Точные и неточные видимости

Как мы видели, у ментальной активности два аспекта. Её можно описать с двух точек зрения. Первый аспект – создание ментальной голограммы. Он тождественен второму аспекту – когнитивной вовлечённости в объект. Мы познаём вещи именно благодаря возникновению ментальной голограммы. Хотя два аспекта ментальной активности нераздельны, мы можем концептуально изолировать их друг от друга, чтобы проанализировать разные способы познания явлений и разные типы ментальных голограмм. Наша ментальная активность включает в себя и то и другое – и способы познания, и ментальные голограммы.

Мы говорили о способах познания, возникающих в ментальной активности. Простыми словами, это способы осознавания, которые создают ментальные голограммы и познают их. В отличие от них, личность познаёт ментальные голограммы, но не создаёт их. Однако личность – не какая-то вещь, отдельная от всего этого процесса, наблюдающая за возникновением голограмм из глубины мозга, управляющая этим процессом или потерявшая контроль. Говоря о том, что ментальная активность воспринимает объекты, мы вынуждены признать, что «мы» воспринимаем их. Если я что-либо воспринимаю, это воспринимаете не вы и не никто. Ментальная активность всегда индивидуальна и субъективна.

Мы говорили о том, что при любой когнитивной вовлечённости присутствуют первичное сознание и ментальные факторы, а также некоторые способы познания, не относящиеся к этим категориям, например цепляние за истинно доказанное существование. Цепляние не относится ни к первичному сознанию, ни к ментальным факторам, потому что оно совершает интерполяцию, то есть проецирует что-то на голограммы, в то время как первичное сознание и ментальные факторы, работая вместе, просто создают голограммы.

Мы не собираемся избавляться от ментальной активности. Она будет продолжаться даже в состоянии будды: у нас останется первичное сознание и ментальные факторы. В объяснении ануттара-тантры говорится не о первичном сознании, а о тончайшем сознании ясного света, но давайте придерживаться объяснения сутры, где говорится о первичном сознании и ментальных факторах. Когда мы станем буддами, у нас тоже будет пять совокупностей, но это не те же самые совокупности, которые есть у сансарных существ или даже у архатов.

В частности, когда мы говорили о ментальных факторах, которые у нас останутся, мы обсуждали пять постоянно действующих и пять удостоверяющих ментальных факторов. Каждый из них может принимать разные значения на определённом спектре. Например, внимание может варьироваться от почти полного отсутствия внимания до максимального внимания. Мы хотим сделать так, чтобы все эти десять ментальных факторов работали на своём максимальном, оптимальном уровне. Именно это происходит в состоянии будды. Ментальные факторы будут продолжать функционировать, просто они будут работать на максимальном уровне из возможных.

У постоянно действующих и удостоверяющих ментальных факторов нет не только начала, но и конца. Мы также говорили о том, что у некоторых других факторов может быть конец, хотя у них тоже нет начала. Сюда относится неосознавание и цепляние за истинное существование. Им на смену может прийти взаимоисключающий фактор, а именно распознавание пустотности. Однако к правильному пониманию пустотности может прийти и профессор, но он вряд ли продвинется дальше шаматхи – спокойного и устойчивого состояния ума. Он может достичь совершенного сосредоточения на пустотности с правильным пониманием, но не сможет достичь випашьяны, сосредоточенной на пустотности, – исключительно восприимчивого состояния ума, с проницательностью различающего все мельчайшие подробности. Тем более профессор не сможет достичь неконцептуального познания пустотности. Я думаю, на западных языках мы бы сказали, что он может достичь идеального интеллектуального понимания пустотности, но не более того.

Чтобы распознавание пустотности привело к истинному прекращению неосознавания и цепляния за истинное существование, его должна поддерживать огромная сила, о которой мы говорили вчера, – огромная система положительной силы, основанная на решимости быть свободными (отречении) и на бодхичитте. Достигнув истинного прекращения неосознавания и цепляния за истинное существование, одновременно с этим мы достигнем истинного прекращения их последствий – беспокоящих эмоций и состояний ума. Таким образом, если сравнить беспокоящие эмоции с положительными, например гнев с любовью, то от негативных, разрушительных, беспокоящих эмоций мы можем избавиться, а значит – похоже на текст какой-нибудь песни – «любовь победит». Нет ничего, что могло бы привести к истинному прекращению любви и сострадания. Так что эти положительные эмоции могут продолжаться и в просветлённом состоянии, хотя, конечно, их нужно очистить, чтобы они работали на оптимальном уровне.

Вот что мы обсудили на прошедших занятиях. Я представил относительно подробный обзор, потому что наша следующая тема довольно сложная и вам будет полезно помнить весь пройденный материал.

Теперь давайте поговорим о другом аспекте ментальной активности – о ментальных голограммах, которые она создаёт. Говоря на языке технических терминов, мы «концептуально изолируем» друг от друга два аспекта – ментальную вовлечённость и ментальную голограмму. Они не существуют отдельно друг от друга, в пластиковых упаковках. Они описывают одну и ту же активность с двух точек зрения.

Одна из уникальных позиций Цонкапы заключается в том, что не только у каждой ментальной голограммы есть две истины – чем она кажется и как она существует, – но и то, чем она кажется, также включает в себя два аспекта. Опять же, два аспекта каждой из этих двух пар могут быть концептуально изолированы друг от друга, но на самом деле они возникают нераздельно. Мы просто разделяем их, потому что смотрим с двух разных точек зрения. 

• То, чем кажется ментальная голограмма (способ проявления), – это условная, поверхностная истина о ней. Это то, что кажется истинным ограниченному уму, то есть уму непросветлённых существ, когда он направлен на эту видимость. Здесь есть два аспекта: (1) каким объектом кажется ментальная голограмма, (2) как нам кажется, каким образом можно установить (доказать), что она является именно этим объектом (она всегда кажется нам истинно существующей).
• То, как она существует (способ существования), – это глубочайшая истина о ментальной голограмме, то есть её пустотность – полное отсутствие истинного существования невозможным образом. Это то, истинность чего познаёт ум, неконцептуально сосредоточенный на пустотности.

Ментальная активность непросветлённого существа не может познавать две истины одновременно. Две истины взаимно исключают друг друга, и непросветлённые существа могут познавать их только по отдельности. Когда они явным образом неконцептуально сосредотачиваются на пустотности («явным образом» означает, что в познании возникает ментальная голограмма пустотности), условная, поверхностная видимость основы пустотности не может возникнуть. Основа пустотности кажется непросветлённым существам истинно существующей, и это взаимно исключает видимость пустотности – отсутствия истинного существования. Подобным образом, когда непросветлённые существа явным образом неконцептуально сосредотачиваются на условной, поверхностной видимости основы пустотности, они могут познавать пустотность лишь неявным образом (без возникновения ментальной голограммы пустотности).

Просветлённый ум будд познаёт только глубочайшую истину и не познаёт условную, поверхностную истину. Но что имеется в виду, когда говорят, что только будды могут сосредоточиться на двух истинах одновременно и явным образом? Согласно объяснению Цонкапы, это значит, что будды могут явным образом сосредоточиться на пустотности двух истин одновременно. Пустотность двух истин можно концептуально разделить на пустотность каждой из двух истин, изолировав их друг от друга. Однако будды не изолируют эти две истины друг от друга и не познают их в отдельности. Кроме того, познание будд происходит только явным образом.

Хотя будды не познают видимости условной, поверхностной истины, потому что это видимости истинно доказанного существования, которые могут возникать только в ментальной активности непросветлённых существ, – это не значит, что будды не обладают всеведением и не познают все достоверно познаваемые явления. Цонкапа объясняет, что будды познают простые условные объекты (kun-rdzob-pa tsam, простые условности), а не условные истины. Однако это не значит, что существуют обнаружимые простые условные объекты, служащие общим локусом, который будды познают как лишённый истинного существования, а остальные существа – как истинно существующий. Также это не значит, что внешних объектов вообще не существует, как утверждается в читтаматре, – что видимости условных объектов в ментальной активности просветлённых и непросветлённых существ возникают исключительно из склонности их познавать, которая приписана на основе того или иного ментального континуума. Важно быть осторожными и избегать эти крайности этернализма и нигилизма. Под простыми условными объектами Цонкапа имеет в виду то, что возникает в ментальной активности, когда она не анализирует ни условную, ни глубочайшую истину.

Я знаю, что это объяснение очень продвинутое и понять его трудно, но я всё же считаю нужным упомянуть об этом, потому что в обратном случае очень легко понять тему видимостей неправильно.

Давайте поговорим о ментальных голограммах, возникающих в ментальной активности всех существ, кроме будд, и в частности – об условной, поверхностной истине о ментальных голограммах, которые создаёт ментальная активность непросветлённых существ. Другими словами, мы поговорим о том, чем кажутся ментальные голограммы, когда они явным образом возникают в нашей обыденной ментальной активности. Помните, что ментальные голограммы условных истин не могут возникать при явном неконцептуальном познании абсолютной истины – пустотности.

Поскольку ментальные голограммы условных истин кажутся истинно существующими, это обманчивые видимости. То, каким кажется их существование, отличается от того, как они существуют на самом деле. Тем не менее то, чем они кажутся, может быть точным или неточным. Классический пример – зрительное восприятие луны. Если видимость луны возникает с опорой на правильно функционирующие органы зрения, это видимость одной луны, и это точная видимость. Если видимость возникает с опорой на неправильно функционирующие органы зрения, например с косоглазием, то это видимость двойной луны, и это неточная видимость.

Однако обе видимости – и одной луны, и двойной луны – обманчивы, потому что они кажутся истинно существующими. Тем не менее можно сказать, что одна из них на условном уровне точная, а другая неточная. На уровне условных истин видимость того, чем является объект, может быть точной или неточной, но видимость того, как он существует, всегда неточная.

Важно проводить это различие между точной и неточной видимостью и достоверным и недостоверным способом познания видимости. Цонкапа подчёркивает важность этого, потому что, хотя видимость того, как существует одна луна, является ошибочной и ложной, это не отменяет тот факт, что познание одной луны непросветлённым умом – это достоверное познание. Более того, уникальное утверждение Цонкапы заключается в том, что даже познание одной луны, которая кажется истинно существующей, – это достоверное познание, если оно точно и уверенно познаёт видимость того, что похоже на истинное существование. Чтобы познание точно и уверенно познавало обманчивую видимость, оно необязательно должно сопровождаться распознаванием ошибочности этой видимости. Даже искажённое познание двойной луны может быть достоверным с той точки зрения, что это достоверное познание видимости двойной луны, которая кажется истинно существующей. 

Мы подошли к ещё более интересному вопросу. То, чем объект кажется на условном уровне, зависит от типа существ, которые его познают. Видимость того, чем является объект, может быть точной только для определённого класса существ.

Речь идёт не о том, видимостью какого объекта мы считаем появившуюся в нашем уме видимость, и как мы её обозначаем. Например, ментальная голограмма, возникающая в ментальной активности младенца и взрослого, может быть одинаковой. Однако взрослый интерпретирует то, что он видит, как «часы» и надевает их на запястье, а младенец считает это «игрушкой» и кладёт себе в рот. В ментальной активности обоих людей возникает одинаковая ментальная голограмма, но отличается ментальный фактор различения, сопровождающий зрительное сознание. Этот ментальный фактор выделяет определяющую характерную черту объекта. Взрослые, различая характерную черту этого объекта, считают, что это предмет, который можно надеть на запястье. Младенцы, различая его характерную черту, считают, что это предмет, который можно положить в рот. Но и то и другое верно, не правда ли? Также у нас есть внимание, которое рассматривает объект определённым образом. Чем его считать – часами или игрушкой? Ведь его действительно можно считать и часами, и игрушкой, не правда ли? Но когда говорят о том, что в ментальной активности разных классов существ возникают разные ментальные голограммы как результат зависимого возникновения, речь идёт не об этом.

Когда говорят об этой относительности видимостей, имеется в виду, что у разных классов существ возникают разные ментальные голограммы. Как и в случае с разными ментальными голограммами, возникающими в ментальной активности просветлённых и непросветлённых существ, дело не в том, что существа разных классов смотрят на один и тот же объект, подобный чистому листу бумаги, и одни видят его так, а другие иначе. Ничто не является истинно доказанным как «то» или «это», или как пустое «ничто», которое разные существа по-разному видят как «то» или «это».

Во-первых, возникающие ментальные голограммы кажутся разным классам существ разными вещами потому, что у них разные типы исправно работающих сенсорных органов. Каждое существо воспринимает вещи посредством сенсорных органов, характерных для этой формы жизни, и это восприятие не обманчиво. Например, ментальная голограмма, возникающая в нашей ментальной активности, когда мы смотрим на что-либо с помощью светочувствительных клеток и определённой структуры человеческих глаз очень сильно отличается от того, что возникает в ментальной активности мухи, которая смотрит своими глазами, линзы которых состоят из множества призм. Нельзя сказать, что восприятие человека более точное, чем восприятие мухи, или наоборот. Оба типа восприятия точны для определённого класса существ.

Классический пример, о котором вы, наверно, слышали, – что люди видят воду, голодные духи видят гной, а божественные существа (боги) – нектар. Эти ментальные голограммы возникают из-за разных кармических последствий каждой из групп существ. Эти последствия созрели в виде тела и ума их нынешней формы жизни. Все три типа ментальных голограмм точные, но они точные только для определённого класса существ, у которых они возникают. Помните: один из результатов, возникающих из кармических последствий, – то, какие видимости создаёт наша ментальная активность. Ментальная активность может создать видимости адов, видимости небес или видимости, обычные для нас как для людей, и все они будут точными.

Ментальные голограммы, возникающие в ментальной активности разных существ, могут выглядеть по-разному, в зависимости от познающих рецепторов этих существ и от того, какой созревший результат они переживают из-за накопленных кармических последствий. Но все они могут быть точными. Конечно, они могут быть и неточными. Как определить точность или неточность возникающей ментальной голограммы? Выдающийся индийский мастер Чандракирти предложил три критерия. Все они сформулированы не с точки зрения того, что находится в самом объекте: они сформулированы с точки зрения ума, или ментальной активности. Это довольно важно, если мы ошибочно думаем с точки зрения прочной, объективной реальности. Мы не можем найти такую реальность и указать на неё.

Первый критерий – (1) то, чем кажется объект, должно быть «хорошо известно». У существ определённого класса должно быть общее понимание того, что это за условный объект. Например, у обычных людей должно быть личное переживание этого условного объекта или они хотя бы должны были о нём слышать. Нам необязательно понимать этот объект. Например, мы слышали об условных объектах «пустотность» или «карма». Нам необязательно их понимать, но мы знакомы с ними на условном уровне, мы о них слышали. Нам также необязательно иметь личный опыт восприятия объекта. Например, если мы не были в зоопарке или в Индии, возможно, мы никогда не видели мангустов, но мы слышали, что есть такие животные. Даже если мы лично никогда о них не слышали, слово «мангуст» есть в словаре, так что это «хорошо известный условный объект».

Во-вторых, (2) познание этой видимости хорошо известного условного объекта не должно вызывать противоречий со стороны достоверного познания условной истины. Речь идёт о том, чем что-либо является на условном уровне. Простой пример: вы сказали «да», а я услышал «нет». Мне нужно проверить, действительно ли вы сказали «нет». Я могу также спросить других людей: «Что он сказал?» Или можно послушать запись. Мне показалось, что преподаватель сказал то-то и то-то, но я слушаю запись, и на самом деле он этого не говорил.

В этом случае, чтобы видимость, возникшая в моей ментальной активности, например видимость звучания слова «нет», – была точной, она не должна противоречить записи семинара. Конечно, во времена Чандракирти в древней Индии диктофонов не было, поэтому здесь имеются в виду другие люди, которые правильно расслышали те же слова, или я могу переспросить у говорящего. Я мог запомнить, что вы сказали, но моя память может быть неточной. Разные способы, с помощью которых можно проверить точность того, что мы услышали, очень важны в личных отношениях. Мы часто неправильно понимаем слова или действия других людей. Если нас что-нибудь расстроило, важно сначала проверить и убедиться, что мы всё правильно поняли. Как видите, то, о чём мы говорим, можно применить на практике!

Третий критерий – (3) познание этой видимости не должно вызывать противоречий со стороны достоверного познания глубочайшей истины. Здесь речь идёт о видимостях того, как существуют вещи. Например, мне кажется, что всё упаковано в пластиковую упаковку, но арьи – существа с неконцептуальным познанием пустотности – опровергли бы истинность этого убеждения. Помните, что неконцептуальное познание глубочайшей истины (пустотности) арьями не противоречит тому, что мы познаём видимость чего-то, что представляет истинное существование (представления об истинном существовании). Однако познание арьев опровергает, что мы познаём само истинное существование.

Этот критерий тоже можно применять в повседневной жизни. Когда мы навещаем в доме престарелых очень старого человека, который болен деменцией, передвигается на инвалидном кресле и постоянно вытирает слюни полотенцем, нам кажется, что он на самом деле именно такой и всегда был таким. Мы чувствуем себя очень неловко. Человек действительно выглядит именно так, но достоверное познание, понимающее, что этот человек тоже был маленьким, прожил целую жизнь и совершенно точно не всегда был таким, как сейчас, – опровергает видимость, что он на самом деле существует так, как нам кажется. Это понимание помогает нам почувствовать к нему больше уважения. Хотя нам кажется, что он был таким всегда, это ложная видимость.

Вот три очень важных критерия, и мы видим, что все они сформулированы с точки зрения ума, ментальной активности.

Когда наша ментальная активность создаёт неточные ментальные голограммы, обманчивые с точки зрения того, чем объект кажется или каким кажется его существование, каждая из этих ложных видимостей возникает из своих собственных причин, делающих её обманчивой. 

Видимость того, чем кажется объект, может быть обманчивой из-за неправильно работающих познающих рецепторов, как в случае с косоглазием или плохим слухом. Также это может происходить из-за болезни, как в случае с галлюцинациями при лихорадке. Это могут быть внешние причины, например, в очень шумном ресторане мы плохо слышим, что говорят наши друзья. Из-за сильного загрязнения воздуха или смога мы плохо видим объекты на расстоянии.

Видимость того, каким кажется существование объекта, может быть обманчивой из-за устойчивых привычек цепляться за истинно доказанное существование. Как мы говорили, устойчивые привычки создают видимость истинно доказанного существования, которую мы познаём. Мы можем просто познавать эту видимость как видимость: «Да, мне кажется, что это так, но это не соответствует действительности». Это характерно для состояния архата. Или мы можем познавать эту видимость, считая её настоящим истинно доказанным существованием. Мы говорили о том, что именно в этом заключается настоящее цепляние за истинное существование, и это характерно для сансарных существ. В этом разница между сансарными существами и архатами. Будды достигли истинного прекращения устойчивых привычек, и поэтому в их ментальной активности не происходит ни возникновения видимости истинного существования, ни цепляния за неё.  

Вот что касается точных и неточных видимостей – и видимости того, чем является объект, и видимости того, как он существует. Перед тем как переходить к следующей теме, давайте рассмотрим несколько вопросов. Следующая тема – чистые и нечистые видимости. Это ещё одна переменная. Есть ли у вас вопросы?

Вы говорили о постоянно действующих ментальных факторах, которые есть у всех существ, даже когда они становятся буддами. Означает ли это, что они функционируют у всех существ, даже во время перерождения тараканом, полубогом, богом или любым другим существом?

Пять постоянно действующих и пять удостоверяющих ментальных факторов присутствуют у всех форм жизни, в которых можно переродиться. Есть самый высокий уровень существ мира без форм, а также соответствующие этому миру уровни медитативной поглощённости, которых можно достичь даже в мире людей, где поглощённость определённым состоянием медитативного равновесия настолько сильна, что фактор различения присутствует лишь в дремлющей форме. Однако он всё равно присутствует в виде склонности. Так что, конечно, если мы перерождаемся тараканом, мы можем отличать съедобное от несъедобного или замечать опасность. Более того, мы будем уверены, что «это съедобное», так что у нас будет и распознавание. Переродившись муравьём, мы будем сохранять памятование – будем помнить, где наш муравейник. Переродившись коровой, мы будем помнить, где наш хлев. В любом перерождении у нас будут побуждения. Например, если мы переродимся комаром, у нас будет возникать побуждение питаться кровью других существ. Став собакой, мы будем чувствовать счастье и несчастье. Эти постоянно действующие ментальные факторы есть в любом перерождении.

Обратите внимание на мои формулировки. Я не просто говорю, что у каких-то там существ есть ментальные факторы, например у таракана, который ползёт по полу. Я говорю: «У меня будут эти ментальные факторы, если я перерожусь тараканом». Очень важно начать думать с точки зрения Дхармы. Не думайте о других формах жизни как о других существах где-то там. Думайте: «Я всё это переживал и буду переживать снова, если не сделаю ничего, чтобы достичь истинного прекращения такой возможности».

Нам нужно работать над убеждённостью в том, что мы сами можем переродиться с телом и умом, характерными для всех этих форм жизни. Поскольку ментальные факторы принимают разные значения на своих спектрах, наш фактор различения может различать множество тонкостей, как у очень умных людей, или различать совсем немногие вещи, как у насекомых. Другими словами, в любом перерождении у нас будет определённый тип тела, мозга и познающих рецепторов, которые соответствуют определённому уровню ментальных факторов.

Поскольку люди часто с этим путаются, я также должен обратить ваше внимание, что счастье и несчастье – это способы осознавания. Это не то же самое, что удовольствие и боль, которые относятся к физическим ощущениям. Счастье и несчастье – состояния ума, с которыми мы переживаем физические или ментальные объекты. Мы можем даже переживать боль с чувством счастья. Например, если мы выполняем силовые тренировки и в конце наши мышцы болят, мы можем чувствовать счастье, потому что мы знаем: мы достигли прогресса. Я делаю такие тренировки три раза в неделю и знаю это на своём опыте. С другой стороны, если нас изнасиловали, мы можем пережить сексуальное удовольствие, но будем очень несчастными. Таким образом, удовольствие и счастье – не одно и то же. Также мы можем переродиться с телом, которое может переживать самую интенсивную боль и самое интенсивное удовольствие. Это невозможно для человеческого тела: когда боль достигает определённого уровня, мы теряем сознание.

Если мы работаем с этими ментальными факторами и пытаемся в них разобраться и понять, что они могут принимать самые разные значения на своём спектре, это поможет нам убедиться в существовании других форм жизни, в которых мы можем переродиться. Будучи людьми, мы можем переживать лишь небольшую часть этих спектров. Речь идёт не только о спектрах ментальных факторов, но и о спектрах познаваемых объектов. Удовольствие и боль находятся на спектре физических ощущений. Орёл видит гораздо дальше человека, а собака чувствует запахи на значительно большем расстоянии.