Отрицания и утверждения

Давайте начнём. Сначала нам нужно узнать, какие есть виды явлений. Во-первых, есть существующие явления. Согласно определению существующие явления (yod-pa) – это достоверно познаваемые явления. Если они существуют, они могут быть достоверно познаны. Если они достоверно познаваемы, они существуют. К существующим явлениям относятся статичные (rtag-pa) и нестатичные явления (mi-rtag-pa). Я предпочитаю говорить «статичные» и «нестатичные», потому что как минимум в английском слова «постоянные» и «непостоянные» несколько сбивают с толку. 

И статичные, и нестатичные явления делятся на четыре типа: (1) у них может быть начало и конец, (2) у них может быть начало, но не быть конца, (3) они могут иметь начало, но не иметь конца, (4) они могут не иметь ни начала, ни конца. Одни явления из обеих категорий (статичные и нестастичные) могут длиться совсем недолго, другие могут длиться вечно. У некоторых нет начала, но есть конец. У других есть начало, но нет конца: они длятся вечно с тех пор, как появились. Поэтому я предпочитаю термины «статичные» и «нестатичные». Это подразумевает, что нестатичное явление меняется каждое мгновение, пока оно существует; на него влияют причины и условия. Статичное явление, сколько бы оно ни существовало, не меняется и не выполняет ни одну функцию.

Мы немного говорили о таких статичных явлениях, как категории, с помощью которых мы осмысливаем вещи. Категории ничего не делают, например категория «стол», посредством которой мы можем определить, что различные объекты являются столами. Явления обоих типов – и статичные, и нестатичные – существуют. Они могут быть достоверно познаны. Также нестатичные явления не только меняются от момента к моменту и не только подвержены влиянию причин и условий, но также сами влияют на другие вещи, производят результаты, функционируют. Статичные явления не функционируют. Поэтому иногда для этих типов явлений используются синонимы – функциональные явления (dngos-po) и нефункциональные явления (dngos-med). 

Далее, несуществующие явления (med-pa) – это явления, которые не могут быть познаны достоверно ни на условном, ни на абсолютном уровне умом, который сосредотачивается на поверхностной или на глубочайшей истине. Возьмём, например, такое несуществующее явление, как заячьи рога (это классический пример, который всё время приводится), или куриные губы, или черепашья шерсть. Они не могут быть достоверно познаны умом, который сосредоточен на поверхностной истине, другими словами на видимостях. Они могут быть познаны недостоверно: у нас может быть галлюцинация, в которой появится черепаха с шерстью. Однако это несуществующее явление, поскольку оно не может быть познано достоверно. 

Ещё одно несуществующее явление – это истинное существование, или истинно доказанное существование, как оно определяется в мадхьямаке. Оно не может быть познано умом, который достоверно сосредотачивается на глубочайшей истине. Тем не менее оно может быть познано недостоверно, искажённо, так как в силу наших привычек цепляться за истинно доказанное существование мы думаем, что видим его. Мы думаем, что вещи именно таковы, однако это невозможно познать достоверно, а значит это невозможный способ существования. Он не может быть воспринят достоверным познанием, которое достоверно сосредотачивается на глубочайшей истине о вещах. 

Мы познаём и существующие, и несуществующие явления, однако достоверно мы познаём только существующие явления. Нам очень важно обсудить несуществующие явления, поскольку наша тема связана с достоверным познанием. 

[См. Видимости несуществующих явлений и их познание]

Вопрос о том, что является причиной нашего страдания и как мы можем освободиться от него, тесно связан со способностью различать существующие и несуществующие явления, а также с достоверным и недостоверным познанием. Мы склонны познавать невозможные способы существования посредством недостоверного познания; это и является причиной проблем и страданий. Нам нужно обрести достоверное познание того, что на самом деле существует и как эти вещи существуют. 

Поверхностная истина касается того, что существует, а глубочайшая истина касается того, как эти вещи существуют, или, говоря технически, как доказать их существование. Если подумать, причины познания того, чего не существует (например, восприятия или воображения) могут быть физическими, то есть внутренними, такими как проблемы в работе мозга; причины могут быть внешними, например, если мы приняли ЛСД или алкоголь, слишком долго находились на солнце и так далее. Или, как в случае восприятия истинно доказанного существования, причина может быть в наших привычках цепляться за истинно доказанное существование. Несуществующие вещи не возникают потому, что мы видим настоящих розовых слонов, когда галлюцинируем или находимся в состоянии алкогольного опьянения, и также они не возникают в силу настоящего истинно доказанного существования. Это не похоже на ситуацию, когда мы видим стол и нашим фокальным объектом действительно является стол, который действительно существует. Когда мы говорим об отрицаниях, речь не идёт о несуществующих явлениях: отрицания можно познать достоверно. 

Что можно сказать о беспокоящих эмоциях, которые заставляют нас воспринимать другого человека как идиота? 

Но ведь идиоты существуют. Когда мы воспринимаем человека как идиота, мы путаем одно существующее явление с другим; это как перепутать кошку и собаку. Перепутать собаку с кошкой – не то же самое, что перепутать собаку с захватчиком из пятого измерения. Это разные случаи. Кошка существует. Захватчик из пятого измерения не существует. Самый простой пример – если мы носим очки, то, снимая их, мы видим размытые пятна. Эти пятна не существуют, вовне нет размытых пятен, не правда ли? Они возникают из-за физического дефекта. 

Существующие, достоверно познаваемые явления могут быть либо утверждающими, либо отрицающими. И утверждения, и отрицания могут быть нестатичными либо статичными. Это другая классификация существующих явлений. Существуют нестатичные и статичные утверждения, а также нестатичные и статичные отрицания. 

Какой можно привести пример? Нестатичное утверждение – это, например, стол. Стол подвержен влиянию и сам может оказывать воздействие на другие вещи. У него есть начало, есть конец, он меняется от момента к моменту и от момента к моменту он всё ближе к своему концу. Пример статичного утверждающего явления – это тело сущностной природы будды, свабхавакая. 

Перейдём к отрицаниям. В соответствии с прасангикой нестатичное отрицание – это, например, ещё не происходящее завтра. Ещё не происходящее завтра постепенно приближается, и ему на смену придёт завтра, происходящее в настоящем (хотя на самом деле это будет происходящее в настоящем «сегодня»). Или, скажем, ещё не растаявшее может превратиться в растаявшее. Статичное отрицание – это, например, «захватчика из пятого измерения не существует». Это никогда не изменится, если, конечно, такие захватчики не появятся. Другое нестатичное отрицание – «здесь нет Саймона». Не присутствующий здесь Саймон может стать присутствующим Саймоном: он может прийти; это нестатичное отрицание. Прошлый год, который отдаляется всё больше, – это нестатичное отрицание. Год прошёл, его больше нет. 

Перейдём к определениям. Я приведу определения утверждений и отрицаний, которые мне дал Серконг Ринпоче. Они взяты из учебников, составленных мастером по имени Пурчог и используемых сейчас в традиции Джецунпы. И утверждения, и отрицания могут быть достоверно познаны либо концептуально, либо неконцептуально, и это тоже важно. Их определения сформулированы в соответствии с тем, каким образом эти явления могут быть достоверно познаны концептуально. Это объясняется тем, что, хотя явления обоих типов могут быть познаны концептуально и неконцептуально, когда они познаются концептуально, они познаются с помощью слов. Слова тесно связаны с определениями, и с их помощью мы понимаем, что такое отрицающие и утверждающие явления.

На самом деле роль языка и слов в данном случае – это предмет спора. Эта тема обсуждается в различных учебниках, используемых в монастырских университетах, и мы вернёмся к ней немного позже. Также я должен отметить, что к определениям нужно добавить слово «достоверно»: хотя оно не фигурирует в определениях явным образом, оно подразумевается. 

Давайте приведём несколько примеров того, как утверждающее явление и отрицающее явление могут быть познаны неконцептуально и концептуально. Мы можем неконцептуально видеть, что здесь сидит Кристиан, а концептуально мы можем подумать: «Кристиан здесь». Также мы неконцептуально можем видеть, что здесь нет Саймона, а концептуально можем подумать: «Саймона здесь нет». 

Как мы можем видеть это неконцептуально? 

Вы видите, что Саймона здесь нет? 

Может быть, это происходит концептуально. 

Только когда мы думаем. А так мы просто это видим; мы просто видим, что его здесь нет. Концептуально – это когда мы думаем. Зрительное восприятие по определению неконцептуально; мы видим с помощью глаз. 

Когда мы видим неконцептуально, мы видим просто точки? 

Теория, что мы видим только пиксели, не используется в гелуг; это позиция Шакья Чогдена. Есть три позиции. Первая состоит в том, что мы видим пиксели. Вторая – что мы видим цветные формы. В соответствии с объяснением Шакья Чогдена, когда я смотрю на вас, я вижу пиксели. Только концептуальное познание делает из них цветные формы, а затем складывает из цветных форм тело, а потом всё это складывается в Кристиана. В соответствии с воззрением Горампы (это воззрение сакьяп и большинства ньингмап и кагьюп) мы видим только цветные формы, а тело появляется лишь концептуально. В соответствии с третьим объяснением, которому следуют в гелуг, мы видим тело целиком (мы видим тело, видим объект), и в гелуг сказали бы, что мы также видим человека. 

Думаю, путаница возникла потому, что, когда мы видим здесь Кристиана, мы видим тело и также видим человека. Человек, которого мы видим, – это Кристиан. Когда мы видим человека, мы не думаем: «Кристиан». На самом деле мы даже не знаем, что это Кристиан, однако видим мы именно Кристиана. Чтобы понять, что это Кристиан, нам нужно подумать: «Это Кристиан». Это происходит концептуально. Для большей точности можно сказать, что мы неконцептуально видим человека, который является Кристианом, и концептуально думаем: «Это Кристиан». Точно так же мы можем неконцептуально увидеть, что здесь нет Саймона. Мы видим помещение, в котором есть пустое пространство. Это комната, в которой нет Саймона. Это пустое пространство – это объект, а именно отсутствие Саймона. Чтобы понять, что отсутствие здесь какого-то объекта, а именно Саймона, – это отсутствие Саймона, нам нужно концептуально подумать: «Саймона здесь нет». Неконцептуально мы видим объекты и видим отсутствие каких-то объектов. Концептуально мы знаем, что это, например, присутствие Кристиана, а это – отсутствие Саймона. 

Давайте перейдём к определениям. Утверждающее явление – это достоверно познаваемое явление, при концептуальном познании которого какой-либо отрицаемый объект не был «фактически» опровергнут звуками, выражающими это явление. Другими словами, достоверное мышление об утверждающем явлении не предполагает, что сначала мы «фактически» исключили какой-либо отрицаемый объект и что это исключение сначала было «фактически» произведено звуками слов, выражающих данное явление. 

В этом определении два пункта. Во-первых, познание утверждающего явления не требует предварительного опровержения, или отсечения чего-либо. Во-вторых, звучание слов, которые выражают утверждающее явление, ничего не отсекает: это не звуки отрицания. Говоря об утверждении, мы не имеем в виду ум, который что-либо утверждает. Мы говорим о явлении. Его можно называть «утвердительным» и «отрицательным», но мне не нравится слово «отрицательный»: оно имеет моральную окраску и также используется в других случаях в нашем словаре технических терминов. 

Какой можно привести пример утверждающего явления? Например, яблоко. Яблоко – это то, о чём можно подумать с помощью слова и смысловой категории «яблоко». Существует слово для категории «яблоко», мы можем найти его в словаре. Думая «яблоко», мы также используем смысловую категорию «яблоки», думаем с её помощью. 

Когда мы достоверно думаем «яблоко», нам не нужно сначала думать «не яблоко», или «апельсин», или «собака», а затем их исключать, или отсекать, чтобы затем подумать «яблоко». Нам не нужно ничего исключать. Не нужно отрицать «не яблоко», «апельсин» и так далее, чтобы подумать «яблоко». Мы просто думаем «яблоко». Также при этом отсутствует звучание отрицающего слова, с помощью которого вначале что-либо отрицается, или отсекается, как в случае со звучанием слова «не», отрицающего апельсин в звучании слов «не апельсин», которое необходимо чтобы затем подумать «яблоко». Мы просто думаем «яблоко». Необязательно знать, что такое апельсин, и исключать его, чтобы подумать «яблоко». Когда мы думаем «яблоко», отрицающая частица отсутствует.  

Отрицающее явление – это достоверно познаваемое явление, при концептуальном познании которого отрицаемый объект уже был «фактически» опровергнут концептуальным познанием, когнитивно воспринимающим данное явление. В отличие от утверждающего явления, достоверное размышление об отрицающем явлении предполагает сначала опровержение отрицаемого объекта, которое «фактически» осуществляется заранее этим же концептуальным познанием. 

Отметьте, что эти определения сложно сформулированы. В первой части разница между двумя типами явлений предельно ясна: существует отрицаемый объект, который фактически исключается или был исключён ранее. Это вполне ясно. В случае с утверждением говорится, что звучание слов фактически не исключает объект. Слово «фактически» имеет большое значение: в случае с отрицанием познание «фактически» исключает отрицаемый объект. Мы поговорим об этом подробнее чуть позже, однако это отличие очень значимо. 

Пример отрицающего явления – «не яблоко». Когда мы достоверно концептуально думаем «не яблоко», этому должна предшествовать когнитивная цепочка, в которой сначала мы подумали «яблоко», после чего фактически исключили его, и только после этого мы можем подумать «не яблоко». Это концептуальный процесс. Мы не можем подумать «это не яблоко», если сначала не подумаем «яблоко» и не опровергнем его (концептуально, умом). Очевидно, нам нужно знать, что такое яблоко, чтобы верно подумать: «Это не яблоко». 

Как мы видим, что в холодильнике нет молока? Нам нужно знать, что такое молоко, затем нужно подумать о нём, опровергнуть его наличие, а затем мы сможем познать: «В холодильнике нет молока». В противном случае мы не поймём, что в холодильнике нет молока. Не зная, что такое молоко, когда мы посмотрим в холодильник, в котором нет молока, мы просто увидим пустой холодильник. Мы не увидим отсутствие молока. 

Это аналогично примеру с Саймоном? 

Да. Нам нужно знать Саймона, чтобы понять, что его здесь нет. Это концептуально. Это определение концептуально, поскольку всё завязано на словах и на роли слов. Слова могут быть только концептуальными. 

Между утверждением и отрицанием нет общего локуса. Общий локус (gzhi-mthun) означает, что одно явление одновременно представляет собой и отрицание, и утверждение. Нет ни одного достоверно познаваемого явления, которое было бы и тем и другим. Не забывайте, что мы с вами не говорим о способе познания, с помощью которого мы можем что-либо познать в процессе утверждения или в процессе отрицания, поскольку, очевидно, концептуальное познание может познавать вещи обоими способами. Мы говорим об объекте, который достоверно познаётся: это либо объект, познаваемый посредством утверждения, либо объект, познаваемый посредством отрицания. Объект может быть либо тем, либо другим. Нет ни одного объекта, который будет и тем и другим. 

Утверждения и отрицания составляют настоящую дихотомию (dngos-’gal). Существующие явления – это либо отрицания, либо утверждения. Нет ничего, что было бы и тем и другим либо ни тем ни другим. Это воззрение гелуг. Другие школы сказали бы, что пустотность находится за пределами утверждений и отрицаний. Мы так не говорим. Например, чёрное и белое не образуют настоящую дихотомию, потому что существует серый, хотя на первый взгляд это может показаться дихотомией. Многие люди думают, что есть либо белое, либо чёрное. Однако это не настоящая дихотомия, в отличие от утверждения и отрицания. Нет ничего, что было бы посередине и имело бы немного от утверждения и немного от отрицания. 

Два конца оси также не являются дихотомией. Они противоположны, но не образуют настоящую дихотомию. Кстати говоря, тибетцы учат всё это, когда им 9 лет! Так что нам стоит держаться скромнее. 

Прежде чем мы закончим, позвольте мне представить вам темы, о которых мы поговорим завтра. 

Отрицающее явление предполагает, что отрицаемый объект должен быть исключён. У меня есть отличный пример. Допустим, я хочу представить маме своего нового друга. Мой друг не знает, как моя мама выглядит. Мы приходим ко мне домой, дверь открывает моя тётя. Я думаю «не мама», и мой друг тоже думает «не мама». В чём разница? И то и другое концептуальное познание верно, но одинаковы ли они? Какое из них является настоящим исключением? Какое из них является вербальным исключением, а какое – настоящим когнитивным исключением? Просто мысль «не мама» – это вербальное исключение. Моя же мысль – это когнитивное исключение, поскольку я знаю, как моя мама выглядит. Это очень важно, когда мы говорим об отсутствии истинного существования; это то же самое. 

Давайте ещё раз рассмотрим этот пример. Представьте, что мы с другом смотрим на эту женщину (которая приходится мне тётей), и я думаю «не мама», и он тоже думает «не мама». В данном случае я говорю «не мама», так как не хочу всё усложнять местоимениями «не моя мама», «не его мама»; это не имеет значения. Если говорить об общем принципе, мы оба думаем об одном объекте «не мама», но он один и тот же только с точки зрения слов, которые его выражают – «не мама». Нам нужно посмотреть на определения утверждений и отрицаний, чтобы понять, действительно ли мы думаем об одном и том же отрицаемом объекте. 

Являются ли обе мысли отрицанием, которое мы обсуждаем? Это более сложный вопрос. Наши способы познания сильно отличаются. Я знаю, как выглядит моя мама, поэтому моя мысль «не моя мама» является достоверной; это достоверное познание. В то время как мой друг не представляет, как выглядит моя мама, поэтому его мысль «не мама» – это лишь верное предположение. Это не достоверное познание, в нём нет уверенности. Это не удостоверение (nges-pa), как мы бы сказали, используя буддийскую терминологию. Я с помощью достоверного познания понимаю, что это «не мама». Это отрицающее явление, которое я достоверно познаю, однако мой друг просто мыслит словами «не мама». Это не достоверное познание «не мамы» как отрицающего явления. На самом деле это познание утверждающего явления, а именно слов «не мама». Поскольку здесь отсутствует удостоверение объекта, это не достоверное познание. Это просто верная догадка. В буддизме мы называем это предположением (yid-dpyod). 

Похожее может произойти, когда мы сосредотачиваемся на пустотности. Мы можем либо с помощью достоверного познания сосредотачиваться на отрицающем явлении «нет такой вещи, как истинно обнаружимое существование», на основе нашего знания о том, что такое истинно обнаружимое существование, и его последующего исключения. Или же мы можем сосредотачиваться на нём как на основе предположения, просто думая слова «нет такой вещи, как истинно обнаружимое существование», не удостоверившись в этом, поскольку у нас нет понимания, что значит «истинное существование» и, соответственно, мы его не исключили. 

Важно также отметить кое-что ещё по поводу нашего примера, когда я смотрю на свою тётю и думаю «не мама». Я знаю, что передо мной моя тётя, в то время как мой друг этого не знает. Это также аналогично сосредоточению на пустотности. Есть большая разница между тем, кто знает, что предстаёт перед ним – например, что перед ним предстаёт видимость истинного существования – и тем, кто не знает, что это такое. Оба могут в этот момент думать «истинного существования нет», но на их познание влияет то, как они воспринимают возникающую видимость, то есть чем является основа этого отрицающего явления. 

Поскольку оба момента (что мой друг не знает, как выглядит моя мама, и также не знает, что перед ним моя тётя) связаны с нашей темой и служат аналогией с сосредоточением на пустотности, я не стал приводить пример, который придумал ранее. Допустим, мы с другом приехали в Индию, и он не знает, что такое мангуст, и мы оба видим кошку. Я думаю «не мангуст», он думает «не мангуст». Однако я исключил этот пример, поскольку он немного отличается. Вы понимаете разницу? Допустим, вы не знаете, что такое мангуст и как он выглядит, и вы видите кошку. Я знаю, что такое мангуст. Я думаю: «Это не мангуст», и вы думаете: «Это не мангуст». Чем этот пример отличается от другого примера, в котором я вижу свою тётю и знаю: «Это не мама», и мой друг видит мою тётю и думает: «Это не мама»? В чём разница? 

Разница в том, что мы оба знаем, что такое кошка. В случае с моей мамой и тётей мой друг видит кого-то и не знает, кто перед ним. Он угадывает, что это не другой человек, которого он тоже не знает. В примере с кошкой и мангустом мой друг видит то, что он знает: он видит кошку. Затем с помощью способа познания, который мимамсака, другая индийская философская школа, называет невосприятием (mi-dmigs-pa), он понимает, что видит не мангуста, хотя он даже не знает, что такое мангуст. Однако он знает, что видит не что-то другое, что он видит именно кошку. На основе отсутствия восприятия чего-то другого – мангуста, которого он бы увидел, если бы он присутствовал, – он узнаёт, что это другое не присутствует. Школа мимамсака считает это достоверным способом познания отрицающего явления, а именно познанием на основе невосприятия. В буддизме мы не считаем это достоверным способом познания. Чтобы избежать путаницы, я исключил пример с кошкой и мангустом. Пример с мамой и тётей более ясно иллюстрирует достоверное познание отрицающего явления.