Отрицающие явления
Мы готовы перейти ко второму пункту четырёхчастного анализа. На втором шаге мы развиваем убеждённость в логике, отвергающей различные уровни невозможного «я». Эта логика вытекает из определения отрицающего явления. Ранее мы очень кратко коснулись этой темы и увидели, что достоверно познаваемые явления могут подразделяться на утверждающие и отрицающие. Каждый из этих видов включает статичные и нестатичные явления. Пример утверждающего явления – яблоко, пример отрицающего – «не яблоко». Чтобы познать «не яблоко», нужно сначала познать яблоко. Тогда вы исключаете, что это яблоко, то есть получается, что это не яблоко.
Отрицающее явление – это достоверно познаваемое явление, вы его можете достоверно познать и понять. «Понять» означает, что оно может быть познано с точностью и убеждённостью. Как оно понимается? Отрицаемый объект исключается явно. «Исключается» означает, что объект не является этим, не может быть этим. Как оно исключается? Оно исключается концептуальным познанием, которое познаёт это явление. Это непростое определение, но что поделать.
Исключение – это концептуальный процесс, в котором мы образуем множества и их противоположности. Это как бы концептуальный математический процесс. У нас есть множество и противоположное ему множество независимо от того, сколько членов в каждом из этих множеств. Множество и его противоположность, которые образуются посредством исключения, не только взаимоисключающи (ни один объект не может относиться к обоим множествам), но и образуют дихотомию. Дихотомия в данном случае означает, что все достоверно познаваемые явления должны относиться либо к одному множеству, либо к другому.
У нас есть множество и антимножество, и на них подразделяются все явления. Любое явление должно быть либо в одном множестве, либо во втором, и нет ничего, что было бы в обоих. И множество, и его противоположность образуют дихотомию, даже если одно из множеств нулевое, то есть в нём нет никаких явлений. Например, невозможное существование и возможное существование – это дихотомия, но в категории невозможного существования ничего нет. Исключение подразумевает предшествующее понимание объекта, который отрицается, и затем его исключение из множества всех достоверно познаваемых объектов помимо него самого. То есть вы сначала узнали объект и затем говорите, что он не может относиться ни к одному другому множеству, кроме того, в котором он находится.
Вы можете задаться вопросом, как же мы можем понять то, что не может существовать, то есть невозможное «я». Единственный способ его понять – с помощью умственного представления, которое этому объекту соответствует. У нас есть умственное представление об этом «я», будь то образ или чувство, то есть нечто, дающее нам представление о том, кто я такой. Но это представление не соответствует ничему реальному, не соответствует реальности. Примером являются куриные губы: нет такой вещи, как куриные губы. Но мы можем представить губы Дейзи Дак, то есть мультяшные губы, куриные или утиные губы Дэйзи Дак. Есть представление, но оно не соответствует ничему реальному, потому что нет такой вещи, как куриные или утиные губы. Мы проецируем человеческие губы на мультипликационный образ, на курицу или утку. То же самое и с «я»: когда мы думаем о невозможном «я», это всё равно что думать о куриных губах. Например, ваш образ самих себя: какое у вас представление о самих себе? Мы представляем что-то, какой-то образ самих себя, но в реальности ничего подобного не существует.
Отрицающее явление можно познать только после процесса концептуального исключения. Как можно познать «не яблоко»? Сначала познав яблоко, а затем концептуально исключив его: «Это не оно, не яблоко». То есть сначала происходит концептуальное исключение. Именно это мы будем делать в медитации на пустотности: нужно что-то исключить.
Дихотомии
Здесь у нас две дихотомии. Первая – существующие и несуществующие явления. Существующее определяется в буддизме как достоверно познаваемое. Несуществующее не может быть достоверно познано. Внутри множества всех существующих явлений есть вторая дихотомия. В традиционных терминах она описывается как «одно» и «много». В «Ламриме ченмо» Цонкапы говорится, что дихотомия возникает, когда вы разделяете явления на те, которые сравнимы друг с другом, и явление, которое ни с чем несравнимо. Если перевести слова Цонкапы более буквально, он говорит: когда вы отделяете все явления, с которыми что-либо сравнимо, помещаете их в ящик «много вещей, с которыми сравнимы другие вещи, которые существуют подобным образом», это исключает явление, с которым вообще ничто не сравнимо. То, что не попадает в ящик «много», является единичным, и наоборот. Таким образом возникает дихотомия.
Когда мы говорим об этих терминах – «одно» и «много», в наших языках довольно сложно отыскать точные эквиваленты. Речь не идёт о том, что есть много единичных предметов. Не это подразумевается под «одним». Мы также не говорим о множестве разных предметов, которые оказываются в этой категории. Мы говорим о том, что само по себе, и нет ничего похожего. Есть одна вещь, и есть всё остальное – много других вещей, помимо этой. Мы берём все достоверно познаваемые явления и в один ящик кладём что-то одно, а всё остальное помещаем в другой ящик. Это дихотомия.
Теперь возьмём два объекта: «я» и совокупности. К чему относится слово «я»? К соотносимому объекту, то есть к существующему условному «я». Помните, что слово «я» – это просто слово. Это слово представляет условное «я». Слово с чем-то соотносится – с условным «я», обозначенным на основе совокупностей. Как нам вписать «я» и совокупности в дихотомию «одно» и «много», если считать «я» существующим тремя невозможными способами?
Эти две вещи могут быть либо в одной категории, либо в другой. Возьмём первую дихотомию существующих и несуществующих явлений. Если они существуют, они относятся к существующим, то есть достоверно познаваемым явлениям. В этом случае они также должны быть где-то во второй дихотомии – либо в категории «одно», либо в категории «много». Они должны быть либо одной вещью, полностью идентичными, либо двумя отдельными вещами. Когда мы в буддизме говорим «одно», это значит, что вещи полностью тождественны. «Алекс» и «Александр» не идентичны. Они могут соотноситься с одним и тем же человеком, но Алекс и Александр – два разных имени, это не одно имя. «Алекс» и «Алекс» – это одно. Очень важно понимать, что такое «одно». Это кажется простым, но на самом деле очень много непонимания возникает даже относительно слова «одно» в этом логическом принципе.
Итак, эти две объекта, 1) ложное, невозможное «я» как объект, соотносимый с обозначением, и 2) основа для обозначения, совокупности, – должны быть либо абсолютно одним и тем же, и тогда они будут относиться к категории «одно» во второй дихотомии, или они являются двумя разными явлениями и относятся к категории «много». Если невозможное «я» и связанные с ним совокупности не могут быть помещены ни в одну из этих категорий, поскольку они не являются ни тождественными, ни множественными, то в первой дихотомии существующего и несуществующего невозможное «я» должно быть помещено в категорию несуществующего. И согласно закону логики, ничто не может находиться в обоих множествах дихотомии.
Самодоказанное «я» не может быть несуществующим во время полной поглощённости пустотностью и существующей подобно иллюзии во время последующего постижения. Это была позиция сватантрики. Потому что, согласно закону логики, если есть дихотомия, не может быть явления, которое относилось бы к обоим множествам дихотомии, даже если мы говорим о разных моментах, разных точках зрения или способах восприятия. И оно не может не относиться ни к одной из двух категорий существующего и несуществующего, потому что дихотомия охватывает всё. Вот эту логику мы будем применять. Если мы это понимаем с точки зрения теории множеств, то понимаем логику. В противном случае всё становится слишком расплывчатым, мы думаем: «Не одно и не много. Ну и что?» Но если мы в точности понимаем логику, то у нас появляется уверенность, что с помощью логики можно опровергнуть то, что невозможное «я» находится в категории «существующее» в этой дихотомии.
Тибетцы это иллюстрируют очень приземлёнными примерами. Если вы думаете, что ваша коза зашла в дом, в доме две комнаты и вы не можете найти козу ни в одной из этих комнат, то единственный вывод – что коза не входила в дом. Можно говорить о дихотомии на очень приземлённом примере.
Как быть с котом Шрёдингера, потому что он может находиться и в той, и в другой комнате, и мы не можем сказать точно?
Упоминая пример с котом Шрёдингера, до тех пока мы не увидели кота, мы не можем сказать, находится ли он в одной из комнат. Поэтому с квантовой точки зрения он находится в обеих комнатах одновременно. Но когда его видят, он находится только в одной комнате. С буддийской точки зрения мы можем говорить о вещах, только когда мы их воспринимаем. Тогда вещь может быть тем или иным. До того как объект воспринят или измерен машиной (воспринимающим необязательно должен быть человек), как мы можем что-либо узнать? Мы на самом деле не знаем, и тогда это просто теоретическое знание. Мы можем знать точно только то, что измерено или наблюдаемо. Тогда кот находится в одном месте.
Мой российский друг Андрей Терентьев написал на эту тему работу, которая посвящена так называемому закону исключённого третьего. Существуют ли вообще дихотомии? В работе он рассматривает квантовую теорию. Буддийская логика принимает закон исключённого третьего, и Андрей пишет, что с токи зрения квантовой физики возможны такие случаи, как кот Шрёдингера. Так что вы задали очень важный вопрос. Он сложный, но очень важный.
Буддийская логика признаёт закон исключённого третьего?
Да. Вот почему пример с котом Шрёдингера бросает вызов буддийской логике, согласно которой вещь может относиться или к одной категории, или к другой, но не к двум одновременно, если это дихотомия.
Получается, что дихотомия – это концептуальный конструкт. Она появляется в концептуальном уме, а значит, это сансарный метод, ведь он подразумевает видимость самодоказанного существования и веру в него. Как можно достичь освобождения или просветления с помощью сансарного метода?
На это есть две точки зрения, и они кажутся противоречащими друг другу, но на самом деле таковыми не являются.
- С одной стороны, будда не обладает концептуальным познанием, потому что концептуальное познание работает с помощью категорий, например категорий «одно» и «много», и создаёт видимости самодоказанного существования (истинного существования).
- Однако концептуальное познание не относится ни к омрачению беспокоящими эмоциями, препятствующему освобождению, ни к омрачению, препятствующему просветлению. Будде не присуще концептуальное мышление, но это не подразумевает, что нам нужно бороться с концептуальным мышлением и добиваться его истинного прекращения с помощью истинного противоядия. Потому что концептуальное мышление – это то, как работает наш обыденный ум. Мы думаем категориями, например «стол» или «собака». Это основа нашего языка. Поэтому концептуальный процесс необходим для общения и для понимания категорий. Разные люди произносят одно и то же слово, но оно звучит по-разному. Мы бы ничего не поняли, если бы у нас не было звуковой категории, то есть если бы разные звучания одного слова, кто бы его ни произносил, не соответствовали бы одной концептуальной категории в нашем уме. Без концептуального познания язык и коммуникация были бы невозможны.
Классический буддийский пример из текстов: палец указывает на луну. Когда вы доберётесь до луны, палец больше не нужен. Но вы не можете добраться до луны, если палец не покажет направление и вы не скажете: «Вот туда я и хочу попасть». Так что эти концептуальные схемы, логика и так далее подобны пальцу, указывающему на луну: это метод. Когда мы поняли смысл, концептуальные схемы нам больше не нужны. Но если мы хотим это донести до тех, кто пока ещё не является буддой, нам нужны концептуальные схемы. Мы осознаём, что они могут вводить в заблуждение, но, тем не менее, это полезный инструмент, потому что люди, которых мы собираемся учить, не способны понять без концептуальных схем.
То, что будде не присуще концептуальное познание, и то, что для достижения состояния будды необходимо использовать концептуальное познание, не противоречит друг другу, как в примере с пальцем, указывающим на луну, хотя на первый взгляд здесь можно увидеть противоречие.