Совокупность различения

Осознавание постоянных изменений

Вы говорили, что важно научиться раскладывать каждую секунду опыта на составные части. Если реальность меняется от момента к моменту, мы должны раскладывать свой опыт с такой же скоростью?

Да, верно.

Как же этого добиться?

Это приходит с практикой. Как сыграть шестьдесят четвёртые ноты на музыкальном инструменте? Мы сможем сыграть так быстро, только если будем много тренироваться. 

Если говорить о том, как наблюдать за этими изменениями и не отвлекаться, в этом нам может помочь внимание, направленное на происходящее. Внимание тоже присутствует в каждом мгновении нашего опыта. Одни переживания довольно быстро сменяются другими, это правда; тем не менее направлять внимание в каждый момент времени не значит, что в нашем уме постоянно присутствуют распечатанные на принтере изображения переживаемых явлений, а мы обозначаем каждое из них в уме и присваиваем ему название. Нам не нужно это делать.

Возьмём, например, машину. Мы можем быть внимательны ко всем деталям, из которых состоит двигатель и машина, и осознавать, что они двигаются и меняются от момента к моменту. Достаточно просто понимать, что они меняются. Необязательно следить за каждой шестерёнкой. Необязательно следить за всеми мелочами. Достаточно просто понимать, что перед нами очень сложно устроенный механизм, который состоит из невообразимого количества деталей, которые двигаются и меняются. Если что-то ломается, нужно понять, что не так и что именно сломалось. Единственное, что может помочь нам определить поломанную деталь, – понимание того, как работают все части и как они взаимодействуют друг с другом. Тогда мы сможем определить, какая часть работает неправильно.

Если, например, проблема возникает в нашем теле, доктор может изучить все системы организма, чтобы таким образом обнаружить проблему. Врачи знают, что тело состоит из невообразимого количества частей, которых гораздо больше, чем в машине, и эти части всё время меняются. Если человек получает травму или заболевает, то врач, понимая, как работают разные системы организма, сможет определить, какой орган работает неправильно и как он влияет на другие органы.

Нам следует подходить к изучению своего опыта так же, как врач, осознавая, что опыт состоит из многочисленных факторов, которые постоянно меняются и взаимодействуют друг с другом. Если, например, мы сталкиваемся с проблемой, у нас плохое настроение или мы расстроены, то в такие моменты мы в первую очередь отслеживаем, что именно с нами происходит, и пробуем отыскать причину этих переживаний.

Причиной плохого настроения может послужить сущий пустяк. Например, мы чувствуем дискомфорт. Если мы поразмышляем и попробуем заметить, что с нами происходит, возможно, мы почувствуем, что у нас возникает определённое физическое ощущение, потому что одежда слишком узкая. В таком случае мы будем знать, что нам нужна одежда большего размера. Решение проблемы может быть простым, но бывает и так, что для решения проблемы потребуется больше усилий, чем просто для того, чтобы купить штаны большего размера.

Спектр опыта

Вы говорили, что будда не является чувствующим существом, так как он за пределами этого. Может ли будда переживать весь спектр зрительной, слуховой, обонятельной и другой информации, а также переживать спектр чувств между счастьем и несчастьем?

Да, может. Тем не менее разные уровни сансарного счастья и несчастья, которые переживает будда, соединены с ментальным континуумом других существ, а не с его или её континуумом. То есть переживание счастья и несчастья является частью ментального континуума других существ и не является частью континуума будды. Будда переживает только несансарное блаженство, то есть такое счастье, которое свободно от всех омрачений. 

Вы говорили о диапазоне переживаний боли и удовольствия, а также счастья и несчастья в мире людей. Может ли этот диапазон переживаний отличаться у разных людей? Может ли он сужаться или расширяться?

Диапазон переживаний будет немного отличаться у разных людей, однако он будет ограничен человеческим спектром переживаний удовольствия и боли.

Если вы знакомы с моими статьями, вы можете знать, что я различаю понятия «Дхарма-лайт» и «настоящая Дхарма», подобно тому как кока-кола-лайт отличается от настоящей кока-колы. В версии Дхармы-лайт шесть миров представляются как метафора психологических состояний человека. Это приемлемое объяснение, однако оно не имеет отношения к настоящей Дхарме. Разумеется, есть люди, которые по сравнению с другими переживают более интенсивное страдание и несчастье. Однако в буддизме, когда мы говорим о шести мирах, то имеем в виду различные перерождения, восприятие и опыт которых находятся за пределами ограничений человеческого тела. 

В подлинной Дхарме важно размышлять в более широком контексте, чем эта жизнь или человеческое воплощение. Наш ментальный континуум способен переживать гораздо более интенсивную боль и несчастье; ни один человек не сможет вынести такие интенсивные переживания и не потерять сознание. Нам следует развить подлинное сострадание к ограниченным существам, населяющим шесть миров. Мы искренне интересуемся этой темой, потому что хотим знать причины, из-за которых существа переживают такие сильные страдания, и мы не хотим накапливать новые причины подобных страданий. Если у нас уже накоплены причины страданий, мы хотим от них избавиться. Это очень важно. Совсем неважно, как выглядят жители ада и где они живут.

То, что мы переживаем как счастье, может обернуться несчастьем, и наоборот. Счастье и несчастье – это две стороны одной медали?

Нельзя сказать, что наше переживание счастья само по себе – это переживание несчастья. Переживание может меняться от момента к моменту. Сейчас это счастье, а через мгновение оно оборачивается несчастьем. В буддизме это называют «страданием от перемен».

Мы также можем превращать неблагоприятные обстоятельства в благоприятные, однако это другой случай. Например, если мы растянули лодыжку, то почувствуем физическую боль и несчастье. Возможно, мы не сможем перестать переживать боль, однако мы можем отсечь несчастье, которое сопровождает переживание боли. Для этого нужно посмотреть на ситуацию под другим углом. Например, можно подумать так: «Как мне повезло, что я не сломал ногу, а всего лишь растянул лодыжку». Можно порадоваться этому. 

Кроме того, следует отличать расстраивающие чувства от не расстраивающих. Если в чувстве счастья или несчастья присутствует запутанность, мы склонны преувеличивать свои переживания и делать из мухи слона. Смешивая жажду с запутанностью, мы преувеличиваем свои переживания: «Я не должен чувствовать боль. Это худшее, что могло произойти, – или. – Я должен держаться за это удовольствие. Это самое лучшее и прекрасное, что могло со мной случиться». Очевидно, что это расстраивающие чувства. Мы теряем умиротворённость ума. Тем не менее мы также можем переживать счастье и несчастье без запутанности и не расстраиваясь. Другими словами, мы можем смотреть на переживаемый опыт просто как на ощущение счастья или несчастья. В этом нет ничего особенного, а значит, это не будет нас расстраивать. Конечно, мы бы предпочли не чувствовать несчастья, однако мы не испытываем при этом отчаянной жажды избавиться от несчастья.

Чувства возникают и исчезают – такова природа сансары. Смысл в том, чтобы не придавать большого значения чувствам: в них нет ничего особенного. Например, если нам нужно каждое утро идти на работу, то иногда мы при этом переживаем счастье, а иногда – несчастье. И что с того? Мы всё равно идём работать. Мы не раздуваем проблему из переживания несчастья из-за нежелания идти на работу. Мы просто идём на работу и не позволяем этому ощущению нас расстроить: «Я несчастлив, что нужно идти на работу. Что ещё нового?» Вот как с этим справляться. Просто не раздувать ни из чего проблему: «Ничего особенного».

Очень важно быть точными в использовании терминов. Удовольствие и боль – это физические ощущения, которые относятся к совокупности форм физических явлений. Чувство счастья и несчастья – это ментальное состояние, которое сопровождает либо чувственное восприятие (не только физические ощущения, но также видение, слышание, обоняние, вкус), либо переживание ментальных явлений, например, когда мы думаем о чём-нибудь или что-нибудь вспоминаем. 

Мы можем переживать физическую боль и чувствовать счастье или несчастье. Например, мы можем сходить на процедуры, такие как глубокий массаж. Главный принцип такого массажа: если вам не больно, значит вы не получаете от процедуры никакой пользы. Если во время массажа у вас болят напряжённые области, то вы будете чувствовать себя счастливыми, потому что будете знать, что ваши мышцы расслабятся и массаж будет полезен. Мы говорим о чувствах счастья и несчастья, которые могут возникать вместе с физическими ощущениями или ментальными состояниями. Надеюсь, сейчас вам стало понятнее, что я имею в виду, когда говорю о физическом или ментальном счастье и несчастье. Теперь давайте вернёмся к оставшимся совокупностям.

Третья совокупность – это совокупность различения. В каждый момент мы выделяем характерные особенности объектов, будь то формы физических явлений или ментальные объекты. Мы различаем характерные особенности, которые выделяют достоверно познаваемый объект на фоне других воспринимаемых объектов в этом поле восприятия. 

Что это значит? Осматривая комнату, мы видим множество цветных форм. Вот что мы в действительности видим. Если мы сделаем фотографию и отобразим её на экране компьютера, то увидим, что фотография – это скопление цветных пикселей. Однако мы не просто видим цветные формы: мы также видим общепринятые объекты. Как мы совмещаем эти цветные формы друг с другом, чтобы наше восприятие различало их как отдельные общепринятые объекты? Давайте посмотрим, как это происходит.

Рассматривая различные цветные формы в комнате, как мы складываем цветные формы в один объект, например, различая лицо человека? Почему мы не совмещаем цветные формы лица человека с цветными формами стены рядом с ним, когда пытаемся составить объект из нескольких цветных форм? Эти цветные формы не окружены сплошным контуром, который отделял бы группу цветных форм одного объекта от группы цветных форм другого объекта. Это весьма удивительно. 

Если наше восприятие не было бы способно различить в поле восприятия характерные особенности, которые помогают отличить один познаваемый объект от другого, то мы не могли бы воспринимать всю поступающую информацию и осознавать, что мы переживаем. Мы бы воспринимали всё как непостижимый набор цветных форм, напоминающий абстрактные картины. Это невероятно, не правда ли?

Различение присутствует каждое мгновение. Этот ментальный фактор помогает нам соединять цветные формы и складывать их в объекты. Чтобы сложить цветные формы в объекты, мы различаем характерные черты, или так называемые определяющие характерные черты объектов. Неважно, видели ли мы этот объект раньше. Необязательно знать, что это за объект. Необязательно даже знать, как называется этот объект. Мы можем увидеть объект, даже если не видели его раньше, и отличить его от стены или стола. Мы также можем различать объекты на этом столе. У нас может не быть ни малейшего понятия, что это за объект, но мы видим, что он лежит на столе.

Таким образом, распространённый перевод термина «совокупность узнавания», обозначающего эту способность, вводит в заблуждение. Если мы «узнаём» что-нибудь, это значит, что мы уже знакомы с объектом. Мы сравниваем то, что познаём в данный момент, с предыдущим опытом, после чего узнаём объект. «Узнавать» означает познавать снова. Но мы не это имеем в виду. Мы говорим о более фундаментальной способности. Отличать одно от другого могут даже младенцы. Они могут отличать горячее от холодного, свет от темноты. Разумеется, они не могут дать этим явлениям названия. Тем не менее они различают объекты в поле восприятия. Нам даже необязательно различать объекты. Мы можем просто различать цвета. По сути, это осознавание характерных черт. Тема характерных черт требует отдельной философской дискуссии, в рамках которой обсуждается, где эти характерные черты находятся и как они существуют; однако сейчас нам незачем углубляться в эту тему.

Все эти принципы также применимы к мышлению. Когда мы хоть о чём-нибудь думаем, для этого необходимо различать характерные черты предмета наших размышлений. Иначе как мы вообще можем об этом думать? Мы отличаем предмет размышлений от всего остального, о чём можно было бы подумать, не так ли? То же происходит и с другими сферами восприятия. Мы слышим гул машин и пение птиц. Но мы не складываем из этих звуков единый объект, который одновременно воспроизводит оба звука – гул машин и пение птиц. Мы отличаем одно от другого.

Ещё один важный аспект этой совокупности заключается в различении слов. Если мы слышим звуки, но не различаем слова, то любой язык будет звучать для нас просто как набор звуков. Если мы хотя бы немного знаем язык, то уже сможем различать слова, даже не зная их смысл. Различение происходит постоянно, не так ли? Это не узнавание, потому что мы не сравниваем познаваемый объект с объектом, который познали раньше. 

По сути, мы можем различать познаваемые объекты, а также их различные аспекты. Например, попробуйте послушать, как кто-нибудь говорит по-китайски. В китайском есть тоны, и западному человеку будет сложно отличить один тон от другого. Китаец же сможет без труда отличить два разных тона и два разных слова. Например, попробуйте просто ради забавы вслушаться в это предложение: «Ма Мама ма ма ма, ма ма Ма Мама ма»? Это предложение переводится с китайского так: «Кричал ли господин Ма на лошадь или это лошадь кричала на господина Ма»? Нам сложно различать разные тоны, что уж говорить о разных словах. 

Мы постоянно различаем множество явлений из разных сфер восприятия, причём различаем все эти объекты одновременно. Давайте выполним упражнение, чтобы лучше понять эту совокупность. Осмотрите комнату и направьте внимание на сферу зрительного восприятия. Попробуйте отметить, как мы различаем разные объекты на фоне цветных форм, которые мы видим. Если вы носите очки, то снимите их; тогда окружающие объекты действительно будут похожи на картину абстракционистов: мы не можем различить ни один из объектов. Снова надев очки, мы можем отличить одно от другого. Попробуйте заметить эту совокупность различения. Обратите внимание, что процесс различения не включает в себя называние объектов и понимание, что они собой представляют. Мы просто отличаем один объект от другого или объект от фона. Вот что подразумевается под различением.

[пауза]

Способность различать явления может отличаться у разных людей и в зависимости от ситуации. Например, у нас может быть информация о поведении человека, но у нас может не получиться различить в его поведении характерную черту, чтобы сделать его поведение познаваемым объектом и определить, что у него, например, депрессия, паранойя и так далее. Если бы мы смогли это точно определить, нам было бы понятно, как взаимодействовать с человеком. Нам нужно различить характерную черту, тем самым определив познаваемый объект.

Например, мы различаем, что с нашим другом что-то не так. Что мы делаем, чтобы решить эту задачу? Мы различаем в его поведении определённую характерную черту, например, смотрим, как наш друг выглядит, как он разговаривает и так далее. Мы можем не знать, что именно не так, но можем понять, в чём дело, сопоставляя свои наблюдения и делая выводы. Таким образом мы различаем достоверно познаваемый объект. Тем не менее иногда мы различаем неверно. Мы можем сопоставить не связанные друг с другом вещи.

Как мы можем неверно различать явления? Например, кто-нибудь выделяет характерную черту разных аспектов нашего поведения и сопоставляет их, думая, что у них есть нечто общее, однако в действительности эти явления никак не связаны. В случае с паранойей человек может подумать: «Что-то происходит. Я не нравлюсь этому человеку. Он настроен против меня». Есть два варианта развития событий: мы различаем характерные черты и думаем, что столкнулись с проблемой, и проблема действительно существует, но мы неверно её определили. Другой вариант: мы различаем характерные черты и думаем, что столкнулись с проблемой, однако никакой проблемы нет. Вот два сценария, как мы можем неверно различить характерные черты.

Различение – это важнейший процесс, присутствующий в каждом мгновении нашего опыта. Без него наше познание было бы слишком абстрактным. Давайте это обдумаем.

[пауза]

Мне кажется, благодаря совокупности различения люди могут достичь баланса между счастьем и несчастьем, хотя в других мирах это невозможно. Как получилось, что в мире людей у нас есть возможность зародить мотивацию и пожелание обрести лучшее перерождение или вырваться из сансары? Как это вообще происходит?

Люди находятся в лучшем положении по сравнению с другими формами жизни, потому что у людей может появиться желание избавиться от страданий, обрести освобождение и так далее. Это возможно благодаря другому ментальному фактору, который относится к ещё одной совокупности. Если говорить очень просто, это интеллект. Если использовать термины, мы бы назвали это распознаванием.

Мы, люди, можем распознавать, что полезно, а что вредно. Это не всегда происходит мгновенно, как у животных. Например, большинство животных понимают, что прыгать в огонь вредно. Тем не менее мотылёк не знает этого, он не способен это распознать. Мотылёк летит на огонь. Очевидно, что некоторые животные способны к верному распознаванию, но не в таких объёмах, как люди. Мы можем распознавать, это и есть интеллект.

Однако это не то же самое, что различение. Сначала нужно научиться различать разные виды поведения. Только тогда мы сможем распознавать, что полезно, а что вредно в долгосрочной перспективе. Различение, таким образом, – это основа распознавания.

Его Святейшество Далай-лама всегда подчёркивает, что человеческий интеллект – это наш дар. Нам следует его использовать. Распознавание – это очень интересный ментальный фактор. Как это чудесно – уметь распознавать не только что полезно, а что вредно, но также что верно, а что неверно. 

Его Святейшество однажды спросил у группы нейробиологов, в чём разница – чисто с точки зрения психологии, химии и электрохимии – между мыслью «один плюс один равно два» и «один плюс один равно три». Учёные ответили, что никакой физиологической разницы между этими двумя мыслями нет. Это указывает на то, что существует нечто большее, чем физиологический процесс. В буддизме мы называем это умом, и он способен распознавать, что верно, а что нет. «Один плюс один равно два» – это верное утверждение, в то время как «один плюс один равно три» – неверное. Тем не менее мы не можем определить это по энцефалограмме или МРТ.