В пятом пункте говорится о степени очищения и тренировки ума.
Если вся практика Дхармы объединена в одном намерении,
Это намерение – устранить себялюбие. Различные источники, комментирующие тренировку ума по семи пунктам, а также все остальные тексты о лоджонге, нацелены на преодоление эгоизма и озабоченности собой. Мы можем сказать, что движемся в правильном направлении и наша практика успешна, если все наши практики Дхармы устремлены к одному этому намерению – уменьшить себялюбие. Если оно уменьшается, это знак успеха.
Но что имеется в виду под «успехом»? Прогресс не может быть линейным. Мы живые существа в живом мире, и здесь ничего не происходит линейно: ничто не становится лучше день ото дня. Есть последовательное изложение этапов пути, пять путей, десять уровней бодхисаттвы и так далее, и складывается впечатление, что развитие линейно. Конечно, мы продвигаемся от одного этапа к другому, но это не постоянный прогресс день ото дня. В какие-то дни наша практика пойдёт хорошо, а в какие-то нет. Это нормально, и очень важно избегать разочарования и нереалистичных ожиданий. Это подчёркивается во всех наставлениях по медитации. Мы наблюдаем за долгосрочными тенденциями. Если практика в долгосрочной перспективе уменьшает наш эгоизм, пусть даже он время от времени возрастает снова, – это знак того, что мы занимаемся ей правильно.
Регулярно практикуя, мы должны в первую очередь устремиться к преодолению эгоизма и озабоченности собой. Если мы практикуем шаматху, развивая спокойное и устойчивое состояние ума, необходимо делать это для того, чтобы развить сосредоточение и памятование и затем направить их на преодоление эгоизма. Просто сосредоточение на дыхании и обретение совершенной концентрации – не самоцель. Небуддисты тоже практикуют шаматху. У неё много целей, но самая главная – сохранять памятование и, когда мы отвлекаемся на мысли «я, я, я», возвращать внимание к сосредоточенности на других.
Это довольно ясно следует из структуры текста Шантидевы «Вступая на путь поведения бодхисаттвы» (Бодхисаттва-чарья-аватара), в котором наставления о замене своего отношения к себе и к другим приводятся в главе о медитативном сосредоточении. «Медитативное сосредоточение» в данном случае лучше перевести как «состояние ума, непоколебимое в бодхичитте и заботе о других». Именно для этого нам нужны сосредоточение и памятование. Мы поймём, что занимаемся шаматхой правильно, если применяем её в повседневной жизни, всё больше памятуя о других. Этот принцип можно применять ко всем своим практикам. Практика продвигается успешно, если помогает нам быть менее эгоистичными и лучше сосредоточиваться на помощи другим.
Текст продолжается:
Если из двух свидетелей считать [себя] главным,
Понять, действительно ли мы продвигаемся в практике, нам могут помочь два «свидетеля» – другие люди и мы сами. Однако главный из двух свидетелей – это мы. Нам не нужно спрашивать своих учителей или окружающих людей, правильно ли мы практикуем. Мы знаем себя, потому что можем полагаться на внутренние признаки. В комментариях говорится, что мы сами себе свидетель и можем видеть, удалось ли нам достичь пяти признаков величия.
Первый признак величия – великое сердце. Обычно это переводят как «великий ум», но речь идёт о сердце. Санскритское слово – махасаттва. Оно встречается в «Сердечной сутре». Думаем ли мы в первую очередь о других, а не о себе? Если да, у нас «великое сердце». Другие не знают, что происходит у нас внутри, поэтому нам важно самим наблюдать, думаем ли мы в первую очередь о других. Если на десерт вкусный торт – о чём мы думаем? О том, как прекрасно, что удовольствие получат другие люди? Или мы думаем, что это наш любимый торт, и надеемся, что другим он не понравится. Стоя в длинной очереди в магазине или в кино, надеемся ли мы, что хорошие места достанутся людям перед нами? Или мы хотим пробраться в начало очереди, чтобы занять места себе? Достичь этой стадии великого сердца совсем не просто! Важно не дурачить себя и быть честными в отношении своего уровня.
Мы подходим к этому без вины и осуждения. Мы не думаем: «Я действую эгоистично, следовательно, я плохой человек, – или: – Я делаю это неправильно, я глупый». В этом нет морального осуждения и никто не говорит, что мы «должны» думать о других, а не о себе. В буддизме нет понятия «должен». Думать о других просто полезнее: это принесёт меньше проблем и страданий, вот и всё.
Чтобы приступить к практике тонглена, необходимо пройти предварительные этапы, которые включают размышление о недостатках себялюбия и достоинствах заботы о других. В основе этого лежит понимание, что эгоистические действия принесут нам только новые проблемы. Если у нас депрессия и из-за этого мы себя жалеем, наши страдания будут сильнее. С другой стороны, мы кому-нибудь позвоним или сделаем что-либо полезное для других, мы почувствуем себя гораздо лучше. Мы просто осознаём преимущества и недостатки и принимаем решение, чего мы хотим. Когда мы очищаем свой ум, необходимо избавиться от вины и морального осуждения. В обратном случае вся наша практика довольно сильно исказится. Вот что касается первого признака величия.
Второй признак величия – натренированность в созидательном поведении. Об этом мы также можем судить сами: совершаем ли мы те или иные разрушительные действия? Важно понимать десять разрушительных действий не только буквально. Речь идёт не только об убийстве людей: разрушительно даже думать о том, чтобы грубо обращаться с другими, физически или вербально. Если мы идём с пожилым человеком и держим слишком высокий темп, так что он за нами не успевает, – это разрушительное действие, потому что мы заботимся только о себе, а не о другом человеке. Если мы действуем созидательно и воздерживаемся от причинения вреда другим, это знак прогресса.
Третий вид величия – способность переносить трудности, особенно связанные с преодолением наших беспокоящих эмоций. Мы сами лучше всех знаем, насколько мы в этом преуспели. Действительно ли мы работаем изо всех сил, преодолевая все трудности, и не действуем под влиянием гнева и зависти? Когда мы действуем под влиянием этих умственных ядов, мы думаем о себе, а не о других. Если бы мы по-настоящему думали о других, то бы прилагали все необходимые усилия, чтобы справиться со своими беспокоящими состояниями ума.
Четвёртый вид величия – быть великим хранителем дисциплины, и здесь имеются в виду наши обеты. Есть различные обеты пратимокши (личного освобождения), которые могут давать как монахи и монахини, так и миряне. Сюда включено воздержание от лишения других жизни, воровства, лжи, неуместного полового поведения и употребления алкоголя и других отравляющих веществ. Также есть обеты бодхисаттвы, и в первую очередь это воздержание от различных действий, которые не дают нам помогать другим. Наконец, есть тантрические обеты, которые подразумевают отказ от поведения, препятствующего достижению просветления на тантрическом пути. Мы практикуем дисциплину и три типа обетов с намерением воздерживаться от разрушительных поступков, которые не дают нам помогать другим и достичь просветления. Это не Бог, который сказал: «Ты не должен этого делать», – и мы должны слушаться, не задавая вопросов. Это не буддизм. Мы не обязаны давать те или иные обеты. Но если мы хотим достичь просветления, чтобы приносить пользу другим, созидательные действия помогут нам этого добиться. То есть нам действительно нужно поразмышлять о том, почему эти разрушительные действия мешают нам приносить пользу другим. Если мы дали обеты, нам нужно быть свидетелями того, храним ли мы их.
Пятый вид величия – быть великим йогином, то есть объединиться с бодхичиттой. Ум, сердце и поведение великого йогина полностью объединены с бодхичиттой. Только мы можем знать, так ли это у нас. Нужно быть очень осторожными и не гордиться своей практикой: «Я помогаю другим. Я провожу так много времени в больнице. Какой я бодхисаттва!» Если мы помогаем другим потому, что считаем себя великими, – это ясный знак, что мы делаем это неправильно. На самом деле это происходит благодаря вдохновению от наших учителей и великих учителей линии преемственности. Но это не означает, что мы, наоборот, думаем: «Я ничто, я лишь червь». Важен баланс. Если мы прилагаем усилия в уравновешенном ключе, без гордыни, – это знак продвижения.
Есть много других знаков прогресса. Один из них следует за размышлением о нашей драгоценной человеческой жизни. Это чувство, что растратить впустую нашу возможность помогать другим было бы трагедией. Ещё один хороший знак – если нас не очень привлекает погоня за богатством и собственностью в этой жизни и вместо этого мы стремимся обрести обстоятельства, которые позволят нам помогать другим в будущих жизнях. Конечно, чтобы помогать другим, нам нужен тот или иной уровень материального достатка и благоприятные условия в этой жизни, но важно не считать их самоцелью. Нам следует смотреть в долгосрочную перспективу – думать с точки зрения всех жизней, которые ведут нас к просветлению. Чтобы помогать другим, во всех последующих жизнях нам также будут нужны определённые условия. Наши цели должны быть согласованы с намерением помогать другим. Например, мы стремимся к денежному достатку, чтобы помогать бедным, или хотим владеть большим домом, чтобы у нас могли останавливаться люди, которым нужен ночлег.
Другой знак – то, что нам надоели материальные ценности, и наша основная цель – освобождение от беспокоящих эмоций. Это значит, что мы не слишком привязаны к жизни в определённом месте или к определённым людям. Мы понимаем: где и с кем бы мы ни оказались в этой жизни – это неважно, в том смысле, что у всего есть свои достоинства и недостатки. В любых местах и с любыми людьми есть опасность, что мы попадём в сети привязанности и отвращения и это будет препятствовать нашей способности по-настоящему помогать другим. Это не значит, что мы не связаны с другими людьми, которые нас окружают. Но наше общение с другими основано на том, что мы можем им дать, а не на том, что мы можем от них получить.
Если мы понимаем, что никто не особенный, это позволяет нам увидеть нечто особенное в каждом: никто не лучше других. Благодаря этому у нас появляется равное отношение, или беспристрастие. Где и с кем бы мы ни были, мы отдаём все свои силы, помогая этому человеку. Мы можем видеть, что некоторые великие ламы относятся ко всем людям, кто бы ни оказался рядом с ними в данный конкретный момент, как к лучшим друзьям, обращаясь с ними с наивысшей добротой, и для них нет особенных. Это ещё один знак того, что в нас проникает учение.
Если мы чувствуем, что нам нечего стыдится перед своими ламами, когда они нас видят, это хороший знак. Это говорит о том, что мы искренни и потому расслабленны изнутри. В целом, если у нас всегда хорошее настроение, без постоянных взлётов и падений, – это очень хороший знак. Это не значит, что мы не реагируем на других. Если ситуация требует от нас эмоциональной реакции, мы не застываем с каменным лицом и не молчим. Я часто вспоминаю случай с моей сестрой, которая всегда мне помогала. После первых нескольких лет в Индии я вернулся в США и провёл с ней какое-то время. Через некоторое время она сказала: «Ты спокойный до тошноты». Если мы просто умиротворены, но не реагируем на других – это неправильный подход к практике. Чтобы живо присутствовать и не быть как статуя, нам нужен энтузиазм. А спокойствие у нас внутри.
Далее в тексте говорится:
Если получается постоянно опираться на ум, пребывающий лишь в счастье,
Это значит, что, даже если у нас тяжёлые времена, мы не унываем, а можем изменить своё отношение к трудностям и найти внутреннее спокойствие и счастье. Если мы это делаем – и мы сами можем видеть, делаем мы это или нет, – значит, мы практикуем правильно.
Тибетцы любят простые жизненные примеры. Если нам вечером не досталось чая, нужно не расстраиваться, а радоваться, что нам не придётся посреди ночи вставать в туалет. Мы можем пользоваться разными уловками, чтобы смотреть на всё с хорошей стороны, а не с плохой. Тогда мы не будем сильно расстраиваться, если что-то не так, как мы хотели. Если нам удаётся делать это естественно, это хороший знак.
И последний пункт в этом разделе:
И даже в отвлечении по-прежнему возможно [не иметь себялюбия], – значит в тренировке достигнут успех.
Например, когда мы сосредоточены, вести машину очень просто, но опытный водитель может ехать, даже когда полностью отвлечён. Точно так же может быть легко не быть себялюбивыми и думать о других, когда мы сосредоточены, а ситуация спокойная и несложная. К примеру, легко помочь людям сесть на поезд, когда нет толпы и у нас много времени. Но что если слышен свисток и поезд вот-вот отправится, а осталось ещё пять-шесть человек? Мы всё ещё хотим убедиться, что все остальные успеют войти? Или мы толкаемся и стремимся их обогнать, чтобы ни в коем случае самим не остаться на платформе? Можем ли мы по-прежнему заботиться в первую очередь о других, а не о себе, даже в такой беспокойной обстановке? Если да, мы смогли изменить своё отношение. Это пятый пункт.