Распознаём основные факторы ментальной активности

Слово «ум», возможно, делает нашу тему немного запутанной: слово «ум» подразумевает, что это какая-то вещь. Говоря об уме, мы не имеем в виду вещь: мы говорим о ментальной активности. Ментальная активность индивидуальна и субъективна, она происходит постоянно. Итак, определение ментальной активности состоит из трёх слов: ясность (gsal), осознавание (rig) и частица лишь (tsam). Ум – это лишь ясность и осознавание. Однако, опять же, эти слова могут сбивать с толку, хотя это дословный перевод исходных терминов. Нам действительно нужно понять, что они обозначают.

Когда говорится о ясности, не имеется в виду, что мы сфокусированы на объекте. Здесь не имеется в виду, например, когда мы говорим: «В моём уме присутствует ясность». Вместо этого здесь имеется в виду способность ментальной активности создавать ментальную голограмму. Когда мы что-нибудь познаём, например, когда мы на что-нибудь смотрим, на самом деле происходит следующее (это верно, даже если описывать данный процесс с западной точки зрения): лучи света проникают в глаза и соприкасаются со светочувствительными клетками, после чего эта информация преобразуется в электрические импульсы, химические связи и так далее. Воспринимаемое нами – это на самом деле ментальная голограмма, возникшая в результате данного процесса. Итак, ментальная активность создаёт ментальные голограммы. Это могут быть голограммы зрительных образов, звуков, запахов и так далее, а могут быть голограммы мыслей. Это один из аспектов ментальной активности, или один из способов описать, что в ней происходит.

Осознавание – ещё один способ описать ментальную активность. Осознавание – это познающая вовлечённость (’jug-pa). Познающая вовлечённость представляет собой познание объекта, однако оно может быть разным: это может быть понимание, непонимание, зрительное восприятие объекта, эмоция по отношению к объекту. В целом, это какая-либо разновидность субъективной познающей вовлечённости, направленной на объект.

Далее, эти два термина, два вида активности – создание ментальной голограммы и направленная на неё познающая вовлечённость – описывают одну и ту же ментальную активность, просто с двух разных точек зрения. Смысл не в том, что сначала возникает ментальная голограмма, а затем мы её познаём, поскольку как ещё мы можем её познать? Это сложная тема. Если взять пример с мышлением, оно не происходит так, что сначала возникает мысль, а затем мы её обдумываем. Возникновение мысли и обдумывание мысли – это один и тот же процесс, просто описанный с двух разных точек зрения. То есть создание ментальной голограммы, например зрительной, и собственно зрительное восприятие – это одна и та же активность. Существует объект, а затем возникает ментальная голограмма этого объекта. Познающая вовлечённость происходит посредством создания ментальной голограммы.

Слово «лишь» означает, что только это и происходит. «Лишь» опровергает, что существует «я», отдельное от всего этого процесса, которое либо им управляет и производит его, либо наблюдает со стороны. Нет никакого отдельного «я» и нет отдельной вещи, прибора под названием «ум», на котором «я» нажимает на кнопки, чтобы видеть, думать и так далее. Вот что опровергает слово «лишь». Оно опровергает, что существует отдельное «я» или отдельный ум, которые выполняли бы эту активность. Существует только ментальная активность. Она продолжается от момента к моменту. Если спросить: «Кто думает?» – то, конечно, мы ответим: «Я», однако это «я» не является чем-то отдельным от всего процесса. Вот что такое ментальная активность.

Также мы можем рассмотреть ментальную активность с физической точки зрения. В этом случае мы описываем её как активность очень тонкой энергии, а на более грубом уровне – как активность электрической энергии и химических процессов. Это просто разные описания одного и то же явления. Мы можем объяснить его с точки зрения субъективного опыта (как возникновение ментальной голограммы и направленной на неё познающей вовлечённости) или с объективной, физической точки зрения (как движение энергии и так далее). Это описания одного и то же явления, но с двух разных сторон.

Также у ментальной активности есть физическая основа – «оборудование» в виде мозга и нервной системы. Тем не менее мозг сам по себе не производит ментальную активность. Если положить мозг на стол, в нём не будет происходить ментальная активность. Только когда с мозгом соединяется сознание, ментальная активность может происходить, опираясь на физическую основу. Вот что мы имеем в виду под ментальной активностью. Это ум. Понимаете? Ментальную активность не так просто определить, однако именно об этом наша сегодняшняя тема.

В ментальной активности всегда присутствует вовлечённый объект (’jug-yul), который ментальная активность познаёт с помощью создания его ментальной голограммы. Ментальная активность не может существовать без содержимого. Это содержимое – и есть вовлечённый объект. Мы не можем просто знать, не зная чего-либо. Мы не можем видеть, не видя объекта. Мы не можем думать, если не обдумываем мысль, то есть у нас всегда есть объект. Что ментальная активность познаёт? Ментальная активность познаёт так называемый вовлечённый объект, и в большинстве случаев это общепринятый объект (’jig-rten-la grags-pa).

Пример общепринятого объекта – собака. Это объект, включающий в себя информацию от разных органов чувств на протяжении некоторого времени. Что такое собака? Это зрительный образ собаки? Это запах собаки? Это звук, который издаёт собака? Это физическое ощущение, которое мы чувствуем, когда гладим собаку? Что такое собака? Она длится всего одно мгновение? Познавая этот объект в течение некоторого времени, мы видим совершенно разные объекты или видим собаку? Общепринятый объект – это, например, собака. Это объект, который включает в себя соответствующий зрительный образ, звук, запах, вкус, физическое ощущение и длится во времени.

В тибетском буддизме есть много разных объяснений этой темы, однако с точки зрения школы гелуг мы действительно видим собаку. Мы видим не просто цветную форму собаки. Мы видим и собаку, и цветную форму собаки. Или мы слышим, как собака лает, то есть слышим звук, но также слышим собаку. Это вовлечённые объекты, которые включают общепринятый объект и, если это тот или иной тип сенсорного восприятия, они включают данный тип сенсорной информации.

Что мы видим, когда видим собаку? Мы видим цветные формы – цветные формы собаки – и видим движение этих цветных форм. Это движение также длится во времени, оно не происходит лишь в одно мгновение. Что мы слышим? Обычно мы слышим множество разных звуков, а не просто один звук. Мы можем одновременно слышать пение птиц, музыку и шум машин на улице. Также мы одновременно воспринимаем громкость; это ещё один аспект. Есть множество аспектов, связанных с нашим слуховым восприятием. Воспринимая физические ощущения, мы можем одновременно чувствовать температуру и текстуру – гладкая у объекта поверхность или шероховатая. Сфера сенсорного восприятия состоит из множества аспектов.

Итак, при сенсорном познании вовлечённым объектом является общепринятый объект и один из типов сенсорной информации.

Существует шесть типов познания – пять типов сенсорного познания и ментальное познание. К типам сенсорного познания относятся зрение, слух, обоняние, вкус и физическое ощущение. Это буддийская классификация познания.

Что такое познание? Познание – это ментальное событие, или ментальная активность, и каждый момент познания состоит из нескольких аспектов. У нас есть вовлечённый объект. В каждом моменте чувственного восприятия или мышления присутствует общепринятый объект и представляющая его ментальная голограмма. Также в этом процессе участвуют первичное сознание, сопровождающие его ментальные факторы и познающие рецепторы. Эти три аспекта участвуют в любом ментальном событии.

Мы уже поговорили об объекте, который возникает и познаётся. За познание отвечают первичное сознание (rnam-shes) и ментальные факторы (sems-byung). Первичное сознание, или просто сознание, познаёт сущностную природу (ngo-bo) вовлечённого объекта. Это похоже на компьютер, который может отличать визуальную информацию от звуковой, хотя она представляет собой просто нули и единицы. Первичное сознание делает то же самое. В целом, единственное, что оно познаёт – это тип информации. Она зрительная? Звуковая? Обонятельная? Вкусовая? Тактильная? Или это исключительно ментальное явление, которое можно познать только умом, например мысли или объекты в сновидении.

Далее у нас есть познающий рецептор. Первичное сознание и сопровождающие его ментальные факторы функционируют посредством познающего рецептора. Этот познающий рецептор служит так называемым управляющим условием (bdag-rken). Таким образом, у нас есть познающие рецепторы, соответствующие каждому из органов чувств. Под познающими рецепторами имеются в виду светочувствительные клетки глаз, чувствительные к звуку клетки ушей, обонятельные клетки носа, вкусовые клетки языка, чувствительные к ощущениям клетки тела, а в случае ментального познания (например, мышления) в роли «рецептора» выступает непосредственно предшествующий момент познания.  

Какова функция познающего рецептора? Каждый тип первичного сознания функционирует только посредством познающего рецептора, который ему соответствует. Например, зрительное сознание функционирует только посредством светочувствительных клеток глаз. Каждый тип сенсорной информации обнаруживается конкретным познающим рецептором, например, зрительные образы могут быть получены только с помощью светочувствительных клеток глаз. Скажем, мы видим общепринятый объект, например собаку. Перед нами сидит собака. Собака лает. У нас возникает зрительный образ, звук и, возможно, запах, если наш нюх достаточно чуткий, чтобы почувствовать, как пахнет собака. Зрительная информация собирается и фиксируется светочувствительными клетками глаз, которые функционируют как опора зрительного сознания. Слуховая информация собирается и фиксируется чувствительными к звуку клетками ушей, которые будут функционировать как опора слухового сознания. То есть зрение, слух, вкус, физическое ощущение и мышление функционируют одинаково. «Мышление» – это, возможно, не лучшее слово. Лучше сказать «ментальное познание», поскольку сюда также включено видение снов, и таким образом наше слово «мышление» в западных языках не отражает тот смысл, который заложен в буддийском объяснении.

Самое интересное в данном случае – это видимость. Видимость, или ментальная голограмма, возникающая в первичном сознании, зависит от познающего рецептора. Например, ментальная голограмма, возникающая благодаря светочувствительным клеткам глаз человека, мухи и рыбы, когда все они смотрят на собаку, будет сильно отличаться, поскольку светочувствительные клетки в глазах этих трёх видов существ устроены по-разному. Все ли они видят собаку? Да, все они видят собаку, однако ментальная голограмма собаки будет сильно отличаться, не правда ли? На самом деле, это очень интересно. Что мы видим?

Далее, существуют ментальные факторы, которые сопровождают первичное сознание. От них зависит, как ментальная активность воспринимает объект и как она его удерживает. Например, есть такое качество, как интерес. Каждый ментальный фактор включает в себя целый спектр. Фактор интереса может варьироваться от отсутствия интереса до сильного интереса. То же самое касается внимания: этот фактор может отсутствовать или быть очень сильным. Ещё один фактор – намерение – определяет, что мы хотим сделать с объектом. Сосредоточение также может быть слабым или сильным. Кроме того, в отношении объекта у нас могут возникать положительные эмоции, например любовь или терпение, а могут возникать негативные эмоции, например гнев или привязанность.

Из этих факторов состоит каждое ментальное событие, каждое мгновение ментальной активности. Было бы полезно попробовать сейчас различить и распознать ментальную активность. Напомню, что в каждом мгновении ментальной активности присутствует общепринятый объект и какой-либо тип сенсорной информации об объекте, а также ментальная голограмма этого общепринятого объекта, представленного посредством полученной сенсорной информации. Ментальная голограмма – это голографический зрительный образ или звук, который возникает на основе соответствующего сенсорного сознания, сопровождаемого набором ментальных факторов, которые функционируют благодаря познающему рецептору, соответствующему этому сенсорному сознанию и сенсорной информации. Если это ментальное познание, то предыдущий момент мышления или сновидения будет управляющим условием и в следующее мгновение создаст ещё один акт ментального познания. Всё это происходит в каждое мгновение. Кстати, для того чтобы распознать ментальную активность, могут потребоваться годы, так что не думайте, что это просто.

Думаю, важно понять, что ментальная активность – это не вещь. Она включает в себя множество аспектов, и все они способствуют тому, чтобы ментальная активность создавала ментальную голограмму общепринятого объекта, возникающую в процессе познающей вовлечённости. Создание ментальной голограммы связано с общепринятым объектом и с соответствующим типом информации (зрительным образом, звуком и так далее). Чтобы ментальная голограмма возникала, необходимо первичное сознание, работающее с помощью познающего рецептора. Познающая вовлечённость происходит с помощью первичного сознания, которое просто познаёт, что объектом является зрительный образ или звук, а также с помощью ментальных факторов, направленных на объект – внимания, интереса, любви, ненависти и так далее. Всё это происходит в каждое мгновение. Нет никакой отдельной машины под названием «ум», которая производит эту активность, и нет отдельного «я», которое наблюдает за этим процессом, хотя в медитации нам может казаться, что это именно так – словно существует «я», которое сидит в голове, ищет ментальную активность и за ней наблюдает. Даже такое наблюдение – это возникновение ментальной голограммы наблюдения, поэтому нет никакого отдельного от этого процесса «я». Хотя, если мы спросим: «Кто размышляет?» – то, конечно, это я размышляю, а не вы. Ментальная активность индивидуальна.

Давайте для начала хотя бы просто познакомимся с медитацией на распознавание ментальной активности. Конечно, есть множество способов практиковать эту медитацию: с открытыми глазами, когда мы смотрим по сторонам, и с закрытыми глазами. Думаю, в нашем случае лучше всего практиковать с открытыми глазами: мы будем видеть и слышать. Кстати, слышите ли вы что-нибудь? Я слышу, как тикают часы. Не знаю, слышите ли вы что-нибудь. В комнате довольно тихо. Даже если мы начнём о чём-нибудь думать вербально, это тоже возникновение ментальной голограммы мысли и познающая вовлечённость: мы будем обдумывать мысль, причём никакого отдельного «я», которое будет это делать, нет.

Посмотрите по сторонам. У вас будут возникать различные ментальные голограммы, поскольку вы видите разные вещи.

Мне кажется, что самая интересная ментальная голограмма – это ментальная голограмма слов и предложений. Вы когда-нибудь об этом задумывались? За одно мгновение мы слышим лишь один согласный или гласный звук либо сочетание гласных и согласных. Когда мы произносим первый слог слова, а затем второй, мы уже не слышим первый слог: мы слышим только второй слог. Когда мы произносим второе слово, мы уже не слышим первое слово. Как же мы понимаем, что нам говорят? За одно мгновение мы не можем услышать слово целиком, и мы точно не слышим целое предложение за одно мгновение, но тем не менее мы всё понимаем, потому что возникает ментальная голограмма слова или предложения. Вот что мы слышим. Мы слышим звуки с помощью ментальной голограммы, которая представляет целое слово или предложение. На самом деле это очень интересно. Как нам удаётся понимать язык или наблюдать за движущимися объектами? Это изумительно. Мы видим только один кадр за одно мгновение, тем не менее благодаря ментальным голограммам мы видим движение.

[медитация]

Хорошо. Очевидно, что вам нужно будет продолжать выполнять те медитации, которые мы сегодня быстро пройдём. Сейчас я хотел лишь дать вам возможность попробовать.

Вы говорите, что всё, даже наши мысли, – это ментальная голограмма?

Всё, что мы видим, слышим и всё, о чём мы думаем, познаётся с помощью ментальной голограммы.

Кто или что создаёт эту ментальную голограмму?

Что создаёт голограмму? Как я уже говорил, у этого процесса есть физический компонент, то есть присутствует энергия и так далее. Мы можем сказать: «Я думаю, я вижу». Я думаю и вижу, однако нет никакого отдельного «я» или отдельного «ума», которые создают ментальную голограмму. Давайте посмотрим на это с точки зрения прасангики гелуг. Есть внешний объект, например вот эта статуя. Это общепринятый внешний объект, и мы видим его посредством ментальной голограммы. Западная наука согласится с этим утверждением. В прасангике гелуг сказали бы, что ментальная голограмма (на самом деле этот термин rnam-pa буквально переводится как «аспект», однако это слово плохо передаёт смысл термина) прозрачна, поэтому сквозь неё мы можем увидеть внешний объект, статую. Ментальная голограмма представляет статую в нашем мышлении.

Но опыт разных людей будет разным из-за влияния отпечатков, которые есть у человека в этой жизни. В примере с собакой, когда её вижу я, мне становится страшно. Когда другие люди видят собаку, они чувствуют что-то другое.

Вы правы. То, что мы видим, будет восприниматься по-разному, однако здесь нужно провести разграничение. Это ментальное событие состоит из множества аспектов. Ментальной голограммой, как я уже говорил, будет ментальная картинка собаки. Для каждого из нас ментальная голограмма будет выглядеть по-разному, поскольку мы будем смотреть на собаку с разных ракурсов, на разном расстоянии и с разной высоты; более того, если мы посмотрим на собаку человеческим глазом или глазом паука, ментальная голограмма будет отличаться. Ментальные факторы, сопровождающие ментальную голограмму, также будут отличаться. У нас может присутствовать страх, сострадание, любовь и так далее. Ментальные факторы будут придавать ментальному явлению разные оттенки.

Когда мы смотрим на статую, у каждого из нас возникают разные голограммы, поскольку мы находимся от неё на разных расстояниях и смотрим на неё с разных ракурсов.

Это технический аспект.

Да, но статуя будет выглядеть по-разному. Если вы сделаете фотографию на полароиде и тот мужчина сделает фотографию на полароиде, то фотографии не будут идентичны. Видим ли мы один и тот же объект? Это сложный философский вопрос.

Давайте продолжим. Синонимы ментальной активности, или ума – это познание, восприятие, переживание объекта, определённый опыт. Говоря «переживание» или «опыт», мы не имеем в виду: «Я проработал на этой должности долгое время, поэтому у меня большой опыт». В данном случае у слова «опыт» другой смысл. Это также не значит: «Это был ужасный опыт, ужасное переживание». Переживание на опыте – это то, что отличает живое существо (того, кто обладает умом) от компьютера. На экране компьютера возникает информация, представленная тем или иным образом, например в виде картинки. Не знаю, есть ли у компьютера «познающая вовлечённость» – возможно, нет, – но компьютер точно не переживает объект. Мы в своей ментальной активности переживаем объекты. Что же значит «переживаем»? Чтобы переживать объект, нужны два ментальных фактора – контактирующее осознавание (reg-pa) и чувство некоторого уровня счастья (tshor-ba).

Контактирующее осознавание

Иногда контактирующее осознавание называют «контактом», однако речь не идёт о чём-то физическом: это ментальный фактор, контактирующее осознавание. С его помощью мы переживаем объект как в некоторой степени приятный, неприятный или нейтральный. Таким образом мы «переживаем» объект.  

На характер нашего переживания – приятное оно или нет – влияет множество вещей. На него влияют наши кармические склонности. Также на переживание влияет степень нашего знакомства с объектом в этой жизни. Чем лучше мы с ним знакомы, тем сильнее будет наше удовольствие либо неудовольствие.

На переживание могут влиять факторы, связанные с окружающей средой, такие как день и ночь, достаточность освещения, температура воздуха, погода. Когда мы, стоя под ледяным дождём, смотрим на красивый пейзаж, он принесёт нам мало удовольствия. Если мы видим его в приятный солнечный день, нам будет приятно. Эти факторы влияют на наши переживания. На наше восприятие может повлиять окружающая обстановка или люди, которые с нами рядом. Когда мы любуемся красивым пейзажем, а рядом громко лает и рычит собака, нам будет не так приятно. Рядом с нами могут громко шуметь машины. Всё это влияет на контактирующее осознавание.

Есть и другие факторы, например связанные с телом, которые влияют на контактирующее осознавание. Чувствуем ли мы усталость или голод? Может быть, нам холодно или мы нездоровы? Это также повлияет на характер нашего переживания – будут ли объекты восприятия казаться приятными или неприятными. На восприятие также влияют другие ментальные факторы, и они могут быть направлены на воспринимаемый объект (например, это может быть гнев или любовь), а могут быть направлены на что-либо совершенно другое: «Я очень злюсь из-за того, что сегодня случилось, и еда мне не нравится, потому что у меня плохое настроение». Это также будет влиять на переживание объекта.

Далее, очень важно наше отношение к объекту. Считаем ли мы объект красивым? Считаем ли его вкусным? Считаем ли его своим? Эти факторы сильно повлияют на то, будем ли мы переживать объект как нечто приятное или неприятное. Воспринимаем ли мы его как хлам? Наше отношение к объекту также повлияет на наше переживание.

Нельзя сказать, что объект приятный или неприятный сам по себе и что характер нашего переживания не является результатом нашей кармы. Наше переживание зависит от описанных выше факторов.

Чувство некоторого уровня счастья

Второй ментальный фактор – это чувство некоторого уровня счастья. Именно так мы переживаем ментальную активность, связанную со зрительным, слуховым восприятием объекта, с размышлением об объекте и так далее. Здесь проводится разделение на то, как мы переживаем объект и как мы переживаем познание объекта, например его зрительное восприятие. Если объект кажется нам в какой-то степени приятным, мы чувствуем некоторый уровень счастья. Счастье – это такое чувство, которое нам хочется продлить, когда оно возникает. Если же объект нам в той или иной степени неприятен, мы переживаем некоторый уровень несчастья. Несчастье – это чувство, которое нам хочется прекратить, когда оно возникает: «Я не хочу больше на это смотреть. Я не хочу стоять под дождём и смотреть на это». Мы чувствуем несчастье. Несчастье – это ментальный фактор. Переживаемый нами некоторый уровень счастья созревает из положительных кармических потенциалов, накопленных благодаря предыдущим созидательным действиям, а несчастье созревает из отрицательных кармических потенциалов, накопленных предыдущими разрушительными действиями. Чувство, возникающее в каждый момент времени, – часть сложного процесса созревания кармы.

Не забывайте, что на переживание объекта влияют различные факторы: среда, наше отношение к объекту, ментальные факторы, состояние ума и так далее. Чувство счастья или несчастья будет соответствовать этим факторам. Чувство счастья и несчастья в каждый момент времени созревает из кармических потенциалов. Впрочем, под счастьем здесь имеется в виду неудовлетворяющее, преходящее состояние. У такого типа счастья есть недостатки. Вот что значит переживать объект. Это часть ментальной активности.

Можем ли мы одновременно переживать неприятное контактирующее осознавание и счастье?

Считается, что нет. Должен сказать, это очень интересная тема. Давайте используем пример с удовольствием и болью. Удовольствие и боль – это физические ощущения. Это не то же самое, что чувства счастья и несчастья. Это другое. Мы можем быть мазохистами. Например, мы переживаем боль. Мы переживаем её определённым образом, поскольку у нас к ней особое отношение. Если мы мазохистичны, мы можем относиться к боли как к приятному переживанию, чувствовать счастье и думать: «Я это заслужил», или что-либо ещё. Нам нужно различать объект и то, как мы его переживаем.

Можно использовать пример родов.

Это очень интересно. Мать может рассказать, что рожать больно, однако роды можно переживать с чувством счастья. Будет ли роженица переживать счастье во время родов? Это очень интересно. Вы когда-нибудь рожали? Я тоже нет.

Многие матери говорят, что находят такую боль приятной. Это больно, но приносит счастье.

Не совсем. Думаю, здесь есть разница. Что такое ментальная голограмма? Одна ментальная голограмма возникает из-за чувствительных клеток тела, которые чувствуют интенсивную боль, это неприятно, и из-за этого человек чувствует себя несчастным. Однако в это же время женщина может думать о рождающемся ребёнке и видеть его. Эта ментальная голограмма приятна, это приятное познание, и женщина чувствует счастье. В каждом случае присутствует конкретный аспект контактирующего осознавания и свой уровень счастья.

Всё это происходит одновременно. Также существует теория, что эти аспекты сменяют друг друга, однако если они всё же присутствуют одновременно (это самая распространённая точка зрения), то разным аспектам, разным ментальным событиям мы уделяем разное количество внимания. Если мы сильно сосредоточены на том, что рождается малыш, то чувствуем себя очень счастливыми и не обращаем внимания на боль, хотя соответствующая ментальная голограмма возникает и мы переживаем боль.

Или вот ещё пример: когда нам сверлят зуб, предварительно вколов новокаин, хотя мы и не чувствуем боли, мы всё равно несчастны. Почему? Какая ментальная голограмма делает нас несчастными? Возникает ментальная голограмма мысли «мой зуб сверлят», а также мы видим рядом с собой стоматолога и слышим шум. Обычно именно шум от бормашины делает нас очень несчастными, а не физическое ощущение, потому что мы ничего не чувствуем. Опять же, наше переживание в тот или иной момент будет в первую очередь зависеть от того, на что мы направляем внимание. Это очень важно понимать, поскольку мы можем переключать внимание.

Например, поскольку мой дом находится на углу оживлённой улицы, в моей квартире всегда очень шумно из-за проезжающих машин. Я слышу этот шум весь день, однако не обращаю на него внимания. Я к нему так привык, что перестал его замечать, поэтому я могу работать и шум меня не беспокоит. Тем не менее вначале меня очень отвлекал шум машин, поскольку я слишком заострял на нём внимание.

Давайте попробуем распознать, или выделить в своём переживании, то есть в ментальной активности, все те протекающие процессы, которые мы обсудили. Благодаря нашим органам чувств у нас возникает ментальная голограмма. Первичное сознание сортирует голограммы, различая зрение, слух, физическое ощущение, мысли и сновидения. Возможно, сейчас мы не видим сны, поскольку не спим, однако мы способны видеть сны.

Размышление, кстати, необязательно подразумевает слова. У нас в голове может проигрываться ментальный фильм. В буддизме многие процессы относят к «мышлению». Обычно на Западе под мышлением мы подразумеваем мысли, состоящие из слов, однако это необязательно так. Даже если в нашей голове играет музыка, это необязательно предполагает слова: это может быть песня или просто музыка без слов. Тибетское слово, обозначающее «мышление», включает всё это. Не знаю, каким словом мы могли бы это назвать в западных языках.

В любом случае у нас возникает ментальная голограмма, происходит познающая вовлечённость и переживание, восприятие. Возникает контактирующее осознавание, то есть переживание объекта как приятного, неприятного или нейтрального – эти переживания могут быть расположены в разных областях спектра, они необязательно должны быть интенсивными, – и чувство счастья или несчастья. Хотим ли мы продолжать смотреть на объект? Мы счастливы или нам стало скучно? Может быть, мы смотрим на тот же самый объект, который изначально казался приятным, но теперь чувствуем себя несчастными и переживаем неприятное контактирующее осознавание? Мы отворачиваемся и смотрим на что-нибудь другое.

Почему мы поворачиваемся и смотрим на что-нибудь другое? Потому что, глядя на объект, мы переживаем некоторый уровень несчастья, пусть даже очень низкий. Мы устали смотреть на объект. Это несчастье на очень низком уровне. Несчастье необязательно подразумевает, что мы расстроены и плачем. Когда мы смотрим по сторонам, наше зрение на чём-нибудь задерживается, потому что мы находим объект приятным, мы счастливы смотреть на него некоторое время. В этом и проблема. У нас не будет желания смотреть на объект вечно. Через какое-то время мы устанем. То же случится, если мы будем слушать одну и ту же песню. Приятное и неприятное, счастье и несчастье – всё это возникает как часть ментальной активности и отличает наше восприятие от камеры, которая делает снимок. Камера не переживает объект.

Однако современные камеры могут обработать фотографию так, чтобы она была более красивой.

Камера может сделать фотографию красивее, однако она становится красивее не по мнению камеры. Самой камере фотография не кажется более красивой. Это наше восприятие фотографии, она кажется красивой нам.

Я бы сказал, что это переживание камеры.

Нет. Камера может быть запрограммирована выполнять определённые действия, однако это не значит, что она переживает приятное или неприятное контактирующее осознавание и чувствует себя счастливой или несчастной.

Кажется, что мы практически не воспринимаем ничего нейтрально, не правда ли?

Не совсем. Нейтральное чувство существует, однако оно подразумевает отсутствие счастья или несчастья. Мы переживаем нейтральное чувство в невероятно глубоких состояниях поглощённого сосредоточения. Однако на обыденном уровне наши чувства действительно редко оказываются в самом центре спектра счастья и несчастья. Тем не менее это интересное явление. Когда мы говорим: «Я ничего не чувствую», что это означает? Это значит, что на самом деле мы не обращаем внимания на свои чувства, и у этого может быть множество причин. Нам может быть страшно узнать, что мы на самом деле чувствуем. Грусть – это разновидность несчастья, и она может быть такой глубокой и подавленной, что мы переживаем её так, как будто ничего не чувствуем, хотя на самом деле чувствуем сильную грусть.

Есть три теории по этому поводу, и это очень интересно. Мы осматриваем комнату, видим находящихся здесь людей, стену, красивые тибетские тханки, то есть рисунки, обрамлённые в парчу. Все эти объекты находятся в поле нашего зрения, но что мы чувствуем? Есть три теории на этот счёт.

• В соответствии с первой теорией мы познаём каждый объект или каждого человека по-отдельности. Нам приятно смотреть на один объект, и мы чувствуем себя счастливыми, нам неприятно смотреть на другой, и мы чувствуем себя несчастными. Когда мы смотрим на стену, у нас возникает нейтральное чувство, а на тханку нам смотреть приятно. Когда мы видим каждую отдельную вещь, это отдельный процесс познания. Это первая теория.
• В соответствии с другой теорией мы воспринимаем множество индивидуальных объектов, но у нас возникает один процесс познания всего в целом. У нас возникает просто общее чувство счастья или несчастья, когда мы видим всё, что в поле нашего зрения, хотя при этом воспринимаем индивидуальные объекты.
• В соответствии с третьей теорией мы воспринимаем всё поле восприятия как один объект и у нас возникает одно связанное с ним чувство.

Что мы чувствуем, когда смотрим на несколько вещей, некоторые из которых нам нравятся, а некоторые не нравятся? На самом деле это очень интересно. Как это работает? Чёткого ответа нет, но есть три теории.

Многое зависит от того, на чём мы сосредотачиваемся в поле восприятия. Мы видим всё, что находится в поле зрения, но сосредотачиваемся на конкретном человеке или, например, на его рубашке. Это не то же самое, что сосредотачиваться на лице человека. Возможно, мы и хотели бы посмотреть на лицо, однако его рубашка выглядит не очень. Это просто пример, я не хотел сказать, что у вас некрасивая рубашка.

Итак, переживание – это то, что мы можем распознать как часть ментальной активности. Однако сложно сказать, что это такое, не так ли? И всё же переживание возникает и мы воспринимаем вещи.

Итак, ментальная активность может быть концептуальной и неконцептуальной. К неконцептуальной активности относят активность, связанную с органами чувств, а также ментальную активность во время сновидений. Мы видим сон не с помощью глаз или других органов чувств, однако во сне нам кажется, словно мы видим объекты, слышим, как кто-нибудь говорит, или переживаем физические ощущения, например чувствуем, что падаем, летим и так далее. Это неконцептуальная активность.

Также ментальная активность может быть концептуальной. Концептуальная активность может быть только ментальной. Опять же, она может происходить либо когда мы бодрствуем, либо когда мы спим.

В чём разница? Концептуальная активность функционирует посредством категорий. Существует несколько видов категорий. Есть категория объекта (don-spyi), например «собака» или «коричневый», и есть звуковая категория (sgra-spyi), связанная со звучанием слова. Как получается, что мы видим множество разных животных и понимаем, что все они собаки? Это происходит благодаря категории «собака». Все они выглядят по-разному, но благодаря категории «собака» мы воспринимаем их как собак. Или возьмём категорию «коричневое». Есть множество оттенков коричневого, и мы воспринимаем их все посредством категории «коричневое». Или, например, есть категории звуков, из которых состоят слова. Это очень интересно. Мы можем произнести слово «собака» и услышать его в исполнении самых разных человеческих голосов. Каждый человек произнесёт это слово по-своему, с разной громкостью, однако с помощью категории мы услышим, что это звук слова «собака». Мы поймём, что все эти люди произнесли слово «собака». На самом деле это изумительно. Вот как это происходит. Это так называемые звуковые категории.

Далее, существуют категории смысла (don-spyi), например смысл слова «любовь». Что означает слово «любовь»? В разные промежутки времени мы чувствуем любовь. Чувствуем ли мы каждый раз ровно одно и то же? На самом деле нет. Чувствую ли я то же самое, что и вы? Нет. Однако мы назвали это чувство словом «любовь» и у этого слова есть смысл. Это очень интересно, поскольку я могу вкладывать в это слово другой смысл, чем вы, а в словаре может быть написано что-нибудь ещё. Однако, когда я использую слово, я вкладываю в него своё значение. Вот что касается категорий разных типов.

Неконцептуальная активность функционирует без помощи категории. Давайте посмотрим, можем ли мы определить: когда происходит лишь возникновение ментальной голограммы и познавательная вовлечённость, участвуют ли в этом процессе категории. Мы воспринимаем все эти объекты как столы. Существует категория «стол». Нужно ли нам мысленно проговаривать: «Стол, стол, стол»? Нет. Неконцептуально мы что-то чувствуем, но с помощью категории «счастье» мы понимаем, что чувствуем счастье. Существует разница между тем, чтобы видеть что-то и видеть стол.

Становится ещё интереснее. Когда мы просто что-то видим, видим ли мы стол? Или мы видим объект как стол только посредством категории «стол»? Действительно ли это стол? Может, это стул. Мы можем смотреть на это как на стол или как на стул, но, кажется, смотреть на объект неконцептуально, не воспринимая объект ментально как стул или как стол, невозможно. Распознать неконцептуальное познание невероятно трудно. Обычно это происходит за микросекунду, то есть настолько быстро, что мы не можем этого заметить. Неконцептуальное познание просто фиксирует, что мы воспринимаем зрительный образ, звук и так далее.

Опять же, многое зависит от теории познания. Различаем ли мы просто один зрительный образ, поскольку видим всё поле зрения сразу? Или у нас происходят отдельные акты познания, направленные на каждый отдельный объект в поле нашего восприятия, то есть мы видим отдельно человека, стол, предмет на столе? Или разделение ещё более тонкое? Воспринимаем ли мы сначала цвет и форму? Если взять физическое ощущение, воспринимаем ли мы текстуру и температуру?

Если мы воспринимаем предмет, то далее определяем, что это за предмет. Это сложная тема. Я хотел рассказать вам ещё кое-что, прежде чем разбирать эту тему подробнее, но именно здесь теория познания и пустотность пересекаются. Что доказывает, что это стол? Что доказывает, что это стул? Есть ли что-либо внутри объекта, что это доказывает? Что доказывает, что это познаваемый объект? Есть ли вокруг него контур, который отделяет объект от того, что находится рядом с ним, благодаря чему объект становится отдельной вещью?

Мы можем неправильно совместить различные цветные формы, которые видим, как будто это составные части одного объекта, например красный цвет вашего одеяния и красный цвет стола. Мы могли бы увидеть эти два объекта как одну вещь, поскольку ваше одеяние и рубашка разных оттенков красного, как и стол. Есть ли вокруг вашего одеяния контур, который отделяет его красный цвет от красного цвета стола? Где этот контур? Это интересно.

Всё это исходит со стороны ментальной активности, а не со стороны объекта. Тем не менее общепринятые объекты существуют.

Мы подходим к следующему вопросу: как нам удостовериться в правильности того, что мы видим? Существуют три критерия:

• Есть условность, что бывает такая вещь, как одеяние. Нет условности о существовании единого объекта, включающего красную форму одеяния на вашем теле и красную форму стола. Подобной условности нет, и нет названия для такой условности. То есть условность исходит со стороны ума.
• Восприятие не противоречит достоверному познанию условной истины. Сняв очки, я буду видеть красное размытое пятно. Видите ли вы красное размытое пятно? А вы видите красное размытое пятно? Нет. Вы бы ответили: «Нет, никакого красного размытого пятна там нет». Я действительно воспринимаю ментальную голограмму красного размытого пятна. Это правда так, но никакого красного размытого пятна там нет, следовательно такое познание недостоверно. Или мне могло послышаться, будто вы сказали мне «да», но, если я спрошу всех остальных и в том числе вас, вы скажете: «Я не говорил “да”, я сказал “нет”». Моё восприятие противоречит достоверному восприятию других людей. То есть, опять же, достоверность познания определяется со стороны ума.
• Восприятие не противоречит уму, достоверно познающему глубочайшую истину. Такого противоречия быть не должно. Глубочайшая истина заключается в том, что мы не можем обнаружить со стороны объекта нечто, что делает его столом или стулом, то есть само по себе доказывает, что это стул или стол. Можно доказать, что объект является столом или стулом с помощью соответствующего ментального обозначения; мы считаем объект столом или стулом и используем его соответствующим образом. С условной точки зрения, если мы обозначим этот объект «собака», он не сможет функционировать как собака, поэтому здесь возникает противоречие.

Далее мы подходим к теме характерных черт, однако сначала позвольте мне добавить ещё кое-что.

Несколько недель назад в Тулузе Его Святейшество Далай-лама очень подробно объяснял, как работает неконцептуальное познание. Он сказал, что неконцептуальное познание познаёт общепринятый объект (вовлечённый объект) и ментальную голограмму, устанавливая (sgrub-pa), что этот объект нам знаком: он является визуальным, звуковым или ментальным. Неконцептуальное познание лишь устанавливает объект. Далее, существует теория, о которой я говорил: воспринимаем ли мы сразу всё поле восприятия? Или мы воспринимаем индивидуальные объекты? В зависимости от того, на какую теорию мы опираемся, неконцептуальное познание устанавливает объект либо в качестве поля восприятия какого-либо условного типа (то есть устанавливает объект как зрительный образ или звук), либо, если мы видим индивидуальные объекты в отдельные фазы сознания, неконцептуальное познание устанавливает их как условные объекты (например, как индивидуальные предметы) в поле восприятия. Или неконцептуальное познание устанавливает, что перед нами характерная черта – или характерная черта всего поля восприятия, или характерная черта отдельного объекта, например уровень освещённости, цвет, температура, текстура и так далее. Вот и всё, что делает неконцептуальное познание.

Концептуальное познание познаёт вовлечённый объект посредством исключения (sel-ba) всего остального, что отлично от объекта. Таким образом оно выделяет один конкретный объект. Становится очень-очень интересно.

Это работает следующим образом. Когда мы размышляем о собаке, у нас возникает категория «собака», верно? Как мы думаем о собаке? Благодаря этой категории у нас появляется спецификатор – он называется концептуальным изолятом (ldog-pa, концептуальное обособление), который исключает всё, оставляя лишь одну ментальную голограмму – о ней мы и думаем, когда думаем о собаке. Подумайте о собаке. Как это происходит? Сама категория исключает «кошку» и «стол»: ум работает так, что исключает всё остальное, то есть выделяет одну конкретную голограмму, представляющую собаку. Итак, ментальная голограмма может возникать, когда мы просто думаем о собаке, и тогда у нас возникает представление о собаке, но самой собаки, которая выглядит таким образом, в комнате нет. Или голограмма может возникать, когда мы действительно смотрим на собаку. Такая голограмма представляет собаку, на которую мы смотрим, а нашем уме.

Это очень разные способы познания объекта. Его Святейшество очень понятно объяснил – я нашёл его объяснение по-настоящему познавательным, – что неконцептуальное познание лишь устанавливает, что объект является зрительным образом, живым существом и так далее. Затем концептуальное познание выделяет объект, исключая всё остальное: это собака. Из всех видов живых существ это один конкретный вид – собака. Когда мы думаем о собаке, мы представляем, как она выглядит. Уверен, у каждого из вас своя ментальная картинка собаки.

На самом деле в нашем уме не происходит активного исключения буквально всего, поскольку мы не смогли бы этого делать. Поэтому я всегда использую выражение «ничто иное, кроме как…» Мы воспринимаем собаку с помощью соответствующего изолята «ничто иное, кроме как собака». Что это? Это не что-либо иное, кроме собаки, и это исключает всё остальное. Обычно это переводят как двойное отрицание: это не не-собака. Тем не менее из-за этого становится совсем трудно что-либо понять.

Вот как работает концептуальное мышление. Оно выделяет что-либо конкретное. Неконцептуальное познание ничего не выделяет, однако и концептуальное, и неконцептуальное познание включают ментальный фактор различения (’du-shes). Всё становится очень запутанным, поэтому для начала давайте попробуем понять, что такое исключение всего остального. Есть разные типы ментальной активности, не правда ли? Это сложно распознать, так как это очень тонкий процесс. Это не активное исключение, и также параллельно с этим происходит процесс отнесения объекта к какой-либо категории – так называемое ментальное обозначение.

Есть два типа ментальной активности. Первый просто устанавливает, что перед нами зрительный образ, а второй концептуально его изолирует и определяет: «Это человек». Возникает ментальная голограмма этого человека, и данная голограмма представляет категорию «человек»: она служит примером человека, и мы понимаем, что смотрим на человека, а не просто устанавливает, что мы смотрим на «что-то». Всё это является аспектами ментальной активности.

И в неконцептуальной, и в концептуальной активности присутствует ментальный фактор различения (’du-shes). Часто этот термин переводят как «узнавание», однако этот фактор более базовый. Это различение.

Неконцептуальное познание различает, воспринимая особую характерную черту (mtshan-nyid, определяющая характеристика) появляющегося объекта (snang-yul), то есть ментальной голограммы всего поля восприятия, или одного общепринятого объекта в поле восприятия, или черты объекта – и приписывает ей условное значение (tha-snyad ’dogs-pa) как познаваемому объекту.

Как функционирует ментальный фактор различения? Он различает какую-либо определяющую характеризующую черту и присваивает ей условное значение, в соответствии с которым перед нами познаваемый объект, то есть мы что-то видим. Однако нам необходима характеристика, благодаря которой мы увидим, что перед нами некий объект, или характеристика (определяющая черта), которая описывала бы его как зрительный образ или звук. Вот как различение происходит в рамках поля восприятия. Оно не даёт названия и не соотносит объект со смыслом слова.

Например, даже если мы никогда раньше не видели компьютер, мы сможем с помощью неконцептуального познания различить его как некий объект на столе. Мы что-то увидим, хотя и не будем знать, что это, и не будем даже знать, как это называется. Однако мы отличим этот объект от стола. Это неконцептуальное познание. Оно способно различать. Оно также может различать зрительный образ и звук или зрительное и звуковое поле восприятия. Оно не даёт вещам названий.

В концептуальном познании фактор различения воспринимает общую черту (bkra-ba) появляющегося объекта, а в роли появляющегося объекта выступает категория. В неконцептуальном познании появляющийся объект – это характерная черта общепринятого объекта в ментальной голограмме, а в концептуальном познании это черта категории. В концептуальном познании происходит присвоение объекту условного названия, или слова (вместе с условным смыслом этого слова или без него), например «собака», «коричневый» или «любовь».

У нас есть категория. Как определяется категория? Определяющая характеристика (общая черта) категории устанавливается людьми. Это определяющая черта, которой обладают все объединённые в одну категорию объекты. Кто-то её придумал. Её придумал человек, составивший словарь, однако именно определяющая характеристика категории делает её категорией «коричневый», а не категорией «жёлтый». Затем определяющая характеристика изолирует эту категорию от всех остальных, выделяет одну ментальную голограмму, которая будет представлять категорию, и присваивает название ментальной голограмме и посредством этого также присваивает название условному общепринятому объекту.

У нас есть категория «собака». В этой категории присутствует определяющая характеристика, которая делает эту категорию не волком и не кошкой; это категория «собака». Далее мы изолируем, выделяем одну голограмму, представляющую собаку. Помимо всего этого у нас есть слово. Мы говорим: «Это слово будет представлять такую-то категорию, и сейчас я присвою этой категории название “собака”. Теперь мы будем называть эту категорию “собака”». Мы будем называть эту ментальную голограмму собакой, и общепринятый объект мы также будем называть собакой, вне зависимости от того, с какой громкостью и каким тембром человек будет произносить слово «собака». Когда мы услышим: «Ого, тут собака», мы будем знать, что люди говорят об этом объекте. Понимаете?

Существуют характерные черты голограммы общепринятого объекта, а также характерные черты категории. В неконцептуальном познании различение опирается на характеристики ментальной голограммы, а в концептуальном познании различение направлено на характеристики категории.

Вот что интересно: ни со стороны условных общепринятых объектов, ни со стороны ментальных голограмм, ни со стороны категорий мы не можем обнаружить характеризующих черт, которые доказывали бы сами себя. Но на условном уровне все явления обладают характерными чертами. Можем ли мы обнаружить определяющую характеристику где-то внутри категории «собака», которая находится там сама по себе и делает эту категорию категорией «собака»? Её невозможно обнаружить внутри категории, и она не может ни сама по себе, ни вместе с её ментальным обозначением посредством слова «собака» делать эту категорию категорией «собака». Категория «собака» является категорией «собака» лишь в силу умственного обозначения.

Мы говорим, что характерные черты условны. Если мы попробуем их найти, мы их не обнаружим. Это непросто понять. Хотя на условном уровне они существуют, они не доказывают существование объекта как условно познаваемого или как «того» или «этого» – ни сами по себе, ни даже в сочетании с умственным обозначением.

Я приведу пример. С неконцептуальным познанием будет сложно, с концептуальным намного проще. Есть ли внутри этого объекта нечто, что делает его столом или стулом? Есть ли внутри него определяющая черта, существующая сама по себе, независимая от придуманной кем-то концепции стола или стула? Хотя условно мы бы сказали, что это стол и стул. Люди придумали определение стола или стула: это то, на чём можно сидеть, или объект с плоской поверхностью, на который можно ставить предметы. На условном уровне, разумеется, это стул, а это стол. Тем не менее, если проанализировать эти объекты, существовала ли данная определяющая характеристика в этих объектах всегда, независимо от людей, которые придумали стол и стул? Нет.

Или взять, например, эмоцию, такую как любовь. Мы много чего чувствуем, не правда ли? Все чувствуют разное, и мы не чувствуем одно и то же в разные мгновения. Есть ли внутри всех этих чувств что-то – сейчас я использую слово «чувство» в западном значении, – что само по себе делает их любовью? Если бы концепции любви не существовало, что доказывало бы, что это любовь? Любовь – это то, к чему относится концепция любви, но условно мы бы сказали (и это было бы достоверное утверждение), что мы «чувствуем любовь», и другие люди с нами согласились бы, у них не возникло бы возражений. Существует условность, и другие люди могут это подтвердить; мы можем это подтвердить. Мы не раздуваем из этого какую-то фантастичную, невозможную вещь, которая будет существовать вечно и всегда делать нас счастливыми. Характеристики не могут быть обнаружены со стороны объекта, хотя условно (когда мы не анализируем) мы можем сказать: «Конечно, у этого чувства есть характеристики любви», однако их очень трудно обнаружить. Кто-то дал определение этому чувству. У нас может быть собственное определение либо общее определение из словаря. Определение – это и есть определяющие характеристики, которых может быть несколько.

Рассмотрим коричневый и жёлтый цвет. Существует свет и световые волны разной длины. Кто-то должен был придумать концепцию цветов, чтобы различать световые волны разной длины и разграничивать цвета: «В этом диапазоне находится коричневый, а в этом –  жёлтый цвет». Разные люди и разные культуры определяют границы цветов по-разному. Со стороны света нет ничего, что доказывало бы, что данная световая волна – это определённый цвет. Неконцептуальная активность воспринимает это как просто какой-то цвет. Концептуальная активность различает жёлтый и коричневый. Если посмотреть на это с другой точки зрения, можно даже сказать, что само качество цвета также концептуально. Это зависит от того, воспринимаем ли мы всё поле восприятия в целом или воспринимаем только один объект. Существуют разные теории познания, однако каждый акт познания включает в себя восприятие определяющей черты. Понимаете?

Это непросто, и это подводит нас к обсуждению пустотности: как доказать, что объект является тем, чем он является? Видим ли мы жёлтый? Видим ли мы коричневый? Условно мы бы сказали: «Да, я вижу жёлтый или коричневый». Другие люди с этим согласились бы, но что делает цвет коричневым или жёлтым? Это условность, умственное обозначение. Есть ли что-нибудь со стороны объекта, что, подобно крюку, позволяет нам каждый раз использовать одно и то же обозначение? Нет. Есть ли крюк, который позволяет называть объект разными словами разных языков? Нет. Это стол? Это Tisch (стол по-немецки)? Это собака? Это Hund? Что это?

Также познание может быть достоверным или недостоверным. Достоверное познание подразумевает, что оно точное и уверенное. У нас нет времени вдаваться в подробности, однако это подводит нас к теме того, что такое понимание. «Понимание» – это западное слово, которое подразумевает, что мы знаем смысл чего-либо. Чтобы понимать смысл, нужно ли нам знать соответствующее слово и его определение, или достаточно просто знать, что это? Это непростой вопрос, поскольку слово «понимание» не полностью соответствует тибетскому слову rtogs-pa. Например, неконцептуальное познание пустотности понимает пустотность неконцептуально. Оно понимает пустотность, но это не то же самое, что точное и уверенное понимание пустотности как того, к чему относится слово «пустотность». 

Есть ещё одна очень важная тема, о которой мы не можем поговорить ввиду отсутствия времени. Когда мы определим ментальную активность (то есть возникновение ментальной голограммы и направленную на неё познающую вовлечённость), нам нужно будет понять, является ли возникающая ментальная голограмма точной или неточной (как в случае с размытым пятном)? Соответствует ли ментальная голограмма общепринятому объекту? Познание может быть уверенным или неуверенным в том смысле, что различению может сопутствовать разная степень уверенности. У нас есть переживание, приятное и неприятное, есть чувство счастья и несчастья и, конечно, другие факторы: внимание, сосредоточение, интерес и так далее. Однако затем у нас возникает ещё один набор ментальных факторов, а именно беспокоящие эмоции и карма. Являются ли они неотъемлемой частью ментальной активности?

Гнев, жадность, привязанность, зависть и другие беспокоящие эмоции, возникая, лишают ум (ментальную активность) спокойствия. Ум больше не умиротворён, энергия расстраивается, и мы теряем самообладание.

Под кармой подразумеваются кармические импульсы. Если мы рассмотрим эту тему с точки зрения прасангики, то кармические импульсы ума – это навязчивые побуждения. «Навязчивость» – очень удачное слово. Навязчивость, подобно магниту, притягивает нас, вынуждая о чём-нибудь думать или мысленно напевать одну и ту же песню. Навязчивые побуждения, или компульсии, – это то, чем мы не можем управлять. Это кармические импульсы ума, то есть ментальный фактор побуждения. Подобно магниту, он вынуждает нас о чём-либо думать. Это не сама мыслительная активность. В мышлении нет ничего плохого. Карма – это навязчивость, которая неуправляемо вынуждает нас о чём-либо думать; именно от неё нам и нужно избавиться.

Кармические импульсы тела – это компульсивная форма тела, или положения, которые наше тело навязчиво принимает, когда мы совершаем определённые действия. То есть под кармой в данном случае имеется в виду не действие тела, например, когда мы бьём человека. Это форма, которую тело навязчиво принимает, чтобы совершить действие. Если говорить о кармических импульсах речи, они представляют собой компульсивные звуки слогов, из которых состоят слова, когда мы навязчиво их произносим, чтобы совершить какое-либо действие речи.

Прасангика и все остальные буддийские философские системы очень чётко говорят, что под кармой понимаются не сами действия, а навязчивые побуждения, которые вынуждают нас о чём-нибудь думать, или компульсивные положения нашего тела, когда мы что-либо делаем, или компульсивные звуки нашей речи, когда мы что-либо говорим. Существует множество различных теорий, но ни в одной из них карма не определяется как действие.

Думаю, для начала нам нужно распознать навязчивый аспект наших побуждений, из-за которого в нашем познании возникают ментальные голограммы, то есть распознать компульсивность наших мыслей. Это наиболее актуально для нашего обсуждения ментальной активности. Мы компульсивно думаем разрушительные мысли или даже созидательные, но связанные с заблуждением. Одновременно с этим мы переживаем беспокоящие эмоции или беспокоящие состояния ума. Из-за всего этого мы теряем спокойствие ума и самообладание.

Далее мы начинаем анализировать: является ли это неотъемлемой частью ума, которая навсегда останется в ментальной активности? Возникновение ментальной голограммы, вовлечённость, контактирующее осознавание (приятное, неприятное), чувства счастья и несчастья – всё это присутствует всегда. С этим нет проблем. Нет никакого противодействующего средства, которое могло бы прервать эти процессы. В то же время беспокоящие эмоции и навязчивость, в частности навязчивые мысли, возникают из-за неосознавания относительно нашего «я», например, когда мы думаем: «Я должен это сделать».

Перфекционисты – это хороший пример. Их действия могут быть созидательными: «Я должен идеально сдать экзамен. Моя комната должна быть идеально чистой. Я должен выглядеть идеально ухоженным», и так далее. Это навязчивость, связанная с манерой наших действий. Однако всё это основано на «я»: «Я должен быть таким». Нам кажется, что «я» существует как обнаружимая сущность и так далее. Для этого есть противодействующая сила. Важно увидеть, что «я» не существует подобным образом. Как я говорил, это отдельная большая тема, но это следующий шаг при распознавании нашей ментальной активности.

Говорится, что ментальная активность чиста. Она не запятнана беспокоящими факторами. Мы должны распознать, что в ментальной активности является основополагающим (сам принцип работы ментальной активности), а что можно устранить. От чего же мы можем избавиться? От беспокоящих эмоций и компульсивности. Это настоящие источники проблем, даже когда навязчивость связана с созидательными действиями, поскольку она приносит нам преходящее счастье. Это подводит нас к теме пустотности.

Напоследок я хотел бы ещё упомянуть то, что Его Святейшество рассказал в Тулузе. Мне кажется, это очень интересно. Он объяснял медитацию на распознавание условной природы ментальной активности – возникновения ментальной голограммы и направленной на неё вовлечённости. Полагаю, это медитация в стиле гелуг. В карма кагью медитируют по-другому. В карма кагью мы пробуем распознать условную природу ментальной активности, используя зрение и слух, то есть пытаемся распознать её в каждое мгновение разных видов познания. Его Святейшество сказал, что нам нужно исключить или минимизировать сенсорное познание. Мы никогда не избавимся от сенсорного познания полностью, поскольку, даже находясь в условиях сенсорной депривации (когда вокруг нас полная темнота, ничего не слышно и мы лежим на поверхности, которую не чувствуем, так как она очень мягкая), мы всё равно будем слышать биение сердца, чувствовать, как пульсирует кровь, и так далее. Исключить сенсорное познание невозможно, но мы можем минимизировать его и остановить вербальное мышление. Попробуйте не думать о категориях, которые мы обычно мысленно проговариваем, например: «Тишина». Не должно быть никаких посторонних эмоций, таких как страх. Многие люди, оказавшись в таких обстоятельствах, приходят в ужас: «Меня не существует». Они пугаются. Если эти эмоции не возникают, в таких условиях мы можем попробовать распознать, различить ментальную активность, понять, что это. Это самые благоприятные обстоятельства для этого.

Мы можем почувствовать навязчивость, которая вынуждает нас думать. Подобное мышление компульсивно, не так ли? Мы не можем им управлять. Например, мы пытаемся уснуть. Компульсивность, из-за которой мы продолжаем думать, – это карма, кармические импульсы, и это ужасно. Вы можете попробовать это распознать: «Это просто возникновение ментальной голограммы».  

В любом случае на этом наша лекция заканчивается. Я хотел представить разные идеи, которые можно рассматривать подробнее. Однако если вы хотя бы заинтересовались темой ментальной активности и медитации на природу ума, то это очень здорово.