Махамудра: Медитация на умственную деятельность

В медитации шаматхи махамудры необходимо отделить обусловленную природу умственной деятельности от её содержимого. При этом задействуется умственный фактор (сопутствующее осознавание) различения, который также переводят как «распознавание». Это одна из пяти совокупностей нашего познания. Умственный фактор различения сосредоточивается на уникальных определяющих характеристиках объекта, например объекта одного из полей нашего познания, таких как зрение, и отличает его от всех других объектов в этом поле. Этот умственный фактор позволяет нам сосредоточиться на одном объекте в данном поле познания – на нём, а не на чем-либо другом, – хотя на уровне чувственного познания мы не приписываем различаемым объектам имена. Простой пример – способность отличить свет от тьмы или цветную форму лица человека от цветной формы стены. На это способны даже дети и животные.

В нашем случае нам нужно в тот или иной момент умственной деятельности отличить обусловленную природу умственной деятельности от её содержимого. Это очень трудно. Очень сложно на самом деле различить просто создание видимостей и познание.

Трудно не только различить просто создание видимостей и познание, сделав его фокальным объектом (объектом сосредоточения): сама медитация также трудна. Как и в случае с медитацией на любовь, мы не сосредоточиваемся здесь на этой обусловленной природе как на объекте познания, как в медитации на дыхание. Мы не медитируем в том смысле, что наша умственная деятельность наблюдает за объектом, который отличен от неё самой и сосредоточивается на нём, как во время сосредоточения на дыхании. Мы просто сопровождаем фокальный объект (саму умственную деятельности) различением, сосредоточением и так далее, пока он продолжается в течение последовательных моментов. Однако в отличие от медитации на любовь мы не создаём объект сосредоточения заново. Обусловленная природа умственной деятельности естественно присутствует всё время.

Медитация шаматхи требует участия таких умственных факторов, как внимание, памятование, бдительность и сосредоточение. Внимание или, дословно, «принятие в ум» основано на различении. Только когда мы способны различить объект медитации, мы можем обратить внимание на то, что происходит, то есть на умственную деятельность. Умственная деятельность сопровождается вниманием, направленным на обусловленную природу умственной деятельности; в обратном случае этот объект не может быть нашим фокальным объектом. Однако не существует отдельного «я», которое обращает на него внимание, будучи наблюдателем.

Пожалуйста, отметьте, что это не то же самое, что рефлексивное осознавание (rang-rig), существование которого утверждается в некоторых философских системах буддизма. Самоосознавание – это отдельный вид осознавания, который сопровождает познание и познаёт саму умственную деятельность, а также её ошибочность или безошибочность. Она не проверяет ошибочность, а лишь познаёт её. Более того, рефлексивное не создаёт познаваемую видимость объекта, который она сопровождает, в отличие от сопутствующего осознавания, например внимания. Вместо этого оно создаёт познаваемую видимость первичного и сопутствующего осознавания. Оно отвечает за способность вспомнить о познании, которое было в прошлом.

Прасангика гелуг не признаёт существование рефлексивного осознавания даже на обусловленном уровне. Когда первичное сознание сосредоточивается на объекте познания, оно само явно познаёт этот объект и косвенно познаёт своё присутствие, ошибочность или безошибочность. Это позволяет вспомнить познание впоследствии. Внимание в данном случае сосредоточивается на том же самом фокальном объекте, что и первичное сознание, а именно на обусловленной природе умственной деятельности, по мере того как она происходит. Так как внимание не сосредоточивается на содержимом познания, эта медитация не учитывает содержимое. Мы внимательны только к созданию видимостей и к познанию.

Что такое памятование? Памятование – это умственный «клей», удерживающий объект сосредоточения, не отпускающий его. Бдительность – это наблюдение за умственным удерживанием; это часть памятования. Если ум удерживает объект сосредоточения и это удерживание поддерживается, то бдительность к состоянию удерживания является естественной составляющей этого удерживания. Для этого не нужно отдельное «я», которое бдительно наблюдает.

Если мы понимаем нашу медитацию в терминах отдельного «я» или отдельного умственного фактора «бдительность», которые наблюдают, то легко можем совершить огромную ошибку. У нас будет параноидальная склонность, и мы будем медитировать двойственно. Наше внимание будет разделено: одна часть будет сосредоточена на объекте, а другая – на наблюдении, она будет подобно полицейскому. Бдительность – это естественная часть памятования.

Сосредоточение – это пребывание ума на объекте. Если присутствует умственное удерживание объекта (памятование), то присутствует и пребывание ума на этом объекте (сосредоточение).

Когда мы говорим об этих трёх умственных факторах, это напоминает описание умственной деятельности с трёх разных точек зрения. Умственная деятельность удерживает свой объект и не отпускает его; это памятование. В этом случае она пребывает на объекте; это сосредоточение. Если она удерживает объект и пребывает на нём, это означает, что присутствует бдительность, благодаря которой памятование не отпускает объект.

Итак, в медитации шаматхи махамудры внимание сосредоточивается на происходящей умственной деятельности, а не на её содержимом. Оно не направлено на чашку, не сосредоточивается на её цветной форме. Оно не сосредоточивается на том факте, что умственная деятельность видит чашку. Оно не сосредоточивается на умственных факторах, которые могут сопровождать любой момент видения чашки: на эмоции привязанности к ней как к «моей» и так далее – потому что это тоже содержимое. Внимание сосредоточивается только на самой умственной деятельности: просто создании видимостей и познании. Оно сосредоточивается на обусловленной природе умственной деятельности и сопровождается умственными факторами – различением, памятованием, бдительностью и сосредоточенностью.

Разумеется, это непросто, но в медитации шаматхи махамудры мы стараемся делать именно это. Чтобы достичь в этом успеха, нам нужны общие и особые предварительные практики. В обратном случае у нас ничего не получится. Мы не сможем даже правильно различить объект сосредоточения для медитации махамудры, не говоря уже о том, чтобы сосредоточиться на нём.

Нам нужно надёжное направление (прибежище), в котором мы будем идти в наших жизнях, – направление третьей и четвёртой благородных истин: истинных прекращений и истинных путей, ведущих к прекращениям. Третья и четвёртая благородные истины – это глубочайшие Три Драгоценности.

Надёжное направление – сложная тема: есть глубочайшие Три Драгоценности, явные Три Драгоценности и символы Трёх Драгоценностей. Глубочайшие Три Драгоценности – это третья и четвёртая благородные истины: истинные прекращения и истинные пути. С точки зрения Драгоценности Будды мы рассматриваем эти две истины как источник вдохновения. С точки зрения Драгоценности Дхармы они являются источником подлинных достижений. С точки зрения Драгоценности Сангхи это источник просветляющего влияния.

Принятие надёжного направления в наших жизнях означает, что мы стремимся достичь истинных путей и истинных прекращений в своей умственной деятельности. Мы не занимаемся медитацией махамудры просто потому, что это забавно и необычно. Мы делаем это, чтобы избавиться от определённого содержимого нашей умственной деятельности – первой и второй благородных истин. Мы стремимся достичь истинного прекращения первой и второй благородных истин, вместо этого делая содержимым нашей умственной деятельности четвёртую благородную истину. Таким образом, надёжное направление совершенно необходимо.

Затем нам нужно научиться дорожить нашей драгоценной человеческой жизнью, в которой у нас есть интеллект и способность отличать на столь глубоком уровне природу нашей умственной деятельности от её содержимого. Животное не может сделать этого. Мы также осознаём, что рано или поздно потерям нашу драгоценную человеческую жизнь, и неизвестно, когда именно это произойдёт. Поэтому нам нужно прямо сейчас воспользоваться нашими способностями и возможностями, практикуя Дхарму, например махамудру.

Отречение также очень важно. От чего мы отрекаемся? От первой и второй благородных истин. Отречение – это когда мы отворачиваемся от чего-либо: «Я хочу освободиться от этого», – и действительно отбрасываем это. Что нам нужно отбросить? В медитации нам нужно отбросить нечистое содержимое каждого момента нашей умственной деятельности и сосредоточенность на этом содержимом. Мы должны отречься от этого. Мы должны отречься от гнева, отречься от скуки, отречься от боли в ногах. Неважно, что это за содержимое, мы сосредоточиваемся на самой обусловленной природе умственной деятельности, то есть на создании видимостей (умственных голограмм) и познании их, – только на этом. Итак, отречение в данном случае очень важно, иначе мы увлечёмся содержимым, и оно будет нас беспокоить.

Бодхичитта также совершенно необходима. Бодхичитта – это устремление к просветлению в будущем, которое может быть обозначено на основе нашего потока ума, и сосредоточение на просветлении с намерением достичь его и благодаря этому приносить пользу всем существам. Таким образом, бодхичитта сосредоточивается на полностью достигнутых третьей и четвёртой благородных истинах, чего пока ещё не случилось в нашей умственной деятельности, но что возможно, так как у нас есть факторы природы будды. Бодхичитта не направлена на просветление Будды Шакьямуни. Она не нацелена на просветление в целом. Она направлена на наше собственное, индивидуальное, субъективное просветление в будущем, основанное на его причинах – наших факторах природы будды.

Чтобы медитировать на бодхичитту правильно, нам нужно определить и различить объект сосредоточения. Это третья и четвёртая благородные истины – в их полном смысле означающие состояние будды, – которые ещё не присутствуют в нашем потоке ума, но которые появятся в силу природы будды, когда в нашем потоке ума произойдёт переживание всех причин их достижения.

Мы намерены достигать третьей и четвёртой благородных истин всё в большей степени. Почему? Потому что хотим приносить пользу всем существам. Мы намерены достичь их для того, чтобы приносить всем живым существам наибольшую пользу, потому что сейчас мы помогаем им недостаточно. Мы не понимаем всех причин, почему они действуют так или иначе. Мы не знаем, чему нужно научить этого человека, чтобы помочь ему. Наконец, мы не знаем, каким будет воздействие того, чему мы учим: как это повлияет не только на того человека, которого мы научили, но и на каждого, с кем он будет общаться в будущем. Как наше научение скажется на его детях и на людях, с которыми будут общаться его дети в будущем? Только будда знает это, потому что только у будды создание видимостей и познание зависимого происхождения лишены ограничений. Будда видит всё в целом. Нам нужно стать буддами именно для того, чтобы на самом деле приносить другим полноценную пользу. Недостаточно просто освободиться от беспокоящих эмоций и эгоистических цепляний: архаты тоже избавляются от этого.

Также нам нужно сострадание – желание, чтобы другие избавились от первой и второй благородных истин благодаря достижению третьей и четвёртой благородных истин в своей умственной деятельности. Сострадание усиливает наше намерение достичь просветления. Нам также нужна этическая дисциплина и сосредоточенность, чтобы достичь шаматхи.

Самое важное – вдохновение от духовных учителей, наших гуру. «Вдохновение» часто переводят как «благословение», но это ужасный перевод, взятый из другой религии. Лучше назвать это вдохновением. Санскритское слово означает подъём нашей энергии. В медитации шаматхи махамудры мы сосредоточиваемся на обусловленной природе нашей умственной деятельности. Хотя эта медитация должна быть недвойственной, мы можем сказать, что обусловленная природа умственной деятельности сосредоточивается на обусловленной природе умственной деятельности. Таким образом, мы можем описать медитацию на обусловленную природу умственной деятельности с двух точек зрения: с одной стороны, обусловленная природа – это фокальный объект, с другой, она сосредоточивается. Другими словами, обусловленная природа умственной деятельности одновременно является объектом и деятелем, или объектом и субъектом. Чем сильнее становится обусловленная природа, тем легче нам различать её с обеих точек зрения.

Обусловленную природу нашей умственной деятельности усиливает вдохновение от наших гуру. Наша умственная деятельность становится, в некотором смысле, более яркой, более энергичной; происходит её подъём. Чем более возвышенной и энергичной становится её обусловленная природа, тем проще различать её в каждый момент умственной деятельности и сосредоточиваться на ней. Кроме того, чем более энергичной становится обусловленная природа нашей умственной деятельности, тем лучше она может познавать во время медитации. Конечно, это усиление, или подъём, возникает от здоровых взаимоотношений с духовным учителем, а не от нездоровых. Здоровые отношения – это те, благодаря которым беспокоящие эмоции очищаются, а не усиливаются.

Чтобы достичь успеха в медитации махамудры, в дополнение к последовательным этапам ламрима, составляющим общие предварительные практики, нам нужны особые предварительные практики. Это простирания, медитация на Ваджрасаттву, подношение мандалы, гуру-йога и другие. Они помогают создать дополнительную положительную силу, которую часто называют заслугой. «Заслуга» – не самый лучший перевод, это звучит как накопление очков: когда мы наберём достаточно, то выиграем тостер. Это не так. Это положительная сила, и, когда она возрастает, становится возможным, например, по-настоящему различить обусловленную природу нашей умственной деятельности.

Это напоминает самоорганизующиеся системы. Открытая система, например организм, впускает и выпускает энергию. Когда количество энергии достигает определённого квантового уровня, или переходной точки, вся система переходит на новый организационный уровень. Простой пример: если вы правша и потеряли правую руку, мозг реорганизуется таким образом, что вы сможете писать левой рукой; система реорганизуется. Это верно и для неорганических систем, например для замёрзшего пруда. Когда в систему поступает достаточно энергии тепла, твёрдый лед претерпевает фазовый переход и реорганизуется, превращаясь в жидкую воду.

Точно так же, когда в систему умственной деятельности – в систему совокупностей, составляющих каждый момент нашего познания – войдёт достаточно положительной силы, она достигнет точки, в которой наступит полная реорганизация. В этот момент мы сможем правильно различать обусловленную природу нашей умственной деятельности. Позже, когда у нас будет больше положительной силы, произойдёт ещё одна реорганизация и мы достигнем концептуального познания пустотности. На следующей фазе реорганизации мы достигнем неконцептуального познания пустотности. Все эти фазовые переходы требуют огромного количества положительной силы.

Источником положительной силы может быть вдохновение – от наших духовных учителей, от принятия надёжного направления, от сострадания, бодхичитты и так далее. Чтобы происходили квантовые скачки, в систему наших совокупностей должна входить положительная сила, полученная всеми этими способами. Во время скачков система последовательно подвергается фазовым переходам и реорганизуется, подобно тому как лёд превращается в воду, а затем вода – в пар. В конечном счёте сеть будет реорганизована так, что больше не будет нечистого аспекта умственной деятельности – создания видимостей истинного существования и цепляния за истинное существование. Когда прекратится нечистый аспект, мы будем переживать только чистый аспект – всегда. Это состояние будды.

Помните, что во время всего процесса эволюции умственной деятельности, когда она проходит реорганизацию на разных уровнях по мере нашего продвижения по пути, два вида природы умственной деятельности, обусловленная и глубочайшая, всегда остаются неизменными.

У нас недостаточно времени для подробного объяснения випашьяны махамудры – медитации на пустотную природу умственной деятельности. По сути, мы уже затронули некоторые вопросы, говоря о нечистой и чистой умственной деятельности. Однако позвольте мне ещё немного рассказать о том, что может быть полезно, в частности, о различии между тремя буддийскими терминами: совозникающий, присущий и индивидуальный.

«Совозникающее» означает, что одно явление сопровождает другое, будучи частью его совокупности. Буквально этот термин переводится как «возникающее одновременно». С каждым моментом умственной деятельности одновременно возникает её обусловленная и глубочайшая природа: чем она является и как она существует. Они совозникающие, врождённые. Это нормально, в этом нет ничего плохого. Просто так всё устроено.

Слово «присущий», употребляемое, например, в выражении «присущее существование» (собственное существование, самосуществование), означает что-то в самом объекте, что само по себе делает его тем, чем он является, независимо от умственного обозначения или в сочетании с умственным обозначением. В соответствии с прасангикой гелуг, совозникающее, например обусловленная природа умственной деятельности, не является присущим. Обусловленная определяющая характеристика умственной деятельностью не находится в каком-либо месте, подобно коду ДНК в генах, и сама по себе не делает её умственной деятельностью – тем, чем она является. Такого присущего предмета нет.

«Индивидуальный» означает обладающий своей собственной последовательной продолжительностью, когда за одним моментом следует другой. Поток ума, или умственной деятельности, индивидуален в том смысле, что существует определённая последовательность причин и следствий, которая характеризует возникновение последовательных моментов. Умственная деятельность и её поток индивидуальны.

Таким образом, умственная деятельность всегда сохраняет свои совозникающие качества. Она всегда индивидуальна, но не содержит ничего присущего, что делало бы её тем, чем она является. Ни её индивидуальность, ни две её природы, обусловленная и глубочайшая, не делают умственную деятельность существующей в качестве «умственной деятельности».

Более того, в «я» также нет ничего обнаружимого, например «моей» индивидуальности, которую я должен найти и которая сама по себе сделала бы «меня» индивидуальным. Многие люди тратят так много времени и усилий, пытаясь обнаружить эту уникальную вещь, которая делает меня «мной», а не вами. Конечно, эти люди индивидуальны, но им кажется, что им нужно найти что-нибудь присущее и особенное внутри себя, что делает их индивидуальными. Затем они чувствуют, что обязаны выразить свою индивидуальность, как будто она нуждается в доказательстве или демонстрации для того, чтобы существовать. Они как будто чувствуют, что выражение своей индивидуальности сделает эту индивидуальность и даже их самих более реальными.

Это нелепо. С обусловленной точки зрения верно, что я являюсь собой, а не вами, но во мне нет ничего обнаружимого, присущего, что само по себе делало бы меня индивидуумом и тем, кем я являюсь. Тем не менее, я индивидуум. «Я» существует подобно иллюзии, однако «я» функционирует. Это верно и для нашей умственной деятельности.

На этом мы закончим общее введение в махамудру. Я объяснил её с точки зрения довольно продвинутого уровня, так как считаю, что у большинства из вас есть достаточная подготовка. Я извиняюсь, если что-либо было неясным или запутанным. Есть ли у вас вопросы?

Подробнее об очищении кармы

Когда мы находимся в состоянии полной неконцептуальной поглощённостью пустотностью, очищаем ли мы конкретную карму? Когда мы выходим из состояния поглощённости – часть кармы устранена, а часть по-прежнему остаётся?

Это не совсем так. Мы ослабляем силу нашего цепляния за истинное существование, чтобы остановить возобновление цепляния за истинное существование, которое активирует наше кармическое наследие и кармические привычки. Это не происходит так, что теперь я освободился от семидесяти процентов моей кармы и остался с тридцатью; или теперь я освободился от кармы перерождения комаром, но у меня по-прежнему есть карма перерождения мухой.

В некотором смысле, мы работаем над ослаблением привычки цепляться за истинное существование, которая создаёт новые видимости истинного существования и цепляние за истинное существование. Вот что мы устраняем, или очищаем.

Когда этот процесс объясняется в учениях Калачакры с точки зрения исчерпания кармических ветров, мы можем понимать это таким же образом. Мы ослабляем энергию нечистой умственной деятельности, которая вызревает из привычек цепляться за истинное существование.

Метод очищения Ваджрасаттвы

Очищается ли карма с помощью практики Ваджрасаттвы таким же способом?

Практика Ваджрасаттвы с повторением стослоговой мантры и образной визуализацией очищения даёт лишь временное и частичное очищение. Чтобы она вообще сработала, недостаточно произнести волшебные слова сто тысяч раз. Медитировать нужно с совершенным сосредоточением, мотивацией и так далее. Тогда (конечно, нам также поможет неконцептуальное понимание пустотности) мы сможем очистить слой кармического наследия – не более того. Мы не затрагиваем привычки.

Однако это очищение временно. Оно не гарантирует, что мы не создадим нового кармического наследия. А мы, определённо, создадим его, потому что ещё не избавились от цепляния за истинное существование. Временное очищение просто даст нам передышку, чтобы нам было проще постичь пустотность и прочее. Мы, определённо, не достигаем истинного прекращения чего бы то ни было.

Очищение кармы у архатов в хинаяне

Какого уровня очищения кармы достигает архат в хинаяне?

Это сильно зависит от того, с точки зрения какой системы мы будем рассматривать этот вопрос: с точки зрения хинаяны или махаяны. В махаяне мы изучаем точки зрения различных школ хинаяны: тхеравады, вайбхашики и саутрантики. В самой махаяне есть точки зрения прасангики и не-прасангики. В каждой системе свои постулаты.

Хинаяна – это общий термин, немного принижающий, придуманный последователями махаяны для обозначения восемнадцати школ буддизма. На Втором соборе после ухода Будды Шакьямуни хинаяна разделилась на тхераваду и махасангхику. На Третьем соборе от тхеравады также отделилась сарвастивада. Позже сарвастивада разделилась на вайбхашику и саутрантику.

В различных системах хинаяны есть общие утверждения по поводу кармы.

• Ни одна из них не говорит о кармических привычках; в них говорится только о кармическом наследии (кармических семенах).
• Во всех этих школах утверждается, что архаты достигают истинного прекращения всей кармы. Они не достигают истинного прекращения в момент, когда при жизни обретают нирвану (освобождение) и становятся архатами. Они достигают его только после ухода в паринирвану, в конце жизни. В тхераваде и вайбхашике считается, что поток ума архата прекращается в момент паринирваны, а в саутрантике считается, что он продолжается бесконечно.
• Все школы хинаяны согласны с тем, что в период между достижением архатом нирваны и его паринирваной должно созреть всё оставшееся у него кармическое наследие. Подобно тому как в махаяне считается, что после неконцептуального познания пустотности вызревание отрицательной кармы ослабевает, кармическое наследие архата также вызревает лишь в облегчённых формах. Однако всё оно должно вызреть, чтобы произошло освобождение от него.
• Ни в одной из школ хинаяны не считается, что цепляние за истинное существование и создание видимостей истинного существования являются причинами страдания и от них нужно освободиться (отказаться). Карма активируется только из-за цепляния за «прочную» идентичность человека. Все беспокоящие эмоции появляются из этого цепляния.

С точки зрения тхеравады нет большой разницы между буддами и архатами. Главное отличие – то, что архаты знают всё о Дхарме, в то время как будды кроме этого знают и все искусные средства помощи другим. Никто из них не обладает всеведением, в том смысле, что никто не знает все явления, например, как попасть в тот или иной город. В соответствии с тхеравадой, у архатов после достижения нирваны больше нет цепляния за прочную идентичность личности и беспокоящих эмоций. Несмотря на это, всё их оставшееся кармическое наследие продолжает вызревать в период между нирваной и паринирваной.

В махасангхике и сарвастиваде утверждается, что, хотя у архатов после достижения нирваны больше нет проявленных беспокоящих эмоций, у них остаются непроявленные. Именно они активируют оставшееся кармическое наследие вплоть до достижения паринирваны. Таким образом, с точки зрения этих школ разница между архатами и буддами намного больше, чем с точки зрения тхеравады. По сути, отделение махасангхики от тхеравады произошло в первую очередь из-за разногласий по поводу объяснения того, что архаты могут быть соблазнены в сновидениях и у них случаются ночные поллюции. В сарвастиваде и её более поздних подразделениях, вайбхашике и саутрантике, разделяется позиция махасангхики, что у архатов больше ограничений, чем у будд. У них по-прежнему остаются непроявленные беспокоящие эмоции.

Как и саутрантика, школы махаяны утверждают, что после паринирваны поток ума архата продолжается вечно. Однако, в отличие от всех школ хинаяны, в махаяне считается, что, хотя архаты достигают истинного прекращения кармы и её наследия, они не достигают истинного прекращения кармических привычек, а также истинного прекращения привычек беспокоящих эмоций. В школах хинаяны привычки не рассматриваются. Таким образом, в соответствии с махаяной, у архатов остаются тонкие жажда и цепляние за крайность покоя нирваны. Хотя тонкие жажда и цепляние не являются беспокоящими эмоциями, тем не менее, их всё же необходимо преодолеть на пути к состоянию будды.

В соответствии с отличными от прасангики школами, архаты не очистились ни от цепляния за истинное существование всех явлений, ни от привычек цепляния. Однако они достигли истинного прекращения кармы и её наследия. Таким образом, они согласны с хинаяной в том, что именно цепляние за прочную идентичность личности активирует кармическое наследие и что архаты хинаяны избавились от этого цепляния.

В прасангике гелуг и карма-кагью утверждается, что архаты с помощью лишь неконцептуального познания пустотности прочной идентичности личности не могут достичь истинного прекращения кармы и её наследия, как это считается в хинаяне и отличных от прасангики школах. Чтобы достичь истинного прекращения этого и, следовательно, нирваны, архатам нужно обрести истинное прекращение цепляния за истинное присущее существование всех явлений. Таким образом, в соответствии с прасангикой, им нужно достичь неконцептуального познания пустотности всех явлений. Поэтому в прасангике гелуг и карма-кагью считается, что карму и её наследие активирует цепляние за истинное присущее существование всех явлений, и архаты достигают истинного прекращения этого. Однако они не освобождаются ни от кармических привычек, ни от привычек цепляния за истинное присущее существование всех явлений. Поэтому они по-прежнему переживают создание видимостей истинного присущего существования и ограниченное осознавание.

Раскол сангхи

Что случились с этими различными школами хинаяны. Когда они отделялись друг от друга, было ли это расколом сангхи?

Создание отдельных школ с разными позициями не относится к расколу сангхи – одному из тягчайших преступлений, наравне с убийством архата, которое в качестве кармического результата приводит к перерождению в самом безрадостном мире (в аду Авичи) в следующей жизни. Раскол сангхи – это то, чего пытался достичь двоюродный брат Будды, Девадатта, говоря, что Будда – плохой учитель и что о нём и его учениях можно забыть и следовать за Девадаттой. Если вследствие таких действий монахи и монахини оставляют свой монашеские обеты и надёжное направление Трёх Драгоценностей и следуют за таким человеком, то это раскол сангхи. С другой стороны, отделиться и стать новым сообществом, оставаясь в рамках учения Будды, по-прежнему признавая Будду и монашескую дисциплину винаи, лишь изменив толкование учений Будды или подчёркивая важность другого аспекта учений Будды, – такое действие не составляет раскола сангхи.

Тхераваде следовал царь Ашока. Впоследствии тхеравада распространилась на юге Индии, в Шри-Ланке и Бирме. Позже из Бирмы она перешла в Таиланд и другие части Юго-Восточной Азии. Оплот сарвастивады располагался в северной части Индии, и в рамках этой традиции последователи вайбхашики и саутрантики получили известность в северо-западной Индии, Кашмире и Пенджабе.

Разъяснение по поводу медитации

Вы не могли бы подробнее объяснить вышеупомянутое параноидальное разделение, которое может произойти в медитации?

Параноидальное разделение внимания, как мы обсуждали, может случиться при любой медитации сосредоточения: когда мы сосредоточиваемся на визуализируемом образе будды, на дыхании или на уме, как в практике махамудры.

Мы намереваемся сохранять сосредоточение на объекте. Внимание приводит нашу умственную деятельность на нужный объект и отвечает за то, каким образом мы удерживаем его во внимании и чем считаем. Памятование – это умственное удерживание, подобное умственному клею. Сосредоточение – это умственное пребывание, способность ума оставаться на объекте. Бдительность – это сигнализация, которая срабатывает, если с удерживанием что-нибудь не так. Умственное удерживание может быть слишком слабым или слишком сильным. Бдительность подобна сигнализации в том смысле, что она побуждает внимание вновь правильным образом захватить объект и возобновить правильное умственное удерживание.

Опасность паранойи, которая может появиться во время медитации, в том, что фокус нашего внимания может разделиться между фокальным объектом медитации и тем, как медитация протекает. Вместо того чтобы сосредоточивать основное внимание на объекте, удерживая его и не отпуская, часть нашего внимания и сосредоточенности наблюдает за состоянием медитации, за тем, насколько хорошо сосредоточение. Мы можем даже полностью прекратить уделять внимание фокальному объекту. Проблема усугубляется, если у нас есть ощущение прочного «я», которое отдельно от этого процесса и наблюдает за ним, – и если мы обманываемся и верим этому ощущению. Это может даже перерасти в двойственность «меня-надсмотрщика», который наблюдает за «мной-медитирующим», чтобы убедиться, что последний не бездельничает и не шалит. Тогда это уже настоящая паранойя.

Очень важно подходить к медитации с пониманием умственной деятельности. Умственная деятельность создаёт видимость объекта и одновременно познает её. Первичное сознание, например сознание ума, познаёт лишь то, к какой категории относится объект. В медитации шаматхи махамудры простое создание видимостей и их познание относится к категории способов осознавания. Первичное сознание сопровождается многочисленными видами сопутствующего осознавания, или умственными факторами, которые также создают те же познаваемые видимости и одновременно познают их. Различение позволяет вниманию сосредоточиться на обусловленной природе умственной деятельности и сделать её объектом сосредоточения. Памятование сохраняет умственное удерживание объекта, а благодаря сосредоточению продолжается пребывание удерживания на объекте.

Бдительность – ещё один умственный фактор, сопровождающий первичное сознание и другие умственные факторы в этой группе, или системе. Это сигнализация, которая побуждает внимание освежиться, если умственное удерживание становится слишком сильным или слишком слабым. Иногда бдительность побуждает часть внимания делать короткую проверку. Однако большую часть времени внимание, памятование и сосредоточение полностью находятся на объекте и бдительность присутствует естественным образом.

Эти нюансы медитации важно изучить на основе личной практике. Как бы то ни было, нам нужно стараться медитировать недвойственно. В обратном случае, если внимание и сосредоточение разделяется, мы становимся одержимыми наблюдением и контролем за собой.

Как объясняет Его Святейшество Далай-лама, на самом деле бдительность – врождённое свойство памятования. Если присутствует умственное удерживание объекта сосредоточения, это и означает наличие бдительности. Если умственного удерживания нет, то нет и бдительности. Если мы теряем объект сосредоточения, нам нужно использовать умственные факторы различения и распознавания, чтобы это понять. Умственный фактор бдительности не проверяет и не устанавливает отклонения.

У нас на Западе сейчас доступно много медитативных практик, например медитация памятования випашьяна. Если наше понимание этого метода ограничивается общим уровнем – мы становимся наблюдателем и смотрим за ощущениями, чувствами, эмоциями и мыслями, – то мы встретимся с большой опасностью. Возможно, мы не медитируем правильно. Наша медитация может стать двойственной, и тогда мы станем отстранёнными от всего, даже когда не медитируем. Хотя, будучи новичками, мы можем начинать практику медитации випашьяны с этого, нам также нужно понимать отсутствие прочного «я», чтобы медитировать правильно. Нам нужно некоторое понимание понятия «просто», которое входит в определение обусловленной природы умственной деятельности.

Как объясняет Его Святейшество, главное в любой медитации сосредоточения – удерживать объект и не отпускать его. Именно к этому мы прилагаем все усилия. Если у нас это получается, бдительность присутствует автоматически. Сосредоточение также будет присутствовать естественным образом, потому что наше внимание находится на объекте.

Давайте возьмём простой пример. Мы на диете и проходим мимо булочной. Через окно мы видим аппетитные торты и пирожные. Памятование – это то, как мы поддерживаем сосредоточение. Это не значит, что в нашей голове сидит отдельный полицейский – «я» или «бдительность», – который наблюдает за умом и говорит: «Нет, нет, помни о диете». Мы просто придерживаемся диеты – удерживаем ум на дисциплине, позволяющей придерживаться диеты. Мы усиливаем памятование и сосредоточиваем энергию на том, что придерживаемся диеты. Если мы делаем это успешно, то не зайдём в булочную, не купим пирожное и не съедим его. Бдительность в данном случае – просто часть памятования.

Энергетические проблемы в медитации

Когда вы упомянули энергию удерживания на объекте сосредоточения, вы говорили о том, что тибетцы называют лунгом, тонким энергетическим ветром?

Да. Лунг – это термин для обозначения энергий-ветров, одного из трёх так называемых жизненных начал, или темпераментов. Когда мы переживаем лунг во время медитации, речь идёт или о перенапряжении, или о расстройстве энергии.

Энергия-ветер – это другой способ описания умственной деятельности. Это энергия, которая лежит в основе умственной деятельности. Если мы удерживаем объект слишком сильно или медитируем двойственно, параноидально, то умственная хватка слишком сильна. В этом случае чрезмерной становится и энергия: это называется лунгом. Энергия сжимается. Это подобно тому, как засоряются, а затем сжимаются артерии, и мы испытываем высокое кровяное давление.

Таково переживание лунга. Мы чувствуем беспокойство: наша энергия скачет, как у непоседливого ребёнка. Значит мы давим слишком сильно. Важно расслабиться, и для этого есть множество методов. Например, если мы посмотрим на далёкий, красивый вид или посмеёмся, это успокоит энергию. Если у нас очень сильный лунг, возможно, нам даже нужно принимать лекарства. Тибетцы не стыдятся принимать лекарство от лунга. Оно довольно действенное.

Пустотность и сострадание

Как неконцептуальное познание пустотности помогает нам приносить пользу всем существам?

Это важный вопрос, и в разных традициях его объясняют по-разному. Если мы посмотрим на это только с точки зрения общей сутры махаяны, то сострадание совершенно необходимо для медитации на пустотность. Благодаря состраданию, с которым мы входим в состояние полной неконцептуальной поглощённости пустотностью, мы покидаем его с намерением приносить пользу другим. Если до того, как мы входим в состояние поглощённости, у нас нет сострадания, то мы просто останемся полностью поглощёнными пустотностью. Потому что, если у нас есть совершенное сосредоточение, наша полная поглощённость не только совершенно спокойна, но и блаженна. Но так как у нас с самого начала было сострадание, мы не «кайфуем», если можно так выразиться, в полной поглощённости. Вместо этого мы, разумеется, хотим выйти из этого состояния и помогать другим.

В традиции карма-кагью приводится объяснение, что положительная сила, которая необходима для достижения неконцептуального познания пустотности, предполагает избегание разрушительного поведения и практику созидательного. Если мы познаём пустотность, то, на основании пустотности поведенческих причин и следствий (кармы), понимаем правильно, как работают причины и следствия, и становимся убеждены, что все страдают из-за собственного разрушительного поведения. Поэтому, чем ближе мы знакомимся с пустотностью, тем созидательнее действуем. Мы естественным образом станем более сострадательными и будем вести себя более конструктивно по отношению к другим, помогая им.

Если говорить в терминах дзогчена в школе ньингма, сострадание – это один из аспектов ригпа (чистого осознавания) – совершенно незапятнанного тончайшего уровня умственной деятельности. Точнее сказать, один из аспектов ригпа – чуткость, которую называют состраданием.

У ригпа есть три аспекта. Один из них называется «изначальной чистотой». Это соответствует словам «просто» и «осознавание» в определении умственной деятельности. Чистое осознавание – это простое, или обнажённое, осознавание, полностью лишённое беспокоящих эмоций, свободное от истинного существования, истинно существующего «я» и так далее. Второй аспект – это чуткость: энергия чистого осознавания распространяется и откликается на страдания всех существ. Третий аспект – чистое осознавание спонтанно создаёт видимости в соответствии со своей чуткостью. Таким образом, чуткость и спонтанное создание видимостей соответствуют слову «ясность» в определении умственной деятельности.

Основной смысл в том, что эта чуткость присутствует всегда, являясь совозникающим качеством ригпа, чистого осознавания. Энергия излучается всегда. Когда мы полностьюы ригпа (в терминах дзогчена это соответствует полной поглощённости пустотностью), мы достигаем уровня, когда сострадание, или чуткость, присутствует естественным образом. Наше обычное сострадание – желание, чтобы все существа освободились от страданий и их причин – придаёт этой чуткости сострадательный настрой.