Как преодолеть эгоцентричность и развить любовь: буддизм

В буддизме не говорится о существовании души как таковой, но говорится о «я» как об отдельной личности, которую на условном уровне мы называем «я». В буддизме утверждается, что это лишь явление-приписывание (тиб. btags-pa) на основе индивидуального ментального континуума всё время меняющихся мгновений тела и ума. Явление-приписывание – это не форма физических явлений и не способ осознавания (тиб. ldan-min ’du-byed), оно не отделимо от своей основы для приписывания (тиб. gdags-gzhi). Ещё один пример явления-приписывания на основе индивидуального континуума тела и ума в течение одной жизни – это возраст. Однако «я» остаётся явлением-приписыванием поверх этого континуума даже тогда, когда существо достигло освобождения или просветления. В отличие от души в исламе, личность, или «я», подвергается воздействию множества причин и условий, состоит из частей и не может существовать отдельно от тела и ума.

Следует отметить, что ни душа в исламе, ни «я» в буддизме не похожи на душу (санскр. ātman), о которой говорится в большинстве небуддийских индийских традиций. Атман статичен, на него ничто не влияет, он неделим и монолитен, а после освобождения от неуправляемого круговорота перерождений существует независимо от тела и ума.

Все отрицательные эмоции и разрушительные действия возникают из-за неосознавания (санскр. avidyā, тиб. ma-rig-pa, неведение) причинно-следственной связи в поведении, а на более глубоком уровне – из-за неосознавания того, как существует «я». Существа либо не знают об этом, либо их понимание неверно. В исламе говорится, что из-за забывчивости на сердце появляются тёмные пятна и оно отдаляется от своей внутренней предрасположенности – стремления к Богу, – в то время как в буддизме неосознавание – это причина того, что ум омрачается и не видит причинно-следственную связь и то, как существуют личности. Тем не менее неосознавание этих вещей не похоже на забывчивость. Нельзя сказать, что после рождения ум каждого человека чист и что все люди осознают эти факты, но впоследствии из-за непослушания забывают о них. Живые существа никогда не осознавали, как работает причинно-следственная связь и как существуют они сами; их неосознавание безначально.  

В буддизме забывчивость описывается в первую очередь как препятствие для сосредоточения. Сначала нужно понять, как работает причинно-следственная связь и как существует «я». Затем, начав практиковать медитацию, практикующие с пониманием сосредотачиваются на одном из этих двух основополагающих фактов о реальности, и тогда забывчивость становится препятствием, из-за которого они теряют объект сосредоточения. 

Забывчивость можно преодолеть с помощью памятования (санскр. smṛti, тиб. dran-pa). Этот термин также означает «помнить», но в данном контексте под ним подразумевается ментальный фактор, функционирующий как ментальный «клей», с помощью которого практикующие удерживают внимание на объекте и не теряют его.

Повторение различных слогов и фраз в форме мантр используется как метод поддержания памятования на таких состояниях ума, как любовь, которую развивают практикующие. Санскритский термин «мантра» буквально переводится как «защита ума». Следовательно, повторение мантр в буддизме похоже на зикр в суфизме: с их помощью практикующие не забывают об объекте сосредоточения.

Когда существо не осознаёт, как оно существует и как существуют другие, оно фантазирует и верит, что существует невозможным способом. Невозможный способ существования предполагает, например, что я всегда прав, или я важнее, чем все остальные, и всё всегда должно быть по-моему независимо от обстоятельств. Отождествляя себя с таким несуществующим, так называемым «ложным я», существо становится эгоцентричным и эгоистичным. Такая эгоцентричность не только вызывает отрицательные эмоции и провоцирует разрушительное поведение, но и смешивается с положительными эмоциями и созидательным поведением. Например, человек может стать самодовольным и ригидным в эгоистичном, хвастливом стремлении всегда быть «хорошим» или «идеальным». Как и в случае полной покорности Богу в исламе, человеку нужно искоренить эгоцентричность: в противном случае он будет вести неэтичную жизнь. Человек должен сорвать все завесы неосознавания.

В буддизме неосознавание не считается низшей душой или личностью, которую для устранения эгоцентричности нужно победить, подавив её влияние. Неосознавание нужно полностью искоренить с помощью верного понимания реальности. Что касается личности существ, реальность заключается в том, что личности – мы и другие существа – не существуют невозможными способами, так, как нам кажется. Полное отсутствие такого ложного «я» в реальности (такое «я» не соответствует действительности) называется пустотностью (санскр. śūnyatā, тиб. stong-pa-nyid, пустота). Это отрицание, которое в целом означает «такой вещи нет». Нет такой вещи, как ложное «я». «Я» не существует как ложное «я».

Чтобы обрести верное понимание реальности, то есть пустотности «я», необходимо накопить положительную силу, с помощью которой можно будет прорвать завесу неосознавания. Человек может накопить положительную силу, ведя этичную жизнь. Чтобы вести этичную жизнь, необходимо преодолеть неосознавание причинно-следственной связи в поведении. Следовательно, чтобы избавиться от неосознавания реальности «я», сначала необходимо устранить неосознавание причинно-следственной связи.

Будда учил принципам поведенческой причинно-следственной связи в своих наставлениях о карме. Под «кармой» подразумевается компульсивность, которая подталкивает существ совершать действия под влиянием неосознавания. Существо либо не знает, каковы будут последствия его поступков, либо знает неверно. На более глубоком уровне существо не знает либо знает неверно, как оно существует и как существуют другие. Из-за этого более глубокого неосознавания возникает чувство неуверенности в себе, и существа мыслят, говорят и действуют компульсивно в бессмысленной попытке обезопасить своё ложное «я».

Учение о карме представлено в текстах абхидхармы – «особых разделов знания». Будда говорил, какие действия, речь и мышление разрушительны и приводят к страданиям и несчастью, а какие созидательны и приводят к счастью. Некоторые действия тела, речи и ума не были отнесены Буддой ни к созидательным, ни к положительным. Хотя они этически нейтральны и большинство из них не препятствует достижению освобождения (например, приём пищи и сон), есть некоторые другие, которые этому препятствуют (например, концептуальное мышление) и в конечном счёте должны быть преодолены.

Для монашеской общины Будда оставил правила дисциплины, записанные в текстах винаи. На основе опыта безбрачной жизни в общине, когда проблемы возникали либо внутри монашеской общины, либо во взаимодействии с мирянами, Будда формулировал новые правила, призванные избежать повторения этих проблем. Например, монаху нельзя оставаться в помещении наедине с женщиной. Тем не менее эти правила не предназначены для общества в целом. Таким образом, некоторые разрушительные действия разрушительны по своей природе (например, убийство и воровство), в то время как другие запрещены только для отдельных категорий людей, а именно для монахов и монахинь, поскольку эти действия препятствуют их продвижению по духовному пути или благополучию монашеской общины. Будда и более поздние буддийские мастера давали определённые советы по образу жизни в том числе мирянам. Например, они рекомендовали поддерживать умеренность в пище и сне и не советовали чрезмерно загружать себя делами, поскольку это вредно для практики медитации, цель которой – обретение однонаправленного сосредоточения. 

Хотя монахи и монахини дают обет не переступать правила монашеской дисциплины (винаю), а также монашествующим и мирянам рекомендуется избегать разрушительных действий, описанных в текстах абхидхармы, тем не менее ни тексты винаи, ни тексты абхидхармы не считаются «святыми», как шариат или Коран в исламе. Буддийские тексты – это рекомендации, предназначенные для изучения, и практикующие следуют им на основе собственной логической убеждённости в их рациональности. Практикующим не предлагается следовать правилам, чтобы показать свою покорность. Тем не менее, вне зависимости от того, следует ли человек правилам традиций винаи и абхидхармы или подчиняется шариату, практика этики приводит к счастливой жизни и гармонии в обществе.

Однако буддизм учит, что соблюдение этических принципов всё равно может быть запятнано эгоцентричностью. Эгоцентричная практика этики может привести к более высокому перерождению человеком или божественным существом, но счастье в таких перерождениях будет временным и ограниченным. Существо не сможет вести чистую этическую жизнь, свободную от эгоцентризма, и достичь вечного счастья освобождения или просветления, пока не преодолеет неосознавание того, как существует «я».

Таким образом, этика в буддизме основана на фактах о реальности, а не на законах, ниспосланных Творцом или сформулированных историческим Буддой. Будда понимал истинные страдания и их истинные причины и учил верному пониманию реальности, которое поможет достичь непреходящего истинного прекращения. Эти наставления известны как «четыре благородные истины». Если существа понимают, чему учил Будда, когда говорил о природе реальности, они поймут причинно-следственную связь в поведении и то, что «я» не существует невозможными, воображаемыми способами.

Следование этике в буддизме, таким образом, основано не на подчинении воле Творца, а на правильном понимании реальности. Тем не менее в исламе у людей есть выбор, следовать этике или нет. В буддизме считается, что, если люди не следуют этике, это происходит из-за неосознавания, или заблуждения, а ислам объясняет это как непослушание, которое возникает из-за природы низшего «я».

Говоря вкратце, и буддизм, и ислам утверждают, что следование этике основано на принятии причинно-следственной связи и реальности, однако данные темы понимаются по-разному. В исламе реальность – это единство Бога, который из любви передал через своего посланника Мухаммеда этические законы шариата. Покорение низшей души и её подчинение Богу происходит через свидетельствование реальности при декларации формулы веры: «Нет иного божества, кроме Бога, а Мухаммед – Его посланник». Через эту формулу, известную как «свидетельство веры», человек подтверждает своё послушание законам шариата – этическим законам, данных Богом. Таким образом верующие преодолевают эгоцентризм. Соответственно, с точки зрения ислама, причинно-следственная связь между покорностью Богу и преодолением эгоцентризма была создана самим Богом.

В буддизме же, напротив, у законов причинно-следственной связи нет создателя; это естественный порядок вещей. Реальность такова, что не только «я», но и все явления не существуют невозможными способами. Благодаря этому причинно-следственная связь в поведении функционирует беспрепятственно. Человек преодолевает эгоцентричность с помощью понимания и принятия естественных законов реальности относительно того, как существуют вещи и как происходят события.

В буддизме практикующие принимают прибежище в Будде, Дхарме и Сангхе, то есть следуют надёжному направлению в своей жизни. Под надёжным направлением Дхармы имеется в виду истинное прекращение всех уровней неосознавания в ментальном континууме и истинное понимание, благодаря которому это достижение становится возможным. Будды обрели эти достижения в полной мере и учили других существ, как они могут достичь того же. Сангха – это сообщество существ с высоким постижением, которые достигли этих целей частично. Принимая прибежище в Будде, Дхарме и Сангхе, человек не подчиняется им. Скорее следование надёжному направлению (принятие прибежища) подразумевает принятие того, чему учил Будда о причинно-следственной связи в поведении и о реальности, стремление верно понять эти наставления и жить в соответствии с ними. 

Сначала нужно преодолеть неосознавание причинно-следственной связи в поведении и эгоцентризм, который возникает из-за этой формы неосознавания. Для этого необходимо понять, что разрушительное поведение приводит к страданиям, и на основе этого понимания воздерживаться от разрушительных действий. Благодаря этому можно переродиться человеком или божеством. Тем не менее счастье в любом из этих перерождений временно. На более глубоком уровне человеку нужно преодолеть неосознавание того, как он существует, и возникающую из-за этого неосознавания эгоцентричность, которая коренится ещё глубже. Этого можно добиться с помощью верного понимания глубочайшей истины относительно своего существования. Это приносит освобождение от неуправляемого круговорота перерождений и вечное подлинное счастье.

Таким образом, понимание и принятие условной реальности причинно-следственной связи, а также глубочайшей реальности (пустотности) – это два этапа пути в буддизме. В исламе принятие этики и реальности объединены в один шаг. Понимание и принятие глубочайшей реальности (единства Бога) означает следование законам этической причинно-следственной связи, которой учил посланник Бога Мухаммед.

Таким образом, буддийское принятие прибежища – это не подчинение низшей души Богу и высшей душе. Оно подразумевает отречение и избавление от неосознавания. Тем не менее и подчинение, и отречение – это отказ от причин несчастья и страдания. В буддизме это происходит благодаря пониманию и принятию глубочайшей реальности и поведенческой причинно-следственной связи.

Тибетская буддийская традиция говорит о природе будды, под которой подразумеваются внутренние факторы, присущие всем существам (то есть присутствующие не только во время перерождений людьми), благодаря которым они могут достичь просветления. Среди этих факторов: 1) глубокое осознавание (санскр. jñāna, тиб. ye-shes), которое способно полностью понимать реальность, и 2) реальность, или пустотность ума и личности. Каждый способен достичь просветления, поскольку на глубочайшем уровне у всех существ есть глубокое осознавание, а их ум не существует невозможными способами. Эти факторы спрятаны, подобно сокровищу: они скрыты за неосознаванием. Это напоминает исламское описание низшей души, которая закрывает тайную высшую душу, представляющую собой высший интеллект и реальность, дыхание жизни, данное Богом. Факторы природы будды не считаются душой, однако безначальные и бесконечные континуумы этих факторов служат основой для приписывания личности, или «я».

Успокаивая более грубые уровни ума с помощью медитативных практик (например, с помощью сосредоточения на условной и глубочайшей природе ума), человек может раскрыть глубочайшие факторы природы будды и задействовать глубокое осознавание, которое является их частью. Человек понимает реальность своей глубочайшей природы, которая существовала всегда, будучи сокрытой, не сотворённой и безначальной.

Чтобы накопить положительную силу (санскр. puṇya, тиб. bsod-nams, заслуга) и с её помощью понять реальность, необходимо развивать любовь. Любовь – это пожелание, чтобы все существа были счастливы и обладали причинами счастья. Это пожелание основано на понимании реальности взаимозависимости и равенства всех существ. Все существа равны, но не потому, что все они творения Господа, как говорится в исламе. Все существа равны потому, что с безначальных времён все успели побывать во всех ролях друг для друга. Иногда они нам помогали, иногда они нам вредили, а иногда были нам совсем не знакомы. Следовательно, незачем привязываться к одним, отталкивать других и быть равнодушными к третьим. Поскольку существа перерождались с безначальных времён и все они взаимосвязаны, они равны.

На основе этого эмоционального беспристрастия и открытости ко всем, буддизм учит эмоциональному и рациональному методам развития любви и сострадания. Сострадание – это пожелание, чтобы все существа были свободны от страданий и причин страданий.

• Эмоциональный метод основан на том, что, поскольку все существа перерождались с безначальных времён, все в какой-то момент были нашими матерями и проявляли к нам невероятную доброту. Размышляя о том, как его выживание зависело от материнской любви, привязанности и заботы, когда он был беспомощным малышом, практикующий чувствует искреннюю благодарность. Далее практикующий естественным образом начинает чувствовать сердечность и заботу о благополучии других существ, когда встречает их в этой жизни. Зародив любовь, он желает, чтобы другие существа были счастливы, а зародив сострадание, желает, чтобы они были свободны от несчастья и страданий.
• Рациональный метод заключается в том, что практикующий зарождает любовь и сострадание, поскольку понимает, что все одинаково хотят быть счастливыми и не хотят быть несчастными. Кроме того, у всех есть одинаковое право быть счастливыми и свободными от страданий. Поскольку наше тело состоит из веществ, произведённых телами других, а именно наших родителей, тело всех остальных людей тоже произошло из тел их родителей. Таким образом, как с любовью и пожеланием себе счастья человек заботится о нуждах тела, которое он считает своим, точно так же он может зародить любовь к другим и заботиться об их нуждах, поскольку ничьё тело не принадлежит ложному «я», которое существует независимо от других. От страдания и несчастья нужно избавиться не потому, что они «мои» или «ваши». Как сказал великий мастер Шантидева: «У страдания нет владельца». От страдания нужно избавиться просто потому, что оно неприятно.

Подобные любовь и сострадание, которые могут быть развиты с помощью эмоционального или рационального метода или их сочетания, не зависят от этического поведения других существ. Тем не менее буддисты не отказываются от проявления силы, когда это необходимо, чтобы удержать других от причинения вреда. Таким образом, любовь ко всем существам не основана на любви к Будде. Скорее человек понимает реальность, как существуют другие существа и он сам, и тогда любовь ко всем существам становится чистой и устойчивой.

И ислам, и буддизм учат эффективным методам преодоления эгоцентризма и развития любви. Различия в методах, которые предлагают эти два учения, следуют из их утверждений о душе или «я», об этике и причинно-следственной связи в поведении, о реальности и о высшем интеллекте или глубоком осознавании. Когда мы приходим к пониманию, что ислам и буддизм работают с одними и теми же задачами с помощью методов, которые основаны на их объяснении данных вопросов и помогают людям достичь одних и тех же целей – преодолеть эгоцентризм и развить любовь, – между конфессиями начинает расти взаимоуважение. Понимание схожих аспектов и уважение различий становится надёжной основой для межконфессиональной гармонии.