Сегодня вечером я хотел бы начать семинар, который продлится все выходные. Его тема – «Как практиковать тантру эффективно». И это важно для тех, кто уже занимается тантрической практикой, потому что, возможно, мы делаем это не самым действенным образом. И чтобы сделать нашу практику более эффективной, мы должны знать, что именно нам нужно предпринять для этого. И первое, что нам нужно знать, – что такое тантра, какова цель тантры и как достичь этой цели.
Цель тантры, как и в других практиках махаяны, – это достижение состояния будды, просветлённого состояния будды. И здесь мы имеем в виду наше собственное, личное просветление. И, как и в других практиках махаяны, мы стремимся достичь этой цели для того, чтобы наилучшим образом помогать другим. Далее, каким образом мы хотим достичь этой цели? Для этого мы используем, определённо, и все методы, которые изложены в учениях сутры, но в дополнение к ним мы хотим ещё пользоваться и дополнительными методами. Очень важно знать, что сутра и тантра – не противоречащие друг другу или не альтернативные пути, у которых якобы нет ничего общего. Всё, что есть в практике сутры, точно так же есть и в тантре, хотя многое из того, что есть в тантре, мы не найдём в практиках сутры.
И чтобы понять, о чём говорится в тантре, мы можем воспользоваться самим словом «тантра». Санскритское слово «тантра» имеет два значения. С одной стороны, это вечно длящийся поток, или вечно длящаяся продолжительность, – то, что растягивается на целую вечность, продолжаясь всё дальше и дальше. И кроме этого первого значения, то есть потока, который продолжается в бесконечность, второе значение – это те верёвки, которые натянуты в ткацком станке, которые используются, когда ткач прядёт на этом станке.
И когда мы говорим о вечном потоке, есть три уровня таких потоков. Есть уровень основы, уровень пути и уровень плода. Под уровнем пути понимаются все факторы природы будды – это те факторы, которые позволят нам достичь состояния будды. Это аспекты, или качества, нашего потока ума, который продолжается от момента к моменту без начала и без конца, то есть вечно. Это основа, которая у всех у нас есть, – у всех существ, не только у людей. В одной жизни мы можем родиться человеком, в другой жизни насекомым или любой другой формой жизни, у которой есть ум. И когда мы говорим об уме, имеется в виду, что у этих существ есть кармические импульсы, или намерения, то есть намерения что-то делать. То есть мы не имеем в виду под существами камни, растения и так далее. В любом случае, такова основа – это все факторы природы будды. Мы обратимся к этому более подробно, но сначала я хотел бы рассмотреть всю структуру.
Далее – путь, и путь относится к практикам, которыми мы занимаемся, и они точно так же являются вечным потоком, потому что аспекты этой практики также существуют вечно. Поскольку у нас есть на уровне основы все эти факторы природы будды, но они не функционируют полноценно, поскольку у нас есть различные препятствия, или омрачения, которые затемняют эти факторы и не позволяют им функционировать полностью, они ограничены. И наша практика направлена на то, чтобы устранить эти препятствия, или омрачения, или блоки, и раскрыть качества природы будды, для того чтобы они функционировали полностью. И нам нужны методы, которые позволят нам устранить эти омрачения, причём такие методы, которые работали бы непрерывно, которые бы работали вечно. И именно такие методы и содержатся в тантрической практике. И опять же, мы к ним более подробно ещё вернёмся – что имеется в виду под этими методами.
Далее – плод, который мы стремимся достичь, – это состояние, когда все эти аспекты природы будды функционируют полноценно, и опять же это состояние длится непрерывно, вечно.
Таким образом, на очень фундаментальном уровне тантра – это методы, которые могут позволить нам полностью очистить наши факторы природы будды, так чтобы они функционировали наиболее полноценно.
Итак, если мы рассмотрим, что это за факторы природы будды, есть несколько разных видов изложения этого материала. И одно очень важное объяснение состоит в том, что у нас есть две сети, или две системы, также этот термин переводят как «два накопления». Итак, это система положительной силы, которую также называют накоплением заслуг, и также система глубокого осознавания, которую также называют накоплением мудрости. И, соответственно, вопрос в том, есть ли у нас эти две системы с безначальных времён.
Итак, есть поток ума чувствующего существа, или ограниченного существа, то есть у этого существа поток ума ограничен, его способности ограничены. Это не значит, что поток его ума ущербен, просто он сейчас не функционирует на полную мощность. Этот ум обладает способностью познавать явления от момента к моменту, то есть у нас есть способность познавать. Но эта способность познавать ограничена, она как бы окутана облаками. У нас есть неосознавание. Или в некоторых языках это называют, переводят как «неведение». И говоря в целом, имеется в виду, что мы не знаем о причинах и следствиях, то есть о том, что у нашего поведения есть определённые последствия, и не знаем, как существуем мы, как существует всё остальное. То есть для нас это неочевидно, или у нас есть неправильное понимание.
Например, нам может казаться, что если мы накричим на другого человека, то таким образом заставим, сподвигнем его сделать то, что мы хотим, но это далеко не всегда так. Или нам может казаться, что, если мы это сделаем, мы станем счастливее. Мы можем не знать о том, что, если мы накричим на другого человека, это принесёт только проблемы. Или мы можем думать, например, что если мы кого-то заставим для нас что-то сделать, то мы от этого станем счастливее. То есть мы либо не знаем, либо знаем, но неправильно. Или мы можем думать, что загрязнение окружающей среды на самом деле ни на что не влияет, но это, очевидно, не так.
Или это может быть неосознавание реальности, то есть мы не знаем, что все явления существуют не отдельно, а на самом деле они взаимозависимы. Или опять же у нас может быть неправильное понимание этого. И из-за этого неосознавания у нас появляются многочисленные беспокоящие эмоции: жадность и привязанность, страстное желание, например что-нибудь заполучить; мы думаем, что это сделает нас счастливыми; гнев или отвращение: нам кажется, что если мы от чего-то избавимся, от чего-то себя оградим, то таким образом мы станем более защищёнными и более уверенными; и наивность, когда нам кажется, что если мы не будем участвовать в происходящем, если мы просто закроемся и сделаем вид, что ничего не происходит, то таким образом мы станем счастливее. И из-за этих беспокоящих эмоций мы поступаем либо разрушительно, или даже мы можем поступать созидательно, конструктивно, но за нашим созидательным поведением стоит беспокоящая эмоция. Например, мы что-то делаем для того, чтобы другой человек нас любил или чтобы мы чувствовали себя нужными кому-то.
И действуя таким образом, то есть исходя из этих беспокоящих эмоций, а эти действия называют кармическим поведением, мы накапливаем карму и, соответственно, кармические последствия, а именно тенденции – привычки и потенциалы. И если мы действуем созидательно, то мы накапливаем положительную силу, или положительный потенциал – то, что переводят также как «заслуга». Действуя разрушительно, мы накапливаем отрицательный потенциал, или отрицательную силу, и это, к сожалению, часто переводят как «грех», но на самом деле это не очень удачный перевод. «Заслуга» и «грех» – эти слова имеют несколько другую коннотацию, здесь просто речь идёт об определённой силе или потенциале.
Эта положительная сила, или потенциал, благодаря которому мы впоследствии испытаем счастье и получим благоприятное перерождение, например в человеческом мире и другие. И отрицательная сила, или отрицательный потенциал, из-за него мы испытаем несчастье, или боль, и также переродимся в низших мирах, например животным, или призраком – голодным духом. То есть мы говорим и об уровне счастья и несчастья, потому что в разных видах перерождения присутствует как счастье, так и несчастье, и, соответственно, эти потенциалы влияют и на наше рождение в высших или низших мирах, и на наш уровень счастья.
И все мы постоянно переживаем или счастье, или несчастье. Не обязательно это сильное чувство, то есть что-либо на этой шкале уровня счастья. И это означает, что у нас есть как положительная сила, или положительный потенциал, так и отрицательная сила, или потенциал. И как я уже упоминал, что происходит, если у нас возникают беспокоящие эмоции, – эти беспокоящие эмоции активизируют наши кармические потенциалы, и, в зависимости от того, какого типа кармический потенциал был активизирован, мы получаем перерождение в более благоприятных или в менее благоприятных мирах.
И когда мы говорим о природе будды, об этих факторах, которые есть у нас с безначальных времён, это положительные факторы, которые представляют собой единую систему – как раз вот эту систему положительной силы. Важно, что это не просто какие-то отдельные, не связанные между собой факторы, а они интегрированы в единую систему. И эта положительная система, система положительной силы, является фактором природы будды, поскольку в своём чистом аспекте она приведёт нас к чистому счастью будды, или, скажем так, она будет одним из факторов, которые нас приведут к полному счастью будды. Другими словами, мы можем работать с этой системой для того, чтобы достичь счастья состояния будды. И эти положительные потенциалы, если они связаны с беспокоящими эмоциями, приведут к рождению в одном из высших миров, например в мире людей. Но если мы очистим их от беспокоящих эмоций, то они станут причиной достижения чистых тел будды. Итак, эта система положительной силы является одним из факторов нашей природы будды.
И также у нас есть вторая система – это система глубокого осознавания. И сюда можно включить разные уровни глубокого осознавания. И на самом основополагающем уровне это различные способы работы нашего ума в любых перерождениях. И если не вдаваться в технические подробности, как работает наша умственная деятельность – она может вбирать в себя информацию; она может раскладывать информацию по категориям, и благодаря этому возможно понимание разных явлений. Например, мы видим, что вот эти два предмета, которые перед нами находятся, оба они относятся к категории «еда», и это может делать даже червяк. Или это способность познавать явления в отдельности, индивидуально. Например, я вижу эту бутылку воды, и хотя одновременно я воспринимаю очень много явлений, я могу сосредоточиться только на ней, выделить именно её. И если передо мной стоят две бутыли воды, я могу выбрать одну из них, указать на неё и познать её в отдельности. И мы можем это делать, наш ум работает таким образом. Следующий вид работы нашей умственной деятельности – мы знаем, что можно сделать с тем или иным объектом. Например, я знаю, что, чтобы выпить воды, мне нужно поднять бутылку, открыть крышку и начать её заливать себе в рот, то есть я знаю, как есть или пить, точно так же как и, например, червь. То есть наш ум работает именно таким образом. И мы знаем, чем является какое явление. Для этого нам даже не обязательно его обозначать словом. Например, червяк точно так же знает, что перед ним вода, когда он сталкивается – ему не обязательно называть это каким-то словом.
И слово «глубокий» в данном случае означает «фундаментальный» или «основополагающий». То есть слово «глубокий» также может значить нечто очень осмысленное или нечто очень продвинутое, но здесь слово «глубокий» просто означает «основополагающий», то есть в целом наш ум работает вот именно таким образом. И у всех нас эти способности есть, они присущи нашему уму на самом общем уровне, то есть мы знаем, что наш ум работает именно так. Но сейчас эти способности ограничены, они не работают полностью эффективно. Это довольно просто: например, хотя мы получаем информацию о том, во что одет каждый человек в этой комнате, и мы, в принципе, можем это знать. Но сможем ли мы действительно вспомнить это, действительно ли мы можем сказать, во что одет тот или иной человек? То есть, хотя мы получаем всю информацию, наша способность ей оперировать ограничена. И у глубокого осознавания есть различные уровни различные моменты, связанные в систему, и сейчас у нас есть ограничения, но если мы эти ограничения устраним, то наш ум будет работать как ум будды.
И сейчас у нас есть все эти факторы, и они работают так, что мы снова и снова рождаемся, испытываем то счастье, то несчастье, и наш ум работает именно таким образом, вот на том уровне, на котором мы находимся сейчас. Но если мы устраним эти препятствия, то мы будем рождаться не обычным ограниченным существом с ограниченным телом и умом, а эти системы, эти факторы природы будды породят тело и ум будды.
И у нас есть другие аспекты природы будды. Как я уже упомянул, есть разные способы объяснения этого. У всех у нас есть тело, есть речь, с помощью которой мы взаимодействуем, коммуницируем, и есть ум, благодаря которому мы познаём явления. И у нас есть основные положительные качества, например сердечность, мы можем заботиться, даже пусть, если мы заботимся только о себе, всё равно она проявляется. И мы можем избегать различных опасностей и страданий, и даже если опять же речь идёт о нас самих, тем не менее, эти качества сейчас ограничены и в конечном счёте могут быть развиты до безграничной любви и безграничного сострадания. Когда мы не только заботимся о том, чтобы самим достичь счастья и избежать страдания, но и мы заботимся и о других существах, чтобы они точно так же добились счастья, избежали страданий. И если мы заботимся обо всех, это будет бесконечная любовь и сострадание. И кроме тела, речи, ума, качеств у нас есть также и деятельность, или активности, хотя сейчас опять же их спектр ограничен, тем не менее, в состоянии будды мы сможем делать намного больше.
Итак, у нас уже есть все эти различные аспекты, и кроме этого наш ум свободен от невозможных способов существования. Под невозможными способами существования имеется в виду, например, наша неспособность развиваться: мы остаёмся такими, какие мы есть и не можем ничего с этим сделать. Но на самом деле мы развиваться можем. И таким образом все эти различные характеристики не существуют невозможными способами, то есть они не существуют изолировано друг от друга каким-то застывшим, неизменным способом. На самом деле каждое из этих качеств, или характеристик, появляется в результате стечения различных обстоятельств, условий, причин, и точно также под действием этих причин и условий они могут прекращаться.
И на уровне плода, когда мы достигнем состояния будды, эти качества будут функционировать на сто процентов, без ограничений. И все они будут присутствовать, все они будут работать, функционировать одновременно. И далее нам нужен метод, благодаря которому мы сможем работать с тем, что у нас есть на уровне основы, для того чтобы достичь уровня плода, для того чтобы наша основа бесконечно продолжалась не на этом потенциальном, начальном уровне, а чтобы она функционировала вечно уже на полностью развитом уровне будды. И здесь опять же мы говорим об этих бесконечных потоках, тантрах. И для того чтобы прийти к уровню плода, нам нужен какой-то метод, с помощью которого мы сможем работать со всеми этими факторами, которые у нас есть на уровне основы, одновременно, для того чтобы, работая с ними одновременно и развивая их, мы в конечном счёте достигли цели. И чтобы этот метод работал эффективно, нам нужно, чтобы он соответствовал тому, что у нас уже есть на уровне основы, и тому, к чему мы стремимся на уровне плода.
И как раз к этим методам относятся эти практики тантры уровня пути. То есть мы используем эти тантрические практики в качестве пути, для того чтобы достичь уровня плода, то есть состояния будды. И в этих практиках нам нужно в качестве фундамента использовать то, что не имеет ни начала, ни конца, чтобы это опять же была «тантра». И в качестве этого фундамента выступают медитативные образы будд, или так называемые божества. И когда мы используем слово «божество», мы не имеем в виду ни Бога-творца, ни божество, или богов, в том смысле, в каком они существуют в индуистской или греческой традициях. Потому что этот термин означает «особое божество», то есть божество, которое запредельно обыденным этим божествам. И довольно часто используют слово «божество» в противоположность слову «Бог», поскольку слово «Бог» обычно для большинства людей означает Бога-творца. И я предпочитаю отойти и от слова «божество», поскольку оно также может для многих людей быть сбивающим с толка.
И термин «особое божество» – это то, как это слово переводится на тибетский. Если же взять санскритское слово «иштадевата», оно означает божество, которое позволяет нам достичь цели. Итак, это форма божества, которую мы используем для того, чтобы достичь нашей цели, и целью у нас здесь не будет попадание в рай или достижение богатства: наша цель – это просветление. И тибетцы видели, что, если перевести санскритское слово буквально, это может быть понято неправильно, поэтому они перевели это как «особый вид божества». И почему здесь используется слово «божество» – потому что оно относится к телу, которое намного тоньше, чем наше материальное тело. В тибетском используется и другой термин – «йидам». И в данном случае слог «йи» означает ум, а слог «дам» – это сокращение от «дамциг», которое переводится как «близкая связь», то есть мы стремимся установить близкую связь с божеством, для того чтобы достичь нашей цели.
И эти образы, эти божества, они имеют индийское происхождение, то есть происходят из индийской культуры, и у них могут быть разнообразные формы, разные цвета, у них может быть множество рук, множество ног. И они изменяются от момента к моменту, но под этим изменением мы не имеем в виду, что они болеют или стареют. Точно так же они не вырастают – сначала ребёнок, потом взрослый. Имеется в виду, что мы представляем себя в этой форме. Но мы можем какое-то время осознавать это, какое-то время мы можем это не осознавать. То есть мы можем заниматься в повседневной жизни разными делами при этом, и в каждый момент времени эта наша визуализация не остаётся одной и той же, поэтому она нестатична. И поэтому их относят к особой категории – «неизменное явление среди изменяющихся явлений», и здесь имеется в виду, что они, с одной стороны, изменяются, потому что они от момента к моменту могут быть разными, но при этом они существуют вечно, и поэтому они не изменяются. И другими словами, это уже определённая форма: она не взрослеет, ей не нужно ходить в школу, она не стареет, она всё время остаётся одной и той же. И поэтому мы можем использовать её в своей практике, вот эту одну и ту же форму, и таким образом она будет тантрой, поскольку она одна и та же вечно. И некоторые из них созданы на основе реальных, существовавших в прошлом персонажей или людей. Например, Тара в прошлом была человеком, она приняла обет достичь просветления в женском теле. Но именно сам медитативный образ, который мы используем, образ Тары – это уже не реальное существо, это просто образ, который создан на основе жившего в прошлом существа.
И наша цель в этой практике – вместо того чтобы наша система положительной силы производила обыденное тело и обыденное перерождение, вместо этого мы стремимся направить эту систему на то, чтобы она порождала форму будды, то есть, например, Манджушри или Тары. Или, мы хотим, чтобы наша система глубокого осознавания порождала не просто наш ограниченный ум с ограниченной возможностью познавать, а вместо этого – ум будды с безграничными способностями. И мы стремимся к тому, чтобы этот ум был наделён полностью всеми качествами, и мы на Западе разделяем здесь на качества ума, то есть способность познавать неограниченно, и мы на Западе выделяем не только ум, но и сердце, когда, например, говорим о таких качествах, как любовь и сострадание. Здесь все они объединены и относятся к уму.
И мы хотим, чтобы наша речь точно так же была неограниченна. Вместо того чтобы обладать способностью общаться, вступать в коммуникацию на нашем обыденном ограниченном уровне, мы стремимся к тому, чтобы мы могли общаться со всеми существами безгранично. И мы стремимся к тому, чтобы действовать так, как действует будда, то есть приносить всем пользу. И каким образом будда помогает другим? Благодаря так называемому просветляющему влиянию. Будде не нужно прилагать усилия для того, чтобы помогать другим: вместо этого он влияет на других таким образом, что они устремляются к развитию своих качеств. При этом другие должны быть восприимчивы к этому просветляющему влиянию будды.
И мы стремимся к тому, чтобы на уровне плода достичь всех этих качеств в полной степени одновременно. Другими словами, на уровне плода они уже все существуют одновременно, и точно также они существуют одновременно и на уровне основы. Поэтому и на уровне основы пути нам нужно работать с этими факторами одновременно, и именно этим мы и занимаемся в тантрической практике.
И здесь как раз важна эта аналогия с ткацким станком, где натягиваются нити, а потом к этим нитям приплетаются, в них вплетаются другие. Точно также и мы, занимаясь тантрической практикой, представляя все эти многочисленные лица, руки, ноги, мы в них «вплетаем», на эти образы «нанизываем» те многочисленные качества, которые мы до этого развиваем в практике сутры. И руки, ноги, лица, а также цвет этих медитативных образов будд – всё это соответствует тем или иным качествам или практикам, причём все эти различные атрибуты могут иметь несколько уровней смысла.
И мы работаем с воображением – представляем себя в форме того или иного божества и удерживаем в уме все различные качества, которые представляют те или иные аспекты этой формы. И мы не только удерживаем в уме список, перечень этих качеств, но ещё и мы эти качества порождаем, то есть мы реально что-то чувствуем. Мы работаем с телом, с умом, различными качествами нашего ума, и точно так же с нашей речью, а именно мы читаем мантру и представляем, что наша речь становится совершенной, то есть все другие существа способны её понимать на своём языке.
И также у нас есть деятельность, или активность. Мы представляем, что из нас исходят многочисленные лучи света, и они устраняют препятствия всех существ, приносят им различные качества, и таким образом мы помогаем им: не делая каких-то внешних действий, а просто выполняя эту визуализацию, мы приносим им пользу; это называется просветляющим влиянием.
И в практике тантры мы делаем всё это одновременно. И таким образом эта практика создаёт причину для того, чтобы все эти качества у нас по- настоящему уже работали полноценно на уровне плода, то есть в состоянии полностью просветлённого будды. Или можно сказать, что эта практика является путём к этому состоянию.
И на уровне основы у нас есть неосознавание, то есть заблуждение относительно реальности, и беспокоящие эмоции. И из-за того что у нас возникают беспокоящие эмоции, активируются кармические потенциалы, которые приводят нас к новым перерождениям, где у нас снова возникает весь этот процесс – у нас возникает всё больше беспокоящих эмоций и всё больше ограничений. И очень важно, для того чтобы добиться плода – состояния будды, – начиная с основы, важно обладать пониманием пустотности.
Под пустотностью мы понимаем отсутствие, то есть нечто отсутствует, этого никогда не было. Наш ум создаёт проекции того, как существуют явления, другими словами, он проецирует на эти явления невозможные способы существования. Например, загрязнение окружающей среды. Мы можем курить, или наши машины выбрасывают вредные вещества в атмосферу, и когда мы об этом думаем, нам кажется, что просто это происходит, и в этот момент мы не рассматриваем, какие последствия этих действий. То есть складывается такое впечатление, складывается видимость, что мы можем что-то сделать и у этого не будет никаких последствий. Но на самом деле это не соответствует действительности, не так ли? Другими словами, что у нас отсутствует? У нас отсутствует объект, к которому действительно относилась бы эта видимость. То есть мы видим что-то, нам кажется что-то, но на самом деле эта видимость не относится ни к чему реальному. Итак, нам кажется, нашему уму кажется, что, если мы загрязняем окружающую среду, у этого не будет последствий. Вот эта вся кажимость на самом деле не соответствует действительности, она не относится ни к чему реально существующему.
Но способности нашего тела, наших органов чувств ограничены, то есть тот набор способностей, возможностей, если мы сравним с компьютером наше «железо», которым мы обладаем, оно сейчас ограничено.
И эти видимости, которые перед нами появляются, вместе с ними у нас появляются беспокоящие эмоции, что в свою очередь активизирует кармические потенциалы, которые приводят нас к новому перерождению, в котором у нас снова есть ограниченное тело и ограниченный ум. И опять у нас появляется несчастье, и опять – обыденное счастье, которое не длится долго и не удовлетворяет нас полностью.
И для того чтобы наши две упомянутые системы произвели тело и ум будды, нам сначала нужно практиковать с этими образами, но для этого нам нужно понимание пустотности. То есть нам важно понимать, что все факторы нашей природы будды не существуют невозможным образом, что не существуют невозможным образом наши медитативные образы, с которыми мы работаем, и сами будды точно так же не существуют невозможным образом. И если у нас отсутствуют неведение и беспокоящие эмоции, хотя бы в какой то степени, то, исходя из этого состояния, мы действительно можем визуализировать, представлять, что наши факторы природы будды производят не обыденное тело, которое снова и снова перерождается в сансаре, а чистые образы просветлённых тела, речи и ума.
И даже если у нас сейчас есть хотя бы некоторое концептуальное понимание отсутствия невозможных способов существования, понимание того, что все явления взаимосвязаны, тогда, занимаясь этой практикой, постепенно мы достигнем состояния, когда действительно эти постижения будут полноценными.
Поэтому, если мы хотим сделать нашу тантрическую практику наиболее действенной, нам нужно быть знакомыми с теорией тантры: нам нужно знать, что мы делаем и зачем, и обладать хотя бы общим пониманием того, как это работает, как это должно работать и как это будет работать.
Таково общее введение. Далее мы рассмотрим различные стадии тех практик, которыми многие из нас, возможно, занимаются на пути тантры, а именно различные стадии практики садханы. Садхана – это санскритское слово, которое означает метод, благодаря которому мы делаем состояние будды подлинным, то есть метод, благодаря которому мы, буквально, актуализируем себя в состоянии будды, делаем это состояние актуальным. Мы рассмотрим различные части садханы и обсудим, как сделать практику этих частей садханы наиболее эффективной.
Какие у вас есть вопросы?
Вопросы
Про термин «вещь существует невозможным образом». Если исходить из этого термина «вещь не существует невозможным образом», значит, она существует каким-то одним возможным?
Вопрос в том, что если мы отрицаем невозможные способы, то, значит, есть какие-то возможные способы существования вещей. И ответ: да, безусловно. Вещи и явления существуют.
Если мы более подробно посмотрим на теорию пустотности, посмотрим на то, что именно мы отрицаем, мы отрицаем то, что доказывает, что устанавливает существование объекта. То есть мы задаёмся вопросом: «Откуда мы знаем, что объект существует?» И есть разные точки зрения на то, что доказывает существование тех или иных явлений. И мы отрицаем, что эти возможные ответы на этот вопрос «что доказывает существование явлений?» являются достаточными. Я скажу это поточнее. Это, может быть, не очень точно.
То есть нам может казаться, что явление существует вот таким определённым образом, и есть нечто, что доказывает, что, да, явление существует именно таким образом. Например, явления существуют на самом деле, самодостаточно, или со своей собственной стороны, объективно, то есть вот они перед нами, так, как мы их видим. И как доказать, что это так? Потому что они функционируют, работают. Например, вот этот стол. Как доказать, что он существует именно таким образом, как я его вижу? Если он работает, функционирует, то есть я могу на него поставить стакан и этот стол будет опорой для этого стакана, стакан не провалится, значит, стол функционирует, значит, он существует. Да, никто не отрицает, что стол функционирует, он действительно удерживает этот стакан. Но доказывает ли это, что этот стол существует как стол самодостаточно, со своей собственной стороны? Вот именно на самом деле как стол? И именно это невозможно. Даже несмотря на то что он функционирует. Я могу на него сесть, тогда он будет стулом. Я могу его сжечь, тогда он будет дровами. Если я термит или какое-нибудь насекомое, я могу его съесть, он будет для меня едой. То, что на этот стол можно поставить стакан, не означает, что этот стол существует со своей собственной стороны именно как стол.
То есть когда мы отрицаем невозможный способ существования, это довольно сложная операция, потому что у нас есть некий способ существования и нечто, что бы доказывало, что явление существует именно так.
То, что этот стол функционирует, не означает, что он существует установленным образом как стол, самодостаточно. Вот если на тонком, глубоком уровне и быстро это объяснить. Для того, кто может на него сесть, он будет стулом; для того, кто сможет его съесть, он будет пищей; для того, кто его сожжёт, он будет топливом. Соответственно, встаёт вопрос: «Он существует как все эти явления или как ни одно из этих явлений?» И есть много разных уровней понимания пустотности, много разных уровней понимания того, что невозможно. Он может функционировать как стол, как стул, как пища, как топливо. Но может ли он функционировать как собака? Нет. То есть, получается, что он так вот может функционировать, так – нет, и встаёт вопрос, почему.
Ведь всё перечисленное – невозможные способы существования?
Это возможные способы существования. А что невозможно? Невозможно, что этот объект является столом, или стулом, или дровами самодостаточно, со своей собственной стороны, то есть независимо от того, кто его так или иначе использует, – что-то внутри этого объекта, что позволяет мне использовать его именно так, а не иначе. Очень важно глубоко это рассмотреть. Но никто не отрицает, что мы можем его таким образом использовать, во всяком случае, использовать его возможным способом.
Стол.
Этот объект существует как «стол» или как «table»? Что же это?
У нас возникают подобные вопросы. Почему мы можем этот объект назвать «table» или «стол», но почему мы не можем назвать его, правильно, «собакой»? То есть почему-то некая группа людей в нашем языке назвала этот объект «столом», а в каком-то языке, может быть где-нибудь в Африке, этот объект называют «собакой», и почему это именно так? Это очень интересный вопрос.
В данном случае говорим ли мы о столе как артефакте, то есть как о чём-то, что проявляется только в системе нашего взаимоотношения с ним – одна позиция. И можно ли говорить о столе вообще, без понимания его как объекта, на который мы смотрим? Тогда что это, если убрать его из системы человеческого отношения?
Если воспринимающего не будет, то, да, мы о нём говорить не можем. Мы не можем знать его, обсуждать его, анализировать без того, кто его познаёт. И это очень интересный вопрос. Если в комнате никого нет и нет никаких камер, которые бы этот стол снимали, то есть ли здесь стол? Как доказать, что в этой комнате есть стол? Мы можем говорить об этом объекте, мы можем установить его существование только если есть тот, кто его познаёт. И без этого познающего, без восприятия, без обозначения «стол», без познания мы не можем говорить об этом объекте, то есть, в конечном счёте, без ума, который познаёт.
И как раз в этом-то и вопрос: «Каким образом установить, что тот или иной объект существует?»
И с буддийской точки зрения мы не можем установить существование того или иного объекта отдельно от нашего ума, но это не значит, что всё только в нашей голове существует.
Потому что, когда мы выходим за рамки нашего индивидуального ума, и тогда мы говорим о том большом уме будды, который существует, и тогда через него мы можем говорить о существовании любого предмета.
Да, но только с точки зрения нашего ума.
Значит ли это, что во время медитации, всё более и более принимая тонкие или широкие формы ума, то есть стремясь к максимальному расширению будды, мы познаём объекты всё больше, всё тоньше, глубже.
Да, мы можем сказать «на более чистом уровне». Обоими способами, на обоих уровнях: и когда мы говорим о том, как этот объект перед нами появляется, как мы его видим, и как он существует на самом деле. Я приведу пример, это не абсолютно полная аналогия. Вас можно воспринимать как физическое тело или как определённую энергию, как пример.
Но при этом тот, кто воспринимает меня как энергию, он включает в себя уже восприятие меня как физическое тело, а когда я смотрю на физическое тело и не вижу тонкого, я ограничен только этим. То есть из тонкого тела я вижу два и одно, и второе.
Да, правильно.
То есть и уровень восприятия у меня более глубокий и тонкий, всё более детальный. Чем тоньше восприятие, тем более детальный.
Да, в общем. Можно сказать это ещё более сложными словами. Мы также стараемся избавиться от видимости того, что явления существуют невозможными способами. И говорим ли мы о физическом теле или о тонкой энергии, и то и другое может существовать невозможными способами, представать перед нами. И мы хотим избавиться от этих видимостей невозможных способов существования и воспринимать все разные уровни, чем может являться тот или иной объект. Например, будда может проявляться в тонкой или в грубой форме.
С этим у меня был второй вопрос связан. Насколько форма йидама культурно обусловлены или она является типичной для практика из любой страны?
С буддийской точки зрения мы можем применять эти образы в любой культуре, хотя, действительно, возникли они в индийской культуре. Потому что вопрос, который мы здесь можем задать: «Почему нам их менять и на что?» И иногда люди могут спрашивать: «Можно ли представлять вместо этого Деву Марию или Иисуса Христа?» Но на самом деле, если мы будем так делать, ведь это очень сильно обидит христиан. Точно так же христиане в Тибете, в Индии, или тибетского, индийского происхождения, должны ли они представлять Будду распятым на кресте? То есть какую форму мы хотим использовать, что мы хотим визуализировать – Микки Мауса?
И мы можем сказать, что эти образы кажутся нам довольно необычными, чужеродными, но ведь и для жителей Индии или Тибета они тоже, в общем, довольно необычны, потому что на улицах не ходят люди с множеством голов или рук, разных цветов. Но, тем не менее, тибетцы, китайцы, японцы их используют, и почему бы нам их не использовать.
Я спрашиваю это потому, что в последнее время, особенно в Латинской Америке, очень много появилось йидамов, которые во время медитации приходят к практикам, и у них появляются другие культурные формы, совершенно другое количество рук, ног, потом вдруг с лицом Тары добавляется дополнительно лицо орла. И они это сейчас официально включают как разрешение во время медитации.
Смысл в том, что каждая из этих фигур, или образов, может представать в различных формах. Например, Авалокитешвара, на тибетском – Ченрезиг, может быть, например, белым, или есть также красная форма. Некоторые формы сидят, некоторые стоят. Есть формы с двумя руками, с четырьмя и даже с тысячью. И точно так же у всех этих медитативных образов будд, у них может быть множество различных форм, и если практику начинают упрощать, то с целью её сохранения раскрывают новые формы. Например, это может делаться с помощью раскрытия текстов-сокровищ и другими способами. И подобные видоизменения, которые, вы описываете, делают в Латинской Америке, они не являются чем-то особенным. Например, есть форма Ваджрапани с шеей… У этой формы Ваджрапани над его головой лошадиная голова и также гаруда – птица, напоминающая орла. Это вот как раз форма Ваджрапани-Хаягрива-Гаруда. В Индии этого орла назвали бы гарудой.
И что очень важно – будет эта практика эффективна или нет зависит от того, можно ли, практикуя этот новый, открытый новый образ, достичь результата или нет, то есть всё зависит от этого. То есть это не должно быть галлюцинацией какого-нибудь сумасшедшего, шизофренического человека.
Вот если человек визуализирует себя в образе божества, не имея глубокого понимания пустотности, то есть в чём будет разница с тем, кто имеет это понимание, то есть в чём по-другому это сработает и в чём разница?
Да, определённо, разница будет, и мы как раз об этом будем говорить на выходных. Если у нас нет понимания пустотности и мы представляем себя в виде Тары, или Авалокитешвары, или в любой другой форме, то это не будет отличаться от человека, который считает себя Наполеоном, Клеопатрой или Микки Маусом. И это может привести к шизофрении, когда у человека появляются различные безумные идеи и он теряет связь с реальностью, поскольку нам точно так же важно понимать и пустотность этих образов будд. И как говорится в текстах, если мы визуализируем себя в виде божества, но у нас нет понимания пустотности и нет бодхичитты, это приведёт к перерождению в мире призраков, или голодных духов, в форме этого божества. И это как раз то, что мы будем обсуждать в последующие дни.
Мы говорим сейчас о когнитивном понимании пустотности или о переживании пустотности?
Концептуальное, или интеллектуальное, понимание также является определённым переживанием. И мы говорим о том, что сначала это переживание концептуальное, потому что вначале оно может быть только таким. Но в конечном счёте конечно, нам нужно прийти к неконцептуальному пониманию. И есть разные стадии достижения этого неконцептуального постижения, познания, и, конечно, очень важно понимать разницу между концептуальным и неконцептуальным познанием. Это не то же самое, что мы в западных традициях называем интеллектуальным и интуитивным: если мы посмотрим на буддийские определения, то они будут другие, они не будут совпадать с этим пониманием.
И под концептуальным пониманием имеется в виду восприятие того или иного объекта, в данном случае пустотности, с помощью категории. Каждый раз, когда я медитирую на пустотности, хотя каждый раз мой опыт отличается, я, тем не менее, воспринимаю этот опыт с помощью категории «пустотность». При этом мне не обязательно даже это называть словом «пустотность» в своём уме. И есть определённая связь между – есть связь, но есть и разница, – между каждым отдельным случаем медитации на пустотность и общей категорией «пустотность». И каждый раз, когда мы медитируем, мы понимаем: «Вот сейчас я опять медитирую на эту пустотность». И это может быть очень глубокое переживание, но по-прежнему это переживание пустотности будет оставаться в рамках этой категории. Причём не обязательно мы будем думать про себя словами: «Сейчас я медитирую на пустотности», – то есть если оно концептуальное, это не значит, что у нас обязательно есть какие-то слова.
«Неконцептуальное» означает, что мы воспринимаем объект без категорий, не смешивая его с категориями. Это вот именно это, конкретное, определённое, данное переживание. И здесь очень тонкий момент: при этом мы знаем, что это пустотность, но мы не смешиваем её с категорией «пустотность». И это очень тонкий момент, потому что дело не в том, думаем мы при этом слово «пустотность» или нет; здесь речь идёт о другом. Даже если мы про себя не думаем «пустотность», тем не менее, категория по-прежнему может присутствовать.
Мы можем привести простой пример. Собака. Есть много разных пород собак, все они выглядят по-разному. И мы можем смотреть на какую-нибудь собаку, и мы можем при этом думать «собака» – у нас в голове может прокручиваться слово «собака». Но даже если мы не думаем «собака», мы, тем не менее, видим это животное как собаку. То есть я соотношу её с категорией «собака». И неконцептуально – я знаю, что это собака, но я познаю именно эту конкретную собаку, которая находится вот здесь. И это очень тонкий и сложный вопрос: «Что такое концептуальное и что такое неконцептуальное?»
Значит ли это, что мы одновременно развиваем в себе и неконцептуальное восприятие, оно может быть всё более и более тонким, и концептуальное объяснение мира, они идут одновременно?
В большинстве случаев наше неконцептуальное познание длится всего лишь одно микроскопическое мгновение. И практически сразу оно становится концептуальным. Я смотрю вокруг себя – я вижу множество разных цветных форм и также я вижу и объекты. И я знаю, что все эти цветные формы, которые меня окружают, – это люди. Думаю ли я при этом «люди»? Нет, когда я на вас смотрю, я, определённо, про себя в голове не думаю «люди», но, тем не менее, я знаю что вы люди. И интересный вопрос: когда я вижу вас, зная, что вы люди, есть у меня при этом концепция человека, с которой я вас соотношу, или смешиваю в некотором смысле? Есть определённая связь с этой категорией «люди», то есть, когда я с вами разговариваю, я знаю, что вы меня понимаете: я не просто говорю это изображениям, картинкам людей.
Я думаю, что наиболее близкое понятие, которое у нас есть на Западе – это идея или представление: «у меня есть определённая идея о том, что это за человек что такое человек», – и это будет концептуально. Будет ли это предубеждением? Как правило, когда мы говорим «предубеждение», у этого есть коннотация суждения – «мы выносим суждение». И у меня есть предубеждение – я могу думать: «Понравлюсь я людям или не понравлюсь. Когда мы говорим «предубеждение», мы, как правило, имеем в виду, например, «понравлюсь я другим или нет?», то есть уже окрашенные вопросы, в то время как когда мы просто говорим «идея», то это может быть всё что угодно, в том числе нейтральное. Например, если я знаю про человека, что он опаздывает на автобус, я вижу, как он сидит – удобно или неудобно, – более нейтральные идеи о человеке. И если я воспринимаю вас через идею, что вы люди, то здесь уже есть некоторая дистанция, то есть к обнажённому, или чистому, можно сказать, восприятию вас добавляется уже эта категория «люди». Если я воспринимаю вас неконцептуально, означает ли это, что я не знаю, какие вы люди, у меня нет никаких о вас знаний, никакого понимания? Нет, это не имеется в виду. На самом деле у меня есть понимание: я знаю, что это люди, и поэтому у них могут болеть ноги, или они могут хотеть в туалет, но при этом это не смешивается с этой категорией, когда мы видим их как людей, через категорию людей.
То есть, говоря в целом, речь идёт о категориях, например о категории «люди», и о каждом конкретном индивиде, о каждом определённом человеке, которого мы относим к той или иной категории, в противоположность тому, когда мы просто воспринимаем этих индивидуальных личностей или индивидуальные объекты. Это очень тонкое различие, которое очень сложно распознать в нашей медитации. Обычно это можно обнаружить в зависимости от того, насколько ясно мы видим объект. Если объект мы воспринимаем концептуально, то он будет не столь ярким, он будет как будто бы немного завуалированным. И в состоянии бодрствования наше неконцептуальное познание с помощью органов чувств длится всего лишь один микроскопический момент, а вот, например, в сновидении, где всё, что мы видим и слышим, мы воспринимаем неконцептуально – хотя если мы просто вспомним или подумаем о сновидении, это будет концептуальная операция, – но в сновидении как раз, непосредственно когда мы спим, это будет более яркое, это будет неконцептуальное познание. Но наше памятование, или внимательность, во сне настолько незначительная, что мы себя не помним.
Здесь мы разделяем тонкий сон со сновидениями и сон без сновидений, потому что, насколько я знаю из литературы, тоже буддийской, во сне со сновидениями уже присутствует концепция, и наблюдение за этим тоже является частью практики.
Нет, не обязательно: хотя, действительно, у нас могут присутствовать во сне концепции, например, мы можем разговаривать, мы можем планировать, думать, но всё, что мы воспринимаем органами чувств: картины и так далее – это мы воспринимаем неконцептуально. Это другое качество, чем когда мы видим вещи нашими физическими глазами. И также это отличается от того, как мы представляем что-либо в бодрствующем состоянии, то есть как бы качество этой картинки отличается: она более яркая и кажется более реальной, и обычно у нас не очень много мыслей. И давайте закончим посвящением положительной силы. Мы думаем: «Пусть всё понимание и положительная сила, которые в результате этого появились, становятся всё глубже и глубже и выступают в качестве причины для достижения нами просветления ради всеобщего блага».