Неведение — первое из 12 звеньев

Когда мы видим список 12 звеньев, поскольку они последовательно пронумерованы, легко подумать, что они линейны. Но это не так. Их называют звеньями цепи. Цепь состоит из звеньев, которые сцеплены друг с другом. Их можно представить в виде браслета, так как они образуют круг. Двенадцать звеньев – это секции сцепленных колец цепочки. Поэтому они не строго линейны.

Первое звено – неосознавание, которое обычно переводят как «неведение». В некоторых языках с этими терминами нет проблемы, и необязательно разграничивать «неведение» и «неосознавание». Мне не нравится слово «неведение», потому что его общепринятая коннотация в английском – что мы глупые. Но проблема не в том, что мы глупые. Мы не осознаём – просто не знаем. Здесь нет осуждающего оттенка: «Ты невежда, глупец. Ты дурак, ты этого не понимаешь». Это важно не только с точки зрения нашего отношения к другим, но и с точки зрения нашего отношения к себе.

В конце концов, буддийское учение основано на сострадании, а не на том, чтобы осуждать себя или других и злиться: «Я дурак», «Ты дурак», «Как я мог быть так глуп?» У нас нередко возникают такие мысли, в частности к самим себе: «Как я могу быть таким глупым? Я снова разозлился. Из-за меня опять одни проблемы». Такое отношение к себе может быть отчасти полезным, поскольку прибавляет нам сил. Но обычно оно создаёт новые проблемы, поскольку возникает вина: «Я плохой мальчик», «Я плохая девочка», и за этим следует множество не очень приятных эмоционально-психологических последствий.

Наш ум автоматически проецирует видимости невозможных способов существования. Он проецирует весь этот мусор, и нам кажется, что он соответствует действительности. Из-за неосознавания мы просто не знаем, что это ошибка. Всё кажется очень убедительным. Другая интерпретация неосознавания – мы не просто не знаем, что эти проекции ложны, но верим, что они соответствуют реальности. Наше знание – это знание наоборот. Таков исходный термин. Мы думаем, что проекции соответствуют действительности, и это полностью противоположно тому факту, что они не соответствуют действительности.

Очень важно отметить, что первое звено – неосознавание того, как существуют личности – мы и другие. Речь не идёт о неосознавании того, как существуют явления в целом. Даже если мы следуем философской системе, которая утверждает, что для достижения освобождения нужно понять и невозможный способ существования всех явлений, и невозможный способ существования личности, всё равно акцент делается на избавлении от неосознавания относительно личности. Это очень важно с точки зрения практики буддийского учения.

Наша реальная проблема, на которой нужно сосредоточиться, чтобы достичь освобождения – не привязанность к машине, компьютеру, шоколаду и так далее. Проблема – в привязанности к своему «я»: «Всё всегда должно быть так, как я хочу», а также к другим личностям: «Ты всегда должен делать то, что я хочу». Даже если рассматривать проблему привязанности к компьютеру, машине, шоколаду и так далее, упор делается не на машине или компьютере, а на нашем «я» как на прочной вещи, которая владеет всеми этими вещами: «Я настолько реален, что могу ими владеть».

Это очень интересно и очень важно, когда мы работаем с повседневными проблемами. Например, мы занимаемся интенсивной медитацией, но нам мешает шум. Что делать? Мы можем применять всевозможные замысловатые методы. Можно разбирать звук на части: «Всё это лишь вибрации воздуха». Есть много других методов: «Это восприятие – лишь волна на поверхности океана моего ума», «Это препятствие, посланное демоном Марой. Сейчас я сделаю этот кекс-торма и пошлю его Маре, чтобы он прекратил мне докучать».

Эти подходы можно использовать, но в чём проблема? Основная проблема – концепция прочного «я», у которого всегда должны быть благоприятные обстоятельства и которое всегда должно контролировать происходящее вокруг него. Ведь, даже разобрав на части звук, мы по-прежнему останемся с «я» – сильным и напряжённым, ждущим, когда появится следующее препятствие. Прочное «я» по-прежнему здесь. Вот очень важный момент, который поможет работать с разными проблемами.

Я приведу пример из своего опыта. Года два назад на первом этаже дома, где я живу, открыли ресторан. Он очень популярен и открыт каждый день с семи утра до трёх ночи. В тёплое время года столики стоят на улице, прямо под моими окнами, и люди пьют и шумят почти до утра. Этот шум причиняет мне неудобство не в течение дня, а ночью, когда я пытаюсь заснуть.

Я мог бы лежать и проклинать людей, которые сидят снаружи, радуются жизни, пьют много пива, громко разговаривают и смеются. Я мог бы сказать: «Это просто звук, и что с того?» – но это не помогло бы мне заснуть. Мне кажется, нужно находиться на очень продвинутом уровне, чтобы это подействовало. Я мог бы переехать, но нет никакой гарантии, что новое место будет тише: чтобы разрушить спокойную атмосферу, достаточно всего одного соседа, которому нравится слушать техно поздно ночью.

Вы работаете над деконструкцией «я»: «Всё должно быть так, как я хочу», «Я важнее, чем все эти люди. Я медитирую, работаю над сайтом и занимаюсь другими делами, которые намного важнее, чем эти глупые людишки в ресторане, которые пьют и думают, что хорошо проводят время». Мы пытаемся деконструировать большое, прочное «я» и видим: «На свете миллионы, миллиарды людей, и все действуют под влиянием причин и условий. Это касается и меня. Ни во мне, ни в них нет ничего особенного».

Чего ещё ожидать? Есть знаменитое высказывание: «Чего вы ожидали от сансары?» Осознавая это, можно применить наставление, которое относится к тренировке ума (лоджонгу): «Отдай другим победу ­­– возьми себе поражение». Оно отлично помогает. В летние месяцы я кладу матрас на кухне, окна которой не выходят на улицу. Кухня – единственная тихая комната в квартире, и это решает проблему.

Но если просто отдать победу другим и перебраться спать на кухню, не работая над деконструкцией большого, прочного «я», мы будем лежать на кухне и думать: «Эти ужасные люди там пьют и шумят, но я очень умён». Мы по-прежнему держимся за прочное «я». Мы решили проблему, но не добрались до более глубокого уровня, не начали работать над причиной проблемы.

Это просто пример. Я посмеиваюсь, потому что, перед тем как применить тот или иной буддийский метод, можно лежать в кровати и думать о разных методах из Средневековья: «Как жаль, что у меня нет большого котла с кипящей смолой, чтобы вылить его вниз». Очевидно, это тоже не решит проблему, но подобные мысли могут появляться в уме.

Мы не осознаём, как существуют личности, – мы и другие. Опять же, хотя речь идёт и о нас, и о других, я думаю, нужно делать упор на нас самих. Важно размышлять о нашем повседневном опыте и пытаться применять это учение. Когда кто-нибудь не очень по-доброму с нами поступает, не обращает на нас внимания, говорит или делает то, что нам не нравится, мы очень злимся: «Ты поступил так-то и так-то, я очень разочарован», и так далее.

Расстроившись, мы можем задаться вопросом: «Кто этот человек? Где этот человек? Это ум, тело или что? Человек приписан на основе всех его совокупностей. На всё, что он делает или сделал, влияет множество обстоятельств и причин, его карма, его семья и так далее». Мы деконструируем этого человека: «На что я злюсь?» Конечно, это помогает. Но если не применить этот анализ к самим себе, внутри остаётся прочное «я»: «Я разобрал эту ситуацию, я больше не злюсь. Но я хочу, чтобы мои друзья поступали так, как я хочу» – и в этом случае мы уже настроились на то, чтобы разозлиться в следующей ситуации или со следующим человеком. Это очень интересно, потому что деконструировать другого человека кажется менее угрожающим, чем деконструировать себя: «Я деконструирую тебя, но я по-прежнему здесь и все должны любить меня, обращать внимание на меня, ценить меня и всё всегда должно быть по-моему». Мы разобрали некоторые окружающие объекты, но оставили себя в центре вселенной.

Хотя здесь говорится, что звено неосознавания относится к тому, как существуют все личности – мы и другие, – нужно начинать с себя. Мы увидим, что это больно, страшно и что наша привычка цепляться за прочное «я» и наша привычка быть эгоистичными и себялюбивыми начинает сопротивляться. Это не значит, что цепляние, вооружившись, сидит где-то внутри нас и сопротивляется, но сопротивление возникает. Поэтому, с одной стороны, нам нужно сострадание к себе, а с другой – нужно быть сильными.

Например, текст по тренировке ума «Колесо с острыми лезвиями» призывает огромную силу Ямантаки. Ямантака символизирует мощный аспект распознавания, или мудрости. Это часть природы будды, огромная сила внутри нас, к которой мы обращаемся, чтобы победить сопротивление. Ямантака – мощный аспект Манджушри. Будьте внимательны: в некоторых переводах этих будд называют «гневными божествами», но это снова привносит осуждающий аспект. Нам кажется, что они на нас гневаются, и мы гневаемся на себя, но здесь нужен совершенно другой настрой.

Это слово несёт оттенок «сильный, мощный», и мы вполне способны проявлять силу к самим себе. Например, утром мы часто не хотим вставать с постели. На будильниках бывает кнопка «дремать», которая откладывает пробуждение на пять минут, – настоящее изобретение Мары. Мы нажимаем на неё снова и снова, но в конце концов нужно заставить себя встать с постели и пойти на работу. Так что мы способны проявлять по отношению к себе силу. В обратном случае мы бы лежали вечно, каждые пять минут нажимая на кнопку.

Итак, у нас есть неосознавание того, как существует личность, как мы существуем. Оно включает два уровня – доктринальное неосознавание и самопроизвольно возникающее неосознавание. Доктринальное неосознавание возникает, когда нас чему-либо учат и мы это принимаем. В частности, речь идёт об изучении и принятии учения о личности, или о душе (атмане), одной из небуддийских индийских философских школ. Там говорится о том, что на самом деле наше «я» – это атман, и объясняется, как этот атман существует. У души есть определённый набор характеристик. Если в этой жизни никто не учил нас этим индийским теориям, мы могли прийти к этому выводу в собственных размышлениях – на основе склонности мыслить таким образом, которую мы развили, изучая и принимая эти теории в одной из прошлых жизней. Поскольку буддизм, как и остальные индийские системы, говорит о безначальных жизнях и о том, что эти теории преподают всегда, эпоху за эпохой, у всех нас есть доктринальное неосознавание, хотя оно может не проявляться в той или иной жизни, например, если мы переродимся насекомым.

Если мы отождествляемся с атманом: «Вот кто я на самом деле», у нас появляются так называемые доктринальные беспокоящие эмоции. Именно это «я» кажется настоящим, когда мы чувствуем эгоизм, жадность, гнев, ревность, зависть, высокомерие и так далее.

Хотя многие из западных религий – авраамические религии, то есть именно иудаизм, христианство и ислам, – говорят о душе, и многие характеристики этой души звучат похоже на то, как душа описывается в индуистских и джайнистской системах Индии, буддийские комментарии настаивают, что доктринальное неосознавание – это полный набор убеждений, которые можно перенять, изучая небуддийские индийские системы. Если мы поймём, что индуистское описание атмана не соответствует действительности, это, конечно, поможет нам преодолеть веру и в неиндийские объяснения души, которые похожи по смыслу; так что связь всё-таки есть.

Как именно описывается атман, или душа? У атмана три характеристики, и все они описывают один и тот же объект, атман, поэтому во многом пересекаются.

Первую из характеристик обычно переводят как «постоянный». Это может очень сильно сбить с толку. Важно понять, что речь не о том, что атман вечен и длится всегда. В буддизме тоже говорится, что условное «я» длится вечно: у него нет ни начала, ни конца. Так что проблема не в этом, а в том, что атман считается неизменным, он никогда не меняется и на него ничто не влияет: «Ничто не может на меня повлиять».

Однажды в Индии в сезон дождей я упал на скользкой бетонной дороге и сломал несколько рёбер. Сначала я отстранился: «Хорошо, но ведь это не задевает “меня”. Внутри меня есть “я”, на которое это не влияет». Затем можно отстраниться ещё больше и подумать: «Я не хочу во всём этом участвовать – сломанные рёбра, восстановление после травмы и всё такое». Нам кажется, что существует «я», на которое не влияет происходящее.

Один раз мне рассказывали о службе в советской армии. С людьми там происходили ужасные вещи – и на физическом, и на психологическом уровне, и, чтобы себя защитить, они чувствуют: «Что ж, внутри меня есть “я”, на которое всё это не влияет. Всё это происходит вовне». Мы воздвигаем вокруг себя барьер, эмоциональную стену: «Всё это происходит, но это не затрагивает “меня”».

Вторую характеристику часто переводят как «единичное». Её можно понимать в том же смысле, что и «неизменное»: наше «я» всегда остаётся одним и тем же, что бы ни происходило: «Вчера я пошёл спать, утром я проснулся, и это один и тот же “я”». Но на самом деле здесь имеется в виду, что атман лишён частей и монолитен. Иногда говорится, что монолитный атман – размером со вселенную (например, в учении о том, что атман равен брахману), то есть это большая, однообразная, монолитная вещь. А согласно другим теориям, это крошечная искра, подобная искре жизни.

Вот что касается неделимого атмана, лишённого частей. Мы должны были этому от кого-то научиться – что у нас есть душа размером со вселенную, лишённый частей монолит, который никогда не изменяется и так далее, и наша индивидуальность – всего лишь иллюзия, майя.

Третья характеристика – полная независимость атмана от совокупностей, то есть от тела и ума. Он как бы входит в тело и ум, а затем покидает их и направляется в другие тело и ум, но сам по себе он никак не связан ни с какой основой – ни с телом, ни с умом. Обычно, когда в этих школах описывается освобождение, говорится, что атман существует без какого-либо тела или ума.

В системе самкхьи говорится, что для самого атмана, на который ничто не влияет и который представляет собой лишённый частей монолит и ни от чего не зависит, характерно качество осознавания. Ньяя и вайшешика утверждают, что у него нет осознавания и он осознаёт, только когда соединяется с мозгом и умом. Но в подобных теориях, где говорится, что мы на самом деле являемся атманом, есть множество логических проблем, несоответствий и противоречий.

Нам, западным людям, важно не думать: «Что ж, в это верили глупые индийцы, – или: – Интересно всё это опровергнуть, но какое отношение это имеет ко “мне” и моему эмоциональному миру?» Действительно, чтобы верить во всё это, мы должны были изучить тщательно доктрины этих систем, тем не менее, у нас могут быть некоторые аспекты этих убеждений. Например, мы можем верить, что существует «я», независимое от тела и ума. Нам важно внимательно это исследовать. Его Святейшество Далай-лама приводит пример такого мышления. Увидев другого человека, мы можем думать: «Хотел бы я поменяться с тобой телами, – или: ­– Если бы у меня был твой интеллект», как будто наше «я» может покинуть тело или ум и стать другим человеком.

Ещё более актуальный момент: получив наставления об уме ясного света, который «изначально чист» и так далее, мы можем легко принять континуум ясного света за индуистский атман. Конечно, в буддизме говорится, что он вечный, поэтому мы можем подумать: «Он никогда не меняется, его чистая природа никогда не меняется». Да, разумеется, чистая природа не меняется, но ум ясного света в каждый момент времени познаёт новый объект, а значит, он меняется от момента к моменту. Но мы думаем: «Он неизменен, на него ничто не влияет, у него нет частей и он переходит из одного тела в другое».

Но ведь это индуистский атман: «Даже в состоянии будды мой просветлённый ум ясного света будет входить в тело, состоящее из элементов и так далее, и будет управлять этим телом, являясь эманацией». Это неправильное понимание, и оно возникает очень просто, если мы не поработали с отрицанием доктринального ложного «я» – атмана. Будьте внимательны. Это заблуждение возникает у многих людей.

Во всех буддийских традициях – в хинаяне, махаяне, в Индии, Тибете и везде – говорится, что существует условное «я», личность, но она приписана на основе совокупностей. Важно с этим разобраться. Хотя этот термин «приписана» может быть непросто перевести на многие языки, и даже английское слово не передаёт смысл очень ясно, – совершенно точно, это не то же самое, что проекция. Слово «проекция» подразумевает нечто ложное, созданное умом, но приписывание не является ложным. Приписанное явление – это, буквально, то, что «связано» с чем-то ещё, «привязано» к чему-то ещё. Оно зависит от другого явления, служащего основой и для его существования, и для возможности достоверно его познать.

Пример приписанного явления – движение. Что такое движение? Когда мы смотрим на свою руку, в один момент мы видим лишь одну наносекунду. В эту наносекунду мы видим свою руку здесь, в следующую наносекунду – в другом месте и так далее. Что такое движение? Это то, что приписано на основе последовательности этих моментов восприятия. Мы не видим всё движение сразу в один момент времени, не правда ли? Но мы видим движение. Это не просто проекция нашей фантазии: движение – не только объект концептуального познания. Вот что имеется в виду. Движение существует, не так ли? Мы не только думаем о движении: мы можем его увидеть.

Точно так же у нас есть моменты, или наносекунды, состоящие из совокупностей – различных факторов познания: восприятие, воспринимаемые объекты, тело, эмоции и так далее. Все эти составляющие продолжаются от момента к моменту. Как движение руки обозначено на основе последовательности моментов, в которые рука находится в разных положениях на протяжении нескольких наносекунд, точно так же «я» обозначено на основе последовательности моментов восприятия, состоящих из совокупностей. «Я» – не просто концепция и не просто объект, который может быть познан лишь концептуально. Я могу видеть себя, и вы тоже можете меня видеть.

Конечно, каждый момент нашего восприятия возникает на основе кармической причинно-следственной последовательности того, что было до этого. И даже эта последовательность не существует отдельно от всего остального: на наше восприятие также влияют действия всех остальных людей, то, что происходит со всеми живыми существами во вселенной и так далее. «Я», или личность, приписанная на основе совокупностей, – не то же самое, что сами совокупности, точно так же как движение, приписанное на основе руки в последовательных положениях, – не сама рука. Личность и «я» – приписанные явления, которые не могут существовать отдельно от своей основы для обозначения, то есть от руки, последовательно принимающей разные положения, и от совокупностей, составляющих последовательные моменты восприятия.

Я ­– не моё тело. В обратном случае, потеряв руку, я перестал бы быть «собой». Это невозможно. Точно так же я – не ум. Я взрослею, старею и утрачиваю память о тех или иных событиях, но означает ли это, что «я» перестаю быть собой? «Я» не тождественно ни одной из совокупностей – ни телу, ни уму, ни каким бы то ни было частям тела и ума, – но также оно не является чем-то отдельным и независимым от них. «Моему телу холодно, но мне не холодно. Мой желудок голоден, но я не голоден», – мы не воспринимаем вещи подобным образом.

«Я» не остаётся одним и тем же. У него есть части. Оно приписано на основе сознания и одновременно – на основе тела, эмоций, физических ощущений и так далее. У него есть части, на него влияют другие явления и так далее. Оно не является отдельным. Оно не тождественно совокупностям и не может существовать отдельно от них: «После смерти останется “я”, отдельное от своей основы – тела, ума и чего бы то ни было ещё».

Все буддийские системы говорят, что «я» обозначено на основе тех или иных факторов, продолжающихся из жизни в жизнь. Например, в системах ануттарайога-тантры объясняется, что оно обозначено на основе ума ясного света, нераздельного с тончайшей энергией-ветром. Но «я» не идентично этим факторам, и всегда присутствует тот или иной аспект ума и тела. Какую бы буддийскую систему мы ни рассмотрели, везде утверждается, что «я» всегда приписано на основе потока, или континуума, который длится вечно, без начала и конца, и оно не может ни существовать, ни быть познанным отдельно от этой основы для обозначения. Вот буддийское воззрение.

У доктринального «я» есть и другие качества. Нам представляется, что я, или атман, – это сущность, которая входит в тело и ум и живёт в них как в доме. Возникает ощущение, что тело и ум – дом атмана, которым он владеет и пользуется, например, чтобы ходить туда-сюда, брать вещи, общаться и так далее. Это целый набор заблуждений, а ведь мы часто так думаем, не правда ли?

Многие люди страдают от ужасной боли, например на последней стадии рака, или просто мучаются от старости. Моей тёте 95, а дяде – 96, и часто они жалуются: «Я чувствую себя так, как будто я заперт в этом теле как в тюрьме». Из-за боли и старости тело стало для них тюрьмой. Вы не можете ходить, вы почти ничего не можете делать. Вы даже не можете читать, потому что ослабло зрение. Появляется концепция, что «я» живёт в этом теле. Тело подобно дому, и теперь оно стало тюрьмой, но «я» может выбраться из него и существовать самостоятельно.

Это неправильное понимание. Если мы верим в такое «я» – верим, что это наше тело и «мы» владеем этим телом, у нас могут появляться всевозможные беспокоящие эмоции: «Это моё личное пространство, не нарушай моё пространство». Из-за подобных убеждений могут возникать самые разные беспокоящие эмоции – не только: «Давайте устроим религиозную войну за такую-то идею».

Таким образом, важно проверять подобные заблуждения с помощью логики – насколько они последовательны и не противоречивы, – и тогда мы осознаем, что они невозможны. Никто и ничто не может обладать подобными характеристиками. Мы будем всё больше убеждаться, что такой вещи нет, и в конечном счёте перестанем в неё верить. Это не происходит мгновенно, это длительный процесс. Грубо говоря, нам не хочется верить, что такой вещи не существует.

Хороший пример – вы потеряли ключи, и вы ищите их повсюду, где они только могут быть, но их там нет. Но вы не готовы смириться с тем фактом, что вы потеряли ключи, поэтому проверяете снова и снова. Вам нужно какое-то время, чтобы сдаться и принять случившееся: «Я потерял ключи, я не могу попасть домой».
Но, чтобы понять, что у вас нет ключей, вам нужно знать, что такое ключи. Точно так же как, чтобы познать «не яблоко», нужно знать, что такое яблоко. Откуда я знаю, что эта вещь ­– стакан – не является яблоком? Если бы я не знал, что такое яблоко, как бы я мог подумать: «Это не яблоко»?

Чтобы начать избавляться от неосознавания, нужно знать, в чём заключается наше неправильное понимание. Когда мы это осознали – и не просто теоретически, а увидели, как оно проявляется у нас, пусть даже сначала мы видим лишь некоторые его следы, – отсутствие невозможного существования становится для нас более значимым.

Опять же, нужно работать над этим длительное время. Это непросто. Очень важно практиковать опровержение с помощью анализа. Я приведу один пример, хотя он не во всём подходит. Часто мы думаем: «Никто “меня” не любит». Если проанализировать это утверждение, оно означает, что нас не любит вообще никто – ни собака, ни мама, – и за всю нашу жизнь не было никого, кто бы нас любил. Это нелепо. Вряд ли есть хотя бы один человек, которого никто не любил.

Чем больше мы на этом сосредоточиваемся, тем лучше понимаем, что это не так, пусть даже у нас возникает чувство: «Меня никто не любит». Но это не соответствует действительности. Проблема в том, что мы думаем: «Моя собака меня любит, моя мама меня любит, но это не считается. Я хочу, чтобы “ты” меня любил!» Тогда нам нужно работать с ложными концепциями прочного «тебя» и прочного «меня». Очень интересно рассматривать, как работает наш ум, не правда ли?

Вот что касается доктринального неосознавания, и важно хорошо понять это звено, потому что именно от него нужно избавиться – и тогда развалится вся конструкция. Но для освобождения недостаточно избавиться лишь от доктринального неосознавания: нужно также устранить самопроизвольно возникающее неосознавание, которое есть у всех живых существ, например у собак. Однако сначала нужно избавиться от всего мусора, в который мы верим из-за следования ложным доктринам. Освободившись от него, мы сможем работать на более тонких уровнях.

Наверно, многие из вас знают это на собственном опыте. Если человек подвергся идеологической обработке через пропаганду – а это может случиться в любой культуре и в любой ситуации, – сначала нужно очистить свой ум от этого, осознав, что это полный бред, и только потом мы сможем иметь дело с глобальными, общечеловеческими проблемами. Мы можем думать: «Как я был глуп, когда поверил пропаганде», но это не поможет. Нужно просто без лишних эмоций и осуждения осознать: «Это бред, а теперь я от всего этого избавлюсь и пойду дальше».

Согласно определению, суть доктринального неосознавания не в этом, но, тем не менее, очень важно не попадать под влияние пропаганды. Например, если из рекламы мы слышим, все девушки будут нас любить, если мы купим этот товар. Это лишь усиливает страстное желание, жадность, привязанность. Может ли машина сделать вас более сексуальными? Это абсурдно.

Перейдём к обсуждению самопроизвольно возникающего неосознавания. Именно от него нужно избавиться, чтобы достичь освобождения. Но я хочу ещё раз подчеркнуть: мы не сможем работать над самопроизвольным неосознаванием, если сначала не поработаем над доктринальным. Потому что в обратном случае, с точки зрения буддийского контекста, очень просто, например, перепутать ум ясного света с буддийским атманом. В этой внутренней работе важно быть очень внимательными.