Уровни ментальной активности в сарма и в дзогчене

Четыре факта о жизни (четыре благородные истины) можно сформулировать с точки зрения ума, то есть с точки зрения того, как их переживает живое существо:

1. переживание различных типов истинных страданий (истинных проблем),
2. переживание их истинных причин,
3. переживание истинного прекращения того и другого,
4. переживание истинных путеводных состояний ума (истинных путей), которые ведут к этому прекращению и сами являются состояниями, свободными от проблем и их причин.

Это показывает важность работы с умом. В буддизме под умом понимается индивидуальная и субъективная ментальная активность познания объектов, другими словами, индивидуальное и субъективное создание познаваемых видимостей объектов и их познание (познавательная вовлечённость).

Есть две классификации уровней ментальной активности:

1. В традициях сарма (новых переводов), то есть в сакья, кагью и гелуг, выделяют три уровня.
2. В дзогчене традиции ньингма выделяют два уровня.

Между этими двумя системами можно провести параллели: ньингма разделяет тончайший уровень, о котором говорится в сарма, на два уровня, и самый тонкий из них соответствует первому уровню в ньингма (rig-pa, «ригпа», чистое осознавание), а все остальные соответствуют второму уровню в ньингма (sems, «сэм», ограниченное осознавание). Поэтому давайте сначала рассмотрим систему сарма, а затем классификацию из дзогчена. Мы будем рассматривать только относящиеся к сарма школы сакья и кагью, потому что объяснение школы ньингма соответствует их стилю, а объяснение гелуг отличается от всех трёх школ.

Три уровня ментальной активности в классификации сарма:

1. Грубое познание объекта – только сенсорное познание, которое познаёт только видимости.
2. Тонкое познание объекта – только ментальное познание, которое может познавать как видимости, так и пустотность.
3. Тончайшее познание объекта – только познание ясного света, познающее видимости и пустотность нераздельно.
   • Сенсорное познание всегда неконцептуально.
   • Ментальное познание может быть неконцептуальным (сновидения и экстрасенсорное восприятие) и концептуальным.
   • Познание ясного света всегда неконцептуально.

Разные типы сенсорного познания (зрение, слух, обоняние, вкус, восприятие физических ощущений) создают лишь ментальные аспекты (rnam-pa, ментальные голограммы) или ментальные производные (gzugs-bsnyan), похожие на внешние явления, и познают их напрямую (dngos-su rig-pa). Сенсорное познание познаёт сами внешние явления лишь опосредованно (shugs-su shes-pa), потому что оно воспринимает момент существования внешнего явления, который уже закончился, когда началось сенсорное познание. Это связано с тем, что внешнее явление служит фокальным условием (dmigs-rkyen, условие со стороны объекта) познания, а причина не может существовать одновременно с результатом, который она производит. Таким образом, внешние явления остаются скрытыми (lkog na-mo) по отношению к сенсорному сознанию.

Далее, ментальные аспекты, возникающие в сенсорном познании, похожи лишь на характерные компоненты данного поля сенсорного восприятия. Например, в зрительном познании возникают только ментальные аспекты, схожие с цветными формами, а в слуховом познании – только ментальные аспекты, схожие со звуками гласных и согласных.

Поскольку сенсорное познание ничего не интерполирует (sgro-’dogs, накладывает) на ментальные аспекты, оно всегда неконцептуально.

Из трёх уровней познания только ментальное познание может быть концептуальным. Поскольку в медитации дзогчена подчёркивается неконцептуальность, важно понять, что такое концептуализация.

Как и неконцептуальное сенсорное познание, концептуальное познание тоже напрямую познаёт только ментальные аспекты (ментальные голограммы), например ментальные аспекты, схожие с цветными формами или звуками гласных и согласных. Однако в концептуальном познании ментальные аспекты смешаны с концептуальными категориями (spyi, общее, объектный синтез), наложенными или спроецированными на них. Поэтому мы путаем ментальные аспекты и концептуальные категории друг с другом.

Концептуальная категория – ментально созданный объектный синтез, другими словами умственное измышление (spros-pa, санскр. прапанча), созданное на основе индивидуальных объектов. Концептуальные категории возникают только в концептуальном познании и являются ментальными представлениями (snang-ba, ментальные видимости), частично скрывающими ментальные аспекты, на которые они налагаются.   

Концептуальные категории, с которыми смешиваются и путаются ментальные аспекты, могут относиться или к условным объектам, или к языку. Категории, относящиеся к условным объектам, включают:

• синтетические соединения (tshogs-spyi),
• синтетические типы (rigs-spyi),
• объектные синтезы (don-spyi).

Синтетическое соединение – это целое, приписанное на основе частей. Частями могут выступать объекты, расположенные в пространстве, чувства и/или моменты времени. Например, целое «стол» приписано на основе четырёх ножек и плоской поверхности. Целое также может быть приписано на основе сенсорной информации нескольких типов, например зрительного образа и физического ощущения. Кроме того, целое может быть временным континуумом, приписанным на основе последовательных моментов одного из двух предыдущих типов целого.

Синтетический тип – это тип явлений, частным случаем которого является отдельный объект. Например, данный объект является «столом».

Объектный синтез – это концептуальная категория общепринятого объекта (’jig-rten-la grags-pa), например категория «стол», которой мы пользуемся, когда думаем, говорим или вспоминаем об этом общепринятом объекте, а также когда представляем его.

Категории, относящиеся к языку, включают:

• звуковые категории (sgra-spyi, терминологические общие),
• смысловые категории (don-spyi, смысловые общие).

Звуковая категория – это акустический паттерн, принятый в результате договорённости (tha-snyad) в конкретном языке членами того или иного сообщества. Будучи акустическими паттернами слов, например слова «стол», а не звуками слов (которые относятся к синтетическим соединениям и синтетическим типам), это категории – в том смысле, что они приписаны на основе звуков, издаваемых разными голосами, с разной тональностью, громкостью и произношением. Сами по себе звуковые категории не несут никакого смысла.

Таким образом, когда ментальные аспекты, напоминающие звуки гласных и согласных, последовательно появляются один за другим в слуховом познании, концептуальное ментальное познание одновременно:

• соединяет их друг с другом,
• создаёт синтетические соединения и синтетические типы, представляющие эти слова, фразы и предложения,
• накладывает на них звуковые категории слов, фраз и предложений.

Смысловая категория – это паттерн значения звуковой категории, принятый в качестве смысла этого слова, фразы или предложения в конкретном языке членами того или иного сообщества. В конце концов, смысл не существует внутри звуков или слов в силу их собственной природы: это лишь условности, которые были придуманы и связаны со словами и которые используются в качестве категорий членами того или иного сообщества во время мышления и коммуникации. Более того, каждый человек в этом сообществе может связывать с тем или иным словом немного другой смысл, всё равно используя этот смысл в качестве категории, когда думает это слово.

Большинство актов концептуального познания вербальны, и, таким образом, они накладывают (интерполируют) на ментальные аспекты и звуковые, и смысловые категории. Однако концептуальное познание также может быть невербальным, и в этом случае оно накладывает на ментальные аспекты только синтетические соединения, синтетические типы и объектные синтезы, например, когда мы представляем или вспоминаем чьё-либо лицо.

Когда в буддизме говорится о концептуализации, имеются в виду моменты концептуального восприятия объектов. Западный термин «концепция» подразумевает категории: в моменты концептуального познания они смешиваются с умственными аспектами и путаются с ними.

Концептуальное познание гораздо шире, чем западный термин «мышление». Концептуальное познание может длиться один момент или представлять собой континуум моментов, в то время как под мышлением обычно понимается цепочка мыслей, как правило вербальных или абстрактных. Более того, концептуальное познание включает случаи, когда мы представляем или вспоминаем сенсорные объекты, а также когда мы представляем или вспоминаем способы осознавания, например гнев, а также абстракции.

Концептуальное познание искусственно создаёт концептуальные категории – когнитивные представления (snang-ba, ментальные видимости) не только о том, чем являются вещи (словами, смыслами, целыми, континуумами, типами и так далее), но и о том, что они истинно существуют таким образом. Под истинным существованием (bden-par grub-pa) в данном случае имеется в виду то, что они действительно существуют таким образом, независимо от приписывания.

Итак, концептуальное познание всегда создаёт видимости истинного существования (bden-snang), или двойственные видимости (gnyis-snang). То есть оно создаёт видимости истинно существующего «этого» и «того» – видимости вещей, которые как будто существуют в фиксированных, прочных ящиках, или категориях «это» и «то» (прим. ред.: выражение «это и то», которое встречается далее в этой статье, – буквальный перевод соответствующей тибетской фразы, которая используется в классических текстах; здесь имеется в виду всё многообразие вещей, воспринимаемых в рамках жёстких, конкретных категорий).

Концептуальное создание видимостей истинного существования «этого» и «того», таким образом, стоит только за воображением и вербальным мышлением. Оно не сопутствует сенсорному познанию, например зрительному и слуховому. Другими словами, только воображение и вербальное мышление концептуальны, потому что только они создают видимости истинно существующего «этого» и «того».

Восприятие видимостей истинно существующих «этого» и «того» и вера, что они соответствуют действительности (bden-’dzin, цепляние за истинное существование), происходят одновременно, опять же, только при работе воображения и вербального мышления. Потому что восприятие истинно существующих «этого» и «того» и вера в них – одна и та же активность, просто с двух точек зрения. На языке технических терминов они обладают одинаковой сущностной природой (ngo-bo gcig). Другими словами, возникновение видимостей истинного существующего «этого» и «того» происходит только в том случае, если мы верим в истинное существование, то есть верим в прочные ящички, или категории «это» и «то».

Поскольку сенсорное познание, например зрительное или слуховое, неконцептуально, оно не создаёт видимостей истинно существующих «этого» и «того». Оно создаёт видимости не истинного существования (med-snang) – видимости того, что не обладает истинным существованием как «это» или «то». Более того, зрительное и слуховое познание не воспринимают видимости истинно существующих «этого» и «того» и не верят в них. Зрительное и слуховое познание воспринимает только видимости вещей, не обладающих истинным существованием как «то» или «это». Что это значит?

Зрительное и слуховое познание происходит всего миллисекунду. Во время этой миллисекунды мы видим ментальный аспект, сходный только с информацией от органов чувств, например с группой пикселей цветных форм, которые кажутся не обладающими истинным существованием как «это» или «то». Мы слышим только звуки гласных и согласных, которые тоже не кажутся истинно существующими как «это» или «то» слово с «этим» или «тем» смыслом. Только в концептуальном познании, которое следует сразу после сенсорного, происходит ментальный синтез цветных форм, и мы, например, представляем лицо как единое целое. Это видимость истинно существующего объекта – «этого» или «того». Только в концептуальном познании мы ментально складываем звуки согласных и гласных и вербально думаем целое слово и его смысл, и это также видимость истинно существующего «этого» или «того».

Таким образом, сенсорное познание попадает под категорию неопределённого познания (snang-la ma-nges-pa), поскольку оно не удостоверяет свой ментальный аспект в качестве того или иного объекта. Однако оно различает (’du-shes), например, характерные цветные формы во всём зрительном поле, потому что совокупность различения сопровождает каждый момент познания, включая неконцептуальное познание. Тем не менее, сенсорное познание не различает, что ментальные аспекты цветных форм – это условный объект, например стол, не говоря уже о том, чтобы считать его истинно существующим столом. Такое различение происходит только в концептуальном познании.

Выделяют два уровня пустотности (stong-pa-nyid, санскр. шуньята, пустота):

1. пустотность как концептуальное построение,
2. пустотность за пределами концептуальных построений.

Пустотность как абсолютное отсутствие (med-dgag, неподразумевающее отрицание) истинного существования вещей как «этого» или «того» – это концептуальное построение, абстракция: «Не существует такой вещи, как истинно существующее это и то». Эту пустотность можно познать только концептуально, и это то, к чему относятся слово и концепция «пустотность».

Познание этого уровня пустотности – необходимый шаг на пути к познанию безусловной пустотности, запредельной всем концептуальным категориям и словам. Хотя на пустотность можно сослаться с помощью концептуального построения или слова, тем не менее, пустотность, запредельная концептуальным построениям (безусловная пустотность) не соответствует ничему, на что могло бы указывать слово или концепция, то есть ничему, что существовало бы в фиксированном ящичке или категории «пустотность».

Таким образом, два уровня пустотности не противоречат друг другу. Смысл не в том, что «запредельная» пустотность – это трансцендентный уровень, находящийся за пределами опыта и познания и доступный лишь в мистическом переживании, даруемом, например, божественной милостью. Этот уровень просто находится за пределами возможностей концептуального познания, а также неконцептуального сенсорного и ментального познания.

Пустотность как концептуальное построение можно познать только концептуально. Мы познаём её концептуально с помощью ментального сознания, которое создаёт ментальный аспект, напоминающий пустое пространство, и накладывает (проецирует) на него звуковую и смысловую категории «пустотность». Однако это не означает, что во время концептуального сосредоточения на пустотности у нас обязательно должен возникать ментальный аспект, напоминающий звуки гласных и согласных слова «пустотность». Концептуальное познание пустотности может быть невербальным. Тем не менее, поскольку ментальные представления (концептуальные категории), возникающие в концептуальном познании, всегда являются видимостями истинного существования, – это пустое пространство кажется пустотностью, которая истинно существует в прочной категории «пустотность». Однако связанная с этим смысловая категория – это правильный смысл пустотности, то есть полное отсутствие истинного существования.

Пустотность за пределами концепций можно познать только неконцептуально, но это невозможно сделать с помощью неконцептуального ментального познания. Неконцептуальное ментальное познание создаёт умственные аспекты вещей, не обладающих истинным существованием как «это» или «то», однако пустотность за пределами концепций находится за пределами четырёх крайностей:

1. истинного существования как «это» или «то»,
2. не истинного существования как «это» или «то»,
3. и истинного, и не истинного существования как «это» или «то»,
4. ни истинного, ни не истинного существования как «это» или «то».

Поэтому пустотность за пределами концепций не возникает в познании как ментальный аспект пустого пространства, которое кажется пустотностью, принадлежащей к категории «не истинно существующая пустотность». 

Неконцептуальное познание пустотности, запредельной концепциям, может происходить только в ментальной активности ясного света, и, когда это происходит, это сопровождается неконцептуальным познанием двух истин (bden-gnyis) одновременно. В этом контексте две истины – это:

• пустотность, запредельная концепциям,
• чистые видимости (dag-pa’i snang-ba) – видимости, которые находятся за пределами нечистых видимостей (ma-dag-pa’i snang-ba).

Нечистые видимости включают:

• видимости истинно существующих «этого» и «того»,
• видимости информации от органов чувств, например возникающие в тот или иной момент группы пикселей цветных форм, которые не обладают истинным существованием как «это» и «то».

Познание нечистых видимостей напоминает «перископическое видение», когда мы видим реальность с ограниченной перспективой, как будто смотрим через перископ. Мы видим только то, что находится напротив нашего носа, и это кажется чем-то отдельным и изолированным от состояния, запредельного якобы прочным категориям – словам и концепциям.

С другой стороны, познание ясного света производит и познаёт видимости того, что находится за пределами истинно и не истинно существующего «этого» и «того». Однако это не означает, что в познании ясного света всё становится единообразным целым. Объекты сохраняют свою относительную идентичность. Более того, ментальная активность ясного света создаёт и познаёт видимости и всех явлений, и самой себя, например в виде образа будды. Одновременно с этим она также познаёт их пустотность, запредельную словам и концепциям. Однако познание ясного света можно разделить на два типа:

1. ясный свет, не знающий истинность познаваемых им двух истин,
2. ясный свет, знающий их истинность.

Дзогчен школы ньингма различает два типа ментальной активности, познающей объекты:

1. сэм (sems, ограниченное осознавание),
2. ригпа (rig-pa, чистое осознавание).

Грубо говоря, ригпа соответствует второму типу ментальной активности ясного света, которая знает собственную природу двух истин. Сэм соответствует всем уровням ума, который не знает свою природу двух истин. Таким образом, сэм включает:

• ментальную активность ясного света, которая не знает свою природу двух истин, например обычное осознавание ясного света смерти;
• неконцептуальные миллисекунды, когда возникают визуальные и аудиальные видимости, лишённые истинного существования, без знания о тотальности всех явлений в состоянии за пределами концепций и без познания пустотности, запредельной концепциям;
• воображение и вербальное мышление, которые создают видимости истинного существования, без понимания их ложности и также без познания пустотности, запредельной концепциям.

Таким образом, ментальная активность ясного света, которая не знает свою природу двух истин, пусть даже она познаёт одновременно две истины, относится к сэм, а не к ригпа.

Сэм включает только преходящие, временные состояния, а ригпа не запятнано временной и ограниченной ментальной активностью. Более того, ригпа наделено всеми хорошими качествами (yon-tan), и это означает, что оно не только одновременно познаёт чистые видимости и пустотность, запредельную концепциям, но и знает собственную природу двух истин. Это знание известно как:

• рефлексивное глубокое осознавание (rang-rig ye-shes),
• самовозникающее глубокое осознавание (rang-byung ye-shes),
• осознавание собственного лица (rang-ngo shes-pa).

Хотя ригпа познаёт и знает собственную природу двух истин, они могут быть выражены в равной или в разной степени. У тех, кто идёт по пути, они выражены в разной степени, а в равной степени они выражены только у будд.

У ригпа есть три аспекта, которые нераздельны по своей природе (rang-bzhin dbyer-med). Они возникают одновременно (lhan-skyes) и обладают одной и той же сущностной природой (ngo-bo gcig), то есть относятся к одному явлению, рассматривая его с разных точек зрения. Тем не менее, их можно отличить друг от друга и дать им разные определения как разным концептуально обособленным единицам (ldog-pa).

1. Изначально чистое осознавание (ka-dag) не запятнано и с точки зрения самопустотности (rang-stong), и с точки зрения инопустотности (gzhan-stong). Оно возникает при логическом обособлении одной из истин о ригпа – о том, что ригпа пустотно.
   • С точки зрения инопустотности – в том смысле, что это осознавание, которое не только обладает пустотной природой, но и познаёт эту пустотную природу и, таким образом, лишено всех преходящих уровней «иной» ментальной активности (относящихся к сэм).
   • С точки зрения самопустотности – в том смысле, что ригпа лишено существования как нечто, соответствующее концепциям и словам, или запредельно этому существованию.
2. Осознавание, спонтанно устанавливающее чистые видимости (lhun-grub), – аспект, который возникает при логическом обособлении второй истины о ригпа – что оно создаёт видимости.
3. Отзывчивое осознавание (thugs-rje) – сострадательный аспект, включающий сострадательную коммуникацию (отзывчивость) и возникающий при логическом обособлении более тонкого уровня создания видимостей – отзывчивости при создании видимостей, в отношении других существ и окружающей среды.

Есть три типа ригпа:

1. Ригпа-основа (gzhi’i rig-pa) – рабочая основа, которая есть у всех нас. Хотя она пронизывает все моменты сэм, подобно тому как масло пронизывает кунжутное семя, обычно мы его не распознаём. Следующие два аспекта ригпа – это аспекты, которые мы распознаём на пути.
2. Светоносное ригпа (rtsal-gyi rig-pa) – ригпа с точки зрения аспекта активного создания и познания чистых видимостей в качестве ответа на происходящее. Хотя оно включает все три аспекта ригпа, здесь выделяется аспект спонтанного установления. Этот тип ригпа мы распознаём первым.
3. Сущностное ригпа (ngo-bo’i rig-pa) стоит за светоностным ригпа. Это ригпа с точки зрения аспекта познающего пространства (klong, просторного осознавания). Здесь подразумевается инопустотность, благодаря которой возможны создание и познание чистых видимостей в качестве ответа на происходящее. Хотя оно также включает все три аспекта ригпа, аспект изначальной чистоты выделяется больше. Мы распознаём его только после распознавания светоносного ригпа.

Хотя непрерывность индивидуальной ригпа-основы каждого существа не запятнана и не имеет ни начала, ни конца, есть ещё один безначальный фактор – запутанность (rmongs-cha, глупость, ослепление), которая возникает одновременно (lhan-skyes) с каждым моментом познания и возникает самопроизвольно. Её также называют самопроизвольно возникающим неосознаванием (неведением) (lhan-skyes ma-rig-pa) относительно всех явлений и небеспокоящим неосознаванием (ma-rig-pa nyon-mongs-can min-pa). Она не считается беспокоящей эмоцией и относится к омрачениям познания (shes-sgrib). Она омрачает присущее хорошее качество ригпа – его рефлексивное глубокое осознавание собственной природы двух истин.

Когда ригпа-основа продолжается вместе с этим временным фактором запутанности, ригпа-основа функционирует как алая привычек (bag-chags-kyi kun-gzhi, осознавание, основополагающее для привычек цепляния за истинное существование, карму и воспоминания). Алая привычек – это обычный ясный свет смерти у обычных существ, а в течение жизни она стоит за каждым моментом более грубых уровней сенсорного и ментального познания и сопровождает его.

Однако ригпа не служит причиной алаи привычек. У них одна и та же сущностная природа, то есть они относятся к одному явлению, рассматривая его с разных умозрительных точек зрения. Тем не менее, их можно логически обособить друг от друга, и поэтому алая привычек и ригпа-основа не тождественны. Они соответствуют проведённому ранее разделению на ментальную активность ясного света, которая не знает, что познаваемые ей две истины верны, и активность ясного света, которая знает, что они верны. Мастер школы гелуг 15-го века Кедруб Норзанг Гьяцо (mKhas-grub Nor-bzang rgya-mtsho) проводит подобную классификацию, когда объясняет, что ясный свет смерти производит видимость пустотности, но лишён распознавания и понимания того, что это такое.