Что такое беспокоящие эмоции?

К беспокоящим эмоциям относятся, например, привязанность и страстное желание, гнев, ревность и зависть, гордыня, высокомерие и так далее. В ряде случаев эти эмоции вынуждают нас действовать разрушительно, но не всегда. Из-за привязанности и страстного желания мы можем совершить разрушительный поступок, например украсть. Но также мы можем помогать любимому человеку из страсти и привязанности к отношениям, чтобы заслужить его или её любовь. Помогать другим – не разрушительно, а созидательно, но в данном случае за этим стоит беспокоящая эмоция: «Я хочу быть любимым, пожалуйста, люби меня в ответ».

Рассмотрим также гнев: он может подталкивать нас к разрушительным действиям, например причинить другим боль или даже убить. Значит, это разрушительное поведение. Но, допустим, что мы разгневаны на несправедливость той или иной системы либо ситуации, и сильный гнев мотивирует нас попытаться исправить эту несправедливость. Мы необязательно поступаем жестоко. Смысл в том, что даже созидательное, положительное действие в данном случае совершается в силу беспокоящей эмоции. Мы не спокойны, и поэтому, когда совершаем это положительное действие, наш ум и чувства не очень ясны, а эмоциональное состояние неустойчиво.

В наших примерах со страстным желанием и гневом мы хотим, чтобы другой человек нас любил или чтобы прекратилась несправедливость. Это не очень стабильные состояния ума и эмоций. И поскольку нашему уму и чувствам не хватает ясности, мы не в состоянии хорошо обдумать, как нам поступать и как претворить своё намерение в жизнь. Поэтому у нас нет самообладания. Например, мы можем попытаться помочь человеку что-нибудь сделать, хотя на самом деле было бы лучше позволить ему сделать это самостоятельно. Например, если мы хотим помогать своей взрослой дочери готовить, убираться в доме или заботиться о детях, это может стать вмешательством в её жизнь. Возможно, нашей дочери не понравится, если мы будем говорить ей, как готовить еду или воспитывать детей. Но мы навязываем свою помощь, потому что хотим быть любимыми и полезными. Мы совершаем созидательные действия, но при этом у нас нет самообладания, которое подсказало бы нам: «Лучше промолчать, не высказывать своё мнение и не навязывать свою помощь».

Даже когда в той или иной ситуации наша помощь уместна, ожидая что-либо в ответ, мы не будем расслаблены. Мы хотим, чтобы нас любили, ценили, чтобы в нас нуждались. Если наш ум обусловлен подобным страстным желанием, мы сильно расстроимся, когда наша дочь не проявит тех чувств, которые мы ожидали.

Механизм беспокоящих эмоций, вынуждающий нас терять покой ума и самообладание, проявляется ещё более явно, когда мы боремся с несправедливостью. Если эта ситуация сильно нас раздражает, мы по-настоящему расстраиваемся. Пытаясь что-либо сделать в таком состоянии, мы, как правило, не обдумываем свой поступок достаточно ясно. Пытаясь изменить ситуацию, зачастую мы совершаем не самые эффективные действия.

Вкратце, независимо от того, разрушительны или созидательны наши действия, если они мотивированы беспокоящей эмоцией и сопровождаются ей, наше поведение станет источником проблем. Хотя мы не можем точно предсказать, создаст ли оно проблемы другим людям, в первую очередь такое поведение принесёт трудности нам самим. Неприятности необязательно возникают немедленно. Это проблемы долгосрочного характера: действуя под влиянием беспокоящих эмоций, мы создаём привычку повторять это снова и снова. Таким образом, наше компульсивное поведение (прим. пер.: поведение, основанное на навязчивых побуждениях), за которым стоят беспокоящие эмоции, создаёт различные проблематичные модели поведения в долгосрочной перспективе. Наш ум всегда беспокоен.

Очевидный пример – мы хотим быть полезными и делать что-нибудь хорошее для других, чтобы чувствовать, что нас любят и ценят. За этим стоит неуверенность. Однако снова и снова совершая действия, руководствуясь такой мотивацией, мы не получаем удовлетворения. Мы никогда не чувствуем: «Хорошо, теперь меня любят. Достаточно, больше не нужно». Это ощущение никогда не возникает. Таким образом, наше поведение только усиливает привычку к навязчивому чувству: «Я должен чувствовать себя любимым, важным, ценным». Надеясь на любовь, мы отдаём всё больше и больше, но всегда чувствуем разочарование. Даже если нас благодарят, мы думаем: «Они говорят это неискренне». Наш ум неспокоен и всё становится только хуже, поскольку мы снова и снова повторяем эту модель поведения. Это называется «сансара» – неуправляемый круговорот проблематичных ситуаций.

Когда беспокоящая эмоция подталкивает нас к отрицательным, разрушительным действиям, узнать эту модель поведения нетрудно. Например, мы всегда раздражены и поэтому гневаемся по самым незначительным поводам. Из-за этого, общаясь с другими, мы всегда говорим грубости. Очевидно, что мы не будем нравиться другим и люди не захотят проводить с нами время; это создаст проблемы в наших отношениях. В подобных ситуациях довольно просто разобраться, что происходит. Если же беспокоящая эмоция стоит за положительным поведением, понять это сложнее. Однако в обоих случаях нам необходимо её распознавать.

Таким образом, следующий вопрос – как понять, что нашим действием руководит беспокоящая эмоция или состояние? Это может быть не только эмоция, но и отношение к жизни или к себе. Для этого важно самонаблюдение, когда мы замечаем, что происходит в нашем внутреннем мире. При этом очень полезно знать определение беспокоящей эмоции или состояния ума: это то, что лишает нас покоя ума и самообладания.

Если, собираясь что-нибудь сказать или сделать, мы немного нервничаем и не расслаблены, это свидетельствует о присутствии беспокоящей эмоции.

Часто мы её не осознаём, но она нас беспокоит.

Например, если мы, объясняя что-нибудь другому человеку, замечаем небольшое неудобство в области живота, это ясно указывает на нашу гордыню. Мы чувствуем: «Я столь умён, я это понимаю и помогу тебе понять». Возможно, мы искренне хотим своим объяснением помочь другому человеку, но чувство небольшого дискомфорта в животе говорит о присутствии гордыни. Обычно это происходит, когда мы говорим о своих достижениях или достоинствах. При этом мы очень часто ощущаем некоторое беспокойство.

Давайте также рассмотрим случай беспокоящего состояния ума, например: «Все должны обращать на меня внимание» – что довольно распространено. Нам не нравится, когда нас игнорируют (и никому это не нравится), и мы чувствуем: «Люди должны обращать на меня внимание и слушать, что я говорю». Это тоже может сопровождаться нервозностью, особенно если люди действительно не обращают на нас внимания. Но почему они должны это делать? Если поразмышлять об этом, мы не найдём веской причины.

Санскритское слово клеша (тиб. nyon-mong) – очень непростой термин, который я перевожу как «беспокоящая эмоция» или «беспокоящее состояние ума». Этот термин сложный потому, что некоторые клеши не получается отнести ни к категории беспокоящей эмоции, ни к беспокоящим состояниям ума, например наивность. Мы можем быть очень наивны в отношении того, как повлияет наше поведение на нас или других. Или мы можем быть наивны относительно той или иной ситуации: того, что на самом деле в ней происходит. Предположим, мы по своей наивности не понимаем, что другой человек болеет или расстроен. В таких случаях мы определённо проявляем наивность, не понимая, какими будут последствия наших слов: другой человек может почувствовать сильное раздражение, несмотря на наши добрые намерения.

Подобное беспокоящее состояние ума, назовём его так, необязательно рождает чувство внутреннего дискомфорта. Но, как мы видели, если ум теряет спокойствие, он перестаёт быть ясным. Если мы наивны, наш ум тоже лишается ясности и мы оказываемся в собственном маленьком мире. Мы теряем самообладание в том смысле, что, находясь в собственном мире, не различаем, что в данной ситуации полезно и уместно, а что – нет. Из-за недостатка распознавания мы не способны действовать правильно и чутко. Другими словами, мы лишены самоконтроля, который позволил бы нам поступать правильно и воздерживаться от неуместных действий. Поэтому наивность соответствует определению беспокоящего состояния ума, пусть даже её трудно назвать эмоцией или состоянием. Как я уже говорил, очень трудно найти действительно хороший перевод для термина клеша.

Ни в санскрите, ни в тибетском нет слова «эмоция». В этих языках говорится о различных умственных факторах, из которых состоит каждый момент нашего потока ума. Умственные факторы подразделяются на беспокоящие и «небеспокоящие», а также на созидательные и разрушительные. Причём эмоции, которые включает в себя каждая из этих пар, не полностью совпадают друг с другом. Кроме того, некоторые умственные факторы не относятся ни к одной из этих категорий. Таким образом, то, что мы называем на Западе эмоциями, разделяется на беспокоящие и небеспокоящие эмоции. В буддизме мы вовсе не стремимся избавиться от всех эмоций – только от беспокоящих. Здесь два этапа: на первом мы добиваемся того, чтобы беспокоящие эмоции перестали нами управлять, а на втором – того, чтобы они вообще не появлялись.

Какие эмоции относятся к небеспокоящим? Можно предположить, что это любовь, сострадание, терпение. Однако если проанализировать эти слова в наших европейских языках, мы увидим, что у каждой из этих эмоций есть беспокоящая и небеспокоящая разновидность. Поэтому важно быть внимательными. Если под любовью мы понимаем чувство: «Я так сильно тебя люблю, я нуждаюсь в тебе, никогда не оставляй меня!» – такая любовь на самом деле является довольно беспокоящим состоянием ума. Ведь если другой человек не отвечает на наше чувство или не нуждается в нас, мы сильно расстраиваемся, злимся и внезапно наша эмоция меняется: «Я больше тебя не люблю».

Таким образом, если проанализировать то или иное состояние ума, возможно, мы назовём его эмоцией, например «любовью», но на самом деле оно состоит из множества умственных факторов. Мы не испытываем одну эмоцию, саму по себе. Все эмоциональные состояния включают множество составляющих. Любовь, при которой мы чувствуем: «Я люблю тебя и не могу без тебя жить» – это, очевидно, разновидность зависимости, и она довольно беспокоящая. Но есть и небеспокоящая разновидность любви – желание, чтобы другой человек был счастлив и обладал причинами счастья, независимо от того, что он делает. Мы ничего не ожидаем взамен.

Например, любовь к своим детям может быть небеспокоящей: нам ничего не нужно от них взамен. Это не всегда так, но обычно мы любим своего ребёнка, что бы он ни делал. Мы хотим, чтобы он был счастлив. Но, опять же, часто к этому примешивается другое беспокоящее состояние ума, когда мы хотим сами сделать наших детей счастливыми. Мы чувствуем себя очень плохо, если пытаемся порадовать своих детей, например берём их в кукольный театр, а им это не нравится: они бы предпочли поиграть на компьютере. Мы расстраиваемся, потому что хотели стать причиной счастья наших детей, а ей стала компьютерная игра. Тем не менее, мы называем это чувство любовью: «Я хочу, чтобы ты был счастлив и постараюсь сделать тебя счастливым, но я хочу быть самым важным человеком в твоей жизни».

Основной смысл этого подробного объяснения в том, что нам нужно очень внимательно наблюдать за своими эмоциональными состояниями, не останавливаясь на уровне слов, которыми мы называем различные эмоции. Нужно исследовать, какие аспекты наших состояний ума нас тревожат, лишают умственного спокойствия, ясности, самообладания. Вот над чем нужно работать.

Если мы хотим избавиться от этих беспокоящих состояний ума или эмоций, нужно добраться до их причины. Устранив эту глубинную причину, мы избавимся и от них самих. Нам нужно не просто очиститься от беспокоящих эмоций, которые приводят к проблемам, а обнаружить корень этих эмоций и избавиться от него.

Итак, в чём глубочайшая причина беспокоящих состояний ума? Исследование покажет, что это неведение, как часто переводят этот термин, хотя я предпочитаю «неосознавание». Мы кое-что не осознаём, просто не знаем. «Неведение» звучит так, как будто мы глупые, но смысл не в этом. Мы просто не знаем или заблуждаемся, то есть понимаем что-то неправильно.

По поводу чего мы заблуждаемся, чего мы не осознаём? В целом, речь идёт о последствиях нашего поведения и о том, что происходит на самом деле. Мы гневаемся, привязываемся, расстраиваемся, и совершаем из-за этого компульсивные поступки, обусловленные нашими предыдущими привычками и склонностями. Это и есть карма – компульсивность (навязчивое побуждение) совершать действия на основе беспокоящих эмоций или состояний ума, теряя самообладание. За компульсивным поведением стоит неосознавание: мы не знали, какими будут последствия наших действий или слов. Или мы заблуждались: думали, что воровство принесёт нам счастье, но это оказалось не так, либо надеялись, что, помогая, почувствуем себя нужными и любимыми, но этого не произошло. Мы не понимали, что произойдёт в результате наших действий: «Я не знал, что мои слова тебя заденут». Или заблуждались: «Я думал, что это поможет, но это не помогло», «Я думал, это сделает меня счастливым, но получилось иначе», или мы полагали, что это сделает счастливыми других. То же самое относится и к пониманию ситуаций в целом: «Я не знал, что ты занят», «Я не знал, что ты замужем». Или заблуждение: «Я думал, что у тебя много времени, но оказалось, что это не так». «Я думал, что ты одинока и ни с кем не встречаешься, поэтому попробовал начать романтические отношения», но оказалось, что это неуместно. Опять же, мы не осознаём ситуации: мы или не знаем, или заблуждаемся, то есть понимаем ситуацию неверно.

Корень наших компульсивных действий именно в неосознавании. Однако не столь очевидно, что это также корень беспокоящих эмоций и что беспокоящие эмоции очень тесно связаны с компульсивным поведением. Поэтому нам необходимо обращать на это более пристальное внимание.