблемах и о самих себе; это больше похоже на психотерапевта. Духовный учитель – не терапевт. У психотерапевта большую часть времени говорит клиент, рассказывая о себе. Духовный учитель в основном говорит сам, и он рассказывает об учениях. Большая разница. Многие западные люди путают эти две роли – духовного учителя и психотерапевта. Очень важно их не смешивать: если вам нужен психотерапевт, идите к психотерапевту, а не к духовному учителю. Кроме того, духовный мастер, в отличие от психотерапевта, учит своим примером.
Если говорить о моём опыте, в течение девяти лет я очень близко общался с Серконгом Ринпоче и с другими духовными учителями. Все они были тибетцами. Должен сказать, что они никогда не спрашивали о моём личном опыте, связанном с учениями, и я никогда не обсуждал его с ними: «Происходило это, а этого не происходило». Меня всегда поощряли применять учения и понимать всё самостоятельно. Они были готовы ответить на мои вопросы об учениях, но мои отношения с учителями были совсем не похожи на западные. И, должен сказать, мне это очень подходило.
Теперь о западных учителях, которые общаются с западными учениками: многие из них немного примешивают в отношения терапевтический аспект. Я имею в виду, что некоторые из учителей очень сдержанны с учениками, но, если у них есть постоянные ученики, обычно они знакомятся с ними лично и помогают со всевозможными проблемами. Мне кажется, о своих переживаниях и сложностях западным ученикам гораздо легче говорить с западным учителем. Очень часто тибетские учителя действительно не понимают, о чём говорят выходцы с Запада – не все, но многие из них. Просто наши переживания и воспитание слишком отличаются, в смысле того, что мы изучали в рамках нашей культуры. Таким образом, на Западе это понемногу изменяется с развитием отношений западных учителей с западными учениками. Однако проблемы остаются.
Более традиционные выходцы из Азии не говорят о своих эмоциях. Люди не обсуждают это в своих отношениях: их воспитали совсем по-другому. Никто не спросит маленького ребёнка: «Чего тебе хочется съесть? Что бы ты хотел одеть?» В то время как на Западе мы всегда поощряем проявление чувств и личных предпочтений. Поэтому общение двух западных людей об эмоциях будет намного проще.
В частности, Серконг Ринпоче поправлял меня не в связи с чувствами, которыми я с ним делился, а в связи с моим реальным поведением. Он всегда указывал мне, когда я поступал глупо. Именно таким образом традиционный азиатский учитель помогает применять учения, в то время как с западным, возможно, легче обсуждать, как работа с учениями затрагивает наши чувства. Это моё понимание, основанное на личном опыте (прошлом и нынешнем) ученичества у великих мастеров, а также преподавания и общения с моими студентами. Таковы традиционные учителя из Азии. Конечно, есть ещё азиатские учителя, которые выросли на Западе, – это другое. Я говорю о традиционных.
В гуру-йоге есть два уровня: сутры и тантры. Без сомнения, уровень сутры – основа для практики на уровне тантры. Недостаточно заниматься ею только на уровне тантры. Уровень сутры состоит главным образом из работы над распознаванием реальных достоинств учителя, сосредоточения на них и благодарности за его доброту.
Сосредоточиваясь на достоинствах учителя, мы также не отрицаем его недостатков. Важно не закрывать на них глаза, а понять, что в действительности у духовных учителей, конечно, есть недостатки – они не просветлённые. Но в то же время важно понимать, что сосредоточение на изъянах и жалобы не принесут нам никакой пользы. Очевидно, это нас не воодушевит, а расстроит. Поэтому, отметив существующие недостатки, мы сосредоточиваемся на достоинствах, потому что они источник вдохновения, они связаны с природой будды. Об этом очень ясно говорил Пятый Далай-лама: не нужно закрывать глаза на отрицательные качества учителя. Слово «отрицательные» не совсем подходит, хотя я его и употребил. Мне кажется, лучше говорить «недостатки». У духовных учителей нет всех достоинств, которые мы ищем. Например, им не хватает на нас времени, потому что они путешествуют по всему миру и у них так много учеников. Это недостаток, не так ли? Из-за этого мы можем очень сильно возмущаться.
Важно действительно чувствовать вдохновение благодаря положительным качествам учителя. Это воодушевление во многом зависит от наших кармических отношений с ним или с ней. Учитель может быть невероятно квалифицированным, но, несмотря на это, мы ничего не чувствуем. Его присутствие никак не трогает наше сердце. В то время как другой учитель, у которого таких исключительных качеств нет, по-настоящему нас вдохновляет благодаря очень сильной кармической связи. Разумеется, мы должны быть осторожными, чтобы не придумывать и не проецировать на учителя качества, которых у него нет.
Вот что означает выражение «коренной гуру». Коренной гуру так воодушевляет нас, что это даёт силы развиваться, следуя духовному пути. Это корень, из которого растение получает всё питание и поддержку. Вот что самое важное – вдохновение, воодушевление, прилив сил, которые мы получаем от учителя.
Каков смысл работы на поэтапном пути сутры? Давайте будем откровенны: очень часто мы просыпаемся утром и не чувствуем особого вдохновения чем-либо заниматься. Мы выполняем свою практику без чувства воодушевления – просто сидим, делаем гуру-йогу, представляем, как появляются три луча света, но это не слишком нас затрагивает, мы ничего от этого не получаем. Произносим по-тибетски: «Ля-ля-ля». Уровень сутры помогает запомнить эти качества, чтобы практика на уровне тантры с визуализациями и всем остальным на самом деле трогала наше сердце. Так мы получим от неё какую-то пользу. В противном случае получается то, что, как я упоминал раньше, Кандро Ринпоче называет духовным развлечением. Мы сидим и развлекаем себя красивыми визуализациями: «Так прикольно!» Либо это нас совсем не затрагивает.
Это приводит нас к другой теме, которая кажется мне достаточно важной для обсуждения гуру-йоги, – то, что многие из нас испытывают сложности с чувствами. Либо они заблокированы, и тогда мы не чувствуем ничего и никто по-настоящему не затрагивает наше сердце. Либо, с другой стороны, мы излишне эмоциональны, склонны чувствовать слишком сильную преданность, так что эти чувства переполняют нас до такой степени, что мы не используем распознавание. Нас просто уносит. Часто такие чувства основаны скорее на воображаемых проекциях, чем на реальной ситуации. Поэтому, я думаю, чтобы избежать таких проблем и преодолеть препятствия, связанные как с бесчувственностью, так и с чрезмерной чувствительностью, нужно много заниматься предварительными практиками, очищением, создавать положительную силу и так далее. Тогда мы действительно сможем практиковать гуру-йогу надлежащим и здоровым образом. Это непросто.
Часто нас несколько сбивает с толку то, что во многих вариантах ламрима (традиции поэтапного пути) отношения с духовным учителем рассматривают в самом начале текста и называют «корнем пути». Однако необходимо понять, что корень пути и семя пути – не одно и то же. Семя – это то, с чего мы начинаем, из чего «вырастает» путь. Из корня (который подобен коренному гуру), поступает питание, когда растение уже до определённой степени развилось. Эти тексты основаны на устных учениях для группы монахов, которые уже посвятили себя духовному пути, связав себя обетами, и теперь повторяют последовательный путь, чтобы подготовиться к тантрическому посвящению. Поэтому начинают с отношений с учителем. Его Святейшество Далай-лама говорит, что западным людям такой способ обучения не подходит, особенно тем, кто пришёл в центр Дхармы за информацией. Они ничего не знают о буддизме. Конечно, вы не будете в самом начале рассказывать им о том, что нужно видеть гуру как будду: этим лучше закончить. Пятый Далай-лама также уточняет, что объяснения об отношениях с духовным учителем махаяны дают на основе уже принятого прибежища и развитой бодхичитты. Это совсем не для новичков.
Кроме того, как я уже начал объяснять раньше, есть духовные учителя разных уровней. Некоторые из них квалифицированы только для того, чтобы дать информацию в начале нашего духовного пути, когда мы ничего не знаем о буддизме и ищем только информацию. Затем, есть учителя, которые могут немного рассказать о том, как применять учение в жизни, о собственной практике; обычно это старшие ученики, которые делятся опытом. Есть учителя, которые учат технической стороне: как медитировать, как обустроить алтарь и так далее, подобно учителю боевых искусств, который нас просто тренирует. Но настоящий духовный учитель – это человек, к которому мы приходим уже готовыми действительно посвятить себя пути; мы очень хорошо понимаем, что делаем.
Настоящий духовный учитель, если следовать определениям, отличается тем, что у него мы принимаем обеты. Есть обеты мирянина, монашеские обеты, обеты бодхисаттвы и тантрические обеты. С их помощью мы устанавливаем отношения с духовным учителем. Это не означает, что нужно сказать: «Вы мой учитель», – и он должен ответить: – «Ты мой ученик». Отношения начинаются не с этого. Также уровни духовного учителя соответствуют уровням, которые проходим мы как ученики. Необязательно говорить: «Вы мой учитель». – «Я ваш ученик». Конечно, мы должны быть готовы принять обеты. Многие принимают их преждевременно, до того, как станут достаточно зрелыми и устойчивыми в практике, чтобы по-настоящему их хранить и понимать, что они делают.
Конечно, нас могут вдохновлять достоинства учителей любого из уровней, даже тех, кто лишь сообщил нам информацию – если она точная. Это положительное качество: нас может вдохновить то, что этому человеку пришлось столько учиться. Таким образом, на одном из уровней нашим учителем может быть каждый человек: мы можем стараться находить достоинства в любом человеке, получать вдохновение и учиться у них.
Как я уже говорил, чтобы почувствовать по-настоящему сильное вдохновение, которое даёт нам устойчивость и силы для продвижения по пути, нужна зрелость, благодаря которой мы можем быть честными с самим собой, в том числе в отношении учителя, а не просто проецировать свои фантазии: наше сердце и ум открыты, но при этом у нас есть распознавание. Не просто: «Я ваш слепой раб; скажите только, что мне делать» – и стать зависимым от учителя. Настоящий учитель никогда такого не допустит и, увидев самые первые признаки зависимости, остановит её. Мы открыты для руководства, но стоим ногами на земле. Мы честны и искренне уважаем буддийские учения. Зная о своих недостатках, мы очень хотим от них избавиться и рассматриваем учения как путь к этому. Мы видим учителя подобным доктору, который действительно может нам помочь. Однако он не всемогущий Бог, который сотворит чудо и мы больше не будем испытывать гнев или привязанность. Мы должны быть готовы, и для этого нужно создать причины. В том числе нам нужно быть готовыми посвятить себя духовному пути, приняв обеты.
Чтобы благодаря всему перечисленному учитель нас вдохновлял, нужно понять, что этот процесс связан с энергией; это энергетический обмен. Об этом я говорил, рассказывая о кармических отношениях, – важно чувствовать эту энергию. И, я думаю, мы должны помнить, что обмен и усиление энергии работает в обе стороны. Хотя мы обычно говорим о вдохновении, которое получаем от учителя, сам учитель, ученики которого восприимчивы, тоже испытывает огромное вдохновение и прилив сил, чтобы, насколько это возможно, воплощать в себе учения, хранить чистоту своей мотивации и так далее. Таким образом, правильно построенные отношения взаимно вдохновляющие. И чтобы энергия была на самом высоком уровне, это должны быть живые отношения с реальным человеком. Если у нас такие отношения были, то даже после смерти учителя эта энергия продолжается, поскольку она основана на личным опыте общения с учителем. Ему необязательно быть постоянно рядом с нами.
Конечно, сложность в том, что у большинства из нас нет по-настоящему личных отношений с духовным мастером; либо учителя, которых мы встретили, нас не очень вдохновляют или кажутся не слишком квалифицированными. Что же нам делать? Конечно, можно из-за этого расстраиваться, жалеть себя и испытывать страстное желание. Часто это вызвано нашими фантазиями о том, какими должны быть эти отношения: кто-нибудь упадёт с небес, возьмёт нас под свою опеку, поведёт за ручку к просветлению и будет проводить с нами всё время. Это необоснованные ожидания. Поэтому по крайней мере наши ожидания о том, какими будут отношения с учителем – даже если у нас ещё их нет, – не должны быть преувеличенными, будто их взяли из комиксов о Миларепе.
Чтобы создать такие отношения или даже найти учителя, нужна огромная смелость и воля к переменам и росту. Мы не говорим: «Что ж, учите меня хорошим привычкам, но отказываться от своих плохих привычек я точно не собираюсь». В этом мы тоже должны быть реалистичными. Не торгуйтесь, не пытайтесь получить всё задёшево, – к чему нас склоняет потребительский инстинкт. Подумайте о великих мастерах из Тибета и о тех трудностях, через которые они прошли на пути в Индию, чтобы встретиться с духовными мастерами; например, как Атиша путешествовал из Индии на Суматру. Чаще всего учителя с небес не падают.
Именно поэтому предварительные практики так важны, будь то простирания, Ваджрасаттва или что угодно – они могут быть очень разными. Нужно в некотором смысле смягчить наш ум и сердце, чтобы стать открытыми и восприимчивыми. Я имею в виду, что мы можем делать практики, подобные простираниям, совершенно фанатично, под влиянием отчаяния. Это одна из крайностей. Другая – нам приходится сражаться с гордыней, которая заявляет: «Я не собираюсь этим заниматься. Из-за этого болят мои колени. Почему я должен это делать?» Выполняя предварительные практики, мы работаем на очень глубоком эмоциональном уровне. Поэтому все говорят, что, когда мы занимаемся предварительными практиками, на поверхность поднимается много эмоционального мусора. Да, этому мусору нужно подняться, чтобы мы могли с ним работать, увидеть его и благодаря этому процессу стать более открытыми и восприимчивыми к духовному учителю, учениям, готовыми развиваться, меняться. Предварительные практики делают наш характер сильнее, но, как я уже говорил, нужно избегать крайности фанатизма, ограничиваясь выполнением указаний и ожидая чудес по окончании практики: «Я всё это делаю и в конце жду награды». Этого не произойдёт.
Как я упоминал, здесь мы имеем дело с энергией и открытостью к ней. До того как мы действительно нашли духовного учителя, нас могут вдохновлять примеры Будды Шакьямуни (хотя нам тяжело себя с ним сравнивать), основателей разных традиций, например Цонкапы, Гуру Ринпоче и так далее. На самом деле, это неважно: у каждого из них совершенно удивительные и превосходные качества. Практикуем ли мы гуру-йогу или другие тантрические практики, визуализируя одного из мастеров линии передачи, Ваджрадхару или кого угодно, повторяем ли строфу текста, имя гуру или что-либо подобное, – разницы нет. Смысл в том, чтобы практиковать с тем, кто воплощает качества будды, с кем мы чувствуем связь, кто не оставляет нас безразличными.
Практикуя гуру-йогу основателей или мастеров линии передачи, очень важно хорошо знать их биографии, личные качества, чтобы можно было относиться к ним как к людям, не оставляя это неясным. Иначе в нашей практике будет совсем мало энергии, а весь смысл в том, чтобы затронуть нашу энергию. Если же речь идёт о реальном человеке, которого мы знаем, пусть и не очень хорошо (мы не проводим с ним всё время, но у нас есть связь), – очевидно, мы почувствуем намного более сильную энергию.
Постарайтесь как можно больше узнать и о вашем учителе, даже если ваше общение было очень кратким. Узнайте о его образовании, практике, достижениях и так далее: благодаря этому вы почувствуете больше вдохновения. Учителя не появляются из утробы матери уже зрелыми людьми: они развивались. Как же они развивали свои качества? Это важно. Если они говорят, что были в затворах, – как долго? Основные подробности биографии. Иначе всё это легко может стать проекциями нашей фантазии.
Нам нужно создавать причины, не только делая свой ум и сердце восприимчивыми с помощью предварительных практик, но, кроме того, искренне молиться, чтобы встречать полностью квалифицированных духовных учителей и получать от них руководство во всех наших жизнях. Мне кажется, необходимо отнестись к этому серьёзно. Важно молиться не Богу или Будде Шакьямуни, чтобы они нам это дали. В буддизме мы так не молимся. Мы утверждаем чрезвычайно сильное намерение, чтобы нечто произошло. Это намерение основано на уверенности в том, что желаемое реалистично и может случиться – мы не просто хотим невозможного, – а также в том, что это может случиться именно с нами, если мы создадим надлежащие причины, одна из которых – направление своей энергии именно на эту цель. Вот для чего нужна молитва. В особенности, важно посвящать любую положительную силу созреванию этих плодов. Мы должны это делать, пока не достигнем просветления: не только сейчас, но и в будущих жизнях. Никто не свалится с неба и не скажет: «Вот и я. Я искал тебя. Пожалуйста, пойдём, я поведу тебя к просветлению». Так не бывает, а если и бывает, то чрезвычайно редко и на основе огромного количества причин, созданных в прошлых жизнях. Одних молитв и просьб недостаточно: это похоже на желание выиграть в лотерею, не купив лотерейный билет. Нам нужно на самом деле что-то предпринимать.
Поговорим об этих причинах. Давайте рассмотрим, какие из этих действий мы могли бы совершать сейчас. Конечно, в случае с духовным учителем самое главное – сосредоточиваться не на отрицательных качествах и недостатках духовного учителя, а на его достоинствах, причём на реальных, а не на проекциях нашего воображения. Важно ценить доброту духовного учителя, которую он к нам проявил, быть готовым помогать ему в его хороших делах, относиться к нему с уважением. Даже если у нас нет духовного учителя, к которому мы могли бы так относиться, мне кажется (я не читал об этом в текстах, это просто мои мысли), что мы можем создавать причины последующих здоровых отношений с духовным учителем, поступая таким образом в отношении других людей в нашей жизни. Это могут быть наши родители, родственники, друзья, школьные учителя – любые люди, у которых есть положительные качества, кто проявил к нам доброту и помогал нам. Мы сосредоточиваемся на их положительных качествах, а не просто постоянно жалуемся. Мы действительно искренне ценим их доброе отношение, пытаемся помогать им, поддерживаем их хорошие дела, проявляем уважение и делаем это с молитвами: «Пусть я встречу полностью квалифицированного учителя». Это выступит причиной здоровых отношений с духовным учителем: мы разовьём нужный настрой заранее. Опять же, я не читал этого в текстах, но считаю, что с точки зрения логики это очень разумно.
Буддизм – очень активный путь. Он не пассивен: мы не просто ждём, когда нас кто-нибудь спасёт. Желая чего-либо достичь, нам нужно исследовать, каковы причины этого, а потом данные причины создать. Если мы не встретили настоящего духовного учителя, который нам подходит, то, я думаю, вместо того чтобы жалеть себя, жалуясь и завидуя тем, кто такого учителя нашёл, нам нужно стараться активно создавать соответствующие причины – как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе. В краткосрочной перспективе, например, если там, где вы живёте, нет учителя, нужно постараться заработать деньги и так далее, в общем, сделать всё, чтобы отправиться туда, где могут быть учителя. Это причина и следствие в краткосрочной перспективе. Либо, в моём случае, чтобы поехать в Индию, мне пришлось сдать экзамен на докторскую степень, закончить обучение и выучить нужные языки. А чтобы учиться у Серконга Ринпоче, мне пришлось выучить тибетский язык на профессиональном уровне и создать больше положительной силы – он помог мне в этом, сказав, чтобы я переводил для других людей, так как он не может учить меня лично. То есть нужно создавать краткосрочные причины, а потом долгосрочные, в смысле многочисленных будущих жизней.
Мы должны не только создавать причины, которые способствуют нужным последствиям, но и стараться устранять причины, которые бы им помешали – как в ближайшее время, так и в дальнейшем. Постоянно жаловаться, критиковать других, всегда сосредоточиваться на их отрицательных качествах, быть ленивым, не желать прилагать усилия, ожидать, что всё произойдёт само, – подобные препятствия помешают создать отношения с духовным мастером. Мы берём у других, но никогда не платим им тем же за их помощь и доброту. Только брать и никогда не отдавать – это большое препятствие. Мы не пытаемся помочь в ответ. Мы не благодарны родителям за трудности, через которые им пришлось пройти, чтобы обеспечить нам комфортное жильё, образование и тому подобное – пусть даже они не безупречные родители, а большинство из них такими не являются. Всё это связано друг с другом в различных практиках – бодхичитта, размышление о доброте, с которой к нам относилась наша мать и другие люди, благодарность за неё и так далее. Это помогает нам так же относиться и к духовному мастеру. Но это не значит, что мы проецируем на духовного учителя роль нашей матери или отца. Это тоже может привести к проблемам. Однако нам нужно создать очень много причин.
Мы благодарны. Речь не о том, что мы задолжали, а теперь обязаны вернуть долг. Много лет назад я переводил это как «отплатить за доброту», но мои студенты часто задавали вопросы по этому поводу и я исследовал эти слова более тщательно. Без сомнения, это неверное значение. Речь идёт о том, чтобы ценить доброту. Мы не должны чувствовать себя обязанными вернуть долг. В текстах всегда говорится, что, думая о доброте, которую к вам проявили, вы испытываете благодарность непроизвольно. Вам больше ничего не нужно делать и не нужно чувствовать что-то дополнительное. Ясно, что мы говорим о благодарности, а не о чувстве вины, желании вернуть долг и об обязанности это сделать – а в противном случае мы плохие дочь или сын. Вот значимые состояния ума, которые нужно развить и в отношении учителя.
Таковы некоторые из способов, с помощью которых мы открываемся энергии гуру-йоги, начинаем эту энергию чувствовать, становимся восприимчивыми к ней настолько, чтобы она послужила корнем, который даст нам силу и вдохновение. Однако мы не должны быть похожи на вампира, который высасывает энергию из учителя. Гуру-йога основана на уважении качеств учителя и тяжёлого труда, которые он вложил в этой и в прошлых жизнях, чтобы стать таким; на том, чтобы ценить собственные качества будды; на реалистичном понимании, как развить их в себе. И затем, как я только что сказал, не высасывать силу, подобно выкачиванию бензина из учителя: если мы ценим его доброту, то силы для продвижения по духовному пути приходят к нам естественным образом. Такова суть гуру-йоги. Визуализация и повторение мантры – просто способ сохранять памятование. Без этого чувства получится просто весёлая визуализация.
Сколько есть текстов гуру-йоги и её видов?
Конечно, я не могу назвать цифру, но предполагаю, что десятки, если не сотни. Ведь есть тексты гуру-йоги, посвящённые не только основателям линии передачи, но и каждому из мастеров линии: так, в карма-кагью есть гуру-йога Миларепы, Гампопы, Марпы, Второго Кармапы – что уже много. Даже если речь идёт об одном учителе: когда практика приобретает слишком большую известность, она несколько утрачивает свою силу, становится обыденной, и тогда пишут новую, как бы более «священную» версию, которая не будет такой общедоступной. Благодаря этому практика становится немного более особенной и действенной.
Поэтому, если посмотреть на собрания работ великих мастеров на протяжении времени, мы найдём множество вариантов гуру-йоги. Конечно, вопрос в том, сколько из них действительно практикуют сейчас в вашей линии. Среди них есть стандартные, а есть особые, которые возникли при особых обстоятельствах. Так, в школе ньигма, где так много открывателей сокровищ, или тертонов (gter-ston), у каждого из них своя гуру-йога. В то время как в более стандартизированной школе гелуг практикуют стандартную гуру-йогу с Цонкапой. Поэтому цифру назвать сложно. В сущности, структура этих текстов одинакова. Кроме того, есть разные варианты гуру-йоги, объединённые с Калачакрой и шестиразовой практикой, а также связанные с разными божествами, например гуру-йога Его Святейшества Далай-ламы и Авалокитешвары. Их существует множество.
К тому же у всех тантрических садхан, то есть практик, в которых мы представляем себя как одну из форм будды, есть собственная, связанная с этим текстом гуру-йога. Также есть гуру-йога, которую практикуют, начитывая сто тысяч раз или больше именную мантру своего учителя, выполняя при этом обычные для гуру-йоги визуализации и читая молитвы. У каждого гуру есть своя мантра, а именно несколько слов на санскрите в начале и в конце, а в середине – перевод на санскрит имени учителя. Это называют именной мантрой (mtshan-snangs) гуру. В дрикунг есть стандартная мантра основателя этой линии передачи, где в середине стоит его имя – Джигтен Гонпо ('Jig-rten mgon-po).