Обнаруживающие формы физической и вербальной кармы

И Асанга, и Васубандху говорят о двух типах кармических побуждений:

• подготавливающие кармические побуждения (sems-pa’i las),
• кармические побуждения «к тому, что побуждается» (bsam-pa’i las).

Асанга и Васубандху используют эти термины по-разному, и это сложная тема, поэтому мы не будем вдаваться в подробности. Но я сделаю короткое обобщение этих различий, чтобы вы могли более подробно изучить их в будущем. Чтобы избежать неудобных словосочетаний, мы будем называть кармические побуждения кармическими импульсами.

В соответствии с системой Асанги кармические импульсы обоих типов – это ментальные факторы побуждения. Мы говорили, что карма – это навязчивые побуждения, и оба типа кармических импульсов навязчивые. 

• Кармические импульсы, подталкивающие нас к действиям ума, могут быть просто кармическими импульсами к тому, что побуждается (простыми словами, побуждающими кармическими импульсами), то есть они просто побуждают к какому-либо ментальному действию (размышлению); или же, если ментальное действие представляет собой размышление, подготовку и принятие решения по поводу какого-либо действия тела или речи, стоящий за ним импульс одновременно является и побуждающим кармическим импульсом, и подготавливающим кармическим импульсом.
• Кармические импульсы, подталкивающие к действиям тела и речи, – это побуждающие кармические импульсы, которым могут предшествовать или не предшествовать подготавливающие кармические импульсы и ментальные действия. 

С точки зрения системы Васубандху, которая принимается Цонкапой, ментальный фактор побуждения тоже запускает путь физического, вербального или ментального действия. Но на этом сходство заканчивается. 

• Кармические импульсы, подталкивающие нас к действиям ума, которые не приводят к действиям тела или речи, считаются просто ментальными факторами кармического побуждения и не рассматриваются ни как подготавливающие кармические импульсы, ни как кармические импульсы к тому, что побуждается.
• Кармические импульсы, подталкивающие нас к действиям ума, когда мы размышляем над совершением какого-либо действия тела или речи и принимаем решение по поводу этого действия, а также кармические импульсы, которые напрямую приводят к действиям тела и речи, считаются подготавливающими кармическими импульсами. И то и другое считается ментальным фактором побуждения и ментальной кармой.
• Кармические импульсы к тому, что побуждается, – это формы физических явлений, основанные на теле и речи. В этой системе их для краткости можно называть побуждёнными кармическими импульсами.

Основное отличие заключается в том, что у Асанги и подготавливающие, и побуждающие кармические импульсы – это ментальный фактор навязчивого побуждения, а Васубандху считает ментальным фактором навязчивого побуждения только подготавливающие кармические импульсы. В соответствии с утверждением Нагарджуны, Васубандху считает «побуждённые» кармические импульсы формами физических явлений и невольными, вынужденными импульсами. Тем не менее обе системы утверждают, что ментальный фактор побуждения вызывает действия тела, речи и ума.

Также обе системы говорят, что некоторым, но не всем действиям тела и речи предшествует ментальное действие, когда мы думаем об этом действии, планируем его и принимаем решение, стоит ли его совершать: например, мы размышляем о том, как заполучить тот или иной объект, как кому-нибудь навредить или как опровергнуть точку зрения другого человека. Это примеры трёх разрушительных ментальных действий. Когда мы размышляем, как заполучить какую-либо вещь, это пример алчности. Эти три действия соответствуют трём так называемым «отравляющим эмоциям» – страстному желанию и жадности, гневу и враждебности, а также наивности. Путь кармы становится полным, когда мы приняли решение совершить то действие, о котором думали.

Одни физические и вербальные действия мы обдумываем, другие – нет. Мы знаем это из своего опыта. Мы можем подумать о чём-нибудь, а потом сказать это, а можем просто быть, что называется, «спонтанными» и сказать что-нибудь, не думая об этом заранее. Здесь есть различие, но мы не будем вдаваться в подробности. Однако для нас сейчас важно то, что мы можем начать планировать физическое или вербальное действие с одной мотивацией, но совершить его с другой мотивацией. Васубандху проводит это различие, говоря о причинной мотивации и сопровождающей мотивации.

Приведу пример из своей поездки в Индию. Один раз в мой дом проникли постельные клопы: они были в стенах, в мебели, везде. Я жил в очень простой хижине из бетона и камней. Клопы сводили меня с ума, и я не мог работать. Думая о том, что принесу больше пользы, если продолжу работать, и желая клопам благоприятного перерождения, я решил истребить их с помощью химического яда. В обратном случае мне пришлось бы оставить свой дом клопам и переехать. Я не нахожусь на таком уровне, как Будда в одной из прошлых жизней, когда он отдал своё тело голодной тигрице. Я не был готов отдать себя на съедение клопам, чтобы они высосали всю мою кровь. 

Если посмотреть на ментальное действие, у меня была относительно положительная причинная мотивация. Поясню, что ментальным действием было планирование, как я собираюсь убить клопов: что именно я сделаю, то есть как я куплю яд и отравлю им клопов. Но когда я на самом деле начал дезинсекцию, мой настрой меня неприятно поразил, потому что он стал другим: «Умрите, сволочи!» Я по-настоящему хотел убить этих клопов, когда видел, как они ползают. Агрессия появилась во время действия, и она сильно отличалась от причинной мотивации. В данном случае агрессия – это сопровождающая мотивация. Когда вы совершаете действие, сопровождающая мотивация заставляет вас продолжать. Она может сильно отличаться от первоначальной мотивации. 

Можно привести очень много примеров. Мы с кем-нибудь поспорили, а затем, намереваясь помириться, решили поговорить с этим человеком, но во время разговора сильно разозлились. Такое происходит. Но важно учитывать, что этический статус действия определяется сопутствующей мотивацией, а не причинной. Наши благие намерения, с которых всё начиналось, необязательно сохранятся. Если, разговаривая с человеком, мы начинаем злиться и становимся по-настоящему враждебными, это разрушительное действие речи, потому что мы говорили со злостью, несмотря на то что изначально у нас было хорошее намерение помириться. 

Асанга не использует термины причинная и сопровождающая мотивация, но это разграничение всё равно соответствует его объяснению кармы. Тем не менее анализ пути кармы в этих двух системах схож, учитывая, что Цонкапа, разумеется, следует объяснению мадхьямаки в том, что касается способа существования всех этих явлений. Обе системы говорят о комплексе, состоящем из основы, мотивирующей конструкции, применения какого-либо метода для совершения действия, а также завершения действия, то есть достижения ожидаемого результата. Мотивирующая конструкция состоит из различения, намерения и сопровождающей эмоции, которая может быть положительной или отрицательной. Однако ни один из этих элементов не существует подобно независимым друг от друга шахматным фигурам.

Если говорить о физических и вербальных действиях, воззрения Васубандху и Асанги сильно отличаются. Давайте вспомним, что в системе Васубандху ментальный фактор побуждения, подталкивающий нас к какому-либо физическому или вербальному действию, – это подготавливающий кармический импульс, который также считается кармическим импульсом к ментальному действию. Это ментальное явление, не правда ли? Асанга считает эти кармические побуждения побуждёнными кармическими импульсами, а не подготавливающими: это побуждённые кармические импульсы к физическим и вербальным действиям, а не просто кармические импульсы к ментальным действиям, как утверждает Васубандху. В системе Васубандху кармические импульсы к физическим и вербальным действиям – это побуждённые кармические импульсы, и они не являются способами осознавания, в отличие от ментального фактора побуждения. Они считаются формами физических явлений и побуждёнными кармическими импульсами. 

В случае с физическими и вербальными действиями выделяют два типа кармических импульсов, относящихся к формам физических явлений: обнаруживающие формы (rnam-par rig-byed-kyi gzugs, санскр. виджняпти-рупа) и необнаруживающие формы (rnam-par rig-byed ma-yin-pa’i gzugs, санскр. авиджняпти-рупа). Можно понять смысл этих терминов, посмотрев на санскритские слова и проанализировав их с точки зрения грамматики. Слово, которое я перевожу как «обнаруживающая», – виджняпти – буквально означает «то, что даёт нам познать что-либо». Это существительное, образованное от глагола в побудительном (понудительном, каузативном) залоге. Знать санскритскую грамматику очень полезно. Это один из пяти основных буддийских предметов для изучения.

Что обнаруживающая форма даёт нам познать? Прежде всего, под термином обнаруживающая форма подразумевается «форма» нашего тела или речи, когда мы совершаем кармическое действие, применяя определённый метод. Обнаруживающая форма даёт нам понять, что за разрушительной обнаруживающей формой стояло разрушительное ментальное кармическое побуждение или что за созидательной обнаруживающей формой стояло созидательное ментальное кармическое побуждение. Обратите внимание: даже когда мы ходим или едим, у этих неопределённых по своей природе действий (Будда не определял их ни как разрушительные, ни как созидательные по своей природе) также есть обнаруживающая форма, хотя они могут стать разрушительными или созидательными в зависимости от эмоции, которая возникла непосредственно до начала действия и подтолкнула нас к нему.

Буквальный перевод санскритского и тибетского терминов, обычно переводимых как «мотивация», – «то, из-за чего возникает что-либо другое». Иногда этот термин используют для мотивирующей эмоции, но одно и то же кармическое действие тела или речи может возникать из любой из трёх коренных беспокоящих эмоций (страстного желания, гнева и наивности) или из любой из трёх коренных созидательных эмоций (непривязанности, невозмутимости и отсутствия наивности), – и поэтому обнаруживающая форма не даёт нам понять, какая именно эмоция стоит за действием.

В отличие от обнаруживающей формы, которую можно увидеть или услышать, необнаруживающую форму можно познать только с помощью ума. Необнаруживающая форма не даёт нам понять, что она возникла на основе ментального фактора разрушительного или созидательного кармического побуждения. Мы обсудим это на следующих занятиях.

Ещё один важный момент: обнаруживающие и необнаруживающие формы характерны только для живых объектов, то есть для людей и животных, и не характерны для неживых объектов или для нашего тела, когда мы падаем подобно неживому объекту. Также важно сказать, что все индийские философские системы признают существование обнаруживающих и необнаруживающих форм, хотя в каждой системе они объясняются по-разному. Однако ни одна система не спорит с тем, что это формы физических явлений. Вопрос в том, являются ли эти формы разновидностями кармы, и только вайбхашика и прасангика отвечают на этот вопрос положительно.

Давайте рассмотрим это подробнее с точки зрения Васубандху. Он считал, что обнаруживающая форма физического действия – это компульсивная форма тела во время этого действия, а обнаруживающая форма вербального действия – компульсивный звук слов. Тем не менее обычно обнаруживающие формы объясняют с точки зрения физических действий.

В соответствии с объяснением Васубандху обнаруживающая форма тела во время совершения действия – это не форма грубого физического тела, а особая форма, которая пронизывает грубое тело и имеет такой же размер. Васубандху утверждает, что эта форма не может быть формой грубого тела, потому что грубое тело – неопределённый объект, в то время как обнаруживающая форма должна быть или созидательной, или разрушительной.

У форм физических явлений есть цвет и форма, но вайбхашика утверждает, что цвет и форма субстанционально доказаны и существуют как отдельные субстанции (rdzas), и обнаруживающая форма – это только форма, но не цвет. Она прозрачна и не имеет веса, подобно свету. Обнаруживающая форма вынужденно возникает из-за навязчивого подготавливающего ментального кармического импульса. Именно подготавливающий ментальный кармический импульс, а не грубое физическое тело определяет, какой будет эта форма.

Далее, будучи отдельной субстанциональной сущностью, пронизывающей всё тело, эта форма является монадой, не состоящей из отдельных субстанциональных частей, и длится только один момент. В следующий момент физического действия возникает другая форма – в обратном случае, если бы эта форма не менялась в каждый момент совершения разрушительного или созидательного действия, в процессе его совершения тело не могло бы двигаться. Таким образом, в соответствии с вайбхашикой обнаруживающая форма – это не движение физического тела на протяжении последовательных моментов.

В своём «Автокомментарии» Васубандху излагает возражения саутрантики к изложенным им самим постулатам вайбхашики по поводу обнаруживающих форм. Форма – не отдельная от цвета субстанциональная сущность, а всего лишь явление-приписывание (тем не менее, считающееся формой физического явления), основанное на определённой конфигурации собранных вместе частиц определённого цвета, которые мы назвали бы цветными пикселями. Группа пикселей одного цвета, собранных вместе, образуют цветную форму. Кроме того, если рассмотреть форму тела в один момент совершения разрушительного или созидательного действия, она подобна застывшей фотографии и сама по себе не может указать на разрушительное или созидательное ментальное побуждение, которое привело к этому действию. Мы можем обнаружить его только на основании последовательности моментов, подобных видеозаписи.

Тексты Васубандху по читтаматре и комментарии к ним индийского мастера Стхирамати содержат и другие возражения по поводу объяснения обнаруживающих форм в вайбхашике. Например, поскольку форма – это собрание цветных частиц, она не может быть монадой.

Из этих текстов следует, что и саутрантика, и читтаматра утверждают: обнаруживающая форма тела во время применения метода для совершения какого-либо физического действия, – это движение тела, которое происходит во время этого действия, а значит, обнаруживающая форма включает в себя форму тела на протяжении последовательных моментов. Однако ни саутрантика, ни читтаматра не утверждают, что обнаруживающая форма – это кармический импульс к физическому действию.

Нагарджуна утверждает, что обнаруживающая форма, представляющая собой кармический импульс к физическому действию, – это движение тела как применение метода для совершения этого физического действия, а в случае с действиями речи это произнесение слов как применение метода для совершения вербального действия. Таким образом, обнаруживающая форма – это форма физического явления, которая приписана на основе последовательных моментов тела в разных положениях или на основе последовательных моментов звуков речи, составляющих слова. Это определение обнаруживающих форм – особая формулировка мадхьямаки, которая таким образом адаптировала утверждение вайбхашики о том, что обнаруживающая форма – это форма тела и звук голоса.

Давайте на более глубоком уровне проанализируем термин «форма» с точки зрения прасангики гелуг. Это слово немного трудно перевести на немецкий. Оно не тождественно немецкому слову Gestalt, поэтому, пожалуйста, не понимайте его в психологическом смысле как паттерн поведения.

Чтобы понять, как этот термин используется в прасангике, нужно посмотреть на тибетское слово dbyibs, а затем проверить, где ещё в объяснениях мадхьямаки оно используется. Мы обнаружим, что оно используется в семичастном анализе колесницы у Чандракирти.

Я не буду подробно объяснять семичастный анализ колесницы, это большая и сложная тема. Вкратце, колесница не тождественна своим частям, но и не является чем-то совершенно отличным от своих частей. Она не обладает своими частями, и части не обладают ей. Она не «полагается» на свои части, и части не «полагаются» на неё. Не является она и формой частей.

Если разобрать колесницу и положить все её части на землю – колёса, оси, сиденье – то являются ли они колесницей? Нет. В наше время не так много колесниц, но мы можем представить автомобиль. Форма колесницы – это то, что возникает, когда все её части собраны вместе и функционируют. Однако эта форма тоже не является колесницей. Если ни одна из частей колесницы по отдельности не является колесницей, то как они могут быть колесницей, когда они собраны вместе и функционируют?

Если ни одна из частей не является колесницей, как не является ей и функционирующее собрание всех частей как единое целое, где тогда колесница? С точки зрения других школ, кроме прасангики, каждая из частей является самодостаточной сущностью и у каждой из частей есть индивидуальная определяющая характерная черта, которую можно обнаружить в ней самой («с её собственной стороны»). Кроме того, целое тоже является самодостаточной сущностью, которая тоже обладает определяющей характерной чертой, обнаружимой в её частях.

Как доказать существование колесницы – другими словами, как доказать, что есть такая вещь, как колесница? В соответствии с позицией мадхьямаки-сватантрики, как она объясняется в гелуг, колесница – это то, к чему относится слово и концепция «колесница», когда колесница концептуально обозначена этим словом или этой концепцией на основе своей определяющей характерной черты колесницы как единого целого, и эта определяющая характерная черта может быть обнаружена в частях колесницы или в самой функционирующей колеснице, другими словами, в её движении – в так называемой «форме».

Цонкапа опровергает это объяснение. В соответствии с позицией прасангики, изложенной у Нагарджуны и Чандракирти, как эта позиция понимается в гелуг, колесница как единое целое – это явление-приписывание, основанное на частях колесницы и функционирующее. Хотя существование колесницы может быть доказано только с точки зрения концепции «колесница», концептуально приписанной на основе её частей и их функционировании, «на стороне» этих частей или «на стороне» их функционирования нет обнаружимой определяющей характеристики колесницы. Если бы определяющую характерную черту колесницы можно было бы обнаружить в её функционировании, то есть в движении отдельных частей, из которых состоит колесница, то движение колесницы было бы одновременно и движением колесницы, и самой колесницей как единым целым, но это абсурдно. Колесница – это просто то, к чему относится слово и концепция «колесница», основанные на её частях и на её функционировании.

Это очень краткое объяснение. Понять его очень трудно, оно очень глубокое. Прошу прощения. Однако для нас это важно, потому что кармическое действие, например, когда мы лишаем кого-либо жизни, как и колесница, не тождественно обнаруживающей форме тела, другими словами, движению тела во время применения определённого метода для совершения этого действия. Карма – не просто действие. Как и в случае целого и его частей, действие – это явление-приписывание, основанное на всех его частях и их функционировании. Под частями имеется в виду жертва, убийца, правильное различение жертвы убийцей, намерение убить, эмоция (например, гнев), применение какого-либо метода для совершения убийства (движения тела, которые убийца совершает, когда стреляет в жертву), а также завершение действия, когда жертва умирает. Действие – это явление-приписывание, основанное на всём этом. Ни разрушительное кармическое действие убийства, ни его части, включая обнаруживающую форму движений тела во время выстрела, не являются самодоказанными сущностями в пластиковых упаковках.

Рассмотрим ещё один пример. Если ни одна из фигур в шахматной игре не находится в отдельной пластиковой упаковке, разве может существовать целая сущность, которую мы могли бы назвать «игрой» – игра в шахматы, завёрнутая в пластиковую упаковку? Ни в одной фигуре нет ничего обнаружимого, что доказывало бы существование игры в шахматы как единого целого. Вот одна фигура и один ход, вот другая фигура и другой ход, и все элементы игры происходят по очереди. Мы можем выписать все ходы на бумагу, но это не будет «шахматной партией». Ни один из ходов не является целой шахматной партией, а если ни один из них не является шахматной партией, как они могут быть шахматной партией, если их соединить, пусть даже они выполняют свои функции? Мы можем воспроизвести видеозапись шахматной партии и сказать, что это была партия, но в самих фигурах и их ходах нет ничего, что доказывало бы существование партии. Кроме того, всё это явление как единое целое даже не происходит в один момент времени. Происходит ли вся партия в один момент? Если нет, как можно говорить о целом как об обнаружимой, субстанционально доказанной сущности?

Если посмотреть на карму шире – как на компульсивность в общем, а не только как на навязчивые побуждения, подталкивающие нас к совершению физических, вербальных и ментальных действий, – мы увидим, что на уровне тела и речи присутствует компульсивность, связанная с тем, как двигается наше тело, и с тем, как мы произносим звуки слов, совершая эти физические и вербальные действия. Это обнаруживающие формы – побуждённые кармические импульсы, связанные с совершением определённых действий тела и произнесением звуков определённым образом. Они обнаруживают, или показывают, что за ними стоят побуждающие разрушительные или созидательные кармические ментальные импульсы, которые делают их разрушительными или созидательными движениями или высказываниями. Когда мы охотимся или заботимся о больных, это характеризуется компульсивными движениями тела. Когда мы говорим слова, которые посеют раздор или внесут гармонию, это характеризуется компульсивным произнесением звуков.

Объяснение Васубандху и Нагарджуны позволяет нам расширить своё понимание того, почему под кармой имеется в виду компульсивность. Для этого нужно смотреть на карму с позиции философской системы прасангики и не считать все элементы разрушительных и созидательных действий отдельными шахматными фигурами. «Форма» движений тела и «форма» произносимых звуков тоже компульсивны, а не только ментальные побуждения, которые приводят к совершению действий и произнесению слов. Вы понимаете, почему это важно?

Когда мы работаем над тем, чтобы избавиться от кармы и кармического поведения, это всё равно что избавляться от компульсивной игры в шахматы. Нам нужно не просто убрать с доски одну фигуру. Мы пытаемся избавиться от всей проблемы в целом, от всех её элементов. Стратегия, которой мы следуем, зависит от концептуальной системы, помогающей нам понять наше компульсивное поведение. Разработать стратегию и применять её можно только в рамках той концептуальной системы, которой мы пользуемся при анализе происходящего. Самая эффективная система, помогающая избавиться от кармической компульсивности и тех страданий, которые она нам приносит, – это концептуальная система прасангики Нагарджуны, описывающая кармический процесс с точки зрения обнаруживающих и необнаруживающих форм. Она значительно эффективнее, чем системы Васубандху и Асанги из их трудов по абхидхарме. 

Вы понимаете? Концептуальная система описывает весь кармический процесс, и речь не идёт об изолированных друг от друга фигурах. Если мы хотим избавиться от кармы, нужно работать со всей концептуальной системой и со всем кармическим процессом, а не просто с одной фигурой, которая находится где-то в наших действиях. Это очень глубокая тема, если обсуждать её с точки зрения нашей личной стратегии.

Не имеет смысла постоянно менять концептуальные системы или вообще отказываться от концептуальных систем и просто стараться быть неконцептуальными. Это не освободит нас от страдания. Карма будет продолжать функционировать, независимо от того, смотрим мы на неё через концептуальную систему или нет. Работая с концептуальной системой прасангики, мы узнаем своего «врага» на очень глубоком уровне. Зная врага, мы также будем знать, как его победить.

В буддизме очень часто используется военная терминология. Будда происходил из касты воинов, поэтому мы встретим подобную лексику. Она часто используется в тексте Шантидевы. Настоящий враг – беспокоящие эмоции в нашем уме. Не удивляйтесь, если увидите военную терминологию. Мы хотим победить внутреннего врага, который причиняет нам множество проблем, но делаем это с состраданием, а не с агрессией и ненавистью. Сострадание должно быть направлено не на гнев, а на других людей, потому что наша злость не даёт нам помогать другим. Сострадание не должно быть направлено на беспокоящие эмоции. Шантидева очень ясно говорит, что беспокоящие эмоции не должны быть объектом нашего сострадания: «Бедный гнев, я буду к тебе добр». Шантидева говорит, что в этом случае беспокоящие эмоции вернутся и причинят нам ещё больше вреда. Из-за гнева мы совершаем компульсивные разрушительные действия на уровне ума, речи и тела, которые и приносят нам проблемы.

Если подвести итог:

• В случае с кармическими импульсами, подталкивающими нас к ментальным действиям, эти кармические импульсы – лишь ментальный фактор навязчивого побуждения, который вызывает эти ментальные действия, то есть мы начинаем о чём-либо думать.
• Действия тела и речи также вызваны ментальным фактором навязчивого побуждения. Такие побуждения также считаются ментальной кармой, а именно подготавливающими ментальными побуждениями: они подготавливают и затем вызывают действия тела и речи.
• Кармический импульс, связанный с физическим действием, которое выступает в роли его обнаруживающей формы, – это вынужденное движение тела в процессе применения того или иного метода для совершения этого физического действия.
• Кармический импульс, связанный с вербальным действием, который выступает в роли его обнаруживающей формы, – это вынужденное произнесение звуков слов в процессе применения метода для совершения этого вербального действия.
• Подобные формы физических явлений обнаруживают (показывают), что они были вызваны, или навязаны, разрушительным или созидательным навязчивым побуждением, которое делает эти движения или произнесение звуков разрушительными или созидательными.
• Обнаруживающие формы тела и речи, присутствующие во время кармического действия, не тождественны самому действию. Ни в случае с ментальными действиями, ни в случае с физическими и вербальными действиями карма не тождественна действию.
• Десять разрушительных и десять созидательных действий – это явления-приписывания, основанные на десяти разрушительных и десяти созидательных путях кармы.