(1) Мудрец учил всем этим подразделам ради распознавания. Следовательно, развивайте распознавание, желая успокоить страдания.
(2) Поверхностная и глубочайшая считаются двумя истинами. Глубочайшая не является объектом познания двойственного ума, двойственный ум обсуждается [с точки зрения] поверхностной.
(3) В свете этого мир воспринимают два типа [людей] – йогины и обычные люди. Мир обычных людей опровергается миром йогинов.
(4) В силу разницы в интеллекте йогины также опровергаются теми, кто находится на более высокой ступени, с помощью примеров, принимаемых обеими [сторонами], потому что без тщательного анализа [обе стороны соглашаются, что причины функционируют], чтобы произвести результат.
(5) Функциональные явления видятся [обычному] миру и концептуализируются как существующие абсолютно, а не подобно иллюзии. Именно об этом ведутся диспуты между йогинами и [обычным] миром.
(6) Но даже форма и так далее, [с точки зрения восприятия] непосредственным познанием, [обнаруживается только] на основе общепринятого консенсуса, а не достоверного познания; и это ошибочно, точно так же как общепринятый консенсус считать нечистое чистым и так далее.
(7) Для того чтобы это было доступно для [обычного] мира, Защитник [Будда] учил, что это [истинно существующие] функциональные явления. Однако их подлинная природа в том, что они не являются «моментальными вещами». [Предположим, как саутрантики,] вы возразите: «Но тогда это будет противоречить [обычному], поверхностному [воззрению]».
(8) [Что ж,] поверхностная [истина, принимаемая] йогинами, безошибочна, и это видение подлинной природы явлений, в противоположность [воззрению обычного] мира; в обратном случае [их] утверждение о нечистоте, [например,] женского [тела,] было бы опровергнуто обычным миром.
(9) [Более того,] от Победоносных, которые подобны иллюзии, [исходит] положительная сила, точно так же как если бы они [на самом деле] были [истинно существующими] функциональными явлениями. Предположим, вы возразите: «Но если бы ограниченные существа были подобными иллюзии, как они могли бы перерождаться после смерти?»
(10) Что ж, до тех пор пока присутствуют все условия, иллюзия также длится; и как ограниченное существо может быть истинно существующим лишь потому, что его континуум продолжается долго?
(11) При убийстве и так далее, если человек [на самом деле] является иллюзией, отрицательной кармической силы не будет; но в случае того, кто обладает умом, который [на самом деле подобен] иллюзии, положительная и отрицательная сила возникает.
(12) Поскольку у мантр и так далее нет такой способности, они не могут породить [настоящий] иллюзорный ум. И даже этот иллюзорный ум, который возникает в силу различных условий, может быть разных видов, [поскольку] нигде не существует одного условия, которое могло бы [произвести] всё.
(13) [Предположим, вы спросите:] «Если с точки зрения глубочайшей [истины] кто-либо освободился в [естественной] нирване и с точки зрения поверхностной [истины] вращался бы в сансаре, тогда, поскольку и Будда бы вращался в сансаре, в чём была бы польза поведения бодхисаттвы?»
(14) [Что ж,] даже иллюзию нельзя остановить, если только не прекратилась непрерывность её условий. Тем не менее, когда непрерывность её условий прекратилась, она не возникает даже с точки зрения поверхностной [истины].
(15) [Предположим, подобно читтаматравадинам, вы спросите:] «Если даже обманчивое осознавание [её] не существует [на самом деле], что сосредоточивается на этой иллюзии?» [Что ж,] если иллюзия сама по себе не существует [вовне], как вы говорите, тогда на чём оно сосредотачивается?
(16) Предположим, [вы ответили]: «На самом деле она существует как что-то другое: это аспект самого ума». [Что ж,] если [на самом деле] эта иллюзия и есть сам ум, то что видит что?
(17) На самом деле, Защитник Мира сказал: «Ум не может видеть ум». Как острие меча не может разрезать само себя, так же и ум.
(18) [Предположим, вы ответили:] «Но это подобно пламени свечи, которая превосходно освещает себя как явление». [Что ж,] пламя свечи не освещается, потому что его тьма и не скрывала.
(19) Предположим, [вы ответили]: «Что ж, [например,] синева синего предмета не зависит от других вещей, как в случае [прозрачного] кристалла; точно так же некоторые воспринимаемые вещи зависят от других, а некоторые не зависят».
(20) [Что ж,] если что-либо является [примером] не синего, оно не может сделать себя синим самостоятельно; [и какой синий объект может сделать себя синим сам по себе?]
(21) Предположим, вы настаиваете: «Но, [на основании того,] как это воспринимается в познании, можно сказать: “Пламя свечи освещает само себя”». Что ж, что на основании познания может сделать заявление: «Ум освещает сам себя?»
(22) И если его никто не видит, обсуждать, освещает он [сам себя] или не освещает, бессмысленно – всё равно что [обсуждать] красоту дочери бесплодной женщины.
(23) [Предположим, вы настаиваете:] «Но если рефлексивного осознавания не существует, почему сознание можно вспомнить?» [Что ж,] воспоминание возникает в связи с другим [объектом], который воспринимался; наподобие крысиного яда.
(24) [И предположим, вы настаиваете]: «Но оно может освещать себя, потому что, вместе с другими условиями, происходит видение [других умов]». [Что ж, спрятанная в качестве сокровища] ваза, которую можно увидеть с помощью приготовленной волшебной мази для глаз, всё же не является самой мазью для глаз.
(25) То, как [мы] что-либо видим, слышим или знаем, вовсе не отрицается. [Вместо этого] здесь отрицается концептуальное познание [этого] в качестве истинно существующего, которое стало причиной страдания.
(26) [Предположим,] вы сказали: «Иллюзия [внешнего объекта] не отличается от ума. Тем не менее, её нельзя познать как неотличную». [Что ж,] если бы это было [истинно существующее] функциональное явление, как оно могло бы быть не отдельным? И если [вы сказали], что оно неотлично, оно не может быть [истинно существующим] функциональным явлением.
(27) Как иллюзию можно увидеть, хотя она не является истинно существующей, то же самое с тем, что осуществляет видение. Предположим, [вы продолжаете возражать]: «Но у сансары должно быть [истинно существующее] функциональное явление в качестве опоры – иначе она будет как пространство».
(28) [Что ж,] как не-явление может получить функцию благодаря опоре на [истинно существующее] функциональное явление? И ум, который вы [постулируете], [таким образом на самом деле] окажется тем, что существует самостоятельно, без чего бы то ни было.
(29) И если ум [естественным образом] был бы свободен от познаваемых объектов, тогда каждый был бы Так Ушедшим [буддой]. И в таком случае какая польза была бы в познании [со стороны] «только ума»?
(30) [Предположим,] вы спросили: «Даже если знать, что [вещи] подобны иллюзии, как это повернёт вспять беспокоящие эмоции, ведь вожделение к иллюзорной женщине может возникнуть даже в голове фокусника?»
(31) [Что ж, такое случается потому, что] фокусник ещё не избавился от привычки к беспокоящим эмоциям в отношении познаваемых вещей, поэтому, когда он её видит, его привычка [постигать] пустотность по-прежнему слаба.
(32) Однако, привыкая к пустотности, он избавится от привычки [познавать] явления [как истинно существующие]. Тогда, приучив себя к «не существованию вообще», он позже избавится даже от [познания] этого.
(33) Когда [истинно существующее] функционирующее явление, познаваемое как «не существующее» больше не становится объектом ума, тогда, лишившись опоры, как нефункциональное явление [отсутствие его истинного существования] может оставаться перед двойственным умом?
(34) Когда ни истинно существующее функциональное явление, ни нефункциональное явление [отсутствие его истинного существования] не остаются перед двойственным умом, тогда, поскольку других альтернатив не существует, наступает полное успокоение [в состоянии] без умственной направленности [на невозможное].
(35) [Далее,] как исполняющая желания драгоценность и исполняющее желания дерево исполняют все желания, точно так же, благодаря способности учеников быть смирёнными и силе молитв, появляется просветляющая форма Победоносного.
(36) Например, как после смерти лекаря-гарудики, создавшего исцеляющий столб, этот столб по-прежнему может обезвредить яд и так далее, даже когда после смерти пройдёт много времени,
(37) Точно так же, когда бодхисаттва ушёл в нирвану, создав исцеляющий столб [тела] Победоносного в соответствии с поведением бодхисаттвы, этот «столб» по-прежнему может делать всё, что необходимо.
(38) [Предположим, вы спросили:] «Как подношения, сделанные какой-то вещи, лишённой сознания, могут принести результат?» [Что ж,] почему? Потому что, как сказано, присутствует он здесь или уже ушёл в нирвану, это одно и то же.
(39) В соответствии с авторитетными писаниями, результаты присутствуют, будь то с поверхностной [точки зрения] или [с точки зрения того,] как на самом деле. Это подобно, например, тому, как [вы бы сказали, что подношения, сделанные] истинно существующему будде, приносят результаты.
(40) [Предположим, как последователи хинаяны, вы возразите:] «Но поскольку освобождение происходит благодаря видению [четырёх благородных] истин, в чём польза видения пустотности?» [Что ж,] почему? Потому что в авторитетных писаниях утверждается, что без этого пути нет очищенного состояния.
(41) Предположим, [вы затем возразите:] «Но [достоверность] махаяны не доказана!» [Что ж,] а как ваши писания могут быть доказаны? [Если вы ответите:] «Потому что они доказаны для обеих сторон». Что ж, [их достоверность] не была доказана для вас с самого начала.
(42) Любой критерий, который обеспечит убеждённость в них, можно в равной степени [применить] и к махаяне. И если признание двумя разными сторонами может сделать что-либо истинным, тогда и Веды и так далее тоже стали бы истинными.
(43) Предположим, [вы возражаете]: «Всё потому, что махаянские [писания] оспариваются». Что ж, поскольку [ваши] писания оспариваются небуддистами, а некоторые [разделы ваших] писаний – и вами самими, и другими, их [тоже] пришлось бы отсеять.
(44) [Предположим, вы сказали:] «Но учение [о четырёх благородных истинах] – корень [абсолютного] монашества [архатов]». [Что ж,] даже само [абсолютное] монашество спорно, [потому что] спорна нирвана ума, по-прежнему направленного [на невозможное].
(45) [Предположим, вы ответили:] «Но они стали освобождёнными, потому что избавились от беспокоящих эмоций». [Что ж,] это должно было произойти немедленно после этого. Однако видно, что, пусть даже у них нет беспокоящих эмоций, они всё ещё под властью кармы.
(46) Предположим, [вы затем сказали:] «Но у них определённо нет, хотя бы в какой-то степени, жажды – [условия] обретения [перерождения]». [Что ж,] как может быть так, что жажда, лишённая беспокоящих эмоций, [по-прежнему в них присутствует] и по-прежнему присутствует замешательство по поводу всего?
(47) Из-за обстоятельства – чувства, присутствует жажда, а чувство у них также всё ещё присутствует. Поэтому ум, по-прежнему направленный [на невозможное], будет размещаться на одном или на другом.
(48) Ум, отделённый от пустотности, может [это] заблокировать, но оно возникнет снова, подобно состоянию транса, в котором не хватает различения. Следовательно, нужно медитировать на пустотность.
(49) [Итак, опять же,] если вы принимаете в качестве слов Будды любые слова, которые попали в сутры, тогда почему не признать махаяну, которая по большей части соответствует [вашим] сутрам?
(50) Если из-за одного исключения всё остальное должно считаться ошибочным, тогда почему на основании одного соответствия [вашим] сутрам не считать словами Будды всё?
(51) И кто сочтёт неприемлемыми слова, глубину которых не мог постичь даже Махакашьяпа и подобные ему, – просто потому, что вы не можете их понять?
(52) [В конце концов,] плод [постижения] пустотности – это возможность, благодаря свободе от крайностей привязанности и страха, оставаться в сансаре ради блага тех, кто страдает от замешательства.
(53) Поскольку это так, пустотность высмеивать неправильно. Следовательно, без нерешительного колебания, пожалуйста, медитируйте на пустотность.
(54) Пустотность – средство от тьмы эмоциональных омрачений и омрачений познания. [А значит,] как тот, кто стремится быстро [достичь] всеведения, может на неё не медитировать?
(55) [Познание] явлений [в качестве истинно существующих] приводит к страданию – побойтесь этого. Но [постижение] пустотности успокаивает страдание – зачем же этого бояться?
(56) [Вы могли бы] бояться чего угодно, если бы существовало то, что называют «я». Но поскольку нет ничего, что было бы «мной», чей это страх?
(57) Зубы, волосы и ногти – не «я»; кости и кровь – тоже не «я». [«Я»] не мокрота и не слизь; «я» не лимфа и не гной.
(58) «Я» не жир и не пот; я даже не лёгкие и не печень. «Я» ни один из этих внутренних органов; «я» не кал и не моча.
(59) Плоть и кожа – не «я»; «я» не температура и не энергия-ветер. «Я» ни в коем случае не одно из отверстий в теле, и шесть типов сознания – не «я».
(60) И если бы [личность] была тем, кто постоянно познаёт звук [как утверждает самкхья], звук познавался бы всё время. Лишённая же познаваемого, что знает она, чтобы называться познающей?
(61) Если бы она была познающим без познания [объекта], тогда и палка была бы познающей, что абсурдно. Следовательно, ничего не познавая, она точно не может быть познанием.
(62) Предположим, [вы сказали]: «Тогда она сама познаёт зрительный образ». [Что ж,] почему она тогда не слышит одновременно с этим? Если [вы ответите]: «Потому что звук не находится рядом», [что ж,] тогда она больше не является познающим его.
(63) Как что-либо, обладающее природой познающего звук, может стать познающим зрительный образ? Человека можно называть отцом или сыном, но это не его абсолютная природа.
(64) Это так [потому, что] саттва, раджас и тамас [как абсолютная природа зрительного образа и звука] не являются ни сыном, ни отцом; [и поскольку] этого [познающего зрительный образ] никогда не видели как обладателя основополагающей природы, связанной с познающим звук.
(65) [Предположим, вы настаиваете]: «Она по-прежнему остаётся собой, просто её видят в другом образе, подобно танцору». [Что ж,] тогда она не будет неизменной. И предположим, [вы пояснили]: «Она по-прежнему остаётся собой, но [её фундаментальная природа] принимает другую форму». [Что ж,] тогда её единство беспрецедентно.
(66) Предположим, [вы объяснили]: «Но её разнообразные образы не являются истинными». Тогда, пожалуйста, объясните её собственный [присущий] естественный образ. Предположим, вы ответили: «Она является познающим». [Что ж,] из этого следует, что все личности – это одна [личность], что абсурдно.
(67) [Кроме того,] обладающее намерением и не обладающее намерением на самом деле стали бы одной вещью, потому что их существование одинаково. И если индивидуальности противоречили бы реальности, что было бы их общей основой?
(68) Далее, то, что не обладает намерением, не может быть личностью, [как утверждает ньяя-вайшешика], из-за природы отсутствия намерения, подобно сосуду и подобным предметам. Теперь, [предположим, вы утверждаете]: «Она познаёт благодаря объединению с намерением». Из этого следует, что [эта] непознающая [личность] прекратилась, что абсурдно.
(69) И если личность [на самом деле] была бы неизменной, что могло бы с ней сделаться в результате [соединения с] намерением? [Более того,] пространство таким же образом является не познающим и инертным, так что оно [тоже] могло бы стать личностью.
(70) Предположим, [вы затем возразили]: «Но без [истинного] существования [неизменной] личности связь между причиной и следствием в поведении была бы нелогичной, поскольку, если бы она прекращалась, совершив действие, чьё это было бы действие?»
(71) [Что ж,] поскольку мы оба считаем доказанным, что у действия и результата разная основа и что у личности в этом нет активной роли, не бессмысленно ли об этом спорить?
(72) «Тот, кто обеспечивает причинное [действие] и соединён с его результатом» – это никогда не считали существующей вещью. Лишь на основании единства континуума было объяснено: «[Только] деятель может быть тем, кто переживает [последствия]».
(73) Состояния ума, которые уже прошли или ещё не возникли, не являются личностью, потому что они не существуют в настоящем. Что ж, если бы состояние ума, [возникающее в настоящем,] было бы личностью, на самом деле личности не было бы после его окончания!
(74) Например, когда ствол бананового дерева разрезают на части, ничего [не обнаруживается]; точно так же, если искать с помощью различающего анализа, личность не [обнаруживается как] абсолютная вещь.
(75) [Предположим,] вы спросили: «Если ограниченного существа нет, в отношении кого возможно сострадание?» [Что ж,] в отношении того, кого концептуально классифицировал сбитый с толку [ум], который посвятил себя [достижению] цели, или плода.
(76) [Предположим, затем вы спросили]: «Чей бы это был плод, если бы не было ограниченного существа?» [Что ж,] это правда. Считается, что [желание] возникает из заблуждения; [тем не менее,] для полного успокоения страданий не [следует] прекращать запутанность относительно плода.
(77) Но из-за запутанности относительно личности, причины страданий, раздувается «я». [Предположим,] вы сказали: «Но это невозможно прекратить». [Что ж,] лучше всего – медитация на отсутствии [невозможной] личности.
(78) Тело – не ступни и не икры, тело – не ляжки и не бёдра. Живот и спина – не тело; и точно так же тело – не грудь и не руки.
(79) Бока туловища и ладони – не тело; подмышки и плечи – тоже не тело. Не являются им и внутренние органы; голова, а также шея – тоже не тело. Чем [ещё] может быть тело?
(80) Если бы это тело находилось по частям во всём этом, тогда, хотя части находятся в частях, где бы находилось оно само?
(81) И если всё тело полностью находилось бы [везде], в ладонях и так далее, то было бы столько же тел, сколько ладоней и так далее.
(82) Поскольку тело не [расположено] снаружи или внутри [частей], как тело может существовать в смысле ладоней и так далее [в качестве их обладателя]? И поскольку это не [обладатель], отдельный от ладоней и так далее, как оно вообще может быть [истинно] существующим?
(83) Таким образом, тело не является [истинно] существующим, но из-за запутанности относительно ладоней и так далее, возникает двойственный ум относительно тела. Это подобно двойственному уму, который возникает как [восприятие] мужчины в отношении пугала, из-за того, что оно сделано в соответствующей форме.
(84) До тех пор пока присутствуют все условия, тело [пугала] видится как человек; точно так же, до тех пор пока есть ладони и так далее, тело видится на их основе.
(85) Подобным образом, поскольку оно состоит из пальцев, какой из пальцев может быть рукой? [То же самое] с этим [пальцем], ведь он состоит из суставов; а суставы – из частей, на которые их можно поделить.
(86) И с частью тоже, посредством разделения на частицы; и с частицами тоже, в силу разделения на стороны; и с разделением на стороны тоже, потому что у них нет [обнаружимых] частей, подобно пространству. Следовательно, даже частицы не существуют [истинно].
(87) Таким образом, какой проницательный [человек] будет привязываться к телесной форме, подобной сновидению? И если, таким образом, тело не существует [истинно], что является мужским и что женским?
(88) Если страдание существует в силу абсолютной природы, почему оно не препятствует [переживанию] удовольствия? И если бы счастье для тех, кто мучим горем и тому подобным, заключалось бы во вкусной пище и подобных вещах, почему она их не радует?
(89) Предположим, [вы ответили]: «Оно не ощущается, потому что его затмевает нечто более сильное». [Что ж,] как то, что не обладает природой переживания, по-прежнему может [относиться к категории] чувства?
(90) Предположим, [вы ответили]: «Можем быть, это всё же страдание, но в тонком состоянии, когда его грубый [уровень] вытеснен?» [Что ж,] тогда вы [также] можете сказать, что в другом случае это был небольшой [уровень] радости, но тогда его тонкая форма также была бы [радостью], [что абсурдно].
(91) Предположим, [вы сказали]: «Но по возникновении несовместимых условий происходит не-возникновение страдания». [Что ж,] не [является] ли это доказательством того, что чувство – это [всего лишь] то, за что цепляется концептуальная мысль?
(92) Именно поэтому нужно медитировать на проницательный анализ в качестве противодействия; устойчивость ума, которая вырастает на поле анализа, – пища йогинов.
(93) Если существует промежуток между познающим рецептором и его объектом, где может произойти их встреча? А если промежутка нет, они сольются воедино, и тогда что встретится с чем?
(94) Однако не может быть проникновения частицы в частицу: у них нет пустого пространства и они одинакового [размера]. А если нет проникновения, то нет и соединения, а если нет соединения, нет и встречи.
(95) Более того, если что-то лишено частиц, как может по-настоящему происходить то, что можно было бы назвать «встречей»? Если встречу и отсутствие частиц можно наблюдать [одновременно], покажите мне, пожалуйста!
(96) Для сознания, которое нематериально, встреча невозможна; [это касается] и составных явлений, потому что они не существуют истинно, как уже показал тщательный анализ.
(97) И таким образом, если соприкосновения на самом деле не существует, из чего возникает чувство? По какой причине [тогда] возникает [вся] эта проблема? Кому можно причинить ущерб и чем?
(98) А если нет [истинно существующего] чувствующего, и чувство также не существует [истинно], видя эту ситуацию, жажда, почему ты не обращаешься вспять?
(99) Тем не менее, [вещи] можно видеть и также трогать, поскольку они обладают природой, схожей со сновидением или иллюзией. [Далее,] чувство не может восприниматься умом, который возникает одновременно с ним.
(100) И хотя то, что возникло позже, способно вспомнить предыдущее, [оно] не может его воспринять. [Вкратце, чувство] не может пережить само себя и его не может пережить что-либо другое.
(101) Поскольку нет [истинно существующего] чувствующего, чувство не может существовать абсолютно. Поэтому в этой связке, лишённой истинного «я», кому оно может причинить вред?
(102) Ум не находится в познающих рецепторах, в зрительных образах и так далее, а также в пространстве между ними; ум не внутри, не снаружи, и на самом деле его невозможно обнаружить и в любом другом месте.
(103) То, что не является ни телом, ни чем-либо другим, не объединённое и не отдельное никоим образом, не является ничем [истинно существующим] вообще. Поэтому ограниченные существа по своей природе освобождены в паринирване.
(104) Если бы познание предшествовало познаваемому, на что оно должно было быть направлено, чтобы [произошло] его появление? И если бы познание было одновременным с познаваемым, опять же, на что оно должно быть направлено, чтобы [произошло] его появление?
(105) Однако, если бы оно произошло после познаваемого, из чего возникло бы [его] познание? Точно так же нельзя установить [истинно существующее] возникновение любого явления.
(106) [Предположим, вы возразили:] «Но в таком случае поверхностные [истинные] явления не существовали бы [вообще]; и как в этом случае могло бы быть две истины? Более того, если бы они были [спроецированы] другими, [будучи вуалирующими] поверхностными [истинами], как мог бы существовать кто-либо с ограниченным умом, [снявшим вуаль и] освободившийся с [наступлением] нирваны?»
(107) [Что ж,] это была бы обманчивая концепция ограниченных умов других, но это не поверхностная [истина] с нашей [точки зрения]. То, что может быть удостоверено после этого, [всё же] существует – в обратном случае поверхностная истина оказалась бы несуществующей.
(108) [А значит,] то, что концептуально исследует, и то, что концептуально исследуется, [зависимо] опираются друг на друга. И благодаря [зависимой] опоре на то, что соответствует общепринятым договорённостям, проводится аналитическое различение.
(109) Но, [предположим, вы возразили]: «Если нужно аналитически исследовать с помощью проницательности то, что уже было аналитически исследовано, возникнет бесконечный регресс и для этого исследования, потому что его необходимо аналитически исследовать».
(110) [Что ж,] когда исследуется то, что аналитически исследовано, поддерживающей [основы] этого исследования не существует. И поскольку у него нет поддерживающей [основы], оно не возникает: это называется [его естественным] освобождением в нирвану.
(111) И что касается тех, для кого эти два являются истинно существующими, он в трудном положении; [потому] что объект доказывается с помощью познания. Таким образом, есть ли поддерживающая [основа] для [доказательства] истинного существования познания?
(112) И если познание доказывается [с помощью того], что было познано, есть ли основа для [доказательства] истинного существования познанного? С другой стороны, если их существование [установлено] благодаря друг другу, на самом деле будет иметь место неистинное существование обоих.
(113) [Например,] если человек не является отцом, не имея ребёнка, [тогда,] благодаря кому кто-либо может быть ребёнком? [Ведь] в отсутствие ребёнка не может быть отца. То же самое и с неистинным существованием этих двух.
(114) [Предположим, вы спросили:] «Росток вырастает из семени, и точно так же как это показывает [истинное существование] семени, почему нельзя сделать вывод об истинном существовании, когда познание возникает из того, что познаётся?»
(115) [Что ж,] если заключение о существовании семени делается благодаря познанию, отличному от ростка, из чего можно сделать вывод об [истинном] существовании познания, которое познаёт свой [объект]?
(116) [Чарваки, пожалуйста поймите:] в действительности, обычный мир сам видит всё обусловленное благодаря непосредственному познанию. [В конце концов,] разнообразные [растения], стебли лотоса и тому подобное, вырастает в силу разнообразных причин.
(117) Предположим, [вы спросили]: «Благодаря чему возникло это многообразие причин?» [Что ж,] благодаря многообразию предыдущих причин. И, [предположим, вы продолжаете спрашивать]: «В силу чего причина способна порождать результат?» [Что ж,] в силу предыдущих причин.
(118) Если, [как утверждает ньяя-вайшешика,] Могучий Владыка Ишвара был бы причиной мира, скажите мне, что такое Ишвара на самом деле? Если вы скажете: «Стихии» – пусть будет так, но зачем устраивать такой шум из-за какого-то имени?
(119) Однако земля и другие состоят из частей, изменчивы, инертны и не божественны; это то, по чему ходят, и они нечисты. Поэтому они не могут быть Могучим Владыкой Ишварой.
(120) Ишвара не может быть пространством, потому что он инертен; не может быть личностью, потому что это уже было отвергнуто. И даже [если вы скажете]: «Под природой творца имеется в виду непостижимое», что ж, какой смысл говорить о том, что непостижимо?
(121) И что он хочет создать? Личность? Что ж, разве [стихия] земли и остальные, а также Ишвара не должны быть вечными по своей природе? Более того, у возникновения познания из познаваемых объектов
(122) Нет начала, точно так же как у счастья и страдания, [возникающих] из кармы. Так что скажите мне, что было им сотворено? И если у причины нет начала, как может существовать её первый по времени результат?
(123) И почему он не творит всё время, если ни от чего не зависит? [Если] нет ничего существующего, что не было бы им сотворено, так от чего он зависит, [когда творит]?
(124) Если он зависит от совокупности [условий], [тогда, опять же], Могучий Владыка Ишвара не был бы причиной: когда они присутствуют, у него не было бы возможности не творить, а когда они отсутствуют, у него не было бы возможности творить.
(125) И если Могучий Владыка Ишвара должен творить, когда он не хочет, из этого следует, что он находится под властью чего-то другого, что абсурдно. А если это происходит, когда [он] хочет [творить], он находится под властью желания. Так где же [власть] Могучего Владыки, который творит?
(126) Те [мимамсаки], кто считает [творцом] неизменные частицы, уже были опровергнуты; в то время как самкхи считают причиной мира неизменную первоматерию.
(127) [Для них] универсальные составляющие, известные как саттва (удовольствие), раджас (боль) и тамас (нейтральное ощущение), пребывающие в равновесии, называются первоматерией; [в то время] как мир считается [их] дисбалансом.
(128) Но нелогично, чтобы [лишённое частей] единство было трёхчастным по своей природе; а следовательно, оно не существует. Точно так же универсальные составляющие не могут быть [истинно] существующими, потому что у каждой из них тоже есть три аспекта.
(129) И в отсутствие универсальных составляющих, [истинное] существование звука и всего остального становится весьма неправдоподобным. Более того, удовольствие и так далее не может существовать в лишённой сознания одежде и подобном.
(130) Предположим, [вы сказали]: «Функциональные явления [существуют] в естественном облике их причин». [Что ж,] разве функциональные явления ещё не были рассмотрены? [В любом случае] для вас причины – это само удовольствие и так далее, но хлопковая одежда и тому подобное вообще не возникают из них.
(131) И если удовольствие и так далее существовало бы благодаря хлопковой одежде и подобному, в их отсутствие удовольствие и так далее не возникало бы. Более того, неизменное состояние удовольствия и так далее никогда не было [объектом] восприятия.
(132) Если бы проявленное удовольствие и так далее было бы [истинно] существующим [неизменно], почему [его] переживание не воспринимается [всегда]? Допустим, [вы сказали]: «Само [ощущение] переходит в тонкое [непроявленное] состояние». [Что ж,] как оно может быть [одновременно] грубым и тонким?
(133) Поскольку оно бы стало тонким и [непроявленным], оставив своё грубое [проявленное] состояние, его грубое и тонкое состояния изменчивы. Так почему бы не признать подобную изменчивость всех функциональных явлений?
(134) И если его грубое [проявленное] состояние отличается от [самого] удовольствия, изменчивость удовольствия очевидна. Предположим, вы утверждаете: «Но совершенно не существующее [в причине] не может быть произведено из-за его несуществования».
(135) [Что ж,] тогда порождение чего-либо несуществующего в качестве проявленного [объекта] [противоречит само себе], к чему [привела] ваша позиция, хотя вы этого не хотели. И если результат находился бы в причине, тогда тот, кто ест пищу, стал бы поедающим экскременты!
(136) И семена хлопка можно было бы купить по цене хлопковой одежды и носить [вместо неё]! Предположим, [вы сказали]: «[Хотя] обычные люди [этого] не видят из-за своей запутанности, именно такую позицию [обосновал Капила], Знаток Реальности».
(137) [Что ж,] познание этого [также] должно быть у обычных людей, так почему этого не видно? Предположим, [вы ответили]: «[Это из-за того], что обычные люди не являются достоверно познающими [это]». [Что ж,] тогда то, что они видят проявленным, [тоже] было бы неистинным.
(138) [Предположим, вы возразили]: «[Но вы тоже утверждаете], что тот, чьё познание достоверно [для обычного мира], не является достоверно познающим [с точки зрения глубочайшей истины]. И если это так, не станет ли то, что он достоверно познал, ложным, а следовательно, на самом деле [его] медитация на пустотность [функциональных явлений] станет ошибочной?»
(139) [Что ж, это так, но,] когда нет соприкосновения с функциональными явлениями, [классифицированными и] концептуально исследованными, нефункциональное явление их [неистинного существования] [также] не познаётся. Следовательно, если взять любое истинно существующее функциональное явление, которое ложно, будет очевидной ложность нефункционального явления его неистинного существования.
(140) Так, если [мы видим] сон о смерти ребёнка, концептуальная мысль о его несуществовании прекращает [возникновение] концептуальной мысли о его существовании, но, тем не менее, она ошибочна.
(141) Следовательно, подобный проницательный анализ [показывает], что ничто не существует вообще без причин и не содержится зафиксированным в условиях – ни в отдельных, ни в их совокупности.
(142) На самом деле ничто не появляется из чего-либо другого; ничто не пребывает и ничто не прекращается. [А значит,] чем всё то, что запутанный ум считает истинно существующим, отличается от иллюзии?
(143) [Итак,] представьте созданное иллюзией и созданное причинами: откуда оно приходит и куда уходит?
(144) Как истинное существование может быть у нереального объекта, подобного отражению, который воспринимается [только] в сочетании с чем-то [другим] и не существует в его отсутствии?
(145) Если бы функциональный объект был бы [истинно] существующим, зачем была бы нужна причина? Точно так же, если бы что-либо было [истинно] несуществующим, зачем была бы нужна причина?
(146) Не-явление не могло бы изменяться, даже силой ста миллионов причин! Как что-либо в таком состоянии могло бы быть функциональным явлением? Но что ещё может стать функционально существующим?
(147) Если что-либо, будучи не-явлением, не является функциональным явлением, когда оно станет функциональным явлением? Но если его функциональное существование не возникнет, оно не перестанет быть не-явлением.
(148) Не перестав быть не-явлением, оно не сможет стать функциональным явлением. А функциональное явление не может перейти в состояние нефункциональности, потому что из этого последует абсурдный вывод, что у него двойная истинная природа.
(149) Таким образом, прекращение не существует [истинно], как не существует [истинно] и [возникновение] явлений. А значит, весь мир никогда не был истинно возникающим и истинно прекращающимся.
(150) [Следовательно,] существа-скитальцы подобны сновидению; проницательный анализ [видит] их подобными дереву плантайна. Освобождаются они в нирване или нет, их подлинный способ существования не отличается.
(151) Поскольку все явления лишены обозначенного выше, что можно получить? Что можно потерять? Кто и кому выражает уважение или презрение?
(152) Что приносит удовольствие и боль? Что может нравиться или не нравиться? Что за жажда ищет подлинную [обнаружимую] природу, и жажда чего?
(153) После проницательного анализа [задаёшься вопросом], [что] это за мир живых существ? Кто в нём может умереть? Кто в нём появляется на свет? Кто в нём жил [раньше]? Кто в нём родственник? [Кто в нём] друг? [И чей это друг?]
(154) Те, кто подобен мне, поймите, что всё это как пространство. Но те, кто хочет счастья для «себя», чувствуют тревогу и возбуждённость
(155) От ссор и праздников; затем [из-за этого происходит] переутомление, [досадные] споры, ножевые удары, и эти люди живут с огромными трудностями, вызванные [их] плохими поступками.
(156) И [пусть даже] они многократно оказываются в хороших состояниях перерождения и испытывают разнообразные удовольствия, после смерти они падают в худшие состояния с очень длительными невыносимыми страданиями.
(157) В подневольном существовании предостаточно обрывов [с которых можно упасть]; это так, поскольку реальность не[известна]. Но поскольку [реальность и то, что] есть [в сансаре], на самом деле противоречат друг другу, в подневольном существовании это не так, когда реальность [известна].
(158) Также там есть ни с чем не сравнимые свирепые океаны бесконечных страданий; точно так же сила [существ] там невелика; и срок жизни там короткий.
(159) И также там, в делах ради долгой жизни и здоровья, в голоде, изнурении, в сне и в несчастьях, а также в бесплодном общении с незрелыми людьми,
(160) Жизнь пролетает быстро и бессмысленно, а обрести аналитическую проницательность столь трудно! И где же там средство повернуть вспять хроническое отвлечение?
(161) Демоническая сила там усердствует, приводя к падению в самые ужасные состояния перерождения. [Поскольку] ложные пути там в изобилии, преодолеть нерешительное колебание столь непросто.
(162) И поскольку получить передышку трудно, встретиться с буддой ещё труднее и столь трудно выбраться из потока беспокоящих эмоций, увы, страдание будет только продолжаться.
(163) Увы, совершенно уместно печалиться о тех, кто пленён потоками страдания и не видит свою ужасную ситуацию, хотя их состояние чудовищно.
(164) Это подобно тому, как некоторые люди снова и снова принимают омовение, а затем снова и снова прыгают в огонь. Находясь в ужасающих состояниях, они, тем не менее, горделиво [считают] свою ситуацию замечательной.
(165) Точно так же иные проказничают и бездельничают, как будто нет ни старости, ни смерти. Но сначала им придётся расстаться с жизнью, а затем последует невыносимое падение в худшее перерождение.
(166) Ах, когда же я смогу принести покой тем, кого терзает огонь подобных страданий, и дождь накопленного мною счастья прольётся из облаков моей положительной силы?
(167) Ах, когда я с уважением разовью систему положительной силы с ненаправленным [на истинное существование] умом и затем буду учить пустотности тех, кого погубила [эта] направленность ума.